Запрокинуты руки в небо,  и опущены очи долу. Сила разве не в том, что б не быть не наследующим престола? Сила разве не в том, что б мёртвых не хотеть за собой оставить? Жечь мосты, и не сеять зёрна проще, чем никому не гадить. Сила в том, что бы зла не помнить, не жалеть, не искать причины, сила в женских глазах бездонных, поклоняющихся мужчине.

Ты - моё заземление, прочное и практичное,

Верхнее сопротивление высокоэлектростатичное.

Импульсы и разряды, след перенапряжения -

Всё стирается взглядом, утренним пробуждением.

Кофе пряный, корица, запах тостерной булки.

Я мечтала забыться, только эхо так гулко.

Мысли, росчерки, бусы, камни, кольца , браслеты..

А в глазах только росы уходящего лета. 

Тёрпкое горло, осипший голос, пальцы натянуты, липкий вечер,

голос срывается, странный шорох робко ложиться на влажные плечи,

нервы натянуты на бесконечность, шепотом тайна теряет ценность,

как безобидна простая вечность, пульс не теряет надежд на бренность,

вера - иллюзия прикосновенья, кубики льда сменят жар на воду,

каждой монетой разменной  мгновенья вновь оголяют свою природу,

чётное "да" на отчетливый нечет делит ответы, не зная вопросов,

воск убивает собою свечи,  с тактом сливаясь в огне лакримозы.

Вытерла руки в   остатки джинсов,
Нет, не противно - измазалась, просто.
Что-то "писчит" нудный старый Виндовс,
Хочет опять ограничить доступ.

След от руки, как клеймо, корёжит.
Пыль отряхнётся, добро - не краска.
Сквозь крепдешин запылает кожа
Не прикасаниями не напрасными.

Что-то уже не вернуть, не вспомнить,
Надо ли снова опять по новой?
Я не хочу, как в остывшей домне,
переполняться застывшей кровью...

   Пыль.. Пыль поднимается над дорогой. Пыль забивается в швы и трещины. Пыль застилает глаза. Пыль везде. Она вездесуща и неистребима. Она может сбиваться в комки, рассыпаться прахом, приобретать различные оттенки, но она всё равно останется пылью. 

Когда поднимается ветер, она думает что умеет летать. Когда идёт дождь, она думает что становится грязью. Когда восходит солнце, она думает что умеет трансформироваться. А ещё ей кажется, что она может выбирать когда ей стать грязью, когда стань невесомой, а когда взлететь над дорогой, над следом, оставленным на этой дороге, над ботинками, ступившими на эту дорогу и оставившими на ней след. Пыль покрывает собой всё, и от этого кажется себе очень важной, и весь мир, существующий вокруг, она считает созданным лишь для неё...

интересно, каким был бы мир без пыли....

 Данилина Юлия Алексеевна родилась 13 сентября 1979 года в г. Лобня Московской области. Закончила Федоскинское художественно-промышленное училище в 1999 г.   В 2002 г. Юлия окончила Московский государственный открытый педагогический институт им. Шолохова.    Работы Юлии Данилиной находятся в частных собраниях различных стран, таких как Австрия, Англия, Германия, Голландия, а также в Музее МГОПУ им. Шолохова.   На творческую деятельность Юлии повлияли такие художники, как А. Бенуа, М. Сатаров, мастера миниатюрной живописи Г. М. Ларишев, А. А. Козлова, С. М. Козлов, В. К. Смоленская. Одним из любимых жанров Юлии является портрет. В работах преобладает декоративный колорит, с недавних пор ставший традиционным приёмом декоративного оформления.   (С)   

  В тёмном предбаннике вдоль стены были свалены кресты. Разных размеров, цвета и формы, старые прогнившие, изъеденные шашелем, и почти новые сосновые с потёками застывшей смолы. В глаза бросались тёмные палисандровые, покрытые политурой с налетом благородной патины, встречались даже современные  хромированные, нелепо торчавшие острыми остовами сквозь горы деревянных брусьев. Свод снижался, и кресты, сваленные всё гуще, загораживали узкий проход, обрамлённый, пережившей не одно столетие, аркой. Пробираясь сквозь них, я спотыкалась и царапала коленки. Наконец-то, я добралась до залы. Тёмные лампы, стоящие прямо на земляном полу, источали неприятный аромат, свет отбивался от сырых мрачных стен и невыразительными пятнами ложился на сводчатый потолок. 

