Я понимаю, что меня можно не любить. Такое бывает. Не от большого ума, но бывает. Зависть к моему таланту? Усритесь (в смысле укакайтесь). Пейте свою мочу и мочу своих домашних животных. Уринотерапия создана специально для вас. Для молдавских космонавтов.  Как можно втираться в мою переписку с моим другом Весталкой, которая шутит со мной и меня же штрафовать за беседы с ней? Она опупела когда от её имени на меня написали жалобу. Кто написал? Какая скАтинка? Повод для жалобы - моя невинная фраза "ты моя блядюша ". Да. Мы подшучиваем друг над другом. Ребята, у вас с головой всё нормально? А то очень похоже, что вы провели детство гуляя в стаде сумчатых жирафов.


 
    Мне кажется, что у того админа, который выставил(а) мне за эту фразу "-500" был секс с волосатой обезьяной.  Много раз. Без презерватива. Наташка написала протест. В "обратную связь". Но кто её будет читать? Написала, что возмущена. Что это произвол. Но всем пофигу. Индеец, правила игры есть или их нет? Творим произвол?  Да множество людей, встаёт утром и набирает ай - юа, раньше чем умывается. И я так делаю. Я понимаю, что вы мне нужны больше чем я вам. Что вам насрать на нас - своих пользователей. Нас много. Мы для вас аккуранты. Безликие. Масса. Кто там ещё мы для вас? Воображайте себя Высшей Расой. Сосите морковку с огорода. Но хоть. Уважайте нас за то, что мы тут. Мы часть вашего бизнеса. Мы приносим вам копейку. Хоть с этим считайтесь, если не умеете быть людьми. Оскорблять людей плохо. Но подделывать оскорбления. Создавать искусственные жалобы? До этого надо опуститься.
    
      Надо особенно сильно урониться мамой в роддоме. Об табуретку. Где это однополое существо, которое работает админом по недоразумению и ставит такие оценки? За что ей (ему) платят деньги? Пусть покажет своё мордахо. Пусть все знают. Буду в Киеве. Зайду на любимый сайт. Туда. В офис. Где работают нормальные люди. И посмотрю в глаза. Скажу всё, что думаю. В мордаху. Прямо. Возможно вылью кофе. В мордаху. Прямо. И ни кто меня не осудит. Патамушта кофе будет холодным. Индеец ответь. Не ответишь - дело твоё. Буду в Киеве. Клянусь. Сяду у вас на кухне и напьюсь. А я когда пьяный - такой нудный. Буду танцевать грязные танцы. Целоваться. Насру в вашем унитазе. Не смою и этим парализую работу всех компьютерщиков. Закачу у вас истерику. С битиём одноразовой посуды. (свою принесу - если сайтовскую зажмёте). Вызову милицию и скажу, что вы меня изнасиловали. Буду петь - а у меня нет слуха. Собаки на районе будут мне подвывать. Всю ночь. Мне, бля, не рейтинг важен. Справедливость. Честь. Достоинство.

   Может меня никогда уже не будет в вашей жизни, друзья. Слушайте песню. Может быть это моя Последняя Песня - я ещё не решил. Не самая любимая песня, но она в кассу. Громче. Максимум. Пусть хрипнут ваши колонки. Пусть гады усрутся.  Жаль - не написал всех рассказов. Не поздравил Танюху с днём рождения. Много чего не сделал. Не успел. Люблю всех. Целую. Звоните. Не поминайте лихом. Жизнь ещё не закончилась. Это говорю вам Я - Крик

    Вечер. Город. Витрины. Неон. Брызги жидкого света. Редкие прохожие. И тени. Я всего лишь тень. Тень на стене. Силуэт мужчины в красной машине. Луна над мёртвой акацией. Я тронул тебя за плечо. Кивнул. Подобрал после работы. Преступница. Ты сбежала на пол часа раньше. В чёрном платье. Очень коротком. Лёгком. Как тень. Белые волосы. Как дым. Бледнее тумана. Резиночка, хвостик, глаза. Мы спрятались от света звёзд в летнем кафе. В старом парке. Среди елей. Хрупкие стены сухого камыша. Беседка с одиноким фонариком. Дорожки из диких камней. Уставшая девочка, с бейджиком на белой рубашке: "официантка МАША", несла стеклянные кружки. Мокрыми руками. Роняла капли. Опускала пиво на стол.

