Учитель - колясочник Юлия Бессонова.
- 20.04.10, 16:48
- Торжество православия
Источник: http://www.rg.ru/2010/03/30/uchitel.html
Юлия Бессонова
Юлия Бессонова
В московской школе преподает один из немногих в России учителей-колясочников
Семь утра. На Садовнической набережной рядом с московской школой N 518 паркуется машина. За рулем симпатичная блондинка. Открывает переднюю дверь, но выходить не спешит.
Мимо идет прохожий. “Вы не поможете достать из багажника коляску?” – обращается к нему женщина. Коляска – инвалидная, весит 10 килограммов. Только дело, конечно, не в тяжести, а в том, что Юля Бессонова не может ходить. Прохожий не сразу понимает, в чем дело… Ворчит, но не отказывается. Женщина садится в коляску: “Большое спасибо!” – и подъезжает к школе. Охранник уже увидел ее на мониторе видеокамеры, спешит открыть дверь. И так – каждый день. Юля – учитель, преподает английский и французский языки в школе N 518.
До урока английского в 5 “Б” еще целый час. Можно поговорить.
- Было, что прохожие отказывали в помощи?
- Только однажды. Но я же вижу, кого можно попросить, а кого – нет. Ошиблась всего раз.
Ее жизнь круто изменилась в семь лет. Тогда семья Бессоновых еще жила в Казахстане. Играя с ребятами во дворе, девочка неудачно прыгнула. “Повреждение позвоночника”, – уклончиво сказали врачи и пытались лечить. Дед, учитель химии, переквалифицировался в преподавателя физкультуры и стал тренировать Юлю: если не работают ноги, надо, чтобы хорошо был развит плечевой пояс, чтобы управлять телом и коляской. Отец – бизнесмен, не жалел денег на поездки по клиникам.
Юля годами лежала в больницах, там же и училась. До 16 лет еще верила, что сможет встать на ноги, а потом вдруг поняла – все, с коляски больше не подняться. Надо жить иначе. Одиннадцатый класс оканчивала в одной из московских клиник и твердо решила, что получит высшее образование во что бы то ни стало.
И добилась своего! Приняли студентку Бессонову в один из лучших педагогических вузов – МПГУ им. Ленина на факультет иностранных языков. Но поступить – это еще полдела, и даже добираться до вуза – не самое трудное для колясочника. А вот как, к примеру, слушать лекции в аудитории-амфитеатре? Таких аудиторий в российских вузах полно. Вход – на уровне первой ступеньки, или еще хуже – на самом верху, на последней.
Мне, признаться, аудитории-амфитеатры всегда очень нравились – торжественно, просторно, да и для студентов удобно. Но это для здоровых. А для колясочников?
- Помню, пришла на лекцию по древнему английскому. Сижу наверху и не вижу, что лектор на доске пишет. Спуститься ниже, сами понимаете, не могу. Взяла потом тетради у однокурсниц. Впечатление такое, что лекцию читали разные преподаватели.
Юля не говорит “приехала”, только “пришла”, “зашла”, “ушла”. Юля Бессонова на коляске не “ездит”, а “ходит”.
Университет окончила с красным дипломом, устроилась на работу в частную школу. Нагрузка была небольшая, зато школа находилась на первом этаже – удобно. Одновременно работала в общественной организации “Перспектива”, вела уроки доброты в школах. В том числе бывала и в 518-й. А тут как раз школе срочно потребовался учитель английского. И надо же – накануне первого сентября, когда директору и выбирать-то некогда было! Тот, кого планировали принять на работу, отказался, и место она предложила Юле.
В кабинет заглядывает взлохмаченный мальчишка:
- А урок сегодня будет?
- Конечно, заходи!
За ним подтягивается вся группа . Звонок. Мы с фотокором устраиваемся на галерке. Юля – в коляске за учительским столом. Стульев возле доски нет, чтобы не мешали двигаться.
- Тема урока – вопросительные предложения. Даня, открой тетрадь! Ты задание сделал?
Даня тетрадь открывает. И сразу тянет руку:
- Задавали 35-е, а я сделал 36-е!
Остальные – более собранные. За урок ученики успевают повторить стихотворение, проверить домашнюю работу, пройти новую тему и поиграть в обучающую игру. И кажется, никаких неудобств для учителя на коляске нет. Разве что написать что-то высоко на доске сложно, да по классу особенно не разгуляешься – проходы тесные.
