"Портал-Credo.Ru": Что, по Вашему мнению, кроется за понятием "традиционные конфессии"?
Андрей Окара: Специфика нашей политической системы в том, что государство пытается быть монополистом управления, поэтому в сферах, которые для него не очень понятны – например, культура или религия, – оно пытается делегировать свои функции доверенным структурам, которые, с точки зрения бюрократии, надежны, управляемы, контролируемы и прозрачны. И эти субъекты называются "традиционными конфессиями".
- Какова, на Ваш взгляд, должна быть роль церквей во взаимоотношениях общества и государства?
- Мне сложно говорить обо всех церквях сразу, но многим православным людям хотелось бы видеть православную церковь заступницей общества перед государством, особенно в случае, если, как в России, существует жесткая конфронтация государства и общества.
Но у нас картина чаще всего получается другой: церковь и ее иерархи становятся заступниками государства от общества, пропагандируя покорность государству ("светским владыкам") и подчеркивая лояльность и непротивленчество.
- А какова ситуация в Украине?
- В Украине ситуация отчасти похожая, отчасти нет. В Украине существует активная борьба между четырьмя большими конфессиями (УПЦ, УПЦ-КП, УАПЦ и УГКЦ) – борьба за паству, борьба за внимание со стороны государства, за внимание со стороны спонсоров – экономической элиты общества, борьба за церковные здания и иные ресурсы.
Кроме того, украинская этнокультурная идентичность сейчас находится в процессе своего становления – имеем множество общественно значимых дискуссий на тему того, кто такие украинцы и иные славяне, какой должна быть украинская идентичность и украинская идея, каково оптимальное отношение к России и Западной Европе, отношение к желто-синему, красному и красно-черному флагам, отношение к языкам и культурам. Церковь не только участвует в этих дискуссиях, но и часто является их инициатором. А религиозные темы часто заменяются не просто политическими, как в России, а проблематикой этнокультурной идентичности.
Если церковь открыто призывает голосовать за какого-либо кандидата, то она рискует потерять свое лицо. Кроме того, когда тот же митрополит Одесский и Измаильский и (вдумайтесь!) депутат Одесской областной рады от Партии регионов Агафангел (Саввин) крайне жестко высказывается в отношении иных конфессий и их представителей, то это вряд ли идет во благо самой УПЦ. На региональном уровне церковь становится субъектом политической игры, но на общеукраинском уровне всё сложнее, поскольку в каждой конфессии есть какие-то сдерживающие факторы. Например, внутри УПЦ МП есть те, кто поддерживает идею "Русского мира", а есть те, кто поддерживает идею создания канонической автокефальной Украинской Православной Церкви. Это люди с противоположными взглядами на будущее церкви, но, тем не менее, они уживаются в пределах одной юрисдикции.
Угроза церковного, национального и культурного раскола – это фактор, который в Украине сдерживает политическую активность.
- А в России?
- В России что касается восточного христианства, РПЦ безальтернативна, а единственная заметная альтернатива православию – это протестантские церкви и секты, которые в социальном отношении предельно активны.
Поэтому протестантские церкви и секты больше всего развиты в социально-депрессивных регионах. Там, где жизнь убога и бесперспективна, Православная Церковь не всегда справляется с этими вызовами – не всегда становится заступницей сирых и убогих, в результате эту инициативу забирают протестанты.
Если посмотреть, как в конце XVIII века официальная Церковь относилась к святоотеческому наследию, то увидим, что никак не относилась. Ей это было неинтересно. Тогда в официальной церкви господствовали богословские представления, взятые из протестантских и католических учебников. Поэтому мистически углубленные люди оказывались либо на краю (та же Оптина пустынь), либо уходили в альтернативные структуры – например, в масонство (примечательно, что изданием святоотеческого богословского наследия тогда занимались именно масоны).
Так и теперь: если православная церковь не справляется с социальными вызовами, то социально-активные люди уходят в протестантские церкви и секты, а мистически углубленные – в нехристианские религии. А многие умные и утонченные люди уходят в раскол.
В Украине сейчас многие большие надежды возлагают на легализацию Вселенского патриархата. Это патриархат, который никто не подозревает в геополитической экспансии по отношению к Украине, в сохранении греческого или турецкого языка, в строительстве "Греческого мира" и т.д.
Ведь некоторые православные иерархи (как из УПЦ, так и из РПЦ) в Украине проповедуют не Христа, а "Русский мир", Таможенный союз и прочие геополитические артефакты. Примечательно, что УПЦ является средой, в которой активнее всего циркулируют конспирологические версии о том, что Украину придумали в Ватикане, в Австро-Венгрии, в Германском генштабе – специально для раскола Российской империи.
Вопросы веры и конфессиональной принадлежности "привязываются" к геополитической и геокультурной ориентациям, что едва ли способствует укреплению авторитета той или иной церкви.
- Каково сегодня, по Вашему мнению, влияние церкви как социального института на современного человека?
- Церковь и как социальный институт, и как Тело Христово утрачивает свое значение для современного человека. Сегодня одним из трендов является внецерковная религиозность. Наверное, это не то, чему учил нас Христос.
Зоя Бардина - Андрей Окара. 8 июля 2011 г.
Коментарі