     Лампочка над головой. Чистая скатерть - пластик с чёрными дырками упавших папирос. Вечерний ветерок ленился шевелить сумерки, но облегчал душу. Ты улыбалась, немного грустно. Листала фото в телефоне. Тихая музыка. Салфетки. Салаты на столе. Мясо на огне. Столовые ножи и вилки. Колючие зубочистки. Горькое пиво. Глоток. Ещё. Мы были почти неподвижны. Почти незнакомы. Хмельны. Смотрели в глаза. А между нами плескался холодный прибой слов. Тающих слов. Серого шёпота. Черновик будущей грусти.




   Тень танцевала. Между бокалами. Шевелила пивную пену. И рисовала, рисовала, рисовала миражи счастья в моём воображении. В твоих глазах. На твоих губах. В золоте браслета. Искрах около рта. На самом краю времени. Эпидемия образов. Сегодня судьба улыбнулась. Улыбнулась своей же шутке. Быть может не очень доброй. Как знать. Ты положила на край стола спички безумия. Я протянул руку. Поцеловал твою ладонь. Взял коробок. Чиркнул спичкой.

    Безумие стало разгораться крошечным огоньком. Его ещё можно потушить. Прикурил сигарету. Затянулся. Глубоко. Вдохнул дым. Обратного пути уже нет. Дал прикурить тебе. От огонька безумия, что уже пляшет на кончиках моих пальцев. Ты улыбнулась. Немного печально. Счастливо. Обречённо. С облегчением. Утратив сомнения. Затянулась. Глубоко. На всю оставшуюся жизнь. Холодный прибой слов. Плеск серого шёпота. Окурки рассвета. Чёрная пепельница на белой скатерти. Всю ночь. Вдвоём. Пока не закончатся сигареты и спички. Останутся только слова. Слова и кончики наших пальцев. Наше безумие. Утром я исчезну. Растаю. Я лишь тень. Сгоревшие спички. Силуэт мужчины в красной машине. Вечерняя тень. С перебитым крылом.

     Я люблю эту тихую комнату на втором этаже. В открытом окне шум прибоя, шёпот ветра и далёкие гудки паровозов. Люблю старую лестницу тёмного дерева. Потресканый лак. Барную стойку. Фото русских рок-музыкантов на стенах. Молодые, смешные и пьяные, они бывали здесь. Падали с этих ступенек. Фотографировались. Шутили. Ширялись. Ездили на рыбалку. А теперь их лица застыли в строгих рамках дешёвых багетов. Под мутным стеклом, на котором срут мухи.

     Рыжая нашла это место зимой. Холодные дожди хлестали машину. Нам надоело слоняться в Материке, между баром, бильярдом и кинотеатром. В подвале, на паркинге, мы забивали папироску, поднимали стёкла, включали музыку - тогда мы слушали "Вахтёры - чёрная посуда" и дымили, дымили, дымили. Немного угарали. Выпадали из машины. Хохотали. Звали лифт. Умные люди придумали зеркало на всю стену. Целоваться. Повернуть даму спиной к зеркалу, задрать юбку и одним глазом подглядывать, не отнимая губ. Лифт тренькал звоночком - выталкивал нас на третьем этаже. Там, под стеклянным куполом зимнего неба, бродят люди без пальто, чёрные эскалаторы, музыка, стекло витрин, улыбки девушек и мостик с перилами из полированной стали. Бар, бильярд, кинозалы. Что ещё нужно для счастья? Там даже можно бросать окурки в фонтан на первом этаже. Мы и бросали. С третьего на первый. Иногда даже попадали. Куда-то.

    В баре. Коньяк. Графинчик. Мерзавчик. Несколько капель, на дно широкого бокала. Одним глотком, обжечь губы. Прожевать послевкусие. И снова несколько капель. На дно. В стекло. Одним глотком. Обжечь губы. Пока графинчик не станет прозрачным, а коньяк не смешается с дым-травой в нашей голове. Смешали. Пришло. Дурь шевельнула волосы. Встали. Качнулся пол. Ровно 25 шагов. Трудно не упасть. Нужно пройти. Дойти. Туда. До зелёного сукна. Там где дают шары. В треугольнике. Один всегда лишний. Девушки считают, что бильярд придуман для демонстрации эротических изгибов и кружевных трусиков. Может быть. Сучки. Постучали по шарам? Теперь билеты на самый последний ряд. Я расстегну ширинку - ты не кусайся. Люблю кино. Я меломан. Фан-фан Тюльпан.

