Прощальный ужин

Анатоль, Макс, Анни, кельнер

Кабинет, то есть отдельная ложа в ресторане. Анатоль, стоя у двери, диктует кельнеру заказ. Макс сидит в кресле.

Макс: Ну, ты ещё не готов?
Анатоль: Сейчас, сейчас!... Итак, всё понятно? (Кельнер удаляется).
Макс (кагда Анатоль посреди ложи): А если они вовсе не придут?
Анатоль: С чего это "совсем не придут"? Пока... пока десять часов! Ещё будут!
Макс: Балет уже давно закончился!
Анатоль: Прошу тебя... пока они смоют грим... переоденутся! Буду ждать их сколько понадобиться!
Макс: Не потакай им!
Анатоль: Потакать?!...Знал бы ты...
Макс: Знаю, знаю: ты груб с ними... если только это не особенное баловство с твоей стороны.
Анатоль: Я о другом! Да, если б ты знал...
Макс: Говори же...
Анатоль: Я торжествую!
Макс: Ты наконец обручишься с нею?
Анатоль: О, нет: необычайно торжествую!
Макс: Ты завтра женишься?
Анатоль: Нет, сколь ты неглубок! Если не душе не удаётся возвысится наперекор внешней мишуре, пиши пропало.
Макс: Ага, ты отыскал неведомый уголок собственного мира чувств -так? Миру-то всё равно!
Анатоль: Ты судишь грубо... Я просто праздную... и кончено!
Макс: Ах!
Анатоль: Прощальный ужин!
Макс: Вот те на... а я-то при чём?
Анатоль: Ты прикроешь веки нашей любви.
Макс: Попрошу без неуместных метафор!
Анатоль: Я тянул с этим ужином восемь дней...
Макс: И, по крайней мере, раззадорил собственный аппетит...
Анатоль:... То есть... мы супировали что ни вечер вместе... всё это время, но,... я не могу подобрать слов...правильных! Не решаюсь... ты ничуть не представляешь себе, насколько это нервирует!
Макс: На что я тут тебе нужен, собственно?! Обязан роль суфлировать?...
Анатоль: Ты на все случаи: должен понимать меня и, если понадобится- успокоить, урезонить, воодушевить.
Макс: Мог бы ты вначале обяснить мне, почему всё это должно произойти?
Анатоль: С удовольствием... Ибо наскучила она мне!
Макс: Значит, ты увлёкся другой?
Анатоль: Да...!
Макс: Ну... да...!
Анатоль: И что за особой!
Макс: Типа...?!
Анатоль: Никакого! Совершенно новой- и особенной!
Макс: Накануне конца отношениям всегда западают на особ...
Анатоль: Преставь себе девушку, как бы выразиться... три четверти такта.
Макс: Ты ещё пребываешь под впечатлением балета!
Анатоль: Да... на этот раз не могу помочь тебе... она навеяла мне ,как торжественный венский вальс,- сентиментальное веселье , улыбчивую озорную грусть... такова её натура... Милая головка блондинки, знаешь ли... вот... это трудно изобразить... С ней легко и уютно... Когда я подношу букет фиалок, в уголках её глаз поблёскивают слёзы...
Макс: Ты браслетом попробуй!
Анатоль: О, мой милый, не о том речь: ты заблуждаешься, верь мне.. С ней я бы  т у т  не хотел супировать... Для неё -пригородная корчма, уютная, с безвкусными обоями и малыми на побегушках за соседним столом! Именно в таких забегаловках я и проводил последние вечера с ней!
Макс: Каково?! Ты же сказал, что с Анни...
Анатоль: Да, и с ней- тоже. Посленюю неделю я вынужден был всякий раз супировать дважды: с одной, которую завоёвывал, и с другой, которую силился покинуть... Ни то, ни другое, к сожалению, мне не удалось...
Макс: Знаешь что?! Ты бы как-то Анни- в корчму, а новенькую- в ложу ресторанную... тогда наверняка выйдет!
Анатоль: Твоё представление о моих делах ущербно, поскольку пока не знаешь ты новенькую. Это сама невзыскательность! О, доложу тебе... девушка... ты должен увидеть, что с ней станется, когда я изволю заказать лучшие вина!
Макс: Слёзы в уголках, да-а?
Анатоль: Она не примет этого, ни при каких обстоятельствах, ни при каких обстоятельствах!...
Макс: Итак, в последнее время ты пивал деревенское?
Анатоль: Да... до десяти... потом, натурально,- шампанское...Такова жизнь!
Макс: Вот тебе... прости... жизнь не такова!
Анатоль: Только вообрази контраст! Дорого же он мне обошёлся! сейчас как раз такой случай, когда я снова ощущаю свою невероятно честную натуру...
Макс: Вот как!... ах!
Анатоль: И не могу далее вести двойную игру... Я утратил самоуважение!
Макс: Ты?! Нет, это я, я...  не ломай мне комедии!
Анатоль: Потому что ты тут...  Но, если честно... я не могу имитировать любовь, которую уже не чувствую!
Макс: Ты имитировал только там, где чегой-то ощущал...
Анатоль: Я  открыто сказал это Анни, ровно в начале, ... когда мы взаименно в вечной любви клялись:Знаешь, милая Анни, коль кто-нибудь из нас прочувствует в один прекрасный день, что наше всё катится к концу, да скажет об этом другому откровенно"...
Макс: А, вы это решили в миг клятвы... очень хорошо!
Анатоль: Я ей часто это повторял: "У нас ни малейших взаимных обязанностей, мы вольны! Мы спокойно разойдёмся когда наше время выйдет, но без измен- я это презираю!"...
Макс: Да, вы действительно легко разойдётесь- сегодня!
Анатоль: Легко! Должен сказать, верится с трудом... Ей всё же будет больно... я не выношу слёз. Влюблюсь заново когда она заплачет, а значит, изменю другой!
Макс: Нет, нет, только без измен- я это презираю!
Анатоль: Твоё присутствие придаст непринуждённости тому, что произойдёт! ... Ты источаешь дух холодной, здоровой решимости, который должен сковать сентиментальность расставания!... Перед тобой не плачут!...
Макс: Да, я тут на всякий случай, но это и всё, чем могу помочь тебе... Уговорить её? Нет, нет... ни за что... это против моих убеждений ... ты такой, слишком милый тип...
Анатоль: Ладно, милый Макс, в некоторой степени ты смог бы решиться на это... Ты мог бы уверить её, что я -невелика потеря.
Макс: Ну, это можно.
Анатоль: Что она сотню лучших отыщет: посимпатичнее, побогаче...
Макс: Поумнее..
Анатоль: Нет, нет, прошу тебя, без перехлёстов (Кельнер отворяет дверь. Входит Анни в плаще-дождевике, который сбрасывает, в белом боа, с парой жёлтый перчаток в руке, неряшливо нахлобученной широкой, с ниспадающими полями, шляпке)
Анни: О, добрый вечер!
Анатоль: Добрый вечер, Анни!... Прости...

продолжение следует
перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

Памятные камни

Анатоль, Эмили

Со вкусом ,элегантно обставленная комната Эмили. Окно отворено: вид на парк, близко- верхушки деревьев едва ли покрыты зеленью.