После уроков у Юли – бассейн. По выходным – частные занятия по английскому языку. Она подрабатывает на курсах, в ее группе 10 взрослых учеников. Кстати, когда слушатели впервые видели педагога на коляске, никто особенно не удивился. То ли вежливые попались, то ли и вправду люди стали более терпимы к тем, кто немного не такой, как все?
Мир колясочников, которые имеют нормальную работу, тесен. У нас с Юлей нашлась общая знакомая – выпускница специализированного института искусств Маша Овчаренко, которая организовала свой собственный театр “Котофей” и преподает в частной школе. Машу можно увидеть в жюри многих театральных конкурсов рядом с успешными актерами. У Маши и Юли сейчас одна и та же задача – решить вопрос с жильем. Жить в коммунальных квартирах уже невмоготу, получить бесплатно хотя бы однокомнатную квартиру – не- реально. Надо покупать. Обе имеют приличный заработок, пенсию и могли бы взять ипотеку. Но не так-то это легко: некоторые банки требуют от клиентов медицинскую страховку. Застраховать надо жизнь, а инвалидам страховые компании отказывают.
Если честно, я засомневалась, позвонила в два крупных банка. Оказалось, так оно и есть. В одном банке страховка была в числе необходимых документов. В другом страховки в списке не значилось. Зато была сноска – “банк имеет право потребовать дополнительные документы”. Где гарантии, что не страховку?
По мнению страховщиков, жизнь колясочников – сплошной риск. На наших улицах – сплошные бордюры и лестницы, перил и пандусов нет и в помине. Ни лифты, ни туалеты зданий не приспособлены для того, чтобы ими мог воспользоваться человек на коляске. В магазин не войти, вернее, не проехать – теснота. Но есть уже и другое. В Москве работает автошкола, которая обучает вождению инвалидов-колясочников, есть автосервис, который переоборудует обычные машины, в том числе и иномарки, на ручное управление. Открыты приспособленные спортзалы и бассейны.
В Москве больше миллиона инвалидов, 230 тысяч из них трудоспособны. Работают единицы. Учителей-колясочников в обычных школах, кроме Бессоновой, похоже, нет вообще. И не только в Москве, но, считай, и в России. Был в 80-х годах один такой учитель в воронежском селе. Преподавал математику, ученики его любили так, что в прямом смысле слова на руках носили от дома до школы.
Юлия Бессонова
Юлия Бессонова
В московской школе преподает один из немногих в России учителей-колясочников
Семь утра. На Садовнической набережной рядом с московской школой N 518 паркуется машина. За рулем симпатичная блондинка. Открывает переднюю дверь, но выходить не спешит.
Мимо идет прохожий. “Вы не поможете достать из багажника коляску?” – обращается к нему женщина. Коляска – инвалидная, весит 10 килограммов. Только дело, конечно, не в тяжести, а в том, что Юля Бессонова не может ходить. Прохожий не сразу понимает, в чем дело… Ворчит, но не отказывается. Женщина садится в коляску: “Большое спасибо!” – и подъезжает к школе. Охранник уже увидел ее на мониторе видеокамеры, спешит открыть дверь. И так – каждый день. Юля – учитель, преподает английский и французский языки в школе N 518.
До урока английского в 5 “Б” еще целый час. Можно поговорить.
- Было, что прохожие отказывали в помощи?
- Только однажды. Но я же вижу, кого можно попросить, а кого – нет. Ошиблась всего раз.
Ее жизнь круто изменилась в семь лет. Тогда семья Бессоновых еще жила в Казахстане. Играя с ребятами во дворе, девочка неудачно прыгнула. “Повреждение позвоночника”, – уклончиво сказали врачи и пытались лечить. Дед, учитель химии, переквалифицировался в преподавателя физкультуры и стал тренировать Юлю: если не работают ноги, надо, чтобы хорошо был развит плечевой пояс, чтобы управлять телом и коляской. Отец – бизнесмен, не жалел денег на поездки по клиникам.
Юля годами лежала в больницах, там же и училась. До 16 лет еще верила, что сможет встать на ноги, а потом вдруг поняла – все, с коляски больше не подняться. Надо жить иначе. Одиннадцатый класс оканчивала в одной из московских клиник и твердо решила, что получит высшее образование во что бы то ни стало.
И добилась своего! Приняли студентку Бессонову в один из лучших педагогических вузов – МПГУ им. Ленина на факультет иностранных языков. Но поступить – это еще полдела, и даже добираться до вуза – не самое трудное для колясочника. А вот как, к примеру, слушать лекции в аудитории-амфитеатре? Таких аудиторий в российских вузах полно. Вход – на уровне первой ступеньки, или еще хуже – на самом верху, на последней.
