Прочитанная когда-то в далекой юности книга, точнее девушка из романа по имени Молли, оставила неизгладимый след в его душе. В книге не было рисунка, но автор так ярко сумел обрисовать образ девушки, словно он взят из настоящей жизни. Буд-то бы она где-то существует. Где-то живёт в маленьком городке, ходит его узенькими улочками, и о чем-то думая, улыбается. И он был уверен, что именно она его светлая и желанная мечта.

  Шли годы, и иногда он видел её в толпе. Что-то подсказывало ему, что это была она, его мечта. Но девушка всегда от него ускользала, растворялась в толпе, так и не оглянувшись.

  Он отчетливо представлял её лицо, хотя черты, неустанно рисуемые его воображением, были слегка размыты, Она почему-то всегда представлялась в легком простом летнем платье, с волосами, непринужденно лежащими на плечах. Вроде ничего особенного, но когда судьба позволяла её увидеть, притом всегда со спины, его сердце начинало учащенно биться и наступало ощущение какого-то блаженства.

  Всего лишь один раз в жизни вошедшая в комнату жена на своём дне рождении настолько оказалась похожей на ту Молли из его мечты, что из его уст непроизвольно вырвалось имя Молли.

  Он, конечно, оправдался перед женой и гостями. А его тост «чтобы ты всегда любила меня так, как люблю тебя я» загладил остатки неловкости и был искренним.

  Потом долгие годы судьба не подбрасывала ему видение его мечты, но однажды решила конкретно его удивить. В одном фильме, с совсем другим сценарием, чем в той книге, он увидел девушку очень похожую на образ его мечты. Такая же ласковая и улыбчивая. Такая же простая и искренняя. Он, наконец-то, смог увидеть лицо девушки его мечты. А чтобы не сомневался, судьба решила играть по взрослому – девушку в фильме звали…Молли.

  А вот совсем недавно на перроне вокзала он снова увидел её. Она, как всегда, стояла к нему спиной. Он не мог оторвать от неё взгляда, испытывая те же чувства, что и всегда при встрече. Но на этот раз она оглянулась. Если честно, он не ожидал, что её лицо будет так похоже на ту Молли. Это была Молли его мечты. Он стоял, словно завороженный.

  Он зашел в тот же вагон пригородной электрички, что и она. Он стоял рядом за её спиной, еле сдерживая себя, чтобы не прикоснуться к её плечам и не сказать: «Я тебя так долго ждал, Молли».

  Она сошла гораздо раньше его. Ещё какое-то время он видел её силуэт и её завораживающую походку. А потом снова с ним осталась только его мечта. Ибо время давно ушло, чтобы отчаянно крикнуть в толпу: «Молли, не уходи!»

  Домовой Федор сидел на крылечке за небольшим дубовым столиком и с умным видом что-то писал в своём блокноте. Рядом на табуретке лежал кот Васька и сладко дремал.

– Федя, чего у тебя такой умный вид лица?

– Отстань, Василий, я сказку пишу.

  Шутник, однако, – подумал Васька. Опять, наверное, в амбарной книге баланс сводит.

  Только у Федора начало что-то в блокноте вырисовываться, как на территории двора  остановилась небольшая машина розового цвета и из неё вышла Василиса Прекрасная. Она элегантным движением руки поправила свои шикарные светлые волосы и направилась к крылечку дома.

– Доброе утро, Федор Иванович. А я к тебе на чаёк заглянула. Угостишь?

– Садись в углу и не мешай. Там ещё самовар не остыл.

  Василиса обидчиво надула губы, но уезжать не стала.

– А что ты там пишешь, Федор Иванович?

– Сказку сочиняю, но пока не получается.

– А можно я почитаю.

– Угу.

  «Машина нервно пробиралась через густой лес. Кусты непрерывно хлестали её по лобовому стеклу…»

– Зачем это машине ехать по бездорожью? Да и где главная идея сказки? Сказка должна быть со смыслом. Скажем, ехал Подъемный Кран спасать Тонущую Яхту. Усекаешь, как доброта и героизм просто прет от этих слов? Но в спешке Подъемный Кран переворачивается и начинает спасать сам себя. Помнишь: «Спасение утопающего – дело рук утопающего»?

  И как это в этой Василисе Прекрасной уживается красота с проницательным умом? – с восхищением подумал домовой Федор и перечеркнул ранее написанное.

  Не успел он написать первое предложение, как по двору пронесся на шумном самокате Буратино с песенкой-прилипалкой «Пусть всегда будет солнце…».

  Второе предложение помешал дописать Федору Кот Ученый, гремя своей цепью по асфальту. Вот же, собака не привязанная – подумал домовой.