    А комната, на втором этаже красная-красная. Стены, кровать, занавески - всё красное.  Ты ходишь голая. Ты не Рыжая - смуглая, загоревшая почти до черноты кожи. Татуировка в три цвета. Бритая киска. Тебе идёт. Ты нравишься даже самой себе. Сама за собой подглядываешь в зеркало.Ты слишком молода и не знаешь людей, чьи лица заперты на стенах. Под стеклом. В дешёвом багете. Рыжая их знала. Тебе плевать на коньяк. На русский рок. На водку. Травой ты наигралась. Пишешь самые прозрачные стихи в мире. Пол грамма пороха - считаешь глупой шуткой, для детей. А секс придумали умные люди, для демонстрации эротических изгибов и твоего нового лифчика.Ты сама нашла это место. Этим летом. Когда нам надоело там - в другой жизни. Не стану рассказывать тебе про Рыжую. Зачем. Ты сама нашла это место. Ты другая. Ты не она. Спи, малышка. Ты устала. Классный лифчик.

Каждое лето, степь желтеет. Стремительно выгорает от жары. За пару недель. До полного состояния колючего пороха и жёлтого хрустящего пепла. Если задуматься, то на суровой земле живём. Зимой холодно. Летом сушь. Зверей нет. Понятно, почему не так много народу желали стать нашими предками. Они может и желали, но вымирали все. От голода. Хотя. Не пустыня Гоби. Жить можно. Пока стоят бензоколонки Тюменской Нефтяной Компании - Украина не умрёт. Будем размножаться. Процесс размножения мне очень нравится. Особенно если она побрила ноги, лежит себе тихонько и не мешает мне размножаться.

 В этом году дожди и жарупень сменяли друг друга по несколько раз в день. Как пощёчины бравого гуссарского полковника по морде беременной гимназистки. С-с-сучка, мол, как посмела! Через рот забеременеть. Неположено!!! Гипертоникам, таким как я, осталось только эмигрировать в тень. Подстелить одеяльце, подвинуть ближе холодное пиво и утратить интерес к жизни. Нахрен нужны эти бабы в такую жару? Вопрос риторический. Нужны. Пусть носят пиво.

От такой жизни, степь наша забыла пожелтеть. Едешь и едешь по бесконечной грунтовке заповедника, а вокруг цветы, цветы, цветы. И пахнут так, что кружиться голова. Нечем дышать. Только эмоциями. Экспедиция в рай. В ту его часть, где есть грунтовые дороги для джипов и нет яблок. Змеи есть. Шустро ползают через дорогу, шипят и кусают колёса. Колёсам пофиг. Они японские. Степные цветы не растут сплошным одеялом, до самого горизонта, а образуют разноцветные долинки, всякие пятна, шелестят под ветром, качаются, иногда дотягиваясь до самых стёкол не самой низкой машины.

Ухнешь по самый капот в такую долину. Остановишься. Заглушишь движок. Опустишь стёкла. И останешься один в этом раю. Из цветов будет торчать только крыша джипа с острым акульим плавником радиоантенны. Приличные насекомые - стрекозы и бабочки (никаких мух) устроят пати в твоём салоне. Будут гулять парами по чёрной коже. Самая красивая бабочка обязательно присядет тебе на руль. Мелко перебирая лапками станцует тарантеллу. Взмахнёт огромными крыльями. И вот уже на ладонь тебе садится бабочка другого цвета. Кузнечики громко, с металлическим щелчком, скачут на капоте. Коленками назад. Ну а сверчки. Так наяривают - стараются. Это даже не скрипки. Маленькие транзисторы.

Сидел бы и сидел так. На сквознячке из разнотравья. Смотрел в небо. Следил за полётом хищной птицы. Но в лобовое стекло упирается радуга. И беспокойная мужская натура, которая на самом деле мальчишеская, любопытная - гонит твой джип по степи. Пугает кузнечиков, гоняет стаи бабочек. Обязательно нужно узнать, где кончается радуга. Ведь ты уже взрослый, небритый, седой, а до сих пор не видел откуда растёт радуга.

Привет друзья.   Текста не будет. Нравятся мне такие вещи, которые про настоящую любовь. Нравятся. И вы послушайте. Всё равно уже заглянули на огонёк.