Мне, признаться, аудитории-амфитеатры всегда очень нравились – торжественно, просторно, да и для студентов удобно. Но это для здоровых. А для колясочников?
- Помню, пришла на лекцию по древнему английскому. Сижу наверху и не вижу, что лектор на доске пишет. Спуститься ниже, сами понимаете, не могу. Взяла потом тетради у однокурсниц. Впечатление такое, что лекцию читали разные преподаватели.
Юля не говорит “приехала”, только “пришла”, “зашла”, “ушла”. Юля Бессонова на коляске не “ездит”, а “ходит”.
Университет окончила с красным дипломом, устроилась на работу в частную школу. Нагрузка была небольшая, зато школа находилась на первом этаже – удобно. Одновременно работала в общественной организации “Перспектива”, вела уроки доброты в школах. В том числе бывала и в 518-й. А тут как раз школе срочно потребовался учитель английского. И надо же – накануне первого сентября, когда директору и выбирать-то некогда было! Тот, кого планировали принять на работу, отказался, и место она предложила Юле.
В кабинет заглядывает взлохмаченный мальчишка:
- А урок сегодня будет?
- Конечно, заходи!
За ним подтягивается вся группа . Звонок. Мы с фотокором устраиваемся на галерке. Юля – в коляске за учительским столом. Стульев возле доски нет, чтобы не мешали двигаться.
- Тема урока – вопросительные предложения. Даня, открой тетрадь! Ты задание сделал?
Даня тетрадь открывает. И сразу тянет руку:
- Задавали 35-е, а я сделал 36-е!
Остальные – более собранные. За урок ученики успевают повторить стихотворение, проверить домашнюю работу, пройти новую тему и поиграть в обучающую игру. И кажется, никаких неудобств для учителя на коляске нет. Разве что написать что-то высоко на доске сложно, да по классу особенно не разгуляешься – проходы тесные.
После уроков у Юли – бассейн. По выходным – частные занятия по английскому языку. Она подрабатывает на курсах, в ее группе 10 взрослых учеников. Кстати, когда слушатели впервые видели педагога на коляске, никто особенно не удивился. То ли вежливые попались, то ли и вправду люди стали более терпимы к тем, кто немного не такой, как все?
Мир колясочников, которые имеют нормальную работу, тесен. У нас с Юлей нашлась общая знакомая – выпускница специализированного института искусств Маша Овчаренко, которая организовала свой собственный театр “Котофей” и преподает в частной школе. Машу можно увидеть в жюри многих театральных конкурсов рядом с успешными актерами. У Маши и Юли сейчас одна и та же задача – решить вопрос с жильем. Жить в коммунальных квартирах уже невмоготу, получить бесплатно хотя бы однокомнатную квартиру – не- реально. Надо покупать. Обе имеют приличный заработок, пенсию и могли бы взять ипотеку. Но не так-то это легко: некоторые банки требуют от клиентов медицинскую страховку. Застраховать надо жизнь, а инвалидам страховые компании отказывают.
Если честно, я засомневалась, позвонила в два крупных банка. Оказалось, так оно и есть. В одном банке страховка была в числе необходимых документов. В другом страховки в списке не значилось. Зато была сноска – “банк имеет право потребовать дополнительные документы”. Где гарантии, что не страховку?
По мнению страховщиков, жизнь колясочников – сплошной риск. На наших улицах – сплошные бордюры и лестницы, перил и пандусов нет и в помине. Ни лифты, ни туалеты зданий не приспособлены для того, чтобы ими мог воспользоваться человек на коляске. В магазин не войти, вернее, не проехать – теснота. Но есть уже и другое. В Москве работает автошкола, которая обучает вождению инвалидов-колясочников, есть автосервис, который переоборудует обычные машины, в том числе и иномарки, на ручное управление. Открыты приспособленные спортзалы и бассейны.
В Москве больше миллиона инвалидов, 230 тысяч из них трудоспособны. Работают единицы. Учителей-колясочников в обычных школах, кроме Бессоновой, похоже, нет вообще. И не только в Москве, но, считай, и в России. Был в 80-х годах один такой учитель в воронежском селе. Преподавал математику, ученики его любили так, что в прямом смысле слова на руках носили от дома до школы.
2
Коментарі