Горло сдавлено спазмом гордо...

воздух по венам.

пульс отбивает знакомый аккорд,

и рикошетит по стенам.

Дрожь мокрых рук, как изнанка

силы, колет иголкой.

Мысль возвращается снова обратно

будто в воронку.

Чувство бьётся о чувство,

меняя пределы.

Я заменяю искусство

на беспредел...

  

Хочу  узнать мнение честной компании. Затеяли намедни спор. Может ли женщине понравиться мужчина, которому она не нравится?

Есть мнение, что женская симпатия или желание возникает только к мужчине, который ею заинтересовался...

Мужское желание - первично?

мужчина - инициатор страсти?

Ощутить себя барабаном..научиться быть пустотой, Способной наполниться.. в ритме сердца  Вдох и выдох варгана, запоздалый покой, Сон реальностью управляемый жестом. Мир на вкус многолик.. сквозь завесу ресниц Отбиваемый ритм вторит свету. Всепрощенье на перьях испуганных птиц Пятен нет, нет ни слов ни ответов... Пыль не смоет вода - будет грязь. Чист лишь ветер Воздух щедр. Возвращая в нигде никогда, Жалость вымыв собой пустота душу лечит. Стук за стуком рождается тишина...

 Она отлеживалась уже сутки. Зализывала раны и набиралась сил.   Ей повезло, кость осталась цела, и она могла уже наступить на лапу. Килт не отходил от норы и злобным рыком предупреждал любого, кто хотел приблизиться к ней. Её верный преданный Килт. Стая уже собиралась,что бы посмотреть, кто будет бороться с ней за место вожака. Ей было бесконечно все равно. Она не хотела больше жить в стае. К вечеру второго дня они с Килтом вышли на маленькую охоту, поковырять кореньев, наловить мелких грызунов, на большее она пока не годилась.   За тремя старыми соснами она учуяла его запах. Он не перестал преследовать её, да она и не надеялась на это. Запах шёл с севера и не менял направления. Она хотела посмотреть где он. Килт был против, старый волк боялся их встречи и не понимал, почему она так стремится к своей гибели. Она и сама не понимала. Она только чувствовала всей шкурой, что их главная встреча ещё впереди. За прошедшие сутки она много думала о том, почему он преследует её, почему не убил, почему взял с собой? Люди странные существа. Она поняла, что он давно перестал охотиться на неё и ним движет что-то другое, что-то не дающее ему покоя. Метрах в ста от сторожки она остановилась. Из трубы пахло гарью. Он не уйдёт, пока не найдёт её. Но зачем? Эта встреча станет для кого-то последней. У них нет другого выхода. Либо он без неё, либо она без него. Обойдя сторожку по периметру, она внимательно осмотрела все холмы и ложбинки, тропинки и заросли, она начала готовиться. Она еще не знала, что выберет, но понимала, что готовой нужно быть ко всему.  Каждую ночь она приходила к его логову. Иногда она видела его у входа. Он выпускал дым из пасти и долго неподвижно сидел.   Ей казалось, что она слышит его мысли. Его неуверенность, его желание встречи и стах. В его глазах не было азарта, скорее была обречённость. Обречённость человека, не способного совладать с собственными чувствами. Хотела ли она его убить?

  Нет.

Ей было жаль охотника, который стал слаб из-за встречи с ней. Она понимала, что он перестал быть достойным противником, и не испытывала к нему злости. Она даже привыкла каждую ночь приходить к нему и наблюдать за ним издалека.

   Килт злился и не понимал её привязанности к человеку.    - Люди не волки, они слабы и коварны. Ты ещё пожалеешь о том, что связалась с ним, - рычал он ей тихо и недоверчиво.- Давай уйдем отсюда. Я приглядел неплохой лесок недалеко.   Она понимала, что он прав., и что надо уходить. К марту у неё появится выводок, и она не может подвергать щенят такой опасности. Да и пора прекращать эту глупую игру.   Этой ночью она уйдёт. Она решила, но сначала она придёт на встречу к нему.   Ветра не было. Молодая луна пряталась за облаками. она подошла к дому тогда, когда он вышел покурить. Он сел на порог и замер. Так он сидел уже долго, не двигаясь и не поднимая глаз. Она подошла совсем близко, сама не зная, зачем она это делает. Просто она хотела этой встречи и не могла себе отказать в удовольствии последний раз посмотреть в его глаза.   Вдруг он тряхнул головой, высек огонь и увидел её. Она не уходила, она просто стояла и смотрела на него.  Запах страха долетел до её носа. Зрачки его расширились, и она хребтом почувствовала опасность. Он потянулся за ружьем, она собралась для прыжка и увидела молнией вылетевшего из-за куста Килта, бросившегося на охотника, выстрелившего в небо.   Она прыгнула и вцепилась Килту в холку, отрывая его от горла человека. Килт промазал, чиркнул зубами по уху охотника, разорвал ему плечо и скатился кубарем к его ногам. Оскалившись друг на друга, волки зарычали. Килт развернулся и, оставляя за собой кровавый след, ушёл в лес.

