Кряк...

- Эх-хе-хе хе-хе! Грехи наси тяские! – перекрестился маленький толстенький тунгус Кряк, на церковный календарь, подвешенный на жерди чума. – Опять мясо кусать нелься! Опять пост, однако! – закурил трубку и сел опечаленный возле огня.

Гулкий удар с наружи, сотряс чум, стены загудели. Кряк с перепуга всем телом распластался под шкурками сваленными в углу, пролежал с минуту, высунул голову прислушался. Удар повторился. Чум покосился и перепуганный Кряк, чтобы не быть заваленным чумом, на карачках вылез из него, уперся лбом в чьи то вонючие ноги, поднял голову, посмотрел на обладателя ног и сел, облегчено вздохнул. Перед ним стоял местный шаман Ог, в руке он держал огромный дрын:

- Зацем моя пугаес? Зацем чум ломаес? – спросил Кряк у Ога..

- Ты пошто паря, ко мне перестал ходить? Пошто забыл веру родную языческую? Богам еврейским молишься? Ух, я тебя! Ирод!– поднял он дрын над съежившимся Кряком..

- Моя не трогай! – жалобно заверещал Кряк – Моя русский! Моя православный!

- Да что ты говоришь? – удивился Ог – А ну ко, расскажи мне, каким это местом ты вдруг русским стал? – примирительно опустив дрын.

Кряк поднялся, отряхнул пыль с колен и поманил Ога к загону, в котором находилось две худые безрогие оленихи. Рядом с загоном стояли ярко-красный нарты, на которые тунгус с гордостью уселся уступив место Огу рядом с собой. Не торопясь он достал из-за пазухи мешочек с табаком, забил трубку, прикурил и неторопливо начал свой рассказ:

- Моя однако, в лесу ходил, белку в глас бил, соболь ловуска ставил, рипку неводом брал, коросый рипка был, больсой жирный, год удался, скурки много, ягель уродил. Геолог присол много, четыре человека, на большой нарты, нарты урчат оленей не видно, страсно, Кряки мало мало боялся, геолог сказал, ненадо боялся. Потом геологи пили живая вода, моя угосчал, шибко коросый вода, Кряки пьяный спал. Утром проснулся, попа болит, геологи сутки сутят, нарты в красный свет покрасили, опять огненный вода пил, сказали сто я узе православный, Валеркой назвали, они и оленей крестили, вон та сто слева то Людка, а та сто с права то Танюска, на утро на третий день они уехали, картинку подарили, сказали сто на нее крестится надо, а к шаман ходить не надо. Вот – закончил свой рассказ Кряки.

- Эк они тебя, окаянные! – промолвил задумчиво Ог – Да ты не православный паря! Ты скорее всего, гомосек! Опустили они тебя, а не окрестили. – вздохнул грустно Ог и поплелся к своему истукану.