Для тех кто на бронепоезде: это аудиозаметка.... ту-тууу

Пы. Сы. Отдельное, но от этого не менее огромное спасибо, всем за тонны виртуальных открыток и миллионы тёплых слов, всяких поздравлений и пожеланий. В массе своей пожелания сводились к членостоянию и бабловкарманию. Спасибо. Пытался отвечать, но оказалось, что лучше сразу застрелиться... Сдаюсь и всем спасибо в отдельной заметке.

     Летом, всё портит жара. Дибильная, дурацкая жара от которой остывает электрический ток в сердце. Кажется Украина окончательно решила, тайным голосованием риббёферов, переселиться в Гондурас. Влажность почти 100%. Субтропики. Облака плещут по небу унылыми бараньими шкурками. Вечером обязательно будет дождь. Ливень. Размоет дороги, утопит машины, промокнут трусы.

      Девчонки, почти голые, кривоногие, в шортах и шлёпанцах уже не радуют душу. Вызывают приступы тошноты и отчаяния. От этих приступов плавится асфальт. Рука дрожит - тянется включить кондиционер в машине. От кондиционера появится удушливый кашель в груди и утратится последний интерес к жизни. Спасение только в тёплой водке. Она не предаст. Надёжный продукт русской культуры. Ещё американцы придумали минералку без газа. Тоже вещь. Глоток тёплой водки запить глотком тёплой минералки. Мозг оживает и переходит в режим защиты от сбоев. Вот оно и наступило - это блядское, долгожданное лето.

     Надо жить дальше. Надо отвести куда-то эту девочку. Она умрёт если съест ещё один шашлык. Забавно наблюдать как молодой организм, ни с кем не советуясь, уминает на жаре килограмм жареного мяса. Запивает второй бутылкой шампанского. Закусывает далма и заказывает ещё бокал пива к самсе. Подаренные мной розы, бдительно придерживает локтём. Официантка который раз пытается их украсть. В 21.30 у нас отплывает прогулочный параходик, там она собирается выпить по-настоящему. Патамушта после параходика планируется клуб. Обмывание диплома. Она бакалавр, а в клубе пить дорого и глупо. Нужно попасть туда уже доброй и красивой бейбой. Не втыкать. Хавать фишки. Электро данс. Минимал.

    Ещё надо успеть подбросить подружку. На самом деле подружка здорова как лошадь и могла бы, недорого,  протащить состав с углём вокруг города и не вспотеть. Но ей нестерпимо хочется похвастаться перед подружкой красным джипом, новыми серьгами и фотографиями с моря. Она предвкушает её кислое лицо и то как, через пару часов женских сплетен, джип втрое прибавит в росте, а серьги в весе.

      Отвезу девочку на берег реки. Поломанный гранит, большими кусками рассыпался в воду. Можно присесть на тёплый камень, свесить ноги в зеркало вялого прибоя и тихонько болтать ногами. Слабый ветерок. Тишина. Тень от ивы. Никого нет. Хорошо. Может быть я смогу полюбить эту девочку. Только сначала заткну ей рот. Болтушка. Спасибо этому лету, этому сайту и этому городу.

   Я точно знаю. В машине лежат всякие полезные вещи - девайсы в русском стиле. Забытый носок. Зимняя шапка. Бутылка с вином. Мятые салфетки. Обёртки жевательной резинки. Чеки с Мак- Драйва. Вилки. Сахар в пакетиках. Крошки табака из поломанных папирос. Тарахтят чужие зажигалки. Зевают пустые пачки сигарет. Чёрствые фразы. Царапинки на дисках с музыкой. Презервативов нет. За этим я слежу. Не хочу объясняться с женой по пустякам. Женщины умеют создавать из пустяков проблемы. В машине пыльно и уютно. Ездишь и всегда с тобой кусочек личной территории. Мы - дети асфальта и старой кровли ржавых крыш. Нам нужно чувствовать свою территорию. Триплекс лобового стекла даёт нам иллюзию защиты. Уверенность в себе и в том, что всё в жизни не так уж плохо. Даже хорошо. Удобно как в гинекологическом кресле.