   А когда мимо двора проходила Красная Шапочка в стильной мини юбке, у Федора и вовсе закатилась ручка под стол.

– В таких условиях писать невозможно. Пусть эти сказки пишут всякие там сказочники.

  Домовой Федор улыбнулся Василисе Прекрасной, и полез в подвал за её любимым черничным вареньем.

  «Как же достало это лето!» – домовой Федор сидел на крылечке старого дома в одних трусах в мелкую ромашку, и обдувал себя большим лопухом Мать-мачехи. Пот крупными каплями стекал со лба, попадал на усы и бороду, и только на волосатой груди задерживался сверкающими каплями соленой росы.

  Рядом на скамейке лежал большой рыжий кот Васька, и жара ему была не в тягость.

– Федь, что ты всё ноешь? Сам же никак не мог дождаться лета.

– Разве это лето? Не хочу я такое лето. Хочу осень и немедленно!

– Ты то осторожней со своими желаниями. Ты же домовой. Ещё, небось, накаркаешь своим нытьем.

– Ты как хочешь, рыжий, а я иду в подвал. Там нет такой жары.

  В подвале было сыро и темно. Пахло плесенью и глиной. В нем не было пейзажей, а только одни натюрморты  прошлогодней консервации. Да и на бочке с солеными огурцами сидеть было неудобно.

  «Хочу осень, хочу осень, хочу осень» – с этой почти молитвой домовой Федор покинул неуютный подвал и унылой походкой поплелся наверх.

  Он неохотно отворил входную дверь дома, и тут вдруг на него сыпануло в лицо мокрым снегом и почерневшей листвой. Его трусы в мелкую ромашку мигом стали предательски полупрозрачными и прилипли к телу ледяными компрессами. Холодный ветер трепал его седую шевелюру, и Федору казалось, что она покрылась мелкими сосульками.

– Где тебя носило, пожелатель хренов! Я чуть было не замерз под этим дождем с мокрым снегом.

  Кот Васька был похож на мокрую половую тряпку, которую забыли снять с верёвки. Ему хотелось согреться, но печку никто не протопил, и в доме было предательски холодно.

– Беги в свой подвал и немедленно возвращай лето.

  В подвале было по-прежнему неуютно. Трусы в мелкую ромашку пришлось снять, дабы ничего не отморозить.

  «Ладно, пусть будет лето» – эта просьба звучала как-то неуверенно. К тому же сверху доносились еле слышные стенания кота Васьки. И Федор понимал, что пока ничего не получается. Тем временем он начал конкретно замерзать. Не помогли даже выкрученные и вновь надетые трусы в мелкую ромашку. И так ему захотелось лета, что он во все горло закричал: «Хочу лета, хочу лета!».

  На крылечке, словно ничего и не было, дремал рыжий кот Васька. В воздухе висела всё та же вязкая жара.

– Извини, Василий, что я тебя чуть не заморозил.

– Ты о чем это, Федор? Опять в подвале квасу перепил?

– Да нет, я это так. Ну и пусть будет лето. Я же не против.

   И домовой Федор потянулся за большим лопухом Мать-мачехи.

  Василий нервно втягивал в себя дым, докуривая последнюю сигарету из пачки. А двигатели космолета всё не запускались.

– А ты по колесу стучал ногой?

  Иван с Петром сидели в тени большого дерева без названия и подшучивали над Василием. Им нравилась эта чужая, но уютная планета, и они не спешили отсюда улетать.

– Помогли бы хоть советом, чем просто сидеть и бездельничать.

  Василий пообещал жене, что на этот раз вернется из дальнего полета вовремя и без опозданий. Иван же с Петром были закоренелые холостяки, и на далекой Земле их никто не ожидал. В крайнем случае за ними пришлют звездолет космической техпомощи, значит причин для беспокойства быть не могло.

  Василий зашел внутрь космолета, где на приборной доске с фотографии на него смотрела  жена. Эта её улыбка всегда придавала ему сил и уверенности. Конечно, Василий мог с ней связаться, но не хотел её тревожить. Да и что он ей скажет? Он знает, что его жена всегда молится, чтобы всё было хорошо. И это был самый надежный оберег для него и его команды.

  С этими мыслями и уже почти спокойный, Василий вышел из космолета, с любовью погладил выдавшую виды ракету и нажал на кнопку запуска двигателей на дистанционном пульте. Двигатели чихнули, и о чудо, запустились, словно ни в чем не бывало.

– Ей, шантрапа, а ну быстренько в звездолет! А то опоздаем с прибытием.

  Иван с Петром нехотя собрали игральные карты и, что-то бубня себе под нос, поплелись к звездолету.

