Мне, конечно, говорили родители периодически: «Ты же девочка!» Но только для того, чтобы наконец-то содрать байковые спортивные штаны с начесом (в  апреле-мае) и надеть платьечко… Тогда, еще в Советском Союзе, не было никаких стереотипов в одежде. Что было, то и носили. Но в апреле – штаны с начесом – байковые – это извращение… Мама не понимала… На Кавказе апрель – это как в Харькове – июнь. То есть почти лето и теплынь.

[ продолжение тут ] 

Вылетел на красный, тормознул резко, клюнув асфальт, замер, разгорячено дыша мотором… Перекресток замер – как будто кто-то нажал на кнопку «пауза» и одновременно исчез звук… Увидела боковым зрением бледные лица в троллейбусе, стоящем на светофоре… Я замерла на пару секунд… Подумала, что у меня столько планов… И они в эту секунду перестали иметь смысл…

И все же не следует

Вешать нос –

Быть? иль не Быть?–

Вот в чем вопрос.

Ясен ответ

Много–много лет…

……………………..Б. Барский

 У Олди и К° есть небольшой рассказ под названием «Базар». На этом базаре только днем люди продают вещи. А ночью - вещи продают людей. У каждого есть право продавать и быть проданным, покупать и быть купленным. Андрей, герой рассказа, заблудился на придорожном базаре. День закончился, а кошмар начался… Если его купят – он станется здесь навсегда. Спасти может только одно – если Андрей вспомнит о любимой вещи. Если она есть – такая вещь… Своя, в смысле родная… Если найдет, вспомнит, она сможет вывести. Только она. До рассвета надо вспомнить…

Вечером под «наших с Грецией» сяду зашивать халатик. Голубой трикотажный, с капюшоном, на змейке, в синюю выцветшую полоску, застиранный, локти истончились, рукава протерты. Летом в нем нежарко, зимой – тепло. Когда он в стирке – нахожу, конечно, компромисс, но скучаю и жду, чтобы поскорее высох - и надеть. Прислала сестра из Канады лет 10 назад. Он у меня как домик. В кармане давно однажды растаяла конфета. Но всегда вспоминаю об этом, когда рука забирается в правый, давным-давно выстиранный карман. Веревочка из капюшона потерялась – нужно было срочно перевязать коробку, выдернула, а снова продеть – забыла. Он бы спас меня, это халат, я в него верю. 

    Эта история ложь от самого начала и до конца...фентези,сон разума...если она покажется вам реальной - вы больной человек, тут нет ни одного слова правды...читайте внимательно и не задрачивайте меня замечаниями, что всё было не так.... я и сам это прекрасно знаю.... дайте человеку красиво написать.

      Жара блин, такая, что мозги плавятся, а пить не хочется вообще. "Химия" работает. Теоретически здесь безопасно. Но теоретически можем попасть. Не расслабляться, одну папироску. Рядом наше "усиление", наш "железный кулак". Две пыльные многотонные стальные черепахи пока еще спят, приоткрыв башенные люки. Но и от спящих,от них веет угрозой,силой и добрыми они не кажутся. В ложбинке курят шесть чёрных фигурок (два экипажа). Молоденькие славянские парни похожие на тощих стриженых глазастых пауков одетых в мешковатую "вторую кожу" чёрных комбезов. Танковые шлемы за спиной, как капюшоны. Алые погоны горят на чёрной форме, режут глаз и делают картинку абсурдной для военного человека. Худощавые хрупкие фигурки и почти детские перемазанные лица плохо вяжутся с автоматами на коленях и особенным выражением отмороженности на забавных рожицах. Пацанов недавно вытянули с кичи, нормальных в "усиление" не ставят, они тут ненужны.  Двое настоящие "еноты" - огромные сине-зелено-желтые фингалы вокруг глаз, которые у наводчиков появляются когда те много стеляют. При выстреле из пушки - отдача, бывает неуследишь и влупишься с размаха мордой в бинокуляр лазерного прицела. Рожа после этого выглядит жутко. Но это не опасно. Двое явные "колхозники" - механики-водители. А вот еще двое - типажи поинтиреснее. Отмороженность, каким-то странным образом, параноидально переплетается с капелькой интиллекта и тем, что хочется назвать "отпечатком чувства ответственности на лице". Командир танка (военная специальность) занимает, если задуматься, весьма странное место. Мальчишка, выбитый с первого курса ВУЗа, недавно разменявший 18 лет - по факту, командир Тактической Еденицы, с немалой огневой мощью, способной сравнять с землёй небольшое селение. Или тупо сгореть, став маленьким стальным крематорием для своего экипажа. Который сейчас лениво развалился и "раскуривается" планом. Только что-то они грустные для плана. Скучают? Оййй-ёёёё!!!!, этож не папироса, мазута раскуривается "кизяком".