Эмили: ...Ах...вот где я нашла тебя...! За моим столом...? Да, и что ты творишь тут? Ты перерыл мои ящики?...Анатоль?!
Анатоль: Таково моё законное право... и я  д о л ж е н был это сделать, как выяснилось.
Эмили: Ну...и что ты нашёл? Собственные письма...!
Анатоль: Как...? А вот это?
Эмили: Это?
Анатоль: Эти два камешка...Один-рубин, а этот, второй- тёмный? Я не знаю их, они -не от меня...!
Эмили: Нет... я... запамятовала...
Анатоль: Забыла? Так надёжно спрятаны они, в уголке нижнего ящика. Признайся лучше, любимая, вместо того чтобы врать как все... Ага... молчишь? Ох, не строй оскорблённую благодетель... так легко молчать когда ты обличена с поличным...Но я продолжу раскопки. Где ты припрятала остальные украшения?
Эмили: У меня никаких больше нет.
Анатоль: Ну-ка...(начинает выдвигать ящики).
Эмили: Не ищи... клянусь тебе, у меня больше нет.
Анатоль: А эти вот... откуда эти?
Эмили: Я была неправа... возможно...!
Анатоль: Возможно! ...Эмили! Мы накануне дня, когда я хотел бы тебя сделать своей женщиной ( дословно именно так, а не "сыграть свадьбу" или "обручиться"- прим.перев.) Я полагал ,что с прошлым покончено... Аллес... Вместе мы выбросили в камин письма, папки, тысячу мелочей напоминавших о прошлом когда мы ещё не были знакомы... при тебе я покончил с ним. Браслеты, кольца, подвески- сломанные, они были вышвырнуты через окно на улицу ,в сточную канаву... тут вот ты клялась мне... "Всё- в прошлом- и только в твойх обьятьях поняла я ,что есть любовь..." Я, конечно, поверил тебе... ибо мы всему, что нам бабы говорят, верим, начиная с первой лжи, что нас вдохновила...
Эмили: Мне тебе заново поклясться?
Анатоль: Поможет ли?... Я готов... готов с тобой... О, как хорошо ты разыграла меня! Лихорадочная, будто желала смыть с себя все пятна собственного прошлого, стояла ты у этого пламени когда огонь пожирал листочки, повязки да безделушки... а ты на руках моих всхлипывала, когда мы там, на берегу реки, счастливо прогуливаясь, швыряли не глядя драгоценные браслеты в тёмную, ненасытную воду... как ты плакала... о, чистые слёзы  покаяния... Глупая комедия! Видишь: все было понарошку и напрасно! Разве я тогда усомнился в тебе? И разве я не по праву заглянул сюда?... Почему молчишь? Почему не оправдываешься?
Эмили: Ты всё-таки надумал бросить меня.
Анатоль: Но я желаю знать ,что значат эти две штучки... почему ты  и м е н н о   и х  приберегла?
Эмили: Ты меня больше не любишь...?
Анатоль: Правду, Эмили... правду желаю знать!
Эмили: К чему? Ведь ты меня уже разлюбил.
Анатоль: Возможно к правде примешано кое-что.
Эмили: И что?
Анатоль: Чем меня они... могут уколоть... Слышишь ты, Эмили, мне не доставляет удовольствия держать тебя за бедняжку!
Эмили: Ты прощаешь меня?
Анатоль: Ты должна сказать мне, что значат эти камни!
Эмили: И тогда ты простишь мне?
Анатоль: Этот рубин, вот... почему ты сохранила его?
Эмили: Ты выслушаешь меня спокойно?
Анатоль: ... Да... Но, наконец, отвечай...
Эмили: ...Этот рубин... из медальона... он ...выпал...
Анатоль: От кого медальон?
Эмили: Это не имет значения.. я только хотела его... в урочный день- на простую цепочку... на шейку.
Анатоль: Кто подарил его?
Эмили: Всё равно... думаю, матушка... Видишь, я настолько унижена, что ,думаю, ты поверишь мне: потому, что мать подарила, я и сберегла его- и ты поверь мне... Я сберегла рубин потому, что он выпал из дорогого мне медальона, ...чья память мне дорога...
Анатоль: ...Дальше!
Эмили: Ах ,мне станет так легко: ведь ты позволил рассказать мне. Скажи, ты бы смеялся надо мной, если б я приревновала к твоей первой любви?
Анатоль: Что это значит?
Эмили: А всё ж, память о том отчасти сладка, побаливает, она бередит нас и милует... и к тому же, тот был мой день самоопределения , когда я познала чувство, которое после меня к тебе привязало. Рх, надо быть о б у ч е н н о й  ему чтоб полюбить тебя ,как я люблю! ... Если б мы встетились в том времени, когда любовь для нас была ещё в диковинку, кто знает, может, мы б и разминулись?... О, не тряси головой, Анатоль: эти слова ты когда-то вымолвил...
Анатоль: Я сам...?
Эмили: Возможно, это и хорошо, сказал ты, и мы обое должны были созреть вначале чтоб возвыситься до взаимопрощения теперь!
Анатоль: Да ...мы всегда готовы несколько утешиться, когда любим падших.
Эмили: Этот рубин, я начистоту с тобой, значит память о том дне...
Анатоль: Т-а-ак, говори же... ну-ка...
Эмили: Ту уже знаешь... да... Анатоль... воспоминанье о  т о м  дне... ах, я быда глупышкой... шестнадцать лет!
Анатоль: А ему, чёрному верзиле, двадцать!...
Эмили (невинно): Большего не знаю, мой возлюбленный... Только в лесу припоминаю себя, в лесу, который дурманил нас, весенним днём, улыбавшемся над кронами... ах ,помню солнечный луч, который просочился скровь ветви и ласкал жёлтые цветочки...
Анатоль: И ты не прокляла день, который  д а л тебя мне прежде чем мы познакомились?
Эмили: Может быть ,меня тебе..! Нет, Анатоль, как всегда в подобных случаях, не кляну, и гордо не стану лгать тебе, будто когда-либо прокляла его... Анатоль, то,  что я люблю тебя как никого прежде, и так же- любима, как никогда- ты ведь знаешь это... ибо всякий час жизни моей прежней погашен первым твоим поцелуем, всякий мужчина ,который встетился было мне, исчез из памяти, значит ли, что смогу забыть минуту которая меня возвысила до женщины?
Анатоль: А ты притворилась, что любишь меня?
Эмили: Я не припомню череды лиц прошлых мужчин, забыла блеск их глаз...
Анатоль: Но ты в его обьятьях впервые всхлипнула и засмеялась любя... из его сердца в твоё впервые плеснуло то тепло, что из распрочувственной девушки творит осведомлённую женщину: тебе этого не запамятовать, благодарная душа! И ты не замечаешь, что это обстоятельство, которым ты мигом разбудила дремлющее прошлое, должно бесить меня? ... Да, теперь я снова уверен в том, что ты и о другом поцелуе способна грезить, не только о моём, и , когда ты жмуришься в моих обьятьях, то иное лицо видится тебе, не моё!
Эмили: Сколь фальшиво понимаешь ты меня!... Ты, пожалуй, был прав когда полагал, что нам следует взаимно удалиться...
Анатоль: Ну и как прикажешь понимать тебя...?
Эмили: Сколь благополучны дамы, умеющие лгать. Нет,... вы не терпите её, правду...! Скажи мне только одно: зачем ты всегда меня  об этом упрашивал : "Всё тебе прощу, одну ложь- нет!"... Твоя мольба ещё звучит в моих ушах... А я... я, которая тебе всё выложила ,которая столь жалко унизилась тем пред тобою ,которая кричала тебе в лицо: "Анатоль, я пропащая, но я люблю тебя...!" Ни одно из глупых ругательств, привычных из прочих уст, не позволила я себе, нет, я просто молвила это :"Анатоль, я полюбила житейское приволье. Анатоль, я была похотливой, горячей, я продавалась, дарилась- я недостойна твоей любви... Припоминаешь ,что я сказала это тебе прежде чем ты впервые поцеловал мне руку. Да, мне хотелось выругаться ибо любила тебя, а ты преследовал меня, молил любви моей... а я не желала тебя, чтоб не замарать мужчину, которого я больше... иначе... ах, первого любимого мужчину...! И тогда ты взял меня- и я была твоею! ...Как я боялась,... дрожала,... плакала. А ты вознёс
 меня, ты вернул всё потерянное, долю за долей из отнятого ими... я стала иной, небывалой в твоих диких обьятьях,- чистой... и счастливой... ты был столь велик... ты умел прощать.. А теперь...
Анатоль: ... А теперь?...
Эмили: Ты третируешь меня : ведь я для тебя одна из многих.
Анатоль: Нет... нет, ты не такая.
Эмили (мягко): Чего изволишь?... Мне выбросить его... Рубин...?
Анатоль: Я не был велик, ах нет... мелок, мелковат... вышвырни его, рубин этот... (рассматривает камень). Он выпал из медальона... лежал в траве, под палой листвой... его согрел луч... камень блистал ему в ответ...(долгое молчение). Пойдём, Эмили, ... темнеет ,а нам бы парком прогуляться...
Эмили: А не слишмом холодно?
Анатоль: Нет, это дыхание пробуждающейся весны...
Эмили: Как тебе угодно, мой возлюбленный!
Анатоль: Да, а  э т о т  камешек...
Эмили: Ах, этот...
Анатоль: Да, этот вот чёрный...что с  н и м ... что это...?
Эмили: Знаешь ли ты, что это за камень?...
Анатоль: Ну...
Эмили (с гордым, жадным взглядом): Чёрный брилланат!
Анатоль (вскидывается): Ах!
Эмили (не сводя взгяда с камня): Редкий!
Анатоль (со сдавленным гневом): Почему... хм... почему ты его... сберегла?
Эмили (глядя на камень): Его... который стоит четверть миллиона!...
Анатоль (вскрикивает): Ах! ...(швыряет камень в камин).
Эмили (кричит): Что ты наделал?!... (Сгибается, щипцами копает угли).
Анатоль (смотрит, как она ,с горящими щёками, роется в огне, и потом, через пару секунд, спокойно...): Блядь! (Удаляется).

                                                      Занавес.

