«....В политические юбилейные дни, как всегда и везде, слышнее становятся не только торжественные, но и горестные, обличительные, да и просто брюзгливые голоса. Мы их нередко путаем. В России брюзгливые, самовлюбленные голоса принадлежат известным и безвестным реформаторам-неудачникам, как вечно диванным, так и некогда околовластным.
Как сохранить занимавшую шестую часть земной суши страну, знали в 1991 году все, кому этого очень хотелось: силой оружия, террором. Что касается того, как быть потом с социализмом, мнения расходились и в этом лагере, и в противостоящем ему, демократическом. Кто-то предлагал покончить с опостылевшим "измом" одним махом, кто-то хотел улучшить его, придать ему более человеческое лицо.
Один, например, и теперь при каждой нашей очной и заочной встрече рассказывает мне своими и чужими словами, что в 1991 году он и его единомышленники знали, как можно было бы "благополучно растянуть время, при необходимости и на десятилетия", но на их предложения "чикагские мальчики не хотели даже взглянуть".
В частности, надо было, мол, печатать не деньги, а карточки и не допустить "культурного обвала и шока", сделавшего невозможным сохранение "государственного контроля на поколения". Послушав это в недавнем банном разговоре, я пошел в парилку, а вернувшись, сказал присутствовавшим: "Вы поняли, мужики? Нам довелось бы еще четверть века существовать с цензурой и по карточкам".
Тот, кто по-настоящему стремится поднять население против победителя, не ограничивается словами. Он действует: ищет союзников, набирает помощников, создает кружок, шайку-лейку, партию, наконец, выходит на демонстрацию, становится в пикет, собирает и распространяет порочащие противника сведения, сталкивает лбами врагов – живет, короче, не только трёпом. Это всё не твое призвание? Ну так чего же ты тогда обижаешься?
В обозе обижающихся на русскую жизнь видим как тех, кто против путинизма, так и тех, кто за него, но с критическими оговорками. Этим последним мало того, чего вполне достаточно Кремлю: чтобы страна просто жила, смирно существовала, не дергалась и не бурлила. Им надо, чтобы она всё-таки к чему-то стремилась – к чему-то большому и высокому, а к чему именно, указали бы они и только они. Смелее грозить Западу ядерной бомбой.
Это называют восстановлением её, бомбы, политической значимости. Сделать почти непроницаемым, не зависящим от Запада мир русских денег. Решительно покончить с играми в демократию западного толка. И разогнать, это – главное, всё начальство сверху донизу. Огонь по штабам!