      Тем временем подтягивается колонна КАМАЗов. Колонна, как праздничная гирлянда ярко украшена орнаментальными фигурами и декоративными цветами "голубых беретов". Красавцы. Десантура. Элита. Цены им нет. Их бы ещё отучить от порочной страсти ныкаться при обстреле прямо под автоцистерны с топливом. Но похоже - это какой-то особенный секретный десантный тактический приём, боевая традиция. А в зелёнку сначала пойдём мы. Чернорабочие в панамах цвета хаки. Дорога чиркнет по краю селения смахивающего на миниукрепрайон. Команда. Мазута оживает. Чёрные фигурки повеселели, натянули шлемы,прыгают на броню,как чёртики, исчезают, хлопая за собой 70-тикилограмовые люки. Тревожный признак: мазута, без всякой надобности, начинает двигаться в режиме "а-ля японский нинзя". Грязно-зелёные стальные черепахи, увешанные кубиками "активной брони", взревели черным дымом моторных отсеков. И странно-тускло поблёскивая бронированными глазами триплексов, громко лязгая траками гусениц, слишком уж резво поползли к дороге. При этом башни, качнув длиннющими антенами, негромко урча приводами, синхронно развернули стволы орудий в сторону селения. Ненужные сейчас, но такие элегантные, чёрные зеркала приборов "ночного виденья" - фара-Луна,послушно повернулись вместе с башнями. Аборигены (опасная публика) с тёмными тряпками на головах, одетых в куртки-жилетки и грязные шаровары, мгновенно попрятались. Принято думать, что мазута там под бронёй только потеет и ничего не видит. Это не так. Всё они видят, но реальность, просачиваясь через бронестекло триплексов, причудливо преломляется и попадает в мозг командира танка уже непредсказуемо окрашенной в тона тревоги и опасности....ГАААХХХХ!!!!...ни кто собственно не удивился столбу пыли на месте крайнего строения... это был Плохой дом и в Плохом месте...десантура воинственно полезла под КАМАЗы...ГАААХХХ!...второму командиру танка тоже просочилась, в исключительно зрелый 18 -тилетний мозг, преломлённая реальность... ой светит пацанам обратно кича... Наш снайпер слегка напрягся (ему тоже хочется пострелять-он тоже человек),"кэп" показывает ему кулак и что-то орёт в рацию, напрасная трата нервов. Там под бронёй, в тесной темноте стальной башни, азартные глаза внимательно уткнулись в оптику (которой может позавидовать разведмашина-БРДМ), а в шлемофонах мальчишек, как в стереонаушниках, барабанные перепонки рвёт гипнотический голос Цоя: "Войнаааааа, 1000 -чу лет ВОЙНААААА ". Команды наводчикам передаются ударами досыльников по башке( короткая тяжёлая палка похожая на палицу с твёрдой резиной на конце). Сейчас ребята неуправляемы. Они там совершенно СВОБОДНЫ, они ЭКИПАЖ и похоже, что чувствуют себя Демонами Войны...мне иногда кажется, что в такие минуты они ими и являются... Кэп обречённо отложил "микрофон": "Замаскированную огневую точку мы подавили - уже хорошо, щас наверно будем прорываться через засаду...вот придурки, накурились, мы же с местными вчера добазарились"( Кэп до сих пор зелёный от вчерашней дозы "Фанты-шурави". Вчера он там же одолжил видеокассеты с порнушками и ему сейчас немного неудобно перед "аборигенами")... " Бля, все молитесь, лишь бы наши бронелобые по нам не лупанули"... ооооо, так это уже ПРОРЫВ?!...похоже камеры на киче постоят без нашей мазуты...мы потихоньку поправляем панамы и осторожно ступая "Киевскими" кроссовками, рысцой тянемся вдоль дороги,договорились-недоговорились, стрелять будем как всегда: во всё что шевелится....а если повезёт - салабоны нарежут с трупов первые уши в свои будущие коллекции...за спиной доблестное десантное офицерьё ( недавние выпускники Рязанского ВДВУ) увесистыми героическими пинками выгоняет элитных бойцов, в голубых беретах и тельняжках, из под уютных топливных цистерн... орлы заоблачные(!),свирепые мастера зятяжных прыжков со свехнизких высот и захватывающих дух парадных "показух-рукапашек",необычайно ловко уворачиваются от пиздюлин и крайне неуклюже карабкаются в бронежилетах на борта КАМАЗов... Ссут герои до потери пульса....Им кажется, что это уже ВОЙНА.... а это не война, все давно прохавали, что это типа работа такая....И домой уже не хочется, нам начинает здесь нравится.... только мазута подонки конченые, трупы оставляет неправильные, больше смахивающие на фарш....СССУКИ, никакой армейской солидарности, у них даже наколка сучья:они себе синюю голую бабу в чёрном шлеме и красную розу на плечах накалывают, реальные подонки. ГААААХХХ!!!...УУУУЭЭЭЭЭЭ!!!!.....оооо , завыли два зенитных Утёса с танковых башень, вот ща и начнётся ПРОРЫВ.....