    Кшатрий любезно отлил мне почти литр. Отлил. Аккуратно. Затаив дыхание. Тонкой струйкой. В пластиковую бутылку. Поворчал. Вздохнул. Пошевелил глазами. Посмотрел на свет. Взболтнул прозрачную жидкость. Ударил резкий аромат. Пахло плохо пережёванными ёлками, старым миндалём и свежими опилками. Пахло джином. Хорошим джином. Кшатрий в молодости ходил матросом по океанам всего мира и там, в грязных портовых кабаках тропических стран, приобрёл, как дополнение к трипперу, дурную привычку: пить хороший джин. Лечебный напиток. Молодость прошла, а привычка осталась. Вместе с насморком, варежкой вместо рта, больным коленом и большими глазами на мятом лице. Зачем у нас мятые лица? Не знаю. Если лица мнут, значит это кому-нибудь нужно. Нужно что бы росла щетина - россыпь седеющих колючек. Нужно что бы легли морщинки - трещины вокруг глаз.

  Лохи ездят купаться на Голубые Озёра. Местные там не купаются и называют эти старые котлованы затопленные водой - ДЫРКИ. Мы вроде как не лохи и на дырки не ведёмся. Мы белая акула красного цвета. Нам подавай лесную дорогу. Тень сосновых лесов. Свежий ветерок. Прозрачную воду под мелкими лепестками ряски. Стрекозы и водомерки. Цветные жуки. Паучки. Изумрудные жабы. Ленивые карасики. И конечно кувшинки - младшие сёстры цветов лотоса. Стоит жене услышать про кувшинки и можно ехать в любые джунгли. Без обломов, билетов и чемоданов. Хоть в Гондурас. Без наркоза.

   Пока ехали, тихо приговорили литруху напитка с ароматом одеколона "Русский Лес". Я выпил больше. Мне нужно вести машину. Ехали долго. Болтали. Слушали музыку. Солнце склонилось к горизонту. Тени стали длинными, стрекозы сонными, а кувшинки спрятались. Почти все. Осталась только одна. Большущая. Даже огромная. Мутант какой-то. Но красиво. Сидит себе на воде, свесила ноги и не жужжит. Белый цветок. Расправила крылья лепестков - чего-то ждёт. Наверно любуется закатом. А мы любуемся ей. Это наш рай. Недалеко от города. Поплавали в водичке. Испугали жабу. Валялись на песке. Обнимались. Кувшинка сложила крылья и бабочкой нырнула под воду. Стало прохладнее. Жара ушла. Спряталась до утра в камыши. Вечер осторожно разложил стразики звёзд на остывшей стали капота.

    Мы допили джин. Завели двигатель и поехали гулять в город - встречать луну. Она плывёт там - за пределами небес, на краю земли. Там, в кольце узких улочек старого города, где хрустит пепел городских тротуаров. Хмельное ударило жене в голову и ей захотелось быстрой езды, скрипа покрышек и громкой музыки. В таком состоянии ей жутко нравится когда я не останавливаюсь возле гаишников. Проезжаю. Мы местная легенда. Раньше патрульные злились, теперь показывают язык. А она показывает им "болт". Характерный такой жест. Женственный. Задорно смеётся, блестит глазами. Иногда бросает ментов бутылку. И я узнаю в ней ту озорную, непоседливую девочку-пружинку которой я сделал много-много лет назад предложение. Грубо говоря - подарил своё сердце. Украл и подарил.

   35 лет - это уже давно. Дорога тогда ещё не была трассой, а просто дорогой. Асфальтом. Ездили по ней смешные грузовички, жигули "копейки", старые Волги и автобусы. Дорога сохранилась и сейчас. Просто о ней ни кто не знает. Все быстро едут по трассе. Торопятся по делам. Спешат жить. Правильно делают. Жизнь пролетит быстро.

  Но такой уж я человек, мне нужно обязательно найти старую дорогу. Кажется, если я найду её, то найду и кусочек себя самого. Себя - настоящего, а не того который торопится жить. На самом деле это не я пью водку и трахаю шлюх. Кто-то другой. Мне это всё не нужно. Мне нужно найти тот асфальт. Не мог он исчезнуть бесследно. Ведь я его помню.

  Всякую дорогу надо искать по столбам. Пока столбы стоят, дорога ещё не умерла. Даже если по ней уже ни кто не ездит. Вдоль трассы стоят новые столбы. Стоят ровно, как на параде стоят рослые и крепкие солдаты. А мимо проносятся машины. Мне нужно увидеть старые, седые столбы, которые наклонились к земле. Они ещё стоят в строю, но уже по стойке "вольно". Когда они упадут. Умрут. Тогда уже ни кто не сможет найти старую дорогу. Тогда умрёт кусочек меня. Меня настоящего. Которого я сам не помню, но вижу на помятых фото с семейном альбоме, совсем маленьким мальчишкой, в смешных штанишках.

