Профессор Склеротичный: Имея в своем багаже богатый полугодовалый (полугодный? полугодичный?) опыт публикации рифмованных строчек, автор желает поделиться небольшими секретами навязчиво-регулярного творчества.

Мнс Хрюндель: Наш пациент, тут и к психиа… и к гадалке не ходи!

Я – лишь машина в написании стихов,

Моя задача – каждый день четыре с лишним

Куплета легкой и простой духовной пищи

Для тонких женщин, мизераблей-чудаков,

Секрет создания стихов предельно прост,

Берем и жмакаем постылых будней прозу

И добавляем иль березку, иль мимозу,

Слезинки рос на алых щечках дивных роз,

Затем – метанье неприкаянной души,

(Здесь очень важно соблюсти закон пропорций)

И пусть читатель с радостью первопроходца

Зрит свет духовных звезд из кладезей тиши,

И не забудьте образ распрекрасных дам,

Что озаряет путь ландскнехта и скитальца,

Их светлый лик, их чувственны и нежны пальцы

Почище выскочки-цыганки с Нотр-Дам,

Поэт поопытней советует ругать

Себя в конце стиха и, пеплом посыпая

Буйну главу, немного свой талант охаять,

Мол, ограничен, и «прошу меня звынять»,

Рекомендуется предчувствие смертей,

Горька кручина, мол не все успел забложить,

И обращение к Всевышнему: «О Боже,

Дай сил не бросить крест поэтовых страстей!»

Ты выступаешь, элегантный матадор,

А стих захекался уже, не бьет копытом,

Он завтра (как и каждый день) плачЁм пиита

Вновь ляжет пред читателя пытливый взор.

Крупный специалист в области поэтологии и стиховедения профессор К.Х.Склеротичный и его творческий подмасте… соратник младший научный сотрудник Хрюндель продолжают посиделки в Поэтической забегаловке.

А.Ахматова

Профессор Склеротичный:

МНС Хрюндель:

Профессор Склеротичный:

МНС Хрюндель:

Профессор Склеротичный:

МНС Хрюндель:

Профессор Склеротичный:

МНС Хрюндель:

Необходимое предисловие:

Во избежание судебных тяжб и не желая обидеть чьи-либо поэтические, религиозные, эстетические и орнитологические чувства, автор заявляет, что все люди, демоны, птицы и онлайновые ресурсы, упомянутые в стихотворении, являются вымышленными. Любое совпадение с реально существующими объектами есть абсолютно случайным.

Сакральный солнца поцелуй,

Что в утра самой сладкой дрёме

Скользит по балюстраде струй

Воспоминаньем об Атоне.

***

Не пишет здесь, может, ленивый,

Молчит разве только больной,

Но вместо скрипичных разливов – 

Стенанье гармошки губной,

На что нам избитые рифмы?

Зачем нам анапест и ямб?

Когда мудрецом прозорливым

В неволю сырых страшных ям

Глядит белокурое солнце

Друидским святейшим жрецом,

И жжет лицо стыд, словно стронций.

И чувствуешь просто лжецом

За пляшущих, словно шут, строки,

За фальшь потрясаемых лир,

Когда осуждающе-строго

Лучи в окно шлет Король Лир,

Георгий несется незримо

Вонзив в синю высь остриё,

И свет, пущенный Гавриилом,

Священной вползает змеёй,

И как-то неловко за слово,

Что полнит поспешный катрен,

И кажется очень кондовым

Рисунок «эпических» тем,

И греет в молчащем эфире

Игриво-воздушное «Цём!»,

Придя поле нижнего мира

Засеять. Отнюдь, не жнецом.

Бессоница, Гомер, тугие паруса...

Я список кораблей прочел до середины...

О.Мандельштам

Истории писаны дегтем и кровью

Не катят девятых валов к изголовью,

Придавлен каменьем неверия в чудо

Читать кораблей список просто не буду,

Ах, игры с фортуной, девицей капризной,

Ах, Лондон, мерило усталости в жизни,

Вдруг стало заметно в период метелей

Не греют стихи, разговоры и эли,

И блекнут арабски узоры метафор,

Герои теряются средь винных амфор,

И медленно, в тень отступив, умолкают

Отелло, Макбет, Юлий Цезарь и Каин,

Зато так прелестно над старой каретой

Сирень распрямит полусонные ветви,

И плещет в ладони пред трав Мельпоменой

Неспешна речушка – мелеющий Эйвон,

Отбросив эзоповы все недомолвки

Карета и жизнь припустила под горку,

Все ближе часовня и рынок, сараи,

Где сонный родной Стратфорд не ожидает.

Какая странная игра…

Недвижимы, застыли плёсы

Словно людей и нету вовсе

Чтоб рябью их зерцало бить.

Пора, мой юный друг, пора,

Ржаным ломтем черствеют вёсны,

Что оставляешь ты на после?

Ты слышишь, колокол звенит?

Бессмертья бьют колокола

Среди иллюзий и коллизий,

Усталость клонит башню в Пизе

И остывает жар ланит.

Что наше сердце холодит?

То третий глаз смежает веки

И страсть Монтекки к Капулетти

Вновь превращается в гранит.

Пусть жажда жизни бередит

В борделях, барах и аптеках,

Искусство, наш извечный лекарь,

Что может? Руки разводить.

2003

Не попадаю в стремена,

А также в слог, размер и рифму,

И в такт всем новомодных ритмам,

Что крутит нам диджей Брахман,

Не понимаю смысла слов

И пользы от нравоучений,

И тЁмно для меня значенье

Намеков судеб и волхвов,

Не успеваю быстро жить,

И быстро спать не успеваю,

Мне все сдается, что по краю

Ведет от кукловода нить,

Я распадаюсь на тома

Стихов, что не проникнут в люди,

Как говорит учитель Джуди

«Не попадаешь в времена!»