Только что спилили горку во дворе. Тут у нас вообще много всего на площадке, даже без горки. Дети орут под окнами от рассвета до заката. Но ведь на то они и дети – орать, радоваться жизни и показывать всем своим видом, что счастье есть, а кто не верит – идите в жопу не мешайте детям жить.

Горка не выглядела слишком ржавой или слишком лишней. Её резали газом, причем на резчике не было специального щитка, он смотрел на огонь прямо глазами, за работой переговаривался с «коллегами». Коллеги выглядели так же, как и резчик - в «штатском», веселые молодые люди запущенного вида…

Горка новой не была. Но и старой не назовешь. Поэтому я захотела подойти, узнать, чем регламентированы действия этих людей. По идее, ЖЭК должен был бы выписать какую-то разнарядку, маршрутный лист для машины. Но что-то меня остановило: вдруг передо мной – охотники за металлом, тырят в наглую.

Моросил дождь, вообще как-то стало вдруг тоскливо. Я подумала, что газовые резчики могут не любить любопытных тетенек. По крайней мере, не всех подряд. И если меня тут огреют трубой по голове – для этой цели вполне подходила часть перил лестницы у резчика в руках, - то как-то грустно будет. Лежать на листве – не сезон, да и денег лечиться нет.

Зато у меня есть бинокль! С балкона в бинокль было все прекрасно видно – особенно то, что машины уже не было. И горки, тоже – ни следочка. Конечно, я очень огорчилась. И я сделала себе бутерборд с колбасой и сладкого чаю. Чтобы подумать хорошенько, что теперь делать. И я придумала позвонить в ЖЭК. Горка засела у меня в голове и мешала жить, радоваться и быть счастливой.

В ЖЭКе телефон не отвечал. Долго, примерно два часа. Наверное, они там тоже ели бутерброды и пили чай. Когда дозвонилась, там сказали, что распоряжений горки срезать не давали. И им жаль, что я номер машины не записала, потому как они слышали, что в городе металлические конструкции на детских площадках пилят. А злодеи или администрация – неизвестно. Свидетелей нет.

Когда замечаешь, что малолетки засрали ленту блогов – это старость. Стареть – обидно и несправделиво. Ну, ладно, раз уж пришел срок, я соглашусь умереть однажды нескоро… Но зачем все эти неудобства с морщинами и болезнями…

Тяжелее всего, на мой взгляд, стареть красавицам и известным спортсменам. Творческим людям стареть существенно легче: придумал себе свой мир, сочинил, написал, все обустроил – и живи себе ловким, умным, молодым - в своих книгах – в своем мире… Или в своей музыке. Или в своих картинах… Или в своих детях.