продолжение следует
перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

* * * * *,................................................................................................. !:)

Макс (услужливо подкрался к ней): Но бывали вечера, когда вас не сыскать.
Бьянка: После представления?
Макс: Да, куда же вы исчезали?
Бьянка (смеясь): Ах, да... естественно... Как мило, когда с тобой разговаривают ...без оттенка ревности! Надо иметь таких друзей как вы...
Макс: Да-да, надобно.
Бьянка: ... Которые одну любят, а другую не жалеют.
Макс: Такие для вас- редкость.
Бьянка (заметив тень Анатоля): Ах...
Макс: Как воспримете сюрприз, Биби?
Бьянка ( несколько замешкавшись, припоминает вглядываясь): Ах, вероятно, мы уже знакомы...
Анатоль: Конечно, Бьянка.
Бьянка: Естественно, мы хорошо знаем друг друга...
Анатоль (возбуждается тряся обеими руками правую Бьянки): Бьянка...
Бьянка: Вот только где мы встерлились... где же... ах, да!
Макс: Вспомнили, ага...
Бьянка: Пожалуй... невероятно... это было в Санкт-Петербурге...?
Анатоль (внезапно выпустив её рукуй змахнув рукой): Это было... не в Санкт-Петербурге, моя фрёйляйн... (Порывается уйти).
Бьянка (испуганно, Максу): Что же он? ...Обидела его?
Макс: Прокрался сюда, понимаешь... (Анатоль быстро исчезает чёрным ходом через спальню Макса).
Бьянка: Ну, и что это значит?
Макс: Да, а вы не знали его?
Бьянка: Знала... да, да. Но я ,право, не припомню, где и когда?
Макс: Но, Биби, это же Анатоль.
Бьянка: Анатоль...? Анатоль...?
Макс: Анатоль- рояль- абажур... такой красно-зелёный... тут, в столице, три года назад...
Бьянка (потирая лоб): Что видела- не припоминаю! Анатоль! (К двери). Я должна вернуть его. (Сбегая, за сценой, вниз по лестнице). Анатоль! Анатоль!
Макс (стоит у выхода, смеясь ей в спину): Ну и?
Бьянка (входя): Он, должно быть, уже на улице. Поголите-ка! (Мигом распахивает окно). Там, внизу, он идёт.
Макс (за ней): Да, он.
Бьянка (кричит): Анатоль!
Макс: Он вас уже не слышит.
Бьянка (лёгко топая): Как жаль... вы обязаны от моего имени извиниться перед ним. Я обидела его, доброго, милого человека.
Макс: Значит, вы всё же припомнили своё?
Бьянка: Ну да. Но... он всё же похож на кого-то из петербуржских , оттого спутать немудрено.
Макс (успокаиваясь): Я передам ему.
Бьянка: И потом, когда не думаешь о некоем, он на тебе, является внезапно- сразу так всё не припомнишь.
Макс: Я затворю окно. Холодно на улице- тут сквозняк. (Закрывает окно).
Бьянка: Я всё-таки увижусь с ним, пока буду в городе?
Макс: Возможно. Но я вам покажу нечто (Берет со стола куверт, взвешивает его на ладони, затем вручает Биби).
Бьянка: Что это?
Макс: Цветок, который вы ему однажды вечером, в  т о т  вечер, подарили.
Бьянка: Анатоль сберёг цветок?
Макс: Как видите.
Бьянка: Значит, он любил меня?
Макс: Горячо, безмерно, вечно- как всех этих (Кивает на пакетики).
Бьянка: Как... всех их?! ...Что это значит? ... и это всё- сплошь цветы?
Макс: Цветы, письма, локоны, фотокарточки. Мы как раз приводили архив в порядок.
Бьянка (раздражённо): По разделам.
Макс: Да, очевидно.
Бьянка: И в какой попала я?
Макс: Думаю,.... в этот (бросает куверт в камин).
Бьянка: Ох!
Макс (про себя): Я мщу тебе, знакомый до подноготной Анатоль... (Громко). Так, и не злитесь-ка... присядьте ко мне поближе и расскажите что-нибудь о трёх минувших годах.
Бьянка: Я в хорошем настроении! Такая встреча!
Макс: Я всё же ваш друг... Давайте, Бьянка... Поведайте мне что-нибудь!
Бьянка (садится в кресло у камина): О чём?
Макс (садясь напротив неё): Что-нибудь о петербургском "близнеце".
Бьянка: Вы же непонятливы!
Макс: Итак...
Бьянка (сердито): Что мне рассказать?
Макс: Начните-ка... Жили-были... ну... В большом-пребольшом городе...
Бьянка (удручённо): Стоит большой-пребольшой цирк.
Макс: И там, вдалеке была маленькая-премаленькая артистка.
Бьянка: Которая прыгала в большой-большой обруч... (хихикает).
Макс: Видите... получилось! (Занавес начинает очень медленно опускаться). В одной ложе.. ну... в одной ложе сидел-посиживал однажды вечером...
Бьянка: В одной ложе сидел однажды вечером красивый, милый... ах!
Макс: Ну... и...?

                     Занавес падает.

продолжение следует
перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

Макс: То есть, время припекало.
Анатоль: Я знал это: да, теперь для тебя всё пропало. Ты пока ещё не познал истинной тайны любви.
Макс: И в чём разрешается для тебя загадка женщины?
Анатоль: В настроении.
Маск: Ах, тебе недоставало полутьмы, красно-зелёного абажура... рояля.
Анатоль: Да, этого. Таинственность добавляет моему бытию граней. Я чувствую себя следопытом, первооткрывателем. Даже один цвет мне весь мир наново красит. А тебе-то что, с тысячью иных девушек с искрящимися власами: что для вас мой абажур, над которым ты насмехаешься?! Цирковая наездница и красно-зелёная склянка с огоньком внутри! Но волшебство минуло: живи себе помаленьку, а раз пережитое не воротишь. Вы бросаетесь вперёд, к новым приключениям, грубые, глаза нараспашку, с запертым на замок рассудком- и краски невидимы вами! Но душа моя, да ,она переливается миру навстречу тысячью огней и красок- и я воспринимаю, а вы- всего-то наслаждаетесь!
Макс: Клад заговорённый -твоё "настроение". Все ,кого любил ты, окунались в него- и дарили тебе особенный дух приключения, необыденности, которым ты упивался.
Анатоль: Пусть так, коль тебе угодно.
Макс: А что ощущала твоя наездница под пёстрым абажуром, то ты вряд-ли передашь мне словами.
Анатоль: Но я же прочувствовал её ответную страсть в моих обьятьях!
Макс: Ладно, знавал я Бьянку, и лучше чем ты.
Анатоль: Лучше?
Макс: Да, когда мы любили друг дружку. Для меня она не была сказочной принцессой, но- одной из тысячи случайных, чьи фантазии возвращали грезёрке девичество. Для меня она -не лучше сотни иных , ядрёных попрыгуний с хлыстами из последнего заезда.
Анатоль: Так... так...
Макс: И она была ничем иным. Ничем, я даже немного переоценил её тогда, вблизи. А ты увидал то, чего в ней и не бывало. От богатства собственной души уделил сказочную, горячую толику её ничтожному сердцу -и что тебе блеснуло в ответ, оказалось отражением т в о е г о, дареного света.
Анатоль: Нет. Хотя так мне временами казалось. Но тогда- нет. Я, не первый, ни последний, не мог её улучшить... я был...
Макс: Да, и кем же ты был? ... Одним из многих. Она была такой же в твоих обьятьях, как и в остальных. Бабой на пике своего триумфа!
Анатоль: Зачем я открылся тебе? Ты меня не понял.
Макс: О, нет. Не понял меня ты. Я только хотел сказать, что воспринимаемое тобой- повторения уже раз воспринятого. Откуда для вас миру взять тысячу красок?
Анатоль: Ты знаешь её досконально?
Макс: Да, мы встречались в весёлой компании, к которой и ты раз было присоединился.
Анатоль: И это всё?
Макс: Всё...
Анатоль: ....Всё же... Она любила меня.
Макс: Не угодно ли нам продолжить чтение...? (Выбирает следующий кувертик). "А всё же, ведомо ли мне, что улыбка значит твоя, о зеленоглазая?..."
Анатоль: Знаешь ли ты, что вся компания скоро здесь, в столице, окажется?
Макс: Разумеется, знаю. И она- тоже.
Анатоль: Одновременно?
Макс: Абсолютно точно. И я вот-вот, сегодня вечером, повидаюсь с Биби.
Анатоль: Как? Ты? Знаешь, где она живёт?
Макс: Нет. Она написала: явится ко мне.
Анатоль (раскачавшись на кресле, выпрыгивает прочь): Как? И ты только сказал мне об этом?
Макс: Что с тобой? Ты же захотел было стать "свободным и одиноким".
Анатоль: Ах, да!
Макс: А в таком случае нет ничего худшего воскресшей из сказки принцессы.
Анатоль: Ты полагаешь...?
Макс: Я полагаю, что тебе надлежит поостеречься.
Анатоль: Почему от неё должна исходить опасность? Мне?
Макс: Нет, ибо тогда она была столь прекрасна. Шёл бы к себе домой под ручку с приятным воспоминанием. Нельзя пережить былое.
Анатоль: Ты не можежь всерьёз полагать, что я откажусь от уже устроенного как бы и для меня тоже, свидания.
Макс: Она умнее тебя. Она не писала тебе... Возможно, просто потому, что забыла тебя.
Анатоль: Глупость.
Макс: Ты полагаешь, это исключено?
Анатоль: Смешно даже.
Макс: Воспоминание не всех поит житейским эликсиром яви из свежих своих запасов.
Анатоль: О ,тот час наш!
Макс: Ну и?
Анатоль: Он стал одним из бессмертных.
Макс: Я слышу шаги в коридоре.
Анатоль: Это она, наконец-то.
Макс: Уйди, удались через мою спальню.
Анатоль: Уйти дураком?
Макс: Уйди. а то сгинут чары.
Анатоль: Я остаюсь. (Стучат в дверь).
Макс: Прочь! Скорее!
Анатоль: (трясёт головой).
Макс: Тогда станб сюда чтоб она, по крайней мере, тебя не увидела сразу, сюда вот... (Указывает на камин, который полуприкрыт ширмой).
Анатоль (Прячется за выступ камина): Договорились! (Стучат).
Макс: Войдите!
Бьянка (входя, живо): Добрый вечер, милый друг! Вот я снова.
Макс(протягивая ей  руки): Добрый вечер, милая Бьянка, как это мило с вашей стороны, вправду мило!
Бьянка: Моё письмо вам всё-таки дошло? да, они все- первейшие, и единственные к тому же.
Макс: Вы не забыли, насколько я горд.
Бьянка: А что с нашими? Наша сборная компания? Она ещё жива? Станем собираться вместе каждый вечер после представления?