– И что помогло тебе запустить двигатели?

– Жена.

  Напарники удивленно переглянулись, а Василий хитро улыбнулся и прибавил обороты уже разогретым двигателям.

   В небольшом помещении, похожем на пульт управления космического корабля, еле слышно жужжали какие-то приборы и непрерывно менялось изображение на бесчисленных экранах.

  Не взирая на фантастический вид всяких приборов, перед оператором стоял простейшего вида коммутатор со шнурами и парой десятков гнезд.

  Молодой мужчина время от времени кому-то что-то говорил, смотрел на мониторы, а потом  соединял кого-то с кем-то, как это делали телефонистки на заре телефонной связи.

– Извините, там у вас на двери написано, что вы соединяете желающих на любом дальнем расстоянии и совершенно бесплатно. А можно мне позвонить от вас своему другу в Бразилию?

– В Бразилию, это вам по мобильному нужно звонить. Это не дальнее расстояние.

– Не дальнее? Вы хотите сказать, что я могу позвонить на МКС?

– Ну да, там ждут, не дождутся, когда вы им позвоните.

  Ироническая ухмылка на лице оператора сменилась заботливым видом, и он снова был поглощен созерцанием изображения на экранах мониторов. Посетитель явно был озадачен и немного обозлен.

– За две минуты я получил от вас два отказа. Соедините меня тогда с Альфа Центавра.

  Посетитель был явно доволен своим выпадом и злорадно посмотрел на оператора.

– Там не с кем говорить.

– Слушайте, это третий отказ за три минуты нашего разговора. Это такой прикол? Где тут скрытая камера?

– Вообще-то там есть у нас автоответчик. Вы хотите поговорить с автоответчиком?

И ироническая ухмылка снова озарила лицо оператора. А посетитель явно был растерян и собрался уходить.

– Я могу вас связать с соседней галактикой Магеллановы Облака. Есть там одна интересная планета  с интересными жителями. Они любят с нашими поболтать. Но это возможно только через переводчика. Да и голос у них писклявый и давит на уши.

  Теперь посетитель был озадачен и не знал, что сказать.

– А давайте я свяжу вас с Вселенной №156892479 соседней Мультивселенной. Там на одной планете жители точ-в-точ как мы. И язык такой же. А девчата там неописуемо красивые.

Оператор хитро улыбнулся и вопросительно посмотрел на посетителя. А тот совершенно неожиданно для себя утвердительно кивнул головой.

– Но вам нужно будет пройти нашего психиатра и хронометролога.

– Зачем психиатра? А кто такой этот хронометролог?

– Понимаете, вы неизбежно влюбитесь, да так, что напрочь потеряете голову. Нет, без психолога никак. А у хронометролога вы согласуете время связи, по истечению которого он сотрет все ваши воспоминания о звонке. Но вы не волнуйтесь, связь будет осуществлена в соседней комнате дополненной виртуальной реальности и для вас она покажется вечностью. Приятной вечностью.

                                *************************************

  Посетитель проснулся в больничной палате. Рядом стоял мужчина в халате и возился с каким-то прибором.

– Где я? Кто вы?

– Вы б больнице. Потеря сознания. Но с вами уже всё хорошо. А я хронометролог, то есть терапевт.

                               *************************************

  Уходя из больницы по длинному коридору, посетителю послышался приятный женский голос: «Коля, позвони мне! Я буду ждать».

  Посетитель оглянулся, но за спиной никого не было…

Ёжик Сергеевич не сидел на крылечке в уютном кресле и на его лице не красовалась  блаженная улыбка.

Его жена Ежиха Ивановна не гремела на кухне кастрюлями и косо не поглядывала на своего мужа.

– Ты чего не бездельничаешь и не идешь не заготавливать яблоки на зиму?

– Так карантин же. Сад наглухо не закрыт. И даже корзинку не купить негде. Как я не могу в таких условиях не работать?

– Карантин, не говоришь, а что маску не носишь?

– Ну ты вообще непонятливая. Как я не надену маску, если колючки мешают. Мне что, эпиляцию лица не сделать?

– У тебя всегда не есть на всё отговорки. Лучше бы прямо не признался, что ты лентяй из лентяев.

Ну вот – не подумал Ёжик Сергеевич, так хорошо не сидел, так нет же, обязательно нужно не испортить мне настроение. Ох уж эти женщины.

  Лето не мчалось стремительной ланью, и вот не настал момент послабления карантина. Сады не открылись для свободного посещения, а на их входе предприимчивые лисицы не продавали корзинки на любой размер и вкус.

  Ёжик Сергеевич недовольно не поморщился и нехотя не поднялся из любимого кресла. К вечеру он еле не насобирал маленькое лукошко яблок.

