Блеск и нищета цивилизации

Человек красив и велик, только если думать о нем, сидя на месте. Стоит спуститься в метро, и мысли о величии уступают мыслям сострадания.Сострадание рождается при виде суетящегося, волнующегося моря голов. Редкая пара глаз в этом море сияет радостью, или вообще сияет.

А ведь должно, казалось бы, быть наоборот. Метро, это ли не очевидное доказательство человеческого гения и коллективного  всемогущества? Но доказательства доказательствами, а сердце не обманешь. Как древний царь по имени Пирр, одерживавший победы столь великой  кровью, что их нельзя было отличить от поражений, наша цивилизация  победила кое-какие земные проблемы, но тоже заплатила слишком много. *

Цивилизация обещала человеку счастье. Но вместо этого подарила ему стиральную машину и оставила несчастным.  Величие изначальных обещаний находится в таком издевательском контрасте с действительностью, что слезы наворачиваются.

*

С тех пор, как человека теоретически и наукообразно приравняли к животным, а обо всем, что «по образу и подобию», стали умалчивать либо разражаться бранью, человека стоит считать теоретически убитым. Или идейно убитым, как кому нравится. Вера в животное происхождение человека со всей логической необходимостью должна предшествовать появлению  газовых камер и абортивных клиник. Нужно на уровне идей лишить человека претензий на вечность, объявить его «случайностью» и «мясом», и все.  Можно уничтожать людей промышленным способом, имея в кармане лицензию на соответствующую деятельность.

*

Уничтожать можно по-разному. Не только при помощи оружия. Вы уверены на все сто процентов, что химическая, фармацевтическая и пищевая  промышленность не являются звеньями в цепи хитропридуманного плана по контролю за численностью населения? С ответом не спешите.

*

Итак, если оставить на время за скобками Литургию, Евангелие и  покаянную боль (а их надо на время оставить за скобками, чтобы понять, как живет большинство наших братьев и сестер), то получится, что человеку можно жить, только ни о чем «таком» не думая. Стоит подумать,  как тут же волком завоешь. Пробуждение души без одновременного утешения  ее Евангелием – дело опасное. Не зря умнейшие люди до Христова пришествия либо с ума сходили, либо самоубийством заканчивали, либо придумывали модели идеальных обществ, очень похожие на апробированные в недавнем прошлом концлагеря.

*

Время ускоряется, темп жизни взвинчивается, и это значит, что  внутренняя энергия человека оскудевает. Мечется пустышка. Мечется,  носимый ветром, пустой целлофановый кулек. Где есть глубина и  основательность, там есть неспешность и неторопливость. Они «поспешают  медленно», эти серьезные люди, и оставляют по себе плоды разумной и  культурной деятельности, которая будет питать следующие поколения. Мы же скачем, как блохи, ничего серьезного не создавая, но только тратя,  проматывая, проедая накопленное.

*

Пирамиды больше построены не будут. Не потому, что «кишка тонка» в  плане денег, машин, технологий. Кишка тонка в плане грандиозности  переживаний, связанных с загробным миром и вечностью. Чтобы строить пирамиды, нужно тысячи лет думать об этом, не отвлекаясь. Мы устанем  думать уже на второй минуте, а может, и вовсе думать откажемся.

Вместо «бесплодного думанья» мы будем фотографироваться. Фотографироваться на фоне сфинкса, Кельнского собора, Ниагарского водопада… Это придаст нашей жизни иллюзию приобщенности к «высокому», а  может и оправдает существование сфинксов, соборов и водопадов…

*

Как давно я хочу высказать все, что думаю о той разновидности любви  человека к «себе ненаглядному», которая называется «любовью к  фотографии». Но не буду. Не буду, поскольку придется рассориться, без  малого, со всем миром. Пока не буду.

