Есть такие сериалы, с которыми жалко расставаться. Не только в конце каждого сезона, а даже в конце каждой серии. Этот сериал не из их числа.

Несмотря на Бушеми и Рэдклиффа, получилась убогая хуита, хоть и забавная местами. Ещё и заканчивается на полусло... Смотреть можно, только если ничего другого нет. Благо, первый сезон очень короткий – шесть серий по 25 минут.

Наш презедёныш:

Ну не вчера, а девятого мая.

Девятого мая мы пошли на кладбище (Берковцы) убрать могилы. Потому что вовремя получилось убрать только на Лукьяновском. Вовремя, оно конечно, для атеиста понятие весьма условное. Просто моя маменька подвинута на этих всех шаманских ритуалах. А я типа хороший сын.

Людей было реально много. И, внезапно, никакого победобесия от слова совсем. Вот вообще. Хотя на том кладбище много военных похоронено. Воевавших в WWII, погибших и умерших позже. Сидели, конечно, люди возле могилок, ели и выпивали. Кто плакал, кто песни пел. Кто-то даже пытался жарить колбаски на привезённом мангале. Но это всегда так.

А говорили мы вот о чём. В женском туалете на кладбище кабинки без дверей. В мужском кабинка вообще одна. Тоже без двери. Типа срите дома.

Пришли к следующему выводу: такое унижение нужно для того, чтобы в полной мере прочувствовать равенство всех людей перед смертью и боженькой. Лучшего места для этого, чем общественный туалет на кладбище, сложно придумать.

Это пиздец, товарищи:

UPD Упс, это украинская группа.

А вот правильно вчера поступили с пафосным шествием «Бессмертный полк» в Киеве.

Дурным что-то запрещать – только провоцировать и подзадоривать.

Потому ударили сарказмом по скрепности и победобесию. Только толще надо. Это для дурных слишком тонко:

Вот так нормально:

И, да, я ничего не имею против праздника победы. Когда война заканчивается – это прекрасно. И конечно лучше победой, чем поражением. Но ключевая фраза тут: заканчивается война.

Когда заканчивается война – это реальный праздник. Только причём здесь все мы? Наша война ещё не закончена.