   Волчица подошла к человеку, понюхала пар, вырывающийся из его ноздрей, лизнула рану на плече, и медленно ушла по кровавому следу.

  Луна вышла из-за облаков. Лес продолжал жить.

Мотылёк (перевод Романа Горшкова из Калининграда) Спаси нас, мой мотылёк: Мир стремительно меняется, поэтому люби, пока есть время. Любовь пробуждает, как конвульсия во сне. Мой мотылёк, люби, пока есть время... Любовь пробуждает, как конвульсия во сне! Дорогая, не оставайся безоружной. Если бы бог мог защищать нас, Он давно бы сказал об этом.* Дорогая, мы рождаемся, но умираем слишком быстро — Для меня этого больше, чем достаточно, Чтобы идти нашим собственным путём. Нет времени на сомнения в том, что ты можешь сделать. Я разгадал тебя и увидел жизнь, о которой ты мечтаешь. Это пробуждает, как конвульсия во сне. Ты можешь задохнуться в любой момент — Это пробуждает, как конвульсия во сне! Дорогая, не оставайся безоружной. Если бы бог мог защищать нас, Он давно бы сказал об этом.* Дорогая, мы рождаемся, но умираем слишком быстро — Для меня этого больше, чем достаточно, Чтобы идти нашим собственным путём. Это пробуждает, как конвульсия во сне! * - более точно эти 2 строки звучат так: "Если бы Бог действительно существовал, Он бы защитил нас своей всесильной рукой"

P.S. О смысле песни. Средняя жизнь бабочки — две с половиной недели. Средняя жизнь человека — около 65 лет. Две с половиной недели — это ничто для человека, а 65 лет — ничто для нашей вселенной, поэтому для вселенной люди — бабочки. 65 условных лет пролетают так быстро, что нельзя позволять себе тратить их на иллюзии, неискренность и прозябание.

Papillon - бабочка по французски.

И ещё..у каждого человека есть тотем...

  Охотник разделся и стал кувыркаться в снегу. Такого она ещё никогда не видела. Ей даже стало интересно, что он делает и для чего? Боль мешала чувствовать и осознавать происходящее. Когда веревка стиснула горло, она потеряла сознание. Очнулась она тогда, когда он пристегивал к её шее ошейник. Она посмотрела ему в глаза и испытала странное чувство. Ей было жаль этого мужчину, бегающего за ней по пятам, ставящего капканы, вычисляющего её тропы и не сумевшим ни пристрелить, ни отпустить её. Он смотрел на неё больными глазами, выпуская из ноздрей сизый дым. Из людского логова вышла его самка, он рыкнул на неё, и она спряталась обратно. Странные отношения у этих людей...Волки себя так не ведут. Она скорее удивлялась, чем злилась..страх прошёл, она поняла, что он оставил ей жизнь не для того, чтобы отобрать позже. Вскоре он ушёл. Она подёргала цепь, попыталась дотянуться до кожи на шее и тихонько завыла...   Луна сегодня не была её подружкой. Сегодня весь мир был её врагом - непонятным, загадочным врагом.. Ближе к полуночи она услыхала тихий рык. Килт..Он не бросил её.. Килт пришёл не один, трое волков из её стаи пригнув спины прокрались во двор. Она выползла из будки и стала обнюхивать своих. Волки трудились молча почти до рассвета, рвали волокна, грызли кожу ошейника, пару раз зацепили клыками кожу на её шее.   Она сцепила зубы и ждала, она понимала, что на её стороне только молчание и время. Когда сиреневые тени стали видны, ошейник сдался. Свобода! Она никогда не думала, что такое свобода, пока она у неё была. Теперь она знает цену свободе.

  Нужно уходить, как можно быстрее уходить. Она оглянулась в последний раз на дом, оскалилась и стала виляющими прыжками на трёх лапах уходить в лес.

Она знала, они ещё встретятся, обязательно встретятся...

продолжение будет...)

          

Когда она была маленькой, она очень любила кубарем перекатываться через ручей. Брызги летели во все стороны, смешивая перед глазами небо и землю.