продолжение следует
перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

Макс (читает надпись): "В одном отношении все женщины едины: они дерзят когда их улицают в лжи".
Анатоль: Да, это правда!
Макс: Чей этот? Тяжёленький пакет!
Анатоль: Восемь страниц кромешной лжи! Прочь это.
Макс: И эта тоже дерзила?
Анатоль: Когда я поймал её с поличным. Прочь её.
Макс: Прочь дерзкую лгунью.
Анатоль: Никаких колкостей. Она покоилась в моих обьятьях- она святая.
Макс: Хорошее, солидное оправдание. Итак, далее. (Читает надпись)
             "Я отмахнусь от мимолётной грусти
              подумав вскользь об этом женихе
              Последние- те от души смеются:
              дитя моё, живи с ним во грехе".
Анатоль (смеясь): Ах да, тем она кончила.
Макс: Ах... а что внутри?
Анатоль: Она с женихом на фотографии.
Макс: Ты его знал?
Анатоль: Естественно, иначе б я не смеялся. Он -дурак.
Макс (торжественно): Дурак покоился в её обьятьях- он свят.
Анатоль: Довольно.
Макс: Долой сладкую похотливую детку купно со смешным дураком. (беря новый пакетик) Что это? Одно слово- и только.
Анатоль: Какое же?
Макс: "Пощёчина".
Анатоль: О, припоминаю.
Макс: Наверное, это был конец.
Анатоль: О нет: начало.
Макс: Вот как! А вот... "Легче поворотить прочь прамя, чем разжечь её"- как это понимать?
Анатоль: Ну, я поворотил пламя, а она зажгла другого.
Макс: Прочь пламя... "Она- всегда с ядовитым жалом". ( Пытливо смотрит на Анатоля).
Анатоль: Ну да, она всегда таила жало, на всякий случай. Но при этом была очень милой. Кроме этого я припас лишь лоскут её вуали.
Макс: Да, яд чувствуется... (читает далее) "Как я тебя потерял?" ... И как же ты потерял её?
Анатоль: На ровном месте. Она просто внезапно покинула мою жизнь. Уверяю тебя, такое иногда случается. Это бывает, когда забудешь в людном месте зонтик, а вспомнишь о нём через несколько дней... Попробуй скажи, где и когда.
Макс: Прощай, пропажа. (Читает надпись):
                "Ты была деткой милой, славной..."
Анатоль (мечтательно подхватывает):
                "... с исколотыми пальчиками".
Макс: Это была Кора, нет?
Анатоль: Да, ты ведь её знал.
Макс: Знаешь лы, что из неё вышло?
Анатоль: Я встретил её потом,- супруга столяра.
Макс: Воистину!
Анатоль: Да, так кончают девушки с исколотыми пальчиками. В столице они влюбляются, в пригороде- выходят замуж... она была сокровищем!
Макс: Поехали!... А это что? "Эпизод", и ничего внутри?... Пыль!
Анатоль (берёт куверт в руки): Пыль?... Когда-то она была цветком!
Макс: И что значтит слово?
Анатоль: Ах, ничего: просто мимилётное увлечение. Это был эрпизод, двухчасовой роман... ничто! ...Да ,пыль! От безбрежного наслаждения ничего иного не осталось- и мне грустно. Что ,нет?
Макс: Действительно, грустно... Но почему ты употребил именно это слово: ты же мог его везде понадписывать?
Анатоль: Точно, но тогда мне иные и не приходили в голову. Зачастую, когда я с той или иной был близрк, особенно раньше, когда я себя воображал очень значительным, так и срывалось с уст моих: "Ты, бедная детка,... ты, бедняжка!"
Макс: Почему?
Анатоль: Ну, я предтавлял себя одним из буйных духов. Эти девушек и женщин я перемалывал, ломал гуляя по свету, брачуясь с ними. Закон мой, думалось: помну- и понесусь прочь.
Макс: Ты был буйным ветром ,который срывал лепестки.
Анатоль: Да! И я уносился прочь. И приговаривал про себя :"Бедняжка ты, бедная". Я путался. Сегодня знаю, что сам-то не невелик, но тогда вёл себя по-большому. Да, было!
Макс: Ну, а эпизод?
Анатоль: Да, то был один из многих...Это создание встретил было на своём пути.
Макс: И сломал.
Анатоль: Знаешь. когда раздумываю, кажется ,что действительно её размолол.
Макс: Ах!
Анатоль: Да, слушай-ка. Это было лучшее моё переживание... Я даже не знаю ,как тебе передать случившееся.
Макс: Почему?
Анатоль: Ибо история донельзя проста. ...Это было... ничто. Ты даже не воспримешь прелесть. Тайна в том, что именно я испытал всё произошедшее.
Макс: И...?
Анатоль: Итак, сидиел я за своим роялем... в комнатеке, которую тогда снимал... вечер... мы были знакомы только два часа... горела моя красно-зелёная висячая лампа... я припоминаю красное и зелёное- оно обязательно.
Макс: И?
Анатоль: Вот! Итак, за роялем. Она- у моих ног, так ,что я не мог натиснуть педаль. Её голова покоилась на моём торсе, а её спутанные волосы искрились зелёным и красным. Я махал как крылом, но только левой, правую она целовала взасос...
Макс: Ну и?
Анатоль: Что ты нукаешь постоянно? ...Ничего далее. Я знал её два часа и догадывался, что после такого вечера мы никогда не свидимся, она мне сказала это, и чувствую, тотчас безумно полюбила меня. Воздух, хмельной и благоухающий любовью, убаюкал меня... Понимаешь ты? (Макс кивает). а я всё тверди себе дурацкую припевку: "Ты бедная, бедная детка!" Отрывки пережитого так отчётливо всплавают в памяти. Когда её тёплое дыхание коснулось моей руки, я пережил всё происходящее как былое. То что происходило, уже минуло. Она была одной из тех, что я отбрасывал прочь. Слово, глупое словцо надумалось мне: "эпизод". А я при том всём казался себе вечным... Я знал также, что "бедняжка", такова она- я знал это: никогда не сможет вычеркнуть эти минуты из собственной памяти. Часто бывает: чувствуешь, что утром тебя забудут. Но с ней это было иначе. Той, что покоилась у ног моих, я был всем миром: я чувствовал это, и любовь тоже, мимолётную, даренную мне ею в те минуты. В таких случаях думается: я не могу позволить себе принять это. Конечно, тогда она не могла ни о чем думать, только обо мне. Но она уже была для меня только бывшей, минувшей, эпизодом.
Макс: Кто она, в самом деле?
Анатоль: Кем была...? Да ты ведь знаешь её. Мы познакомились с нею однажды вечером в приятной компании, но ты на самом деле, что б ни говорил мне тогда, знаком с нею был намного раньше.
Макс: Ну и где она теперь? Много таких знакомых у меня было. Ты нарисовал её в красно-зелёном своём словно сказочную принцессу.
Анатоль: Да... в жизни она была никем. Знаешь ты, кем она была? Я сотру вмиг нарисованный мною нимб.
Макс: Итак, она была из...?
Анатоль (смеясь): Она была из... из...
Макс: Из театра?
Анатоль: Нет, циркачкой.
Макс: Возможно ли это?
Анатоль: Да, её звали Бьянкой. Я тебе о ней ещё не рассказал, что мы после ещё раз встретились, после того беспечного вечера.
Макс: И ты на самом деле мнишь себе ,что Биби влюбилась было в тебя?
Анатоль: Да, в точку! Через неделю с небольшим после нашего праздника я встретился с нею на улице... Утром следующего дня их труппа уезжала в Россию.