– Ты что так мало яблок не насобирал?

– А куда уже не спешить? Лето на исходе и я уже по любому не успею сделать заготовки. В следующем сезоне я точно не постараюсь.

  Ежиха Ивановна печально не посмотрела на своего мужа, грустно не вздохнула и не продолжила не греметь кастрюлями на кухне.

P.S. Если в сказке заменить Ёжика Сергеевича на Сказочника Николая, а сбор яблок – на ремонт квартиры, то сказка словно по волшебству превращается в быль.

  Середина лета долго и терпеливо дожидалась своего часа. И вот её время пришло. Хотя это неправильное утверждение. Для нас это время прилетело, подкравшись совсем неожиданно. А мы даже и глазом не успели моргнуть, оставаясь мысленно ещё на старте лета. Но увы, за окном уже Средина лета приступила наводить свои порядки.

  Светлым листьям приказала потемнеть и начала подсушивать полевые травы. Шумную суету зверей приказала сменить на ленивое неспешное времяпровождение. Приставила палец к губам, и вот уже не слышно шумного пения птиц в лесу. На смену им раздала заботу о потомстве, когда уже не до праздного пения.

  А по небу Средина лета пустила свои любимые кучевые облака. Сама же прилегла в пахучие травы и с увлечением смотрела, как облака меняли очертания, словно рисовали увлекательный мультик со смешными сказочными героями.

  Когда пришла Средина лета, время словно остановилось. В природе воцарилось ленивое вязкое течение времени. Казалось, что так будет всегда. Но на самом деле у Средины лета очень мало времени. Ещё пару недель, и она вынуждена будет передать свою власть Двум Третьим лета. А там и до Осени рукой подать.

  Не знаю почему, но я по-прежнему смотрю в окно во двор моей обители. И слушаю, не скрипнет ли калитка приветствием желанной гостье. Не застучат ли по бетону каблучки, и ты войдешь, как прежде, в мир моих мечтаний. 

  Ещё на узенькой тропинке снега не замели твои следы. И помнит дождь размытый за туманом силуэт, когда ты уходила в даль  своей печали.

  Я буду ждать, не запирая на засов калитку. Я буду верить в солнечные дни, когда дождями смоется обида. И ты войдешь в мой дом и просто улыбнешься.  И просто спросишь: «Коль, когда напишешь сказку?».

  Дракон уже потерял счет времени, прошедшего с момента его заточения в вольер. Крылья его обвисли, а сам он стал больше похож на засушенную мумию варана. Одно утешало, что в таком виде он перестал быть изюминкой зоопарка, и желающих поглазеть на него стало значительно меньше.

  А ещё Дракона радовали ночи. Точнее сны, в которых он по прежнему жил в замечательной сказке. Он дорожил этими снами и не любил, когда что-то их нарушало. И вот сейчас, когда ему снилась любимая пещера, неожиданный скрип запоров заставил Дракона проснуться.

  Его гнев сразу же превратился в удивление, когда Дракон увидел у открытой двери не вооруженных до зубов охранников, а простую хрупкую девчонку. Её легкое платье развевалось на ветру и казалось, что она с очередным порывом ветра просто улетит. Или растворится, оставив запоры закрытыми.

  Но девушка не исчезла, и, приложив палец к губам, дала понять, чтобы он не шумел. И поскольку Дракон не мог понять, что сейчас происходит, то послушно пошел за девчонкой. И они растворились в ночи, словно здесь их и не было.

– Зачем ты меня освободила? Я же дракон, злой и кровожадный.

– Я не знаю, хороший ты или плохой, но я вижу, как ты страдаешь. Мне так хотелось тебе помочь. Мне больно было смотреть на тебя. Ты же меня не съешь?

– Знаешь, у драконов ведь тоже есть сердце. И им не чужды чувства. Я много повидал принцесс. Но если бы в принцессы выбирал я, то ты была бы единственной претенденткой, достойной этого звания.

  Побег Дракона не особо огорчил предпринимателя, ибо Дракон уже не был основным источником его дохода. И предприниматель не стал его разыскивать. А когда наступали ночи, можно было увидеть, как чье-то крыло на мгновение закрывало луну, и большая тень опускалась на маленький дворик дома, что стоял на опушке леса.

  До поздней ночи в этом дворике милая девчонка и с виду грозный, но с доброй душой Дракон, вели приятную беседу, и пили большими чашками душистый чай. В этом дворике жила настоящая сказка, потому, что в неё кто-то поверил и сделал всё возможное, чтобы вера в добро не пропадала. А ведь это и есть настоящая сказка.