Давно не слышала столько хорошего о человеке, сказанного за глаза. Причем, при выключенной камере друзья говорят о нем еще лучше, чем при включенной. Мой новый сюжет – о короле волейбола. Король – наш, харьковский. И в жизни – точно такой, каким я его показываю в кино. Даже лучше.

После записи интервью, собирая с оператором манатки и сворачивая провода, я подумала вслух…
- А, знаешь, Серега, я бы хотела, чтобы обо мне так сказали, когда мне будет 75 лет… Типа «Да Олька – она знаете, какая! Олька - она – вообще! Редкий человек. Повезло мне знать её 50 лет»… И чуть не заплакала. Представила себе всё это. И мысленно поискала, кто может сказать такое. Не нашла. Во-первых, 50 лет меня еще никто не знает. Во вторых, не уверена, что живу соответствующе.

Осталось за кадром многое. В 10 минутах всю жизнь человека не расскажешь. Я хотела меньше сухих фактов. Хотела, чтоб зрители увидели моего героя таким, каким увидела его я – по статьям, интервью, чужим документальным фильмам, по рассказам друзей, коллег и родственников… Мне очень повезло его встретить. Мне вообще везет на людей.

                 *** Имя твое нежное, змеино-ласковое снежным настом хрустит…

А я хотела чужого, ела несладкое, глодала с кости.

Все старое – морочливое, паркое – собрала в горсти

И сквозь пальцы высыпала украдкою –

Бог простит…

Иногда в кадр попадают случайные люди... Знакомо, да? Никого-никого на улице, а в момент спуска затвора камеры – бац! И тебе на память - тётка с сумкой. Попой к зрителю. И хвост зеленого лука из сумки торчит… А ты, может, безмерно счастливо улыбаешься в объектив, переживаешь какую-то особенную минуту абсолютного личного счастья. Фотографируешься, значит, поначалу  на тётку с сумкой в кадре внимания не обращаешь, потом бережно фото хранишь в альбомчике… Проходит время… И вот что получается - я вспоминаю своё счастье в тот день вместе с тёткой в комплекте! И с луком! Парадоксально… Хочу вспомнить этот день - опа - лук и тётка! Не буду приводить примеры фотографий из сети. Их предостаточно – и смешных, и глупых… 

Смотреть только на девочку слева!

Было скучно до тех пор, пока инстинкт не обжег кожу догадкой о новом знании. Похоже на то, что дознавателем здесь была не я одна! Подозрения пали на отшельника, живущего обособленно на краю мало-мальски известной мне местности, (далеко заходить одна во время охоты я боялась). Молодой мужчина регулярно приходил в поселение для обмена, раз в несколько дней. Иногда отсутствовал долго, но потом всё-таки появлялся. Менял деловито то, что хотел на то, что ему было необходимо, и уходил снова. Он был чистым (при всех остальных местных особенностях). То, что он был чистым, поразило меня больше всего… Местные конечно, жили в грязи, но грязью здесь называли именно грязь – всякое гамно, гнилые фрукты, разложившиеся отходы, размякшую после дождя землю. Желтый налет микроорганизмов был на всех людях. В большей или меньшей степени. Я часто мылась, иногда с песком и золой, поэтому на мне налета было мало. Только тот, что скапливался в течение дня. Так вот. Парень выглядел почти так же чисто, как я, даже чище. То есть его кожа не имела восковой желтизны. Значит, он мылся. Или тело усваивало живой воск без остатка. Во сне я не знала, что это – ты. Как я не знаю сейчас других твоих имен, во всех твоих прошлых и будущих воплощениях. Но там был именно ты, потому что я тебя узнала потом, когда проснулась, мгновенно. В деревне аборигенов у тебя всё-таки было имя, но я его не запомнила. Может быть даже, знать его в настоящей реальности мне было нельзя. Поэтому я называю тебя в этом рассказе Данди (по прозвищу крокодил).