   Не всякая машина сможет съехать тут с трассы. Может быть для этой минуты люди и придумали красные джипы. Что бы иметь силы поехать своей дорогой, туда куда зовёт сердце, а вовсе не для того что бы возить девочек в лес. Узкоглазая букашка, звонкой красной стали, рычит от удовольствия. Я думаю о машине, как о собаке охотничьей породы. Чувствую она скучает на трассе, радуется любому бездорожью, природе, траве, ветру и зеркалам степных луж.

  Теперь мы оба охотники. Старая дорога утонула в мелколесье. Превратилась в узкую тропинку, по ней мы выезжаем к мосту. Брошенный мост. Ветхий бетон с пятнами мха. Ручей высох. Сюда приезжал автобус из Запорожья. Останавливался, открывал двери - высаживал людей. Все собирали авоськи, одевали детям панамки и шли пешком на другую сторону, ждать автобус из Гуляй Поля. Через мост автобусы не ездили. Боялись. Автобус всегда опаздывал. Дети капризничали, им разрешали размотать удочки и ловить рыбу, стоя у перил. В ручье была рыба и текла чистая, прозрачная вода которую люди не смущались пить кружками. А сейчас ручья нет. Нет перил у моста. Я стою на краю усталого бетона и понимаю, что мост меня ждал. Мост верил, что кто-то о нём вспомнит и приедет сюда, пусть даже взрослым, седым, без удочек и без панамки.

       Привет))) Ай да заметкоо у тебя, на ура пошла, народ каментит не на шутку - рвут задницы, только сопли летят))))) Читаю женские комменсы и убеждаюсь... какие же бабы у нас конченные... за женский пол стыдно - жизнь не подарок, маза фака.> >

      Размышлениями на тему блядства ты возвращаешь меня к событим субботы. Я в ту ночь видела рядом живых проституток (!!!), второй раз в жизни:))) (ну, спистела, видела чаще, но про эти два раза точно известно, что девчонки реально торгуют собой). Среди прочих безумств, натворенных тогда, было одно, от которого я краснею)))) ...Шефу как втемяшится чего-нибудь. Он у меня злоебучка. Голубь одинокий. Женат. Маленький, толстый, кривоногий и волосатый. Если бы я у него не работала, то не дала бы. А так, начальник. Имеет право. Когда ушли из ресторана через пляж, по песку, его седую голову занимала идея найти ещё одну девушку для совместного досуга. Поставить нас обеих раком, рядышком и епать по очереди. В попу. Или что бы мы обе сосали его член, ругая друг друга и дрались. Типа конкуренция. Типа у него член драгоценный. А он дрочит. Биологический террорист.    

     После того, как исчерпались мои реакции - "щас уеду нафиг детей качать", " это не моя работа", " меня муж дома ждёт", "да нету у меня таких подруг", шеф убил таксиста вопросом: где приличная семейная пара может найти себе девушку приятной наружности? Приличную. Для анального секса. В жопу. Как я люблю наблюдать за людьми! Реакцию таксиста можно включить в программу театрального вуза - как правильно быть в шоке. /Не надо всё-таки пить Лонгер после коньяка - меня тошнило и я не могла возразить шефу./ Взяли газету бесплатных обьявлений "Вечерний Приморск" и, обзвонив номера, с разочарованием обнаружили, что все девки - бляди исключительно традиционной (патриархальной) ориентации: му-му, хрю-хрю. Поехали по злачным местам. Пили. Пиздели с марамойками на баре. От скуки шеф меня трахнул в маленьком туалете. Над унитазом. Тесно. Воняет дерьмом и блевотиной. Мне понравилось. Особенно смывать воду когда меня трахают. Это было весело. Проклятый Лонгер.> >