продолжение следует
перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

* * * * *,................................................................................................ !:)

Эпизод

Анатоль, Макс, Бьянка

Максова комната: полная темнота, тёмно-красные обои, тёмно-красные портьеры. В глубине, на четверть протяжённости сцены влево от её средины- дверь. Посреди комнаты- большой письменный стол. Лампа с абажуром- на нём. Там же- книги и газеты. Слева- высокое окно. В углу справа- камин, в нём догорает огонь. Рядом с камином -пара низких кресел, за которыми -небрежно раздвинутая ширма.

Макс (сидя за письменным столом, читает, покуривая сигару, письмо): "Мой любимый Макс! Я снова здесь. Нашей дружбе длиться три месяца, о чём ты, наверное, прочёл в газете. Первый вечер принадлежит дружбе. Сегодня вечером я буду у вас. Биби..." Биби... значит, Бьянка... Ну стану её ждать. (стучат) Должно быть, она...? Войдите!
Анатоль (входит с большимсвёртком под мышкой, мрачен): Добрый вечер!
Макс: Ах... что ты принёс?
Анатоль: Ищу убежища собственному прошлому.
Макс: Как это понимать?
Анатоль (протягивает ему пакет).
Макс: Ну и?
Анатоль: Вручаю тебе всё прошлое, мою юную жизнь: прими её к себе.
Макс: С удовольствием. Но не мог бы ты обьясниться?
Анатоль: Смею ли присесть?
Макс: Разумеется. Кстати, почему столь патетично?
Анатоль (присел): Смею ли закурить сигару?
Макс: Вот! Самые свежие.
Анатоль (закуривает одну из предложенных ему сигар): Ах... замечательна!
Макс (рассматривает уложенный Анатолем свёрток): И... ?
Анатоль: Эта юность отныне не квартирует в моём доме! Я покидаю город.
Макс: А!
Анатоль: Я начинаю новую жизнь на неопределённый срок. Приступая к ней, я должен стать свободным и одиноким, а потому разделываюсь с собственным прошлым, наотрез.
Макс: Итак, у тебя новая возлюбленная.
Анатоль: Нет ,я предварительно старую больше не... (внезапно запнувшись, показывает на свёрток)... тебе, друг мой милый, смею оставить на покой весь всю эту мишуру.
Макс: Мишуру ,говоришь...! Почему не сжёг её?
Анатоль: Не могу.
Макс: Детский лепет.
Анатоль: О, нет: такова моя особенная верность. Ни одну из любимых мною не могу забыть. Коогда я в этих записках, цветах, локонах копаюсь- ты должен мне предоставить место: буду изредка к тебе наведываться только ради копошения- тогда я снова с ними , и мы снова живём вместе, и я прошу их начать сначала.
Макс: Ты хотел бы получить местечко для свиданий со своими прежними возлюбленными на моей квартире...?
Анатоль (едва ли слыша Макса): Иногда я думаю вот что... Откуда бы узнать волшебное слово чтоб всё минувшее явилось?! Вот бы выколдовать его из небытия!
Макс: Это "небытиё" довольно пёстренькое.
Анатоль: Да-да, ...представь, я бы вымолвил его...
Макс: Пожалуй ,действенные выражения тебе ведомы... к примеру, "единственная любимая!"
Анатоль: Итак, я взываю: единственная любимая...! И они приходят все: одна -из домика в предместье, другая -из блистательного салона своего господина супруга, третья, тоже единственная- из гардероба собственного театра...
Макс: Многие!
Анатоль: Многие- хорошо-с... Единственная- из мастерской модистки...
Макс: Единственная- из обьятий нового возлюбленного...
Анатоль: Одна- из могилы... Одна- отсель, одна- оттоль....и вот они уж все тут рядком...
Макс: Лучше не произноси слова. Это собрание не добавит уюта. Ибо они все, если услышат, пожелают твоей любви, но все окажутся ревнивы.
Анатоль: Очень мудро... пусть покоятся в мире.
Макс: Остаётся только определить место для этого внушительного свёртка.
Анатоль: Ты должен разобрать его. (Разрывает упаковку: внутри -аккуратненькие ,ленточкой перевязанные пакеты).
Макс: Ах!
Анатоль: Всё мило упорядочено.
Макс: Поимённо?
Анатоль: О, нет! В каждом пакетике заключена особенная записка, словцо, заметка, -которые позволяют мне вновь пережить прожитое. Никаких имён, ибо Мария или Анна ,в конце концов, значат одно.
Макс: Читай.
Анатоль: Мне ли заново знакомиться со всеми? Кое-что отлёживается годами без моего внимания.
Макс (берёт один пакетик, читает надпись):
                     "Страстна, чиста, нежна ты с виду:                           
                      обняв тебя, испить до дна.
                      Целую твою грудь, Матильда,
                      чудесно-сладкая жена"
... Вот же её имя?... Матильда!
Анатоль: Да, Матильда. Но она звалась иначе. Тем не менее, я целовал её грудь.
Макс: Кто она?
Анатоль: Не спрашивай. Она лежала в моих обьятьях- этого довольно.
Макс: Да ладно с этой Матильдой. А вот ещё очень тоненький пакетик.
Анатоль: Внутри- локон.
Макс: И никакого письма?
Анатоль: Она такая! Сочинительство причиняло ей танталовы муки. Что б с нами сталось, если бы все бабы нам письма писали?! Итак, долой Матильду.