*

В детстве, помню, любил древнюю историю. И книжку школьную помню,  даже запах ее. Помню некоторые иллюстрации, например «Разрушение  Коринфа» или бюст Перикла. И еще помню удивление при виде изображения ткацкого станка с подписью «примитивный ткацкий станок». Я смотрел и думал: «Чего тут примитивного? Я б такое в жизни не додумался сделать»

Сколько раз с тех пор я читал и слышал, как люди отзываются о прошлом, очень и не очень далеком, с неизменным презрением. «Посмотрите,какой век на дворе!», — кричат они. Причем громче всего кричат, когда хотят что-то красивое в жизни заменить на гадость, подделку. Хочет, к примеру, вопреки закону Божию, дядя не с тетей спать, а с таким же, как он сам, дядей. Разве он будет кричать о том, что он чувствует мир не сердцем, а задним проходом? Нет! Он будет кричать о магии цифр, о том, какой век на дворе, и на основании хронологии будет требовать отмены  классической морали. Ну не гадость?

*

Розанов говорил, что Европа (современная ему), это постоянное  расшаркивание перед негодяями, постоянная попытка их «понять и простить». Поэтому, говорил он, негодяи то ли «разорвут», то ли  «задушат» Европу. Актуальны ли его слова сегодня, думайте сами, а я в  очередной раз кланяюсь тени Василия Васильевича.

*

Когда мыслители прошлого мечтали о будущей свободе человека, о его предназначении и высоком творчестве, когда они создавали свои прекраснодушные теории, разве могли они предполагать, что любовь к греху в человеке сильней, чем любовь к творчеству? Разве могли предполагать, что хам, лишившийся своих оков, не полюбит тут же весь мир, а станет тыкать волосатым кулаком с фиолетовой надписью «Вася» в морду тем, кто не способен дать сдачи? Не могли предполагать. Поэтому мы на них и не в обиде.

*

Хотя должны были предполагать. Должны были смотреть внутрь и вглубь, а не только по поверхности. Подражая поверхностным мыслителям древности, и нынешние болтуны не утруждают себя анализом, а чертят под линейку хронологию мировой истории так, как бывшие колонизаторы чертили под  линейку границы государств на карте Африки. «В прошлом – тьма, в прошлом – мрак, а у нас – свет, разум, тепло и победа над невежеством». Да поглядите ж вы, что сплошь образованные  туристы рисуют мелом на скалах или вырезают ножиком (!) на деревьях! Вы  хоть раз современные наскальные шедевры видели, оленей, там или бизонов? А ведь рисование в школе все изучали.

Умолчим о том, что вы видели. Так кто дикарь? Кто дикарь, я вас, господ прогрессистов и цивилизаторов, спрашиваю?

*

Суета крутит человеком так, как на центрифуге. Выблюешь все, что съел. Глупость мешает думать масштабно. Что вижу, о том пою. Гордость понуждает любить себя даже в  настоящем виде, хотя по совести, стоило бы стыдиться. Суета + гордость  да + глупость = полное помрачение разума. Царство антихриста будет  питаться этим бульоном.

*

Я читаю жития святых или их поучения. Отрываясь от книги, гляжу в окно. Взгляд у меня, наверно, такой же грустный, как у тех птиц, что давным-давно я видел в зоопарке. Это были мощные птицы в большом, высоком вольере. Они смотрели на всякую мелочь, типа воробьев и галок, которые свободно улетали за ограду и свободно возвращались обратно. Так и мы сегодня — велики, но никуда не летим.

Я могу полететь в Египет, но это никак не приблизит меня к Антонию и Макарию. Можно поехать и в Рим. Но фонтаны, музеи, рестораны, пиццерии будут важнее и интереснее, чем катакомбы. Увы! Можно и в Киеве, проживши многие годы, не знать названия главных храмов и ни разу не спуститься в святые Пещеры.

Но зато у меня есть холодильник! Если поставить его в любую из тех хат, что стоят в Пирогово*, то эффект будет равен появлению вертолета на Куликовском сражении.

Значит, все же я – богач. Все же есть, чем гордиться.

* Пирогово – этномузей под открытым небом в Киеве.

Протоиерей Андрей Ткачев