Никто и никогда не подвозил ее к самому подъезду на такой шикарной машине. Никто и никогда не ухаживал за ней так красиво. Никто и никогда не дарил ей весенние букеты в зимнюю стужу. Никто и никогда не называл ее так ласково и по-детски: Ляля.

            Ему было за сорок, ей еще не исполнилось и тридцати. И только время было единственным расстоянием между ними. Она жила с родителями, которые точно и четко знали что нужно для полного счастья их дочери. У него была семья с двумя очаровательными детишками, которые тоже знали, что они – папино счастье. И больше никто не догадывался, что существует другое счастье: мимолетное, мгновенное, незыблемое, имя которому – любовь. Теплое и упоительное чувство…

            Ему было за сорок, ей еще не исполнилось и тридцати. И только время было единственным расстоянием между ними. И, конечно, он не бросил свою семью с двумя очаровательными детишками, которые не всегда  были осчастливлены папиным вниманием. И, естественно, она тоже не осталась одна в этом огромном мире. Но в ее сердце навсегда остался осколочек того другого счастья: мимолетного, мгновенного, незыблемого… И больше никто и никогда не называл ее так ласково и по-детски: Ляля…

Стоит повсюду звон капели

И солнечный играет луч.

Утихомирились метели,

Небо избавилось от туч.

И даже ветер-непоседа

Сегодня где-то тихо спит.

За чаем милая беседа

Сейчас никак не повредит.

Весны капризной дуновенье

Приятно треплет по лицу.

Зимы усталой откровенье

Успешно движется к концу…

Уже доедены пельмени,

С конверта удален сургуч.

И тешит музыка капели,

И согревает душу луч.

Отпела скрипка, отыграл рояль,

Утихли эхом допеваемые звуки.

Нажала жизнь на тормоза педаль.

И обессилившие опустились руки.

Струны капризы, как и клавиш – стон,

Слегка еще поддерживали время,

И превращали в необычный сон

Свое истосковавшееся бремя.

Но время вечно, а их жизнь кратка.

Удел струны – томиться в ожиданье.

Призванье клавиш, так как и смычка,

Ждать рук талантливых к ним прикасанья.

И петь, роняя музыку свою.

И жить мгновенья, но поистине красиво.

И быть несчастными, чтобы потом в раю

Допеть и дострадать, и стать счастливым!

Люби свою жестокую подругу,

Она тебе дороже, может быть.

Я тоже постараюсь встретить друга,

Которого попробую любить,

Который мне поможет разобраться

В сердечных чувствах ноющей груди.

И, может быть, поможет не встречаться

С препятствием на жизненном пути.

Люби свою жестокую подругу,

Лелей свою заветную мечту.

Ты, может быть, не вспомнишь про «другую»,

И я это со временем учту.

Ты только для нее лишь будешь нежным,

Единственным, любимым и родным.

А для меня останешься ты прежним:

Загадочным, далеким и чужим.

Люби свою жестокую подругу,

Она тебе дороже, может быть.

Я тоже стану дорогой кому-то,

И, может быть, смогу тебя забыть.

Опустошенная душа,

Что не приемлет утешенья,

Она под маскою смиренья,

Бросает взоры в небеса.

Надгробья, плиты и кресты –

Ее земное проявленье,

И пресловутое гоненье,

Сжигая за собой мосты.

Ее изысканный недуг –

То безутешное томленье,

И вновь из мертвых воскрешенье,

Когда душой потерян дух.

Покой лжеправедных оков,

Церковных колоколов пенье –

Ее немое обреченье

На смерть средь суетных миров.

Она не принята нигде.

Как слабый отзвук отреченья,

Она подвержена теченью

В своей бескрайней пустоте.

Я задыхалась от любви,

Я в ней тонула и горела.

И сердце рвалось из груди,

Не покидая свое тело.

Я вся сияла от любви,

Я ей гордилась, ей болела.

Не зная, что ждет впереди,

Я шла уверенно и смело.

Я задыхалась от любви –

Мне не хватало кислорода –

Во мне сжималось все внутри,

Что подарила мне природа.

Я то пылала вся в огне,

То вдруг тонула в темных волнах,

Во мраке неба, в вышине,

Блуждала я, теряясь в звездах.

Я вся сияла от любви,

И сзади вырастали крылья.

От счастья я нашла ключи,

Покрытые тяжелой пылью.

Но это была лишь болезнь,

Любви болезнь неизлечима.

Я утонула, наконец,

В бездонных чувств морской пучине.

Как жаль, но это был мираж,

Я увлеклась так этой ролью,

Что заблудилась среди фраз,

И задохнулась я любовью.  

            P.S. Остался только один ключ,

                    Который я нашла под пылью,

                    Когда с горы высоких чувств

                    Упала я, сложивши крылья.

Листаю жизни я страницы – никто не может в них сравниться

С тобой: единственным и милым, таким простым, неповторимым.

А жизни новая страница пророчит мне другие лица,

Но разве сердце мое может забыть тех, кто его тревожит.

Любви главу я открываю, в ней ничего не понимаю.

Ведь в книге жизни тайн хватает, и их никто не понимает.

Я, заглянув в любовь несмело, искала душу, а не тело.

Тебя не знаю. Что ты ищешь? Ты о себе так мало пишешь.

Но среди строк и букв, и знаков я прочитать могу немало

О том, чего ты не напишешь. Я, может, та, кого ты ищешь?..

***

Зачем Вам знать, зачем Вам, милый, знать

Как на душе бывает тяжело,

Как триумфально шествует тоска

По коридорам вымученной чести.

Зачем Вам знать, как нелегко решать

Задачки в лабиринтах жизни,

Их сущность до наивности проста,

Но словно женщина, все жаждет лести.

Зачем Вам знать, зачем Вам, милый, знать

Как кровь, бывает, стынет в жилах.

Как основательно выпачкивает ложь

Нелепое мое существованье.

Зачем искать, зачем теперь искать

Упрек в чертах безумно милых?

До глупости сценарий прост

И жизнь ему лишь в оправданье.

            15.05.98.

От леденящих душу истин

Порой нам хочется уйти

Туда, где снег, мороз немыслим,

И яркий свет в конце пути.

Но жизнь - коварная плутовка -

Припудривает нам мозги.

Ползешь, как божия коровка,

Считая за собой грехи.

А хочется взлететь на небко,

Как Ангел с крыльями, паря...

Куда ни глянь - стальная клетка -

Скупое счастье бытия.

Ты промелькнешь среди просветов,

Потом заглянешь в чью-то тень:

В конце пути не будет света -

Сплошная ночь, потухший день... 

И снова я пишу тебе

   В твои сибирские морозы:

   Как лепестки теряют розы,

   И как глаза роняют слезы -

Вот так теряюсь я в письме.

Письмо теряется средь писем,

   В посылках, бланках и бумагах,

   На промежуточных вокзалах

   В каких-то неизвестных далях,

В тех, от которых мы зависим.

А дали эти велики,

   И тоже прячутся в пространстве,

   Во времени далеких странствий,

   В руках таинственной нам власти

Хранят молчание строки.

Пространство заполняет мир,

   Окутывает нашу Землю,

   Земля есть часть большой Вселенной...

   И нашей мысли вдохновенной

Сосед - космический эфир.

Так путешествует к тебе

   Мое письмо в твои морозы.

   Сквозь непогоду, бури, грозы

   Летит конверт с банальной прозой

И я теряюсь в том письме.