продолжение следует
перевод с немецекого Терджимана Кырымлы

Анатоль: Но ...вы так предвзяты, что кажется, будто её свет что-то отбирает у вас. Вы просто враждебны!
Габриэле: Прошу вас... у меня ничего не отбирают ...если желаю попридержать.
Анатоль: Да... если бы вы не желали чего-то... вас злит ,когда некто чем-то обладает вволю?
Габриэле: О...!
Анатоль: Достойная фрау! Это всего лишь чисто женская особенность! И , будучит присуща вам, она тем паче благородна, прекрасна и глубока...!
Габриэле: И откуда вы только набрались иронии?!
Анатоль: Где набралься? Отвечу вам. и я однажды был добр и доверчив, и насмешка не звучала в моих словах... Но с той поры я принял раны...
Габриэле: Только не кажитесь романтиком!
Анатоль: Благородные раны, да! "Нет" в нужный момент из милых уст- это я бы перенёс, но "нет" когда глаза сотню раз до того молвили "да", когда улыбка сотню раз прошептала "может быть!", когда интонация  "пожалуй" отвечала, это "нет" делает из тебя...
Габриэле: Нам что-то надо купить!
Анатоль: ...Подобное "нет" делает из тебя дурака... или насмешника!
Габриэле: ...Вы хотели мне ...рассказать...
Анатоль: Да, если вы вообще желаете что-то выслушать...
Габриэле: Да, разумеется, желаю! ...Как вы познакомились...?
Анатоль: Боже, ну как все знакомятся! На улице, на балу, в омнибусе, под зонтиком во время дождя.
Габриэле: Да, но меня интересует конкретика. Под неё мы выберем что-нибудь в подарок!
Анатоль: Там, в... "малом свете" не существует особых случаев, так же, как и в большом... Вы все ведь так похожи!
Габриэле: Мой герр! Ну, вы опять начали...
Анатоль: Это не шпилька вам, вовсе нет: я ещё тот типус!
Габриэле: И какой же?
Анатоль: Легкомысленный меланхолик!
Габриэле: ... А... а я?
Анатоль: Вы? Просто: светская львица ("mondaine", фр.- прим.перев).
Габриэле: Ага...! А  о н а ?
Анатоль: Она...? Она- сладкая девочка!
Габриэле: Сладкая? Прямо-таки "сладкая". А я -"светская", худого разбора.
Анатоль: Злая львица, коль вам угодно...
Габриэле: Ладно... расскажите мне ,наконец, об этой ...сладенькой девочке!
Анатоль: Она не поражает красотой, не особенно элегантна, и вовсе не богата духовно...
Габриэле: Я не желаю знать, чем она не обладает.
Анатоль: Но ей присуща прелесть влажного весеннего вечера... и грация зачарованной принцессы... и девичья жажда познать любовь!
Габриэле: Эта особенная жажда, однако, широко распространена в ...вашем малом свете!...
Анатоль: Пожалуйста, обойдитесь без домыслов!... Вам многое не договаривали в девичестве, зато слишком много нарассказывали в начале супружества: от этого и страдает ваша благоприобретённая наивность.
Габриэле: Но примите же в расчёт моё желание поучиться... Я намотала на ус вашу "зачарованную принцессу"! Расскажите-ка мне о волшебном саде ,где она почивает.
Анатоль: Только не вообразите себе блестящий салон с ниспадающими на паркет тяжёлыми портьерами, вазами в углах, трюмо, люстрами, мебели в тёмном бархате... и с аффектирующим полумраком клонящегося к закату-смерти дня.
Габриэле: Я не желаю знать, что мне  н е   с л е д у е т  представлять себе.
Анатоль: Итак, вообразите себе нёмную комнатку, такую маленькую, с расписанными стенами, и при том - немного света... пара ветхих, плохих гравюр с вецветшими надписями висят там и сям. Висячая лампа, ширма. Из окна , когда вечереет, открывается вид на расплывающиеся в темноте крыши и печные трубы!... И ,когда приходит весна, сады напротив цветут и благоухают...
Габриэле: Как счастливы должны быть вы, коль о Рождестве задумываетесь уже в мае!
Анатоль: Да, т а м  я временами бываю счастлив.
Габриэле: Довольно, довольно! Уже поздно... Мы должны что-то для ней купить!... Пожалуй, нечто для комнаты с расписанными стенами...
Анатоль: Там всего в достатке!
Габриэле: Да... ей! ... охотно верю! Но я хотела бы вам! да, вам! украсить комнатку по вашему вкусу!
Анатоль: Мне?...
Габриэле: Персидскими обоями...
Анатоль: Прошу вас... это лишнее!
Габриэле: Витражом стеклянным, красно-зелёным...?
Анатоль: Гм...
Габриэле: Парой ваз с живыми цветами?
Анатоль: Да... но я  е й  хотел бы принести что-нибудь...
Габриэле: Ах, да... нам пора рассстаться... она вас заждалась?
Анатоль: Разумеется!
Габриэле: Она ждёт? Скажите, ... как она примет вас?
Анатоль: Ах... ну, как обычно принимают...
Габриэле: Она услышит ваши шаги по лестнице?... не правда ли?
Анатоль: Да... бывает...
Габриэле: И станет у двери?
Анатоль: Да!
Габриэле: И бросится вам на шею... поцелует вас... и молвит ...Что она скажет...?
Анатоль: Что говорят в подобных случаях...
Габриэле: Ну... например?
Анатоль: Не знаю примеров!
Габриэле: Что молвила она вчера?
Анатоль: Ах,... ничего особенного... это звучит так привычно когда не улавливаешь интонации...!
Габриэле: Я хочу запомнить эту фразу. Ну, что же она сказала?
Анатоль: "Я так рада снова видеть тебя!"
Габриэле: "Я так рада...", как?
Анатоль: "...снова видеть тебя!"
Габриэле: Это так мило... очень, воистину мило!
Анатоль: Да,... это сердечно и тепло!
Габриэле: А она... всегда одна? Вы можете без препятствий видаться с нею?!...
Анатоль: Ну да,... она живёт одна... отдельно... ни матери, ни отца... ни дажё тёти!
Габриэле: И вы... её всё...?
Анатоль: ....Возможно! ... Сегодня (молчание)...
Габриэле: ... Уже поздно... смотрите как опустели улицы...
Анатоль: Ох... я провожу вас! ...вам надобно скорее домой.
Габриэле: Именно. Именно! Меня заждались дома! Итак ,какой же мы выберем подарок...?
Анатолль: О, дя я найду какую-нибудь мелочь...!
Габриэле: Как знать, как знать!... А я-то втемяшила себе, что должнга вашай... что я... девушке что то выберу...!
Анатоль: Ах. благодарствую вам, дорогая дама!
Габриэле: ...Мне хотелось бы поприсутствовать в то время, когда вы подарите ей...! Я бы особенно насладилась видом милой девушки в комнатке! ... которая не ведает, насколько она добра!
Анатоль: ...!
Габриэле: Теперь же отдайте мне свёртки! ...Уже так поздно...
Анатоль: Да-да! Вот они, прошу. Но...
Габриэле: Пожалуйста, остановите того извозчика, который нам навстречу...
Анатоль: Вы так торопитесь?!
Габриэле: Прошу, прошу! (машет рукой)
Анатоль: Благодарю вас...! Но что с подарком...?
            Извозчик останавливается. Анатоль отворяет дверцу экипажа.
Габриэле: Постойте!... Я кое-что передам от себя...
Анатоль: Что вы?! Милостивая государыня, вы...
Габриэле: А что?! Вот...возьмите... эти цветы, очень просто, эти цветы! Это должно означить простой привет, ничего больше... Но...Вам следует к букето что-то добавить.
Анатоль: Достойная дама! Вы так милы...
Габриэле: Обещайте мне вручить их... да со словами, которые я вам передам.
Анатоль: Непременно.
Габриэле: Обещаете мне?...
Анатоль: Да... с удовольствием! А почему нет?!
Габриэле (отворив дверцу): Итак ,скажите ей...
Анатоль: Да...?
Габриэле: Скажете ей: "Эти цветы, моя... сладкая девочка, послала тебе одна дама, которая, пожалуй, способна любить как ты, но не отважтилась на то в своё время..."
Анатоль: Достойная... дама?!............................
              Она забралась в кабинку.... Экипаж катит прочь. Улица почти безлюдна.
              Анатоль провожает взглядом до поворота экипаж...
              Анатоль замирает на месте, а затем, взглянув на часы, быстро уходит прочь.

                             Занавес
       
продолжение следует
перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

* * * * *,................................................................................................ !:)

Рождественские покупки

Анатоль, Габриэле

Рождественский вечер, 6 часов. Лёгкий снегопад. На улицах Вены.

Анатоль: Милостивая фрау, достойная дама...!
Габриэле: Что?... Ах, это вы!
Анатоль: Да!... Преследую вас! ...Не могу видеть спокойно как вы надрываетесь! Дайте же мне ваши пакеты!
Габриэле: Нет, нет, благодарю! Я сама донесу!
Анатоль: Ну прошу вас, милостивая сударыня, не огорчайте меня, коль решился на галантность...
Габриэле: Ну, вот этот, один...
Анатоль: Но этот же такой... дайте-ка вот... ага... этот... и ещё...
Габриэле: Довольно, достаточно. Вы столь любезны!
Анатоль: Если только позволено- тогда я непременно!
Габриэле: Вы расточаете любезность только на улице и в снегопад.
Анатоль: И поздно вечером , и Рождоства канут кстати- каково?
Габриэле: Чистая случайность попасться вам: вы ещё и в лица смотрите!
Анатоль: Да-да ... я ещё на нанёс вам визит- вы на это намекаете...
Габриэле: Да, нечто в этом роде я имею в виду!
Анатоль: Милостивая дама, я теперь никого не посещаю, совсем никого! А как поживает ваш господин супруг? А что делают ваши милые малыши?
Габриэле: Эти вопросы можете адресовать себе! Я ведь знаю, что вас всё это мало интересует!
Анатоль: Когда встретишь такую душеведку, чувствуешь себя не в своей тарелке.
Габриэле: Вы... знаю я!
Анатоль: Не настолько хорошо, как мне хотелось бы!
Габриэле: Оставьте ваши замечания! Ну же?
Анатоль: Достойная дама, мне нечего добавить!
Габриэле: Верните мне свёртки!
Анатоль: Не злитесь... не сердитесь... я снова хороший...
              Они идут рядом уже молча.
Габриэле: Скажите что нибудь!
Анатоль: Что-нибудь, да-с... но ваша цензура столь строга...
Габриэле: Расскажите мне что-нибудь. Мы ведь так долго не видались... Чем вы, собственно, заняты?
Анатоль: Ничего не делаю, как обычно!
Габриэле: Ничего?
Анатоль: Совсем ничего!
Габриэле: Впрямь жаль вас!
Анатоль: Вот как ...вам ведь всё равно!
Габриэле: Как вы можете утверждать подобное?...
Анатоль: Почему прогуливаю я собственную жизнь? Чья вина в том?... Чья?
Габриэле: Дайте мне пакеты!
Анатоль: Я никого не обвинил. Спросил просто так- пальцем в небо...
Габриэле: Вы сегодня только прогуливаетесь?
Анатоль: Прогуливюсь? Сколько презрения в вашем тоне! Как будто есть лучшее занятие! В слове "прогуливаться" - такое великолепие необязательности!  Впрочем, сегодня я не таков : занят-с, милая дама, подобно вам!
Габриэле: Вот как ?!
Анатоль: Я тоже совершаю рождественские покупки!
Габриэле: Вы?!
Анатоль: Только я не нахожу ничего приличного! При том, что неделями прохаживаюсь, заглядывая во все витрины, по всем улицам. Но у торговцев - никакого вкуса, ни изобретательности.
Габриэле: Этим должен обладать покупатель! Те, кто незаняты, как вы, заботится о покупках загодя, заказывает подарки уже осенью...
Анатоль: Ах, я не из таких! Ещё вот: откуда знать осенью, кому на рождество дарить? ...А уж два часа до Христова дерева- и у меня никакого выбора, никакого...!
Габриэле: Должна я помочь вам?
Анатоль: Достойная госпожа... вы- ангел...но не отбирайте у меня свои пакеты...
Габриэле: Нет, нет...
Анатоль: Итак, ангел! надо сказать... это прекрасно: ангел!
Габриэле: Угодно ли вам любезно замолчать?
Анатоль: Я снова совершенно спокоен!
Габриэле: Итак, каково ваше условие? ... Кому вы должнен быть вручён подарок?
Анатоль: ...Это... собственно, трудно сказать...
Габриэле: Некоей даме, естественно?
Анатоль: Ну, да: вы ведь известная душеведка, сказал же вам сегодня раз!
Габриэле: Но что... для дамы? Настоящей дамы?
Анатоль: Тогда нам следует согласно уточнить! Если вы имеете в виду даму большого света, то это не вполне соответствует...
Габриэте: Тогда... малого света?...
Анатоль: Хорошо, скажем так, малого света...
Габриэле: Именно это вертелось у меня на языке...!
Анатоль: Без неуместного сарказма!
Габриэле: Я ведь знаю ваши вкусы... должно быть, из той же серии: худосочная блондинка!
Анатоль: Из сказанного добавлю: блондинке...!
Габриэле: ...Да-да, блондинка... примечательно, что вы всегда с этими дамами из предместья имеете дело... ну всякий раз!
Анатоль: Милая дама, нет моей вины в том.
Габриэле: Оставим это,...мой герр! О, это совсем даже хорошо, что вы остаётесь в своём жанре... несправедливо бросать места привычного триумфа...
Анатоль: Но что же мне делать: меня любят только там, в пригородах?...
Габриэле: Вас там понимают,...за городом?
Анатоль: Ничуть! Но, видите ли... в малом свете быть мне только любимым, в большом- только понятым. Вы же знаете...
Габриэле: Ничего не знаю... и хватит, не желаю знать! Идёмте-ка... вот как раз то, подходящее заведение... тут мы купим что-нибудь вашей малышке...
Анатоль: Достойная дама!
Габриэле: Ну да... взгляните-ка... вот... шкатулочка с четырьмя разными парфюмами... или эта, с шестью сортами мыла... пачули... кипарис... жокей-клуб... это, должо быть, нечто... нет?
Анатоль: Достойная дама, х о р о ш о это для вас...
Гобриэле: Или, погодите, здесь...! Посмотрите же... эта брошка с шестью фальшивыми бриллантами, вообразите: шестью! Как они переливаются! Или этот восхитительный браслетик с небесными брелоками... ах, один- вылитая голова мавра! ...Это здорово подействует... в предместье!
Анатоль: Достойная фрау, вы заблуждаетесь! Вы не знаете этих девушек: они не такие, какими вы их представляете себе...
Габриэле: И вот... ах, как прелестно! Подойдите-ка поближе... что скажете об этой шляпке?!  Фасон был писком моды два года назад! А перья, как они колышутся... нет?! Это произведёт чудовищный фурол... в Хернальсе?!
Анатоль: Достойная фрау... речь не о Хернальсе... и кроме того, вы недооцениваете вкус Хернальса...
Габриэле: Да... верно, тяжело с вами... тогда окажите мне помощь... всего один намёк...
Анатоль: Что же мне...?! Вам ради смеху... непременно!
Габриэле: О, нет, о, нет! Только наставьте меня...! Он чванлива или скромна? Велика или мала? Красится цветными румянами...?
Анатоль: Я не приму ваших дружеских услуг! Вы просто насмехаетесь!
Габриэле: О, нет, я готова выслушать вас! Расскажите же мне что-нибудь о ней!
Анатоль: Я не осмаливаюсь...
Габриэле: Ну отважьтесь! ...Как давно...?
Анатоль: Оставим-ка это!
Габриэле: Я настаиваю! Как давно вы знаете её?
Анатоль: Уже... давно!
Габриэле: Оставьте эту манеру, отвечайте ясно, и пространно...! Поведайте мне вашу историю!
Анатоль: Это вовсе не история!
Габриэле: Но как вы о ней прослышали, где и когда вы познакомились, и вообще, что она за персона- это я желала бы знать!
Анатоль: Хорошо, но история не краткая, предупреждаю вас!
Габриэле: Я уже заинтригована. Хотелось бы узнать, что там за свет! Я его вовсе не знаю!
Анатоль: Вы его не поймёте, ничуть!
Габриэле: О, мой герр!
Анатоль: Вы без разбору презираете всё, что не отностся к вашему кругу, очень несправедливо.
Габриэле: Но я такая восприимчивая! Мне ведь ничего не рассказывают о внешнем мире! Что мне знать о нём?

