Школа горного туризма.

                                                                               Горы круче нас! Помните об этом всегда, те, кто ходит в горы!

                                                                                                     ПАМЯТИ ТЕХ, КТО ПОГИБ ПУТЕШЕСТВУЯ.

    Это была городская школа горного туризма. Всю зиму участники ходили на занятия по теории, тренировались на местности. И вот, в начале мая, 155 человек выехали поездом в Северную Осетию. С пересадками добрались в Дигорию. "Тройка" ушла на свой маршрут. Две "двойки" вышли на свои маршруты. А новички, разбитые на шесть групп, шли первые в своей жизни "единички".

    "Единички" вошли в долину реки Билягидон и к обеду разместились на стоянках. Пять групп стали в начале подъёма на перевал Дашивцек (2900 м, н/к), а наша группа разместилась в развалинах посёлка геологов, ниже в километре. Вся долина была завалена снегом. Ночёвка предстояла холодная.

    После обеда, все участники, кроме дежурных, совершили радиальный выход в сторону перевала Северный Сауцагат для аклиматизации. Правда на перевал вышла только наша группа.

    Выход на перевал Дашивцек был запланирован на три часа утра. Мы с вечера сварили суп, чтобы в два часа ночи осталось только разогреть его на примусах. К восьми вечера мы улеглись в палатки спать.

    Наша группа вышла без 15 минут три. Но когда мы вышли на перегиб, то увидели, что группы уже начали подъём на перевал по тропе. Светила яркая луна. И все горы верховья Билягидона были хорошо видны. В начале подъёма на перевал, топтался наш спас отряд из аксакалов, делая вид, что ждёт нашу группу. Мы с ходу начали подниматься к перевалу по тропе. Группа у нас была сильная и на перевал мы выходили вторыми. Первыми вышла группа наших одноклубников. И когда до седловины оставалось метров 70, мы увидели сидящего на камнях Женю, руководителя группы, заполняющего перевальную записку. К нему подошёл парень, что-то спросил и Женя махнув рукой в неопределённом направлении, продолжил своё занятие. А парень, взяв под руку девушку, которая была без рюкзака, пошёл в направлении взмаха Жениной руки. Никто из нас даже не предал никакого значения, действиям, которые происходили на седловине перевала. Не предавал никакого значения, пока по склонам гор эхом не прокатился крик ужаса, стихший где-то внизу. Когда мы взбежали на седловину перевала, лица участников

группы, первой вышедшей на перевал, были белее снега, а глаза круглыми от ужаса. Я сбросил рюкзак и подошёл по следам ушедших к краю пятидесятиметровой пропасти. Внизу на снегу, было видно тело лежащего без движения человека. Второго человека видно не было. Я повернулся к стоящей рядом Наталье и спросил её, что случилось. Оказывается Ирине стало плохо. Ребята несли её рюкзак. И Виталик, который её сопровождал подошёл и спросил у руководителя группы, Жени, куда им дальше идти. И тот махнув не глядя рукой послал ребят на обрыв.

И они вышли на снежный козырёк, который и обломался. Хотя, вечером, на совещании с руководителями групп, было принято решение спускаться с перевала вторым путём - обойдя справа вершинку, более плавным спуском, в отличие от первого, по которому тропа с седловины уходила круто вниз.

    Мы дождались наш спасотряд и взяв доктора, сев на "пятые точки", держа на страховке ледорубы, помчались вниз. Впереди меня мчался Игорь. Я увидел, что он остановился и попробовав затормозить ледорубом, чтобы не врезаться ему с разгону в спину. Но скорость была большой, а снег очень рыхлый. Мне ничего не оставалось, как вставить в снег ногу. Я остановился в полуметре от спины Игоря. Рюкзак за спиной продолжая по иннерции движение, развернул моё тело по оси ноги. Мне показалось, что что-то треснуло. Игорь к тому времени освободился

из снега и ушёл вперёд. Я тоже вытащил ногу. Нога сгибалась. И боли не было слышно. Всё обошлось.

    Виталий лежал на камнях под скалой. Он, по видимому, пытался задержаться по правилам ледорубом, не понимая, что падает вместе со снежным козырьком. Доктор Толик, ввёл ему противошоковоё, скорее для очистки совести. Ситуация была ясна и так. Ресницы слегка дрогнули на его лице и сердце остановилось навсегда.

    Ирина пролетела метров на пятьдесят дальше, повидимому, соскользнув без всякого сопротивления. У неё было сломано два ребра. Но она была жива. И здравствует доныне.

    Мы вернулись с доктором к телу Виталика. Я вытащил свой спальный мешок и растелил его. Мы переложили подробленное тело на спальник и закрыли молнию. Остальное зашили нитками.

    Тело Виталика несли не спеша четверо ребят, далеко позади общей группы. Из ста двадцати человек участников "единичек", только двадцать шесть оказалось ребят. Остальные были девчата. Их уводили вниз впереди. Сдедующая группа несла Ирину на носилках, связанных при помощи альпинштоков. Шесть человек несли, шестеро на подмене отдыхая одновременно были на страховке, на случай, если кто-то поскользнётся из несущих. А шестеро впереди разбивали ледорубами снежные комья, чтобы ровнее было идти несущим. К вечеру удалось выйти со снега. А утром подошли спасатели и добровольцы с альплагерей.

    Только тогда я почувствовал боль в ноге. Нога в районе колена опухла. Но двигаться, прихрамывая, я мог вполне самостоятельно.

                                                                           Горы круче нас! Помните об этом всегда, те, кто ходит в горы!

  По долине Белягидона.

   На перевал Дашивцег.