Шел добрый человек из храма через лес.

Радостно шел. Все грехи только что исповедовал. Один только, правда, забыл. Но такой маленький, что, думалось, нет в том большой беды!

Вдруг видит – сидит на земле большая птица. И – странное дело – большая, сильная, а улететь не может.

Присмотрелся человек и понял, что она попалась в силок. И вот что обидно – не вся, а зацепилась одним коготочком. Но и этого оказалось достаточно, чтобы не смочь освободиться.

Как говорится в народе:

«Коготок увяз – всей птице пропасть!»

Пожалел человек птицу и освободил ее.

А потом и душу свою пожалел.

Вернулся в храм и исповедал тот самый – только недавно казавшийся неопасным маленький грех.

*

Прилетела сорока к вороне и давай прямо с порога:

- Тра-та-та-та-та!

- Кар? – не поняла ворона.

- Тра-та-та-та-та-та-та! – еще быстрее затараторила сорока, обсуждая последние сплетни в лесу и осуждая всех.

И не зря торопилась.

- Кар! – не выдержала ворона и захлопнула перед ней дверь.

А сорока, даже не обижаясь – ей было не привыкать к такому – вспорхнула и полетела: рассказывать всем, какой скверный характер у вороны.

*

Зашел чужестранец в дом, где любопытство и любознательность жили, и с удивлением спросил у соседей:

- Как же вы их различаете?

- А это ты сейчас сам поймешь! – ответили ему те.

И точно.

Первым подбежало к гостю любопытство. И ну трещать: - А что? А как? А почему? Зачем к нам пришел и надолго ль?

А любознательность подошла и принялась деловито уточнять: из какой страны чужеземец, каков язык у его народа, каковы порядки-законы, какие овощи-фрукты они выращивают, и много еще чего полезного.

Посмотрел на них чужестранец и сказал:

- Вот это – любопытство. А это – любознательность.

- Точно! - подтвердили соседи. – Мы тоже их по вопросам различаем. И ни разу еще не ошиблись!

*

Пришло время старому камню помирать. Погрузили его вместе с другими, такими

же, как и он, в самосвал и повезли на камнедробилку – щебенку делать.

 Едет камень, вспоминает всю свою долгую жизнь. А вспомнить есть что: довелось

ему и на дне морей лежать, и на вершинах гор быть. Землетрясения, ледники, оползни

оставили на его боках свои полосатые метки. А один вулкан на память о себе вложил в его

сердцевину большую каплю кварца, похожую на алмазную россыпь!

 Грех жаловаться камню – долгую жизнь прожил он, вряд ли что на земле старше

его есть! А умирать-то все одно неохота…

 И тут заметил камень, что некоторые его соседи, которым тоже умирать не

хотелось, начали из машины на дорогу выпрыгивать. Стал тогда и он ближе к борту

пробираться. Благо водитель лихачом был. Так весь груз на выбоинах и подпрыгивал.

 - Эй, - закричал ему идущий по дороге старик. – Куда так торопишься?

 - Да вот, церковь строим! – ответил ему водитель. – Щебенка срочно нужна. А то

вся работа встанет!

 - А-а, ну тогда торопись! Храм - это дом Божий! Смотрите, старайтесь там, как

следует: строите ведь – на веки вечные!

 Услыхал это камень. И хоть край борта был уже совсем рядом, остановился и,

наоборот, отыскал самое надежное место, чтобы его даже случайно из машины не

выбросило.

 Уж очень ему захотелось попасть в дом самого Бога. Да не на какой-то там жалкий

миллион лет, а – навсегда!

*

Монах Варнава (Санин)

Пошло горе к людям – дань собирать.

 В какую деревню или город ни зайдет – везде плач, стоны…

 Вдруг видит – храм. Немного людей, но все, как один, вместо того, чтобы плакать –

поют.

 Подступило к ним горе и стало требовать дань.