продолжение следует
перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

* * * * *,................................................................................................... !:)

Макс: И чем тебе претит этот вопрос?
Анатоль: Да, ...этот вопрос... я нахожу его неуклюжим, по форме, хотя бы.
Макс: Ну, тогда сформулируй его так: "Кора, верна ли ты мне с той поры, как мы познакомились?"
Анатоль: Хм... В этом что-то есть. (Коре). Кора! Была ли ты...? Опять бессмыслица!
Макс: Бессмыслица?!
Анатоль: Я прошу... нужно только уразуметь, что мы желаем узнать. Собственно, мы и не подозревали, что влюбимся взаимно до безумия. Вначале нам казалось, что наше увлечение мимолётно. Кто знает...
Макс: Кто знает...?
Анатоль: Кто знает, полюбила ли она меня  прежде, чем разлюбила моего предшественника? Что пережила эта девушка за день до нашей встречи, прежде чем мы разговорились впервые? Выпуталась ли она из предыдущего? Возможно ли, что тогда дни и недели в ы н у ж д е н а была влачить старую цепь? в ы н у ж д е н а , говорю я.
Макс: Хм.
Анатоль: Я скажу даже больше... В первое время наша связь была лишь капризом- с её и с моей стороны. Мы не ждали , не искали взаимно большего, чем преходящего, сладкого счастья. Если она тогда изменила мне, в чём могу её теперь упрекнуть? Ни в чём, вовсе.
Макс: Ты по природе своей уступчив.
Анатоль: Нет, вовсе нет, я нахожу недостойным смешивать возможные абсцессы прошлого с нынешним нашим.
Макс: Ну, ты мыслишь осмотрительно. Но я помогу тебе справиться.
Анатоль: ...?
Макс: ты спроси её именно так: "Кора, с тех пор ,как ты полюбила меня... ты верна мне?"
Анатоль: Звучит ясно и просто.
Макс: .... ну же?
Анатоль: Но это совсем невозможно.
Макс: Ох!
Анатоль: Верна! Что это значит, в сущности: "верна"? Подумай только... она вчера ехала в вагоне поезда- и некий напротив неё сидящий господин придавил носок её туфельки своей ногой. Теперь же вовсе не исключено, что по причине присущих ей бесконечно обострившейся остроты восприятия и утонченности способов самовыражения, которыми она, как медиум, несомненно, наделена, Кора усмотрит в случившемся измену.
Макс: Ты по-смо-три!
Анатоль: Тем более, что нам иногда случалось вести разговор на эту тему, и Кора уже знакома с моими, несколько завышенными, требованиями на сей счёт.  Я самолично сказал было ей: "Кора ,если ты даже просто посмотришь на другого мужчину- это уже, считай, измена мне".
Макс: А она?
Анатоль: А она... она улыбнулась мне да и молвила в ответ: "Как ты мог подумать, что я засматриваюсь на других?"
Макс: И всё же, ты полагаешь...?
Анатоль: Были случаи... Один, настойчивый, идя следом за ней, догнал и слёту поцеловал Кору в шейку.
Макс: И... это...
Анатоль: И это значит, что измены не исключены.
Макс: Итак, ты не желаешь расспросить её.
Анатоль: О, напротив... но...
Макс: Всё, что ты нарассказал ради самооправданья- бессмыслица. Верь мне: бабы понимают нас, когда мы спрашиваем насчёт их верности. Если сейчас вот ты нашептал бы ей елейным, ласковым голоском :"Верна ли ты мне...", она б тебе не о каблуке незнакомого господина  и не о поцелуе слёту в шейку нарассказала, но - о том ,что мы обычно считаем изменой, и коль ты горазд на дальнейший расспрос, который бы всё прояснил...
Анатоль: Итак, ты желаешь, что я ,несмотря ни на что, должен спросить её...
Макс: ...Ты ведь хотел этого!
Анатоль: Мне только что пришло на ум нечто новое.
Макс: А именно...?
Анатоль: Неосознанное!
Макс: Неосознанное?
Анатоль: Я имею в виду неосознаваемое обстоятельство.
Макс: Ага.
Анатоль: Они могут являться открыто, но способны давать о себе знать исподволь, неясно.
Макс: Не мог бы ты обяснить поконкретнее...?
Анатоль: Представь себя в сумрачной, таинственной комнате.
Макс: Сумрачной... таинственной.. представил.
Анатоль: В этой комнате- она... и пристутствует ещё некто.
Макс: А как вы туда пробрались?
Анатоль: Оставляю вопрос открытым. Есть же предлоги... Довольно! Что-то похожее может случиться. Теперь- пара рюмок рейнского. Особенный душная атмосфера , довлеющая над всеми, дух сигарет, парфюмированных обоев,  неясный свет стеклянной люстры... и красные шторы... одиночество... тишина... только, шёпотом, сладкие слова...
Макс: ...!
Анатоль: И другие укладывались! получше, поспокойнее её!
Макс: Только это ещё меньше вяжется в темой верность, если вот так с разными совершаешь похожие дела.
Анатоль: Бывают такие запутанные случаи...
Макс: Что ж ,друг мой. ответ на сложнейшую загадку, над которой ломали головы титаны духа,- пред тобой. Сто`ит тебе только поговорить- и всё, что желаешь, узнаешь. Один вопрос- и ты доведаешься, один ли ты из немногих л ю б и м ы х  и с к л ю ч и т е л ь н о , сможешь узнать, кто твой соперник, чем он потеснил тебя- и  ты запинаешься на ровном месте! У теья- один вопрос начистоту к судьбе! А ты медлишь! Дни и ночи напролёт страдал бы, полжизни отдал бы за Правду- да вот она, пред тобой, даром, и ты не согнёшься чтоб подобрать её! А почему? Ибо дама, которую ты любишь, не должна перечить идее верности, а ещё потому, что всё ж иллюзия в тысячу раз дороже тебе Истины.  Довольно игры, буди эту девушку и довольствуйся впредь гордым осознанием того ,что мог бы ныне сотворить чудо.
Анатоль: Макс!
Макс: А что, я неправ? Ты разве сам не знаешь того, что сказанное тобой здесь- детский лепет, пустые фразы, которыми ты ни меня, ни себя не способен запутать?
Анатоль (возбуждённо): Макс... Позволь сказать тебе от своего имени: да, я желаю спросить её!
Макс: Ах!
Анатоль: Но не заставляй меня злиться- не в твоём присутствии!
Макс: Не в моём?
Анатоль: Если и суждено мне это, ужаснейшее, услышать, коль она ответит мне : "Нет, я изменяла тебе", то я должен оказаться единственным свидетелем тому . Быть несчастным- это ещё не всё горе, осознать своё положение- это всё! Этого я не желаю. Ты же мой лучший друг- вот отчего не хочу я ,чтоб твой сожалеющий взгляд коснулся меня, несчастного, и первые поведали ,сколь я жалок.  Возможно, в моём нежелании присутствует иной мотив, возмоежно, я стыжусь тебя. Ведь если ты узнаешь горькую правду, то более не должен увидеть меня вместе с этой девушкой! Нет, ты не должен услышать вместе со мной невыносимую истину. Ты схватываешь суть мною сказанного...?
Макс: Да, друг мой, (Жмёт Анатолю руку), и я оставляю вас наедине.
Анатоль: Друже мой! (Провожая Макса к двери). Не долее, чем через минуту позову тебя! (Макс удаляется из комнаты).
Анатоль ( стоит пред Корой... пристально и долго смотрит на неё...) Кора!  ...! (Качая головой, обходит Кору). Кора!  ... (Пред Корой на коленях). Кора! Моя милая Кора!... Кора! (Встаёт, приблизившись): Проснись... и поцелуй меня!
Кора (встаёт, трёт глаза, бросается на шею Анатолю): Анатоль! Долго я спала? ...Где Макс?
Анатоль: Макс!
Макс (является из соседней комнаты): Вот я!
Анатоль: Да... довольно долго ты спала... а ещё говорила во сне.
Кора: Ради Бога! Всё ж, ничего предосудительного?
Макс: Вы просто ответили на его вопросы!
Кора: А что же он спрашивал?
Анатоль: Тысячу всячин!...
Кора: И я на каждый вопрос ответила, на все?
Анатоль: На все.
Кора: А что спрашивал, этого знать нельзя?
Анатоль: Нет, этого нельзя! А завтра я снова загипнотизирую тебя!
Кора: О, нет, никогда впредь! Это же колдовство. Когда у тебя спрашивают, а проснёшься- и ничего не вспомнишь. Ясно, наболтала я сущего вздора.
Анатоль: Да, ...например, что ты любишь меня.
Кора: Правда.
Макс: Она не верит в это! Очень хорошо!
Кора: Но посмотри... то же я могла бы сказать тебе и бодрствуя!
Анатоль: Ангел мой! (Обьятие).
Макс: Господа мои... адьё! ...
Анатоль: Ты уже уходишь?
Макс: Должен.
Анатоль: Не злись, если не провожу тебя...
Кора: До свидания!
Макс: Ничего подобного. (У двери). Одно мне ясно: бабы и под гипнозом лгут... Но они счастливы- и это главное. Адьё. детки. (Они не слышат его, поскольку прочно слились в страстном обьятии).

