Они, как ниточки, эти строчки.
Ряды по плоскости.
Все привычно....
А как навесишь на строчки точки,
Да вставишь первым и ключ скрипичный,...
И видишь: плоскость становится кубом...
И вдруг в небеса устремилось тело...
И то, что шептали вначале губы,
Теперь так волшебно душа запела.

Коли ти не поруч - і сонця нема.
І влітку панує морозна зима.
І вдень замість світла безмежна імла.
І все це зникає,
Коли ти прийшла.

В каждой пуле всего девять граммов свинца.
В каждом дне червоточиной прячется боль.
Иногда ведь и дочь убивает отца.
Мало ли предназначено людям судьбой?

Каждый сам выбирает по весу свинец
И калибр, чтоб убийство прошло на ура.
И кого обвинять в этом всем, наконец,
Если в нашем сегодня сплошные вчера?

Ранним утром трамвай прозвенит под окном,
Стекол утренней лаской коснется рассвет.
Запах кофе заполнит проснувшийся дом.
А отца в этом мире уже больше нет.

Лишь слезинкою вычертит контур лица,
Память добрых мгновений и глупых потерь.
В каждой пуле всего девять граммов свинца.
В каждом дне нет ни боли, ни света теперь.

В курилке решается доля страны.
В курилке все так бесподобно умны.
Но все изменения из настоящих
Всегда в компетенции лиц некурящих.
В курилке - сраженья добра против зла, 
А эти творят потихоньку дела.
Слова из курилки - ни дела, ни веса.
От зла не спасет дымовая завеса.
В курилке все так бесподобно умны.
Да что они сделают в жизни страны?

Кому-то явь, кому-то сны,
Кому-то треск геройских фраз.
Те, кто танцует в дни войны,
Не видят слез из вдовьих глаз.
Тебе - шашлык, ему - окоп.
Тебе - фейсбук, ему - обстрел.
Кому-то выстрел, смерть и гроб,
А он ведь тоже петь хотел...
Ты жив и весел, он - в гробу.
Готовь к суду себя, готовь.
Ты сам себе прожег во лбу,
Что стоишь меньше, чем любовь.
Слова в войну не больше слов,
И суть решают лишь дела,
Когда за жизнь на смерть готов...
Умеющим любить - хвала!

Он пишет поэмы. А я не могу.
Он пишет так мастерски, право.
А я все свое сочинил на бегу.
И часто выходит коряво.

Кому-то великим и хочется стать,
Да я пережил как-то это.
Я даже себя не хотел бы назвать
Таким громким словом - поэтом.

Я просто пишу. Иногда хорошо,
Порою из рук вон как плохо.
И мне все равно, что отнюдь не вошел
Я в списки поэтов эпохи.

Мощны океаны словесной трухи,
И мелки банальностей лужи.
Но в них вдруг блеснут светом мысли стихи.
Сумеешь светить - значит, нужен.

И если кому-то зажгу в жизни свет,
Пусть слабый, пусть искоркой даже,
И пусть не поэма, и пусть не сонет,
Но мне и немногое важно.

Достаточно чьей-то улыбки одной,
Чьего-то душевного вздоха.
Кому-то ведь нужен корявый стих мой.
А это не так уж и плохо.


2011

Я танцую вслепую на минном поле,
Я кусаю бетон и металлы жую,
В моем кофе достаточно йода и соли.
А вы судите.
Судите жизнь мою.
Вы, привыкшие к сладкому кофе с пенкой,
К мостовым, где не может быть вовсе мин,
А меня отправляете прямо к стенке,
Так как в ваших мирах я такой один.
Глуп расстрел.
Шоколадны пули.
Ими мне не доставишь боль.
Я летаю.
А вся ваша жизнь - на стуле.
Потому и не сладки вам йод и соль.
А станцуйте со мною на минном поле!
Утолите металлами жажду губ!
Махаоны бывают красивей моли
Потому что не кормятся пылью шуб.