Раритет

23-30. 10 августа. Барвиха. Подмосковье.

- Маша привет, это Скрипник. Позови папу, - кареглазая, стройная шатенка, лет двадцати, встала и направилась в кабинет к отцу, - Па, твой антиквар. Да и скажи дядь Толе пусть он звонит тебе на мобильный. А то я выгляжу как твоя секретарша.

 - Ты лучше, - подыграл дочери Влад Олейник, совладелец международной фармакологической компании, сглаживая ее наигранное негодование, - ты моя дочь и должна обо всем знать.

- Толя привет, есть что-то стоящее, - Влад был заинтригован поздним звонком старого друга.

- Да, тут вести из Африки. Я могу подъехать.

- Без вопросов. Я работаю 20 часов в сутки, но для тебя готов и вовсе не спать, - Олейник развернул кресло и встал из-за стола. Открыл тайник и, пересчитывая пачки с банкнотами, уточнил, - О каком весе речь?

- Где-то двести карат.

Через полчаса машина антиквара была у дома Олейника.

- Включи «глушилки», - на лице Скрипника было явно выраженное беспокойство, - у меня такое ощущение, что идет слежка, - я плохо сплю. Мне снятся страшные кошмары.

- Кровь, трупы?

- Кровь…н-нет…странные трупы…очень много…и очень странные.

- Спиться и сниться, - Влад хотел успокоить друга и поскорее увидеть находку, - оставь это только сны. Покажи, что привез.

- Вот смотри, - антиквар достал из внутреннего кармана пиджака сверток, развернул его и положил на стол, - Ран-Каши.

- А, по-моему, это всего лишь кусок угля, - Олейник явно был не доволен, - Самый обыкновенный уголь.

- Ты что? Не смей, - антиквар выдернул из рук фармацевта «древнюю реликвию», после того как бизнесмен протер ею по столу, - он отомстит.

- Кто? Этот уголек что - ли? Ладно, прости, не кипятись и рассказывай. Рекламируй мне свой РАРИТЕТ.

- Он из ЮАР. Это идол правды и жизни. Так гласит легенда.

- Подожди, перебил друга Олейник, - если он «весит» 200 тонн, то на него должны быть «доки», он должен проходить по каталогам и т.д…

- Нет. Этого всего нет. Я же говорю: «Это очень уникальная вещь!» Его два дня как…нашли. Да и этот «уголек» очень напоминает мужчино-женщину с весами в руке…

- Да, половую принадлежность этого экспоната очень трудно определить визуально, - с сарказмом произнес покупатель антиквариата, разглядывая сквозь лупу «товар».

____________

 13 августа. Барвиха. Подмосковье.

- Пап, дай денег, мне на сессию надо, - Маша прокричала сразу, как только забежала в холл, - пап, ну папулечка…

- Я давал тебе позавчера 800, сколько сегодня? – отец выглянул из-за стола в зимнем саду, - и на сессию ли?

- Правда, правда, - дочь сложила губки бантиком и скорчила просящую рожицу, - последний экзамен и в Париж!

- Ты свой Париж и сессию с Денисом по клубам проматываешь, - Влад взял Ран-Каши, написал на листе бумаги «Сессия дочери» и положил в пепельницу.

Через мгновение лист запылал огнем.

Взглянув на отца Маша поняла, что разговор предстоит серьезный.

 _______________  

 14 августа. Кутузовский проспект.

- Владимир Львович, тут украинская компания «Здравица» желает получить «эксклюзив» на нашу продукцию, - Анна, секретарь Олейника, всегда напоминала о срочных делах, - а вы еще не сказали мне, что делать с «Триадой».

- «Триада» рассчиталась за отгрузку в прошлом квартале?

- Нет еще, говорят у них кризис, доллар вырос, люди не берут импорт…

- Поставь им условие: рассчитаются за три дня – оставим в партнерах. Если нет – встречусь со «Здравицей», а там посмотрим.

Олейник вздохнул и достал Ран-Каши, лист бумаги и придвинул пепельницу. Затем он написал угольком «Успеет рассчитаться ли «Триада»?». Через пять минут ожидания Влад Олейник набрал Анну.

- Аня, отмени встречу со «Здравицей», - и, подумав немного, добавил, скажи, что нас вполне устраивают нынешние украинские партнеры.

 ________________  

 30 декабря.

- Влад, ты поседел или мне кажется, - Галина, жена Олейника, нежно перебирала его волосы, - и что-то ломкие они стали.

- Галя, я вышел на рынок Азии, а это было очень не просто, - Владимир посмотрел на жену и привлек ее к себе, - это большие нервы и…большие деньги…и много солнца – вот и седею.

- Милый мы и так уже обеспечены до 20-го колена. Давай поживем для себя. Тебе через год пятьдесят стукнет. Я тебя почти не вижу…поехали бы на какой-нибудь остров и забыли бы обо всем и обо всех…может сделаем еще Машке братика или сестричку, а?

- Говоришь братика или сестричку… - Влад поцеловал жену и написал углем на бумаге «Может бросить все и сгореть в любви с женой?»

 ________________

 31 декабря. Барвиха. Подмосковье.

- Олег, привет, - Евгений Борисович Качкин, опытный криминалист, пришедший «» еще до Алябьева, странно улыбнулся, - я такого еще не видел…слышал, читал, но сам не видел.

- Привет, и что мы имеем, - Олег Николаевич Алябьев, следователь по особо важным делам, зашел в спальню и подошел ближе к кровати, - О боже! Эт как это он, а?

- Как, как…Сгорел в ложе любви, - Женя повернулся к Алябьеву и протянул кусок угля, - представляешь какая была температура, что его палец превратился в уголек.

- А почему ноги не тронуты огнем и голова? – Алябьев внимательно рассматривал тело покойника, - А самое главное – почему одежда и постель не пострадала? И что ты по этому поводу думаешь – поджег?

- Нет, не поджег. На простыне, пижаме и нижнем белье покойного есть следы термического воздействия. На простыне снаружи, как и должно быть, а на одежде – изнутри. Так не поджигают людей – еще не научились. Думаю, - поднялся с кровати Качкин, - это необъяснимый факт самовозгорания. В рабочем кабинете Олейника мы нашли короткую записку, по странной случайности, написанную углем из камина. Она гласит: «Может бросить все и сгореть в любви с женой?»…

 © 2009 Сергей Слюсаренко