Уплывали птицы в солнечные дали
От ночей холодных и небесных слез,
Прочь от грустной осени и ее печали
В край, откуда ветер им любовь принес.

В солнечные дали уплываю птицы.
Их зовет свобода в лучшие края.
А вот людям лучше в тесноте ютиться,
На таких же нищих  злобу затая.

Люди только стонут, что хотят свободы,
В раболепьи глупом распростершись ниц.
В рабской суматохе улетают годы,
Будто их уносят стаи вольных птиц.

В синеве высокой мчатся стройным клином
В солнечные дали птицы-журавли.
А под ними рабски гнут усердно спины
Грустные и злые господа земли.

Утилизация иллюзий.
Баланс бахвальства и обид.
Отсюда ты - обычный лузер.
Оттуда - мощно знаменит.

Вся жизнь - два разновесных мира.
В которых путаешься ты,
Стараясь стать толпы кумиром.
Столпом душевной чистоты.

Себя отдав во власть шаблонам,
Идешь по мелкошажью шпал.
Ты строил в небеса колонны,
Да лишь руин кусок создал.

Ты столько лет в пустую повесть
Пытался запихнуть сюжет,
Да только не на главный поезд
У жизни ты купил билет.

Твой бутерброд, конечно, вкусен.
Но разум твой опять забит
Утилизацией иллюзий
В балансе чванства и обид.

Поцелуи - дорожкой.
С плеча и к ногам.
По рукам и по пальцам,
В ладошку нырнув.
И всего лишь немножко
Возьму себе сам
Твоих запахов вальсы
И взгляда весну.

Пробегусь по восторгам
Всех линий твоих
Нежным трепетом ласки,
Касанием губ.
Негой теплой и долгой,
Умытой в любви.
В этой солнечной сказке
Тебя сберегу.

Замурлычешь, как кошка,
В ладони моей,
Улетишь в поднебесье,
В шальные огни.
Поцелуи - дорожкой.
Их сладость испей.
И в их радостной песне
Счастливой усни.

Напиши мне письмо из вчера,
Из любовью пропитанных дней,
Где светлы, как весна, вечера,
Где звучит эхо песни моей.

Мне не нужно кудрявости строк,
Об одном лишь безмолвно молю,
Чтобы в нем я надеяться мог
На то самое слово: "Люблю!"

Напиши, где бы ты ни была,
Из долин, из лесов или гор.
Чтоб душа с замираньем прочла
Милых букв самый лучший узор.

Напиши, чтобы просто я знал
Чем живешь от утра до утра.
Лишь один еле слышный сигнал.
Напиши мне письмо из вчера.

Все давно уже умерли рядом,
За собой не оставив и пня.
Здесь, куда не нацелишься взглядом,
Лишь пески в жарком солнце звенят.

Иногда на ночлег караваны
Остановятся в узкой тени 
Их соседство минутным обманом
Скрасят мне одиночества дни.

Иногда по разбитой дороге
Грузовик, тарахтя, пролетит. 
А пока под луною двурогой
Вся Сахара безжизненно спит.

Где-то мчится шофер, в стельку пьяный.
Мир застынет, как в мертвой петле.
Если б знали вы, как это странно -
Быть последним на этой земле...


* * *
Дерево Тенере — акация, считавшаяся в своё время самым одиноким деревом на Земле. Росла в пустыне Тенере (северо-восток Нигера, на границе Сахары); в радиусе 400 км от неё не встречалось ни одного другого дерева.
Акация была сбита грузовиком, за рулём которого находился пьяный водитель-ливиец, в 1973 году. 8 ноября того же года остатки дерева перенесли в Национальный музей Нигера в столице государства, городе Ниамей. На месте, где оно стояло, воздвигнут металлический памятник в форме дерева.

Пропишите ему любовь,
Пусть узнает ее восторг,
Пусть узнает и сердца боль,
И отчаянье глупых ссор.

Пусть узнает, что значит "нет".
И чего стоит это "да".
Пусть почувствует сердца свет
В безразличных кристаллах льда.

Пусть узнает отраву слез,
Пусть узнает обиды яд.
Пусть пройдет через лжи мороз,
Через пошлости грязный ад.

Пусть не гнет удивленно бровь,
Слыша страстное "Я люблю".
Пропишите ему любовь,
Пусть прочувствует боль свою.

Вчера во время матча с Англией из одного сектора фаны швыряли на поле зажженные фаера.

Каково ваше мнение о фаерах на футболе?

Я смотрю на тебя, трепеща,
Я от ярости мощно дрожу.
Ну, когда же ты сваришь борща?
Ведь уже третий год, как прошу.

А так вкусно пампушку взять,
Ломтик сала добавить к ней,
И хлебать этот борщ, хлебать,
Не один, а десятки дней.

А пампушку бы - чесночком
Так, что сильным был этот дух.
Да начать бы обед первачком...
Выпить крепкого, крякнуть вслух.

Я готов делать все, любя.
Я готов делать все сообща.
Умоляю же я тебя:
Ну свари ж, наконец, борща!!!

Расплескав по улицам улыбки мягким светом,
Расписав дома ажурной хохломой,
Попрощалось с городом улыбчивое лето
И отправилось на юг, к себе домой.

Мы вздохнули, вспоминая теплых дней раздолье,
Нацепили хмуро черные плащи,
Запаслись для гололедов крупной солью
И с салатов перешли гурьбой на щи.

И когда зима на нас обрушит снегопады,
Прячась в шубах и дубленках от тоски,
Вспомним дни той теплой солнечной отрады,
Даже если жизнь посеребрит навек виски.

По прохладной земле - туман,
По небесной парче - огни.
В ожиревших умах землян
Сытой ленью скопились дни.

Или голод - колючей мглой,
Ненасытной изжогой - гнев.
Ты умчишься на смертный бой,
Лозунг чьих-то умов пропев.

Ты уверенно слеп и глух.
Ты с собою уже - на "Вы".
И так сладко ласкают слух
Ароматы чужой жратвы.

Ты в своей нищете умен.
Ты своим разуменьям рад,
Лобызая шелка знамен
Тех, кто шлет тебя в смертный ад.

По прохладной земле - туман,
По небесной парче - огни.
В отсыревших умах землян
Черной злобой умыты дни.