Занавес

продолжение следует
перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

Анатоль (Максу): Очаровательна, правда?
Макс: О!
Кора: Ну, как вам живётся? Тебе, Анатоль? Вам, Макс? Уже давно болтаете?
Анатоль: Полчаса.
Кора (снимает шляпку и пальто): И о чём?
Анатоль: О том, о сём.
Макс: О гипнозе.
Кора: О ,снова о нём! Люди уже просто помешаны на гипнозе.
Анатоль: Что ж...
Кора: Ты, Анатоль, хочу чтоб раз меня загипнотизировал.
Анатоль: Я... тебя...?
Кора: Да, я представляю себе, будет мило. То есть- с твоей стороны.
Анатоль: Благодарю.
Кора: Посторонний- нет, нет, не хочу: именно ты.
Анатоль: Что ж, моё сокровище, коль тебе угодно, загипнотизирую тебя.
Кора: Когда?
Анатоль: Сейчас! Немедля, на месте.
Кора: Да! Хорошо! Что от меня требуется?
Анатоль: Только и всего, дитя моё: усесться поудобнее в кресло и по доброй воле уснуть.
Кора: О, я так желаю этого!
Анатоль: Я стою пред тобою, ты смотришь на меня... ну... смотри же на меня... я вожу ладонью над твоим лбом, над глазами. Так...
Кора: Да, и что потом...
Анатоль: Ничего... ты должна заснуть.
Кора: Ты, когда ты поводишь ладонью над моими очесами, мне так это странно...
Анатоль: Спокойствие... не говори... Спать. Ты очень устала.
Кора: Нет.
Анатоль: Да!... Немного устала.
Кора: Немного, да...
Анатоль: ... Твои веки наливаются теплом, тяжелеют... очень тяжелы. Ты не можешь поднять руки.
Кора (тихо): Действительно.
Анатоль (снова и снова поводит ладонью): Устала... устала ты очень... заснула, дитя моё... Спи. (Оборачивается к Максу, который, вначале удивлён, делает уверенную мину) Спать... Твои веки плотно сомкнуты... Ты не можешь их поднять...
Кора (пытается открыть глаза).
Анатоль: Так не пойдёт... Ты усни... Теперь спокойно засыпай... Так...
Макс (запинается): Ты...
Анатоль: Спокойно. (Коре) Спать... Крепко, глубоко спать. (Анатоль некоторое время смотрит на спокойно дышащую, спящую Кору). Ну... теперь спрашивай.
Макс: Я хотел спросить только, действительно спит ли она.
Анатоль: Ты же видишь... подождём немного. (Стоит, смотрит на Кору. Долгая пауза). Кора!... Теперь ты мне ответишь... ответишь. Как звать тебя?
Кора: Кора.
Анатоль: Кора, мы в лесу.
Кора: О... в лесу... как красиво! Зелёные деревья...и соловьи.
Анатоль: Кора... Теперь ты скажешь мне всю правду... Что ты сделаешь, Кора?
Кора: Я скажу всю правду.
Анатоль: Ты на все вопросы ответишь мне начистоту, а когда проснёшься, забудешь всё. Ты поняла меня?
Кора: Да.
Анатоль:Ну, спиже... спи спокойно. (Максу). Итак, я спрошу тебя...
Макс: Ты,  сколько же ей лет?
Анатоль: Девятнадцать... Кора, сколько тебе лет?
Кора: Двадцать один.
Макс: Ха-ха.
Анатоль: Тс-с... Это необычно... ты же видишь...
Макс: О, если бы она узнала, что является хорошим медиумом!
Анатоль: Внушение сработало. Я расспрошу её до мелочей... Кора, ты любишь меня...? Кора... любишь меня?
Кора: Да!
Анатоль (торжествуя): Слышишь это?
Макс: Итак, главный вопрос: верна ли она.
Анатоль: Кора! (Оборачиваясь). Вопрос глуп.
Макс: Почему?
Анатоль: Так нелься спрашивать!
Макс: ...?
Анатоль: Я должен иначе сформулировать его.
Макс: Я всё же полагаю, что вопрос достаточно точен.
Анатоль: Нет, он ошибочен именно тем, что расплывчат.
Макс: Вот как?
Анатоль: Если я прошу её: "Верна ли ты?", она поймет вопрос слишком общо.
Макс: Ну и?
Анатоль: Она припомнит всё... прошлое... Возможно, она подумает о времени, когда любила другого... и тогда ответит: "нет".
Макс: И это было б даже интересно.
Анатоль: Благодарю... Я знаю, Кора всетечалась с другими, до меня. Она мне сказала однажды: "Да, если б знала ,что встречу тебя... тогда..."
Макс: Но она же не знала.
Анатоль: Нет...

продолжение следует
перевод с немецкого Терджимана Кырымлы