На людях часто отпечатаны
истоки, давшие им вырасти:
есть люди пламенем зачатые,
а есть рожденные от сырости.
* * *
Сквозь вековые непогоды
идет, вершит, берет свое –
дурак, явление природы,
загадка замыслов ее.
(И.Губерман)
Часть первая.
Ошибка природы.
Наступило лето 2010 года. 40-летний выпускник Лукьяновского
СИЗО двухметровый амбал Владимир Викторович Чивокуня
по кличке «Хамло», житель города Янукиево, переименованного
в честь новоизбранного Президента, вышел на
свободу как раз в день окончания им школы.
У ворот СИЗО его с цветами встречал министр внутренних дел,
а чуть в стороне на джипах ожидали оставшиеся в живых члены бригады –народные депутаты Дон Педрило, Вася Дрыщ, Кеша Бешеный и другие известные в узких кругах лица.
Но об этом чуть позже…
А сейчас несколько эпизодов из биографии выпускника.
Зачат
был Вовочка на лавочке под разбитыми фонарями чугунных столбов улицы
Свободы, что протянулась между колонией и кладбищем, одним из трех
молодых самцов – столбовых дворян в четвертом колене, как впоследствии
по абрису, повороту головы и винному перегару узнала одна архитекторша.
Там они, как истинные аристократы, вкушали в лености и праздности
благородный напиток «Агдам»; читали с выражениями на всю улицу стихи
великих украинских поэтов А.Чехова и А.Ахметовой; проверяли содержимое
карманов мужчин и сумочек женщин, дабы не баловать советских граждан
буржуазными излишествами, и оплодотворяли по вечерам поздно
возвращавшихся девушек для увеличения рода еще более столбовых дворян.
Неизвестно, что там намутировала природа в его генах – то ли ГМО с
молоком матери, то ли ДНК от отсыревшего бракованного семени отца с
вкраплениями чугуна от фонарных столбов, но Вовочка впитал в себя веру
в силу денег и плохую наследственность в виде столбовой умственной
отсталости, которую он компенсировал инстинктами и физической силой.
Ну, а условные хватательные рефлексы и последующая моральная деградация
– это уже приобретенное в процессе непрерывной борьбы с сопротивляющейся природой.
Тем не менее, Чивокуня был очень настойчивым учеником, потому что в каждом
классе учился по два-три года, чтобы лучше освоить школьный материал.
Правда, программы четвертого и пятого классов он изучил несколько хуже,
проведя по полтора года в пенитенциарных заведениях, поскольку
выбранный им способ добывания денег не сочетался с Уголовным кодексом.
Это сейчас, в 2010 году, статьи за кражу шапок и срывание сережек,
кулонов и прочих абсолютно ненужных в реальном секторе экономики вещей
упразднены нынешним Президентом и такое действие стало расцениваться
как хобби, а тогда это невинное занятие преследовалось по закону.
Еще Вован, как называли его близкие люди, очень любил машины.
Он с друзьями частенько брал их у незнакомых ему автолюбителей, чтобы
просто покататься, но эти странные собственники почему-то бежали
жаловаться в милицию. Поскольку компания одалживала только скоростные
машины, то ГАИшники на своих старых «Жигулях» ни разу не смогли догнать
Вову, а он тем временем повышал свое мастерство.
После того как Вован с корешами возвращал машины и с
бейсбольной битой в руках доходчиво объяснял неразумным владельцам,
что они эгоисты, те забирали свои заявления – поэтому статья за угон минула
начинающего автогонщика: не пойман – не вор. Только один раз авто не
было возвращено хозяину, уйдя под лед вместе с водителем и пассажирами.
Все спаслись, но Чивокуня получил обморожение темени и ушей, после чего
учителя стали ласково называть его «наш отморозок».
Учась в пятом классе после второй отсидки, уже
совершеннолетний Вова, повинуясь развившемуся либидо, которое опередило
его умственное развитие, опять чуть было не угодил за решетку за
небольшой эксперимент над молоденькой учительницей физики Людмилой
Николаевной, внушавшей ему, что сила действия равна силе
противодействия.
Чивокуня привык проверять все теории на практике, а инстинкт
подсказывал молодому исследователю, что третий закон Ньютона в корне
неверен. Школьник оказался прав, посрамив великого физика: его сила
действия оказалась сильнее силы противодействия преподавательницы, в
результате чего она через девять месяцев стала матерью.
Избежать наказания молодому дарованию удалось потому, что
училка не стала заявлять в милицию, так как поняла, что нельзя слепо
доверять этому теоретику Ньютону, а лучше пользоваться практическими
методами исследования, тем более, что приобретенный ею опыт лег в
основу нового закона: «Тело, зажатое в угол, не сопротивляется».
Во-вторых, будучи экзальтированной особой, бодибилдершой и мазохисткой
в третьем поколении, ей просто понравились способ и процесс
опровержения закона с помощью лабораторного гидравлического пресса и
собственного Вовиного прибора, сочетание которых позволило даме
получить ранее неиспытанный оргазм.
