На самом деле

Толковый дядька расскрывает истинный смысл приколов Операции "Ы".

Поскольку всё так запущено, расскажу немного об «Операции». Связного сюжета там нет, поэтому нет и единой идеи, так что по пунктам и конспективно.

1. В новелле об ограблении склада мордатый «Бывалый» выведен «инвалидом со справкой». У инвалида есть особая инвалидная машина, которую жулик разворачивает руками.

Для «буржуазного кино» это комедийный оксюморон и больше ничего. Но в СССР дело обстояло иначе.

В 50-х годах стали выпускаться сначала трёхколёсные, а затем четырёхколёсные мотоколяски для инвалидов. Они продавались по льготной цене и быстро встали советской власти костью в горле. Если на обычных автомобилистов удавалось легко натравливать «трудящихся», то упрекать инвалидов в частнособственнических настроениях было как-то не с руки.

Инвалиды вообще вызывали у советской власти понятную злобу (дармоеды, нельзя эксплуатировать по полной программе). Кроме того после войны и из-за прелестей советской экономики-медицины, инвалидов было слишком много. При Сталине с ними боролись по-сталински – вывозили на 101 километр, а то и уничтожали, но после 1956 дармоеды распустились. К тому же масса человеческого шлака была отпущена из лагерей и со спецпоселения.

Поэтому в 60-х годах в прессе началась кампания против инвалидов. Внешне разоблачались всякого рода жулики, выправившие себе справки на инвалидность, а фактически создавалось общее негативное отношение к несчастным людям. Типа «устроились». После «Операции Ы» «инвалидку» стали называть «моргуновкой», и выходящий (выползающий) оттуда инвалид вызывал усмешки прохожих. Вот такой «фольксваген».

Отношение к инвалидам как к бесполезным захребетникам имело ещё одну причину, о которой ниже.

2. В «Операции Ы» Вицин торгует ковриками и кошечками:

Подходи, не ленись,
Покупай «живопИсь»!

Показано это смачно, что неудивительно. Вицин совершает трижды нехороший поступок. Во-первых, торгует. Это уже плохо. Во-вторых он торгует изделиями кустарей, а именно в это время началась очередная волна репрессий против остатков негосударственной промышленности. Были сокращены права кооперативной и частнопредпринимательской деятельности, сохранявшейся при Сталине и ставшей быстро расти после ослабления колхозного рабства. Зажим шёл в том числе под лозунгом борьбы за культуру. Трудящимся предлагалось вместо убогих глиняных свистулек покупать современные – из ядовитой пластмассы. Поскольку советской промышленности была присуща гигантомания, такая политика приводила к чудовищным последствиям. Например на всю страну выпускался десяток интерьерных предметов: ванька-встанька, пеликан, какаду, жираф, светильник «Космос». И у людей в пятиэтажных хрущёбах стояло 15 миллионов ванек-втанек, 8 миллионов пеликанов, 8 миллионов какаду, 7 миллионов жирафов и пять миллионов «Космосов».

При этом все кустарные изделия высмеивались как низкохудожественные и просто нелепые, причём с заметной националистической тенденцией. Нацреспубликам дозволялась кустарная экзотика, значительную часть которой производили частники. В России экзотика была порезана, а то, что осталось, объединили в государственные предприятия (Палех). Народным промыслам национальной периферии было разрешено умиляться и в исключительных случаях даже делать народных гениев (Пиросманишвили). Русские изделия вызывали запредельную ненависть, все эти коврики-копилки рекомендовалось сжигать, разбивать, относить на помойки. Ещё большую ненависть вызвала городская дореволюционная культура – слоники и подушечки были символом ненавистного мещанства (мещанин это городской, то есть бюргер, то есть буржуа, то есть буржуй). Тут уже было совсем просто: слоники есть – подлец. Завёл канарейку – черносотенец. Надо звонить в органы, сигнализировать.

Герой Вицина торгует не грузинской или якутской, а явно российской живопИсью. Это третье преступление.

Наконец значительную часть кустарей-надомников составляли инвалиды, это советскую власть тоже бесило. «Жируют за счёт государства, а сами на себя работают!»

3. Образ «трудящегося» в строительной новелле «Операции» вполне понятен. В это время в СССР был принят закон о принудительном труде («закон о тунеядстве»). В эпоху Сталина он был неактуален, потому что неработающий человек просто умирал от голода. С середины пятидесятых стало возможно какое-то время жить на сэкономленные средства или на помощь родственников. Или, - что самое страшное, - зарабатывать на жизнь без посредничества госорганов. Это вызвало настоящее БЕШЕНСТВО со стороны партийного руководства.

Суть новеллы понятна. Лодырь-лежебока не хочет работать. Его увещевает глупый как пробка прораб, лодырю это до фени. Тогда его пускают голым в Африку и обклеивают обоями. Метода оказывается вполне эффективной.

Кстати в процессе перевоспитания оказывается, что это никакой не хулиган, а отец семейства, но это тоже в кассу – недавно такие «отцы семейства», недовольные хрущёвским сокращением расценок, совпавшим с увеличение цен на продовольствие, устроили забастовку в Новочеркасске. За что их дети получили по черепам разрывными пулями. «Надо, Вася, надо».

Список можно продолжать и продолжать. Скажу на последок об одном пункте:

В студенческой новелле героиню не пускает в собственную квартиру злобный соседский пёс. Для 60-х годов это Тема. В прессе постоянно шли антисобачьи материалы, собачников было мало и жители к ним относились резко негативно. Отдельные квартиры в хрущёбах уже позволяли иметь собак, но в народе продолжали царить коммунальные нравы, а главное советская власть к собакам относилась плохо. Собака это зверь общественный, государственный, и негоже его иметь в частном владении неноменклатурному терпиле. Собаки были реабилитированы только в 70-х годах, в повести Троепольского «Белый Бим чёрное ухо», сыгравшей огромную роль в смягчении нравов. В 50-60-е же в Болгарии например была кампания «Свинья друг человека», население призывали уничтожать собак, а взамен разводить свиней.

Сами посудите, органы пришли к советскому человеку с обыском. А собака не у них, а у него. ЭТО КАК? Она ведь и наброситься может.

А замки в советских домах? Они должны были открываться ногтём. А дверь вышибаться с одного пинка сапога. Помните входную дверь-сейф в «Бриллиантовой руке»? Из той же оперы. Советскому человеку не полагался даже глазок. КГБ распространяло слухи, что через глазок шизофреники стальными прутьями выкалывают глаза советским трудящимся. И глазки в 60-е редко кто ставил. Берегли зрение.

Вот из таких милых подробностей и состоят советские комедии 60-х.

Конечно подоплёка ушла в прошлое, а скетчи остались. Шурик просто борется со злой собакой. Мог бы и в Англии бороться. Моргунов мог бы инвалидствовать в «Отпетых мошенниках». А Пуговкин плясать в пробковом шлеме в... в...

...гм. Вот тут, видите, в гайдаевской ленте даже новое измерение появилось. Такова волшебная сила искусства :)

И говорите после этого, что тупая совдепия за свои бабки позволяля лить себе говно на голову.