Чудо в сомбреро

Она в «сотый» раз убедилась,
Что верить нельзя никому.
Но снова сердечко забилось!
И снова - проблемы уму.

Над нею «шушукались» хамы.
Альфонсы «попили крови».
Она же, глупышка,  упрямо
Ждала настоящей любви

Откуда ей взяться? Откуда?
Иначе и быть не могло.
Наивная...Верует в чудо...
И чудо однажды пришло!

В сомбреро, на белой машине
И в банке – «лимонов» пятьсот...
Оно с ней живёт и поныне.
И счастливо, кстати, живёт.

"Груз 200"

Присядь, чтоб не упасть на месте…
Встречай, жена, свою судьбу!
Наш сын вернулся… «Грузом 200».
В холодном цинковом гробу.

Ты не молчи. Поплачь немного.
А я бойцам налью по сто.
Сергей...Серёженька...Серёга...
О Боже праведный, за что?!

Глотни, «старлей», хмельной сивухи.
Серёжке землю распуши.
Да посмотри в глаза старухе
И правду-матку расскажи…

«Кортеж» уехал. Путь далёкий.
Ещё десяток деревень...
А солнце, тихо и жестоко,
За ветхий пряталось плетень...

Моему народу

Ликуй и радуйся, несчастный!
Мечта твоя, увы, сбылась!
И стала собственностью частной
Земля, что Родиной звалась.

Искал себе ты лучшей доли,
Советы, слушая извне.
Допрыгался! По доброй воле
«Бомжуешь» в собственной стране!

Так что ж ты празднуешь, покорный?!
Ведь впору пить за упокой!
Ведь впору, к паперти позорной,
Идти с протянутой рукой!

Уныло догорают свечи
В окошках замков и трущоб.
Всё ниже ты, народ, всё мельче…
Да и народ ли ты ещё?!

Картинка из памяти

Окаменело в памяти мгновение.
Картинкой в мраморе застыло на века.
Груди твоей тепло прикосновения
И кожи бархатной, зовущая тоска.

Твоих волос, чарующая россыпь.
Последний стон, оцепеневший на губах.
И слёзы счастья - утренние росы,
Алмазами искрятся на глазах.

Я помню шепот неразборчивый и нежный,
Растёкшийся дыханием зимы.
И ту глубокую, божественную бездну,
Где добровольно очутились мы.

Спасибо тебе, леди Юля...

Опять, как вчера - голодный и злой,
А в холодильнике – дуля!
И в кошельке – полнейший покой…
Спасибо тебе, леди Юля.

Нету грядущего, нету семьи.
Только заслуги былые.
Спасибо, Витёк, за руки твои!
Действительно, золотые.

Скоро и я, от яйца, упаду.
Или удар случится…
Жаль, доведётся даже в аду
На те же смотреть лица.

Их знали ангелы и опасались черти...

Их знали ангелы и опасались черти
Война им рано души обожгла.
Их юность приближалась к смерти
На расстояние АКашного ствола.

Судьба – в приказе! Не до разговоров.
На них – благословение страны!
Какое дело им до бестолковых споров
О философии значения войны?!

Слагая головы, конечности теряя
И собирая по ущельям части тел,
Жила в них вера сильная, святая,
Что всё не зря! И Бог того хотел!

Они не просят свой народ о сострадании.
Судьбу калеча, гордость сберегли.
Но помнит ли народ, то поле брани,
Где лучшие сыны его легли?

Надеюсь - помнит, и надеюсь – будет.
И эта память скоро не уйдёт.
А если нет, пусть Бог меня осудит,
Я буду презирать такой народ!

Я мечтаю - и это прекрасно!

Или Богу уже наплевать.
Или мне на роду напророчили.
Но сейчас, если маты убрать,
Остаются одни троеточия.

Ни кола у меня, ни двора.
Говорят, это веянье времени.
Был успешным, всего лишь, вчера,
А сегодня – ни роду, ни племени.

Я и в этом утеху нашёл.
Может, "обухом", всё ж, не напрасно?
Я свободен – уже хорошо!
Я мечтаю – и это прекрасно!

На остановке трамвая

Такой не встречал ни разу!
Роскошная! Неземная!
Её, я заметил сразу
На остановке трамвая!

Наверное, заблудилась.
Такие – не одиноки.
Но сердце сильней забилось!
Оно было тоже в шоке!

За ней – «Мерседес» с обложки.
И я дождался 7-го.
Так разошлись дорожки.
Небесного и земного.

Забытая война

На хрена это было надо? Чё я в пекло, дурак, полез? Получить от страны в награду "Командирские" на протез? Получить от неё, родимой Переходов подземных кров? Или сказку про "нерушимый", Да пинки молодых ментов? Я держу Звезду на ладони, Настоящую, без фуфла... Только врядли сейчас кто помнит, Что такая война была.

Наглость или стеснение?

Взглядом скольжу по телу.
Нежно касаюсь кожи.
Мой поцелуй несмелый,
Слишком уж осторожен.

Наглость или стеснение?
Две стороны медали.
Перегорит мгновенье
И поминай, как звали…