 А ему и отвечают:

 - Ступай прочь! Нет у нас твоей части!

 - Как это нет? – удивилось горе и услыхало:

 - А вот так! Мы с Христом, а с Христом горя не бывает!

 Так и не дали дани. И стало горю страшно: а что если все люди в храмы пойдут?

 С кого оно тогда дань брать будет?

*

Монах Варнава (Санин)

Прошел по лесу слух, что через месяц – конец леса!

 Что тут сразу началось!

 Звери все дела свои побросали, в норках не убираются. На охоту не ходят.

 Волки, лисы сами голодные бродят и детей не кормят. А зачем – все равно скоро

конец леса!

 Бурундуки и белки тоже по этой причине запасов на зиму не делают.

 Но прошел месяц, другой… А лес, как стоял, так и стоит!

 Спохватились звери – а уж зима на пороге.

 Хотели они было виновного найти, да некогда стало.

 Надо было хоть как-то успеть подготовиться к зиме.

 А то ведь точно конец. Если не лесу, так тем, кто в лесу!

*

Монах Варнава(Санин)

Жил был заяц, который не верил в то, что существуют охотники.

И только когда повстречался с ними в лесу, понял, что они действительно есть.

Но было уже поздно…

*

Монах Варнава(Санин)

Приснилось луже, что она – море.

 Корабли по ней плавают, волны валами катят.

 Проснулась и так расстроилась!..

 На ее берегах – всего лишь муравьи да букашечки ползают. А волны такие, что

просто смех один!

 Но вдруг подул ветер, и поднялась рябь, которая для этих букашек, казалась,

наверное, ничуть не меньше самых высоких морских валов!

 И поняла тогда лужа, что для кого-то и она – море!

*

Монах Варнава(Санин)

Жил горький пьяница. И были у него кот и собака, которые постоянно спорили, кто из них настоящий друг хозяина.

Вот захотел он однажды, как всегда, выпить.

А кошка, которая выручала его, когда у него в таких случаях не было денег, уже тут как тут:

- Ты продай меня, да купи себе выпить! А я, как твой самый верный и настоящий друг, сбегу и снова вернусь к тебе!

Сказано-сделано.

Продал пьяница кошку.

Купил на вырученные деньги бутылку вина.

И только собрался выпить, как собака вдруг так зарычала, что бутылка выпала у него из рук, и все вино пролилось на землю.

- Ах, так? – рассердился пьяница и принялся бить собаку.

Но та даже убегать не стала.

- Бей, - говорит, - только не пей!

Тут, на счастье собаки, кошка вернулась.

Узнала, в чем дело, взглянула победно на побитую собаку и снова отправилась с хозяином на базар.

Вернулся тот с новой бутылкой вина.

И только откупорил ее, как собака на этот раз ка-ак рявкнет, что и эта бутылка упала и разбилась.

Разъярился пьяница.

Принялся он, чем ни попадя, бить собаку.

Сам хуже цепного пса стал.

- Ненавижу! – рычит. – Убью!

- Убей! – согласилась собака. – Только не пей!

Посмотрел на нее пьяница.

И вдруг глаза его стали осмысленными.

Понял он, наконец, кто у него настоящий друг.

И стал гладить собаку и просить у нее прощения.

А кошку, когда та снова вернулась, опять продал. Только на этот раз так далеко, чтобы она уже никогда не смогла возвратиться…

*

Монах Варнава (Санин)

 Загорелись летом леса.

Огненный вихрь пал с неба на деревни и села.

Запылали дома.

Но человек, как грешил, так и продолжил грешить.

Пошли зимой ледяные дожди.

Покрылась земля толстой коркою льда.

Но и это не вразумило человека.

Когда читатель будет читать эти строки, не придет ли какая новая напасть, которая поможет ему образумиться и прийти к покаянию.

Или нам ждать еще чего пострашнее?

*

 http://hram-okt.prihod.ru