В результате многочисленных опытов была опровергнута еще одна
теория, которую наивной преподавательнице внушали родители, о том, что
детей приносят в клюве аисты. Поскольку Вова в те годы на аиста был
совсем не похож, а ребенок появился, то Людмила Николаевна поняла, что
дело не в аистах, а в силе Вовиных убеждений благодаря наличию у него
непохожего на клюв органа.
Учительницу обошла участь матери-одиночки по той причине, что она вышла из
обеспеченной семьи служащих органов, называемых в народе «контора». В
те годы «контора» еще не была приватизирована теми, с кем она боролась,
и ее побаивались даже такие авторитетные школьники как Чивокуня.
Поэтому у папы физички были сильные аргументы, которые привели к
женитьбе уже перешедшего в шестой класс Чивокуни. В качестве приданого
с него были сняты обе судимости с помощью какого-то летчика-космонавта,
он был принят в КПСС и ему была предоставлена возможность съездить на
ралли в Монте-Карло, поскольку Вова к тому времени стал не только
замечательным угонщиком, но и неплохим гонщиком.
Говорят: «Талантливый человек талантлив во всем». Свои природные
физические данные Вова начал активно использовать для подтверждения
поговорки «Сила есть – ума не надо». Поскольку ума никак не прибывало,
а деньги были нужны, то инстинкт подсказывал, что сила тоже является
инструментом для выживания. Когда Чивокуня учился в шестом классе, в
СССР появились первые кооперативы. Вот тогда-то у Вована появилась
возможность в полной мере реализовать свой талант крепкого
хозяйственника, основанный не только на грубой физической силе, но и на
технических средствах, таких как пистолет, мачете, нунчаки, бейсбольная
бита…
Первыми
жертвами Вовиного таланта пали транспортные кооперативы, которые были
сначала взяты Вовой под охрану, а потом объединены в одну большую
компанию под названием «Покрышка». И никакой это был не рэкет или
рейдерство, как это пытались представить завистливые журналисты, а
просто необыкновенный дар убеждения Чивокуни и его бригады.
К председателю кооператива подходили милые, не обремененные интеллектом «качки», демонстрируя свои бугристые мышцы, и абсолютно добровольно предлагали свои услуги по охране данного юридического лица.
Нет, бывали, конечно, случаи, когда некоторые недалекие
руководители не осознавали свалившегося им на голову счастья и пытались
отказаться от своей же выгоды, но их не поддерживали члены трудовых
коллективов.
После речи председателя на сцену выходил сам Чивокуня и
наглядно демонстрировал членам кооператива, что значит оказаться без
его охраны. Убедительность доказательств снимала все сомнения
кооператоров.
Наступил
1991 год – первый год независимости власти от народа. Вова Чивокуня в
третий раз осваивал программу шестого класса, а компания «Покрышка»
стремительно развивалась. Её слоган «Ни дна, ни покрышки!» оказывал
магическое действие, так как многие знали происхождение этого
восклицания. (Под «дном» наши предки подразумевали гроб, под
«покрышкой» - крышку его, а похороны без гроба считались постыдной
смертью). У компании появились собственные гаражи, оборудование, СТО…
Иномарки, которые все чаще стали появляться на улицах
Янукиево, Вован с братками после угона перестал возвращать их
владельцам, а стал менять кузова, перекрашивать, перебивать номера и
продавать со скидкой либо самим пострадавшим, либо клиентам под заказ,
либо на авторынках.
Реквизированных площадей компании уже не хватало, и тогда Чивокуня
занялся строительством. Руководители строительных фирм тоже не хотели
остаться без дна и покрышки, а потому пачками переходили под «крышу»
«Покрышки». После этого перешедший в седьмой класс Вова решил двинуть
на область. Его мудрость заключалась в том, что он расширил семейную
теорию насчет тела, зажатого в угол, на тело, загнанное в бетон,
которое не только не сопротивляется, но и не движется. Эффект от
практического применения этой теории по всей области был потрясающим.
Руководители организаций различного профиля с утра занимали очередь на
прием к Чивокуне, чтобы вступить в «Покрышку», после того как Вова
продемонстрировал публике пару тел их коллег, залитых для начала
цементом и гипсом на территории строящегося крематория.
Кроме того, директора предприятий спасались от более опасного врага
для их бизнеса, каковым являлось государство, а Чивокуня обеспечивал им
«крышу» и от назойливых налоговиков, ментов, пожарных, санстанции и
прочего государственного рэкета. В этом ему помогал тесть, присягнувший
отечественной «конторе» и перешедший на службу в областной центр на
руководящую должность, где слоган «Ни дна, ни покрышки!» в сочетании с
негласной идеологией «Сила и деньги решают все» тоже стал актуальным.
Продолжение следует. (с)