  В выводке их было пятеро: она с сестрой и трое братьев. Её мать была одинокой волчицей. Отца своего они никогда не видели, хотя пару раз прибегал к матери огромный рыжий пес. Мать уводила его на опушку леса и долго не возвращалась. Когда она подросла и попала в стаю, она узнала от старого волка, что рыжий пёс и был её отцом, и именно он наградил её необычным рыжим подпалом, не свойственным волкам, так отличавшим её от других.   Высокая скала была её любимым местом, куда она убегала побыть одной и поговорить с Луной. Совсем недавно её признали вожаком. Старый Килт уже не мог вести стаю, как прежде, и она помогала старому другу, который всегда поддерживал её и защищал от нападок, то найти очередной капкан, то унюхать охотника, то перерезать тёлке горло. Она не хотела, что бы его признали негодным, и вот стая признала годной её. Теперь ответственность, которая легла ей на холку давила её ещё больше. Ей, конечно, было приятно, но стая разрослась в последнее время, они всё ближе стали подходить к людям, и люди все чаще стали устраивать облавы. Особенно её беспокоил одинокий охотник, который все чаще стал выходить на их след. Она уже отличала его запах от других и знала, как он расставляет капканы, придерживаясь схемы по кругу. Однажды она с ним чуть даже не столкнулась нос к носу, когда спускалась задумчиво с Высокой скалы. Хорошо, что была одна и расстояние было большим.   Большой добычи не было уже три дня.Завтра надо идти на стадо. Дурное предчувствие щекотало ей горло. Почти полная луна оставляла сверкающие пятна на снегу. Она добралась до логова до наступления темноты. Ухо уловило шорох и возню. Она продралась сквозь валежник и увидела двух молодых волков, скубущих друг другу холки.Они кувыркались и медленно скатывались к тропе, к которой она запретила приближаться. Она почуяла неладное, выскочила на скрипящий наст, с лаем понеслась в их сторону и..громкий щелчок, сопровождающий невероятную боль взорвался в голове и залил глаза кровью. Капкан...Ржавые железные зубья мертвой хваткой вонзились в её плоть. Она рвалась и кидалась на него зубами, тащила цепь и пыталась бить его об землю,- это доставляло ей ещё большую боль. Молодняку она велела убираться. На её вой вскоре прибежал Килт. Он бегал вокруг неё, рвал зубами железо и его беспомощность ещё больше подчёркивала её обречённость. "Килт уходи, уходи"-смотрела она на него, понимая, что он ничем не может ей помочь. Треск сучьев вонзился в висок, всё, её время кончилось.   "Килт, уходи!"-взвыла она одновременно с выстрелом. Килт подпрыгнул, изогнулся дугой и рванул в чащу. Отстреленный хвост остался лежать на снегу, окрашивая его гранатовыми каплями. Она посмотрела охотнику в глаза. Это был он - тот, кого она боялась, тот от кого хотела уберечь стаю. Тот, кто охотился на неё. Он вскинул ружьё, посмотрел на неё сквозь прицел и опустил руку, подошёл ближе, присел на корточки и закурил. 

  -Добивай быстрей,- зарычала она и опустила голову на снег.

   (продолжение - будет)))

  Снимая кипяток с примуса, он обжог пальцы, смачно выругался и схватил себя за ухо. Шестой день шёл к исходу. Егор почесал отросшую щетину и сел у окна. Сегодня он с трудом подстрелил зайца, на пару дней ещё хватит провизии, но потом надо возвращаться. Волчица будто издевалась над ним. Каждую ночь он слышал волчий вой, поутру находил следы, опоясывающие сторожку на расстоянии 500 метров, но ни разу не видел стаю даже на расстоянии. Все капканы и ловушки были помечены волчьими испражнениями.

  Завтра он пойдет за Высокую скалу. Шансов осталось мало, но если есть хоть один из тысячи, он его использует. Выйдя из избы покурить, он уселся на крыльцо и подвернувшимся под руку прутом стал рисовать её профиль на снегу. Желтые глаза встали перед ним, как искры затухающего костра спокойного, но хранящего в себе силу огня, готового в любой момент вырваться на свободу. Егор чувствовал, что перестает быть охотником. Он гонялся за волчицей потому, что не мог остановиться, потому, что знал, что не будет иметь покоя, пока не выиграет эту схватку, и в то же время не хотел убивать её. Он уговаривал себя, что у него нет выбора, что деревню надо избавить от напасти, что это его работа, и кроме него её никто не сделает, но в глубине души понимал, что это он, а не она вторгается в мир, привычный и естественный для зверья и тайги. Это он пытается изменить существующий порядок вещей. 