- Люди не всегда признают в себе свою вторую сущность, придумывая нелицеприятные декорации, которые со временем нагромождаясь, материализуются. Вот и приходится дышать серой,  обжигаться кострами и терпеть всё, что только приходит в голову тем, кто боится посмотреть себе в лицо, - ответил на мои мысли человек, одетый в тёмный плащ, с низко надвинутым на глаза, капюшоном. 

- А кресты?

- Да, это тоже издержки неправильно записанных скрижалей, - он натянуто улыбнулся мне одним краем рта, - с тех пор каждый вместо того, что бы принять свой крест, волочет его на себе.

- Я никогда не могла понять, зачем Он распял Его?

- Он хотел показать всего лишь то, что Он есть и в аду...

Кому я вру? Кого я обманула? Все двери настежь, я хочу дышать.

Дышать взахлёб, а не наполовину. Дышать - это синоним слова всласть.

В пол оборота полувзглядом свыше, да разверните, не могу из-под,

Свело спиралью, и мелькают лица в себя же завернувшихся господ.

Зачем мне воздух, если всё с опаской? Не наступи, рукою не задень!

О, Господи, да выдай всем им каски! Но только что бы сразу набекрень.

Кому я вру? Зачем? И что изменит изменчивость моя и внешних сфер?

Весь внешний мир поделен на фрагменты, а я - всего лишь выпавший фрагмент...

Была чуть-чуть я даже влюблена, И связь свою позором не считаю. На юг зимою птицы отлетают Лишь потому, что хочется тепла.

А ночью в небе звёзды зажигают, Кому-то нужно звёзды зажигать И верить в то, что обратится вспять Движение Земли от птичьей стаи.

В ладони чувствую зажатую мечту, Я стала вдруг совсем-совсем другая, И до конца сама ещё не знаю,  Где я всерьёз, а где ещё шучу.

Как мёд, так ложкой хочется побольше. Оса раскушена, попав мне на язык, Язык распух, но вскорости привык И стал для ос ещё во сто крат кольче.

Ныряя в воду, думаешь где свет И пузыри считаешь под водою. Я так надеюсь стать когда-то мною И осознать весь прожитый мной бред...

- Пойдёшь в лес, возьми с собой лопату.

 Я взяла, но выбрала не то время. В шесть утра она может пригодиться только для того, что бы отбиваться ею от комарья, которое решило, что я принесла им свой зад  на завтрак. Добегая до реки, хватаю тарзанку, потому что  спускаться с обрыва нет уже мочи,  чиркаю тем же задом по последней кочке, взлетаю и  падаю.  Вода почему-то синяя, а выныривать приходиться дольше, чем я рассчитывала. Свет...  Утро наступило. Никто ещё не проснулся, только пара молодняка, которая, по-моему, ещё и не ложилась. Я сегодня чищу казан, хорошо, что не добела. Ритуал посвящения заменили целованием закопченного чайника,  наверное, свою роль сыграл ящик пива, который мы привезли. 

 Тишина, от которой закладывает уши, заставляет перевернуться на спину и погрузить голову в воду. Я разучилась слушать тишину. Слушать, не  испытывая чувство вины за то, что ты не думаешь о том, как отгрызть кусочек мира,  не сажаешь пару телефонов, готовя почву для завтрашнего рывка. Слушать и молчать...  Ноги опутывают  кувшинки, и эти путы дают ощущение, что ты не чужой этой реке, этому небу...

 "Не бойтесь отказаться от того, что не приносит вам счастья"

  А мир..мир подождёт...