      Нашлась девушка, которую мамка ( небольшая, с меня ростом, девочка лет 25, тощая, жилистая, в джинсах спортивного типа и зализанных волосах, с глазами убийцы) рекомендовала как всё умеющую - аса постельных побед, не знавшую поражений. Шеф отошел припудрить кончик, а я смотрю на приведённый экземпляр - вижу ведьму горную - горбатую и понимаю, что щас будет очень дорого. Нас разведут как лохов. Разговорились, бойкая такая, зелёного цвета - я ей табло мокрой салфеткой протёрла, умыла и почирикала про уход за проблемной кожей, угри всякие давить не нужно, чуть не продала ей косметику Батэль... но Шефу она не понравилась. Мы сбежали. Придурки... Я уже представляла как тяну её за волосы и она у меня лижет. Сучка. А я ей по епалу шлёпаю: "плохо лижешь уродина, Серёжа тебе денег не даст, Украину позоришь".> >

        Искала, чтоб не с улицы и не дорого, позвонила подружке, она работает в видеочате, светит там еблищем и недавно общалась с приезжим америкосом. Вроде он даже кончил ей в рот. Один раз. Вкусно. Мак-Драйв. Горячая собака. Рассказала, что мой друг хочет оттянуться. Свободна вакансия второй спутницы. Заплатим - 100 грн большие деньги. В общем, нет больше у меня этой подружки: обиделась так, шокапец)))... Девочки в каментах мне её напомнили))). Госпади. Какие же они идиотки. Их кастрировать надо. В поликлинике.> > >

    > > > Зая, можно я опубликую это твоё письмо как заметку у себя в блоге?....

    Публикуй. Питарохуй. Только всё равно получилось опознаваемо, поэтому я убрала пару характерных оборотов и в конце, там где про подружку в чате - "пистой" поменяла на "еблищем" ( а то, как будто мужчина писал, тётки в чате надеются что берут не доступностью, а интеллектом или, хотя бы, неземной красотой... красотищей).

    Как-то его звали. Породистого, видного айзера. Башер, кажется. Заметный экземпляр. Бывают такие. Вкусные мужики. Припорошен тонкой пылью. Приглушённый звон монет. Восточный аристократ. Холёный, уверенный, умный. Раджа в изгнании. Временно ограничен в средствах и плохо говорит по русски. Особенно трудно ему было говорить, по той странной причине, что ему было что сказать. 

   Башер приходил ко мне в офис. Плавный. Большой. Хищный. Очень настоящий. Виноградный сок. Прикрывал дверь. Поправлял календарь. Ставил на стол пару бутылок вина. Вино он всегда выбирал классное. Знаток. Медленно, но очень метко ронял себя в кресло. Брал стакан. Расстёгивал ширинку. Уважая мои права хозяина, избегал давать прямые указания моей секретарше. Замысловато кивал в её сторону: пусть сука обслужит. Всех русских баб он называл только суками. Иногда блядями. Уважение к женщине, вбитое в его восточную кровь, распостранялось только на женщин.

   Русские бабы, до полноценных женщин не дотягивали. Оставаясь существами приятными, достойными лёгкой пистюлины, пригодными лишь для епли. Хорошо сосущими животными, недостойными создания семьи. Блядями. Иногда, только ради смеха, я старался убедить его в обратном. Хотя понимал - он прав. Все наши бабы - законченные шлюхи. Восточная девушка не станет епацца до свадьбы. Ценят себя. Поэтому они своих баб и уважают. Я тоже их уважаю. Наши конечно дерьмо. Переводняк. Дворняжки. Шлюшки с мелкими амбициями. Достоинства женского не имеют. Переёпаны множество раз разными идиотами. Перетоптаны. Перештопаны. Раздолбаны. Почти все. Во все дырки. Чавкают мокрым. Противно.

    Все наши бабы имели свою цену. Чаще всего номинальную. И тупо давали. По любви, плядь. Уродки. Не мне, так Башеру. Или обоим. Чаще Башеру. Его типаж - танцор диско, пользовался огромным успехом. У русских тёлок. Которых он откровенно презирал. Было обидно за наших дурных баб. А ещё больше обидно за то, что выбирали они не меня. Я мелко мстил, казбеку. Покупал на закуску сало. Башер груснел, но сало не жрал. Упрямо. До третьей бутылки. Потом жрал. Украдкой. Стеснялся. Гордый засранец. Мне было приятно, что ни что человеческое ему не чуждо. При случае, я намекал ему, что он тоже животное. Такое же как и русские девчёнки. Башер краснел, но никогда не спорил в этом вопросе. Предпочитал поговорить о поэзии. А ещё я называл его своим лучшим Черножопым Другом. Мне нравилось видеть, как его передёргивает.