  Он не заметил, как совсем стемнело. Потухшая сигарета свисала с уголка губ. Он чиркнул зажигалкой, поднял глаза и встретился с пляшущими язычками пламени в её жёлтых немигающих глазах. По спине пробежала дрожь. Холодные капли выступили на лбу. Егор потянулся за ружьём, она зарычала тихо и внутриутробно. Ружье взлетело к плечу одновременно с её прыжком. Вспышка, отдача, запах пороха, треск разорванной мышцы, вкус крови, искры , синее небо усеянное звёздами и жёлтые немигающие глаза...Тьма...

  Его нашли на следующий день обмороженного и истекающего кровью с разорванным плечом и оторванным ухом. От сторожки тянулся кровавый след, уходящий в лес. Волчицу по следу не нашли и стаю в округе больше не видели. Охотиться Егор перестал, но раз в год он брал старое ружьё и уходил на неделю в сторожку. Возвращался он оттуда тихим и умиротворённым и никогда ни с кем не говорил о волках...

    Рассвет только пометил редеющей синевой тени на снегу. Егор тихонько встал, что бы не будить жену, накинул тулуп, ногой нащупал сапоги и открывая в кармане пачку сигарет, вышел во двор. Мороз ворвался в ноздри, Егор поёжился и посмотрел на небо, там где светлая кайма соединялась с тёмной полосой леса.  Самое время выходить на охоту. Но сегодня, как-то не хочется. Он завернул за сарай, и опытные глаза стали считать количество волчьих лап, оставивших следы возле будки и на белой простыне наста за забором. "Быстро они её нашли.. Наверное Куцый привел". Егор окрестил так про себя волка, которому обрезал хвост. Будка была пуста. Рядом валялся разгрызенный окровавленный ошейник, притороченный к цепи.  Егор выпустил струю дыма и стал нанизывать на неё свои мысли: "Может и хорошо, что она ушла...А стая - молодцом, не бросили..Хочу ли я встретиться с ней снова? И что будет дальше? Она будет мстить...Будет гибнуть скот. Люди придут...надо что-то делать..." Он достал топор и стал рубить колоду,валяющуюся возле сарая. На крыльцо выскочила растрёпанная женщина:  - Егорушка? Что случилось?  - Волчица ушла. А я дрова рублю, не видишь? Спи спокойно. Женщина закрыла ладонью рот, повернулась и захлопнула за собой дверь. За завтраком Егор достал водки, насупившись посмотрел на жену, которая замерла, накладывая ему мясо с картошкой, опустила глаза и промолчала.  - Я завтра иду на охоту. Собери мне все дней на пять. Ночевать буду в сторожке.  Она кивнула, поджав губы, понимая, что отговаривать его бесполезно, и достала походный туесок.

 

я забыла...продолжение  следует)))

Егор снял тулуп, свитер и стащил с себя нательную рубаху. Растерся снегом и оделся снова, оставив рубаху лежать на снегу. Достал сигареты и присел на корточки возле волчицы. Она смотрела на него из-под лоба прозрачными жёлтыми глазами полными пронзительной обречённости и безразличия. Изредка подрагивалась приоткрытая пасть, но она не рычала...Ему показалось, что она все понимает и ждёт. Он затянулся. Густой дым завис на фоне потемневшего в сумерках леса. Нужно возвращаться. Егор взял рубаху, соорудил из неё мешок и накинул ей на голову, затягивая петлю. Она дернулась и замерла, и как-то обмякла в его руках. Он раскрыл капкан, связал её потуже и двинулся в путь.  Он не знал, зачем он это делает. Он не знал, что произошло. Он просто не смог убить...Он так долго её искал, она мерещилась ему во сне, она саднила занозой в его самолюбии..И он не смог. Он стал уважать её силу, пока гонялся за ней, мудрость, с которой она выводила стаю из западни. Он признал её достойным партнёром, и увидев её глаза, не смог. Что-то изменилось в нем. И он не знал ещё, что с этим будет делать.  Во дворе он подъехал к старой собачьей будке, достал цепь и пристегнул волчицу. Чиркнул ножом по верёвкам и отпрыгнул. Она не шевелилась. Егор сдернул рубаху. Волчица посмотрела на него и закрыла глаза. На крыльцо вышла жена и с удивлением уставилась на мужа: -Ты что Егор? Зачем ты её притащил? Что люди скажут? Егор? -Принеси молока. Жена молча зашла в дом и вернулась с миской. - Иди в дом, я скоро приду.  Волчица не открывала глаза и не реагировала на еду.

 - Ничего дурёха, отдыхай, тебе нужны силы,- затягиваясь, сказал он то ли ей, то ли себе...

(продолжение будет)