Имя святителя Иоанна Златоуста знакомо каждому православному человеку — хотя бы потому, что в храмах служится составленная им литургия. Но если представить себе, как он во плоти вдруг оказался бы на этой литургии, — что бы он сказал с амвона? Отметил бы, как много изменилось в порядке богослужения с IV века? Удивился бы, насколько иначе выглядят сегодня прихожане? Или, напротив, произнес бы пламенную проповедь о том, как мало на самом деле изменили прошедшие века христианской истории человеческие души, как живут в нас те же редкие добродетели и распространенные пороки, что и в его времена?

Провинциал

Он  родился около 347 года в Антиохии в семье военачальника по имени  Секунд. Место и время рождения во многом определили облик его христианского служения. Весь тот край входил в состав огромной Римской империи, власти которой только недавно обратились в христианство. Антиохия была крупнейшим городом восточного Средиземноморья, где эллинистическая цивилизация соседствовала с семитской.

Это здесь еще в апостольские времена впервые прозвучало само название «христиане». В деревнях здесь говорили практически на языке Христа и  апостолов — на арамейском (этот его вариант обычно называют «сирийским»), в городах звучали изысканные философские беседы и тщательно выстроенные речи на греческом. Здесь были все возможности получить хорошее и разностороннее образование, как общегуманитарное, таки сугубо христианское, и Иоанн ими в юности воспользовался, благо он происходил из обеспеченной семьи.

Отношение к христианству в Римской империи второй половины IV века было отчасти похожим на то, что мы знаем по собственному опыту. Старики еще помнили те времена, когда говорить о Христе было смертельно опасно, можно было угодить на арену в качестве жертвы для диких зверей. Да и во время отрочества Иоанна Римом правил император Юлиан Отступник, пытавшийся возродить языческую религию.

Впрочем, Юлиан потерпел неудачу и сам погиб на войне, так что отныне империя становилась христианской. Это значит, что в Церковь пришло огромное количество людей — кто ради веры, кто за компанию, кто из любопытства, а кто-то и в поисках выгоды. Всех их объединяло крайне поверхностное знакомство с верой и жизнью Церкви и вполне языческий менталитет.

Вскоре после смерти Юлиана принял крещение и двадцатилетний Иоанн. Среди новокрещеных немного было людей столь образованных. Многие и вовсе не понимали, чем поклонение Христу принципиально отличается от поклонения множеству божеств, которых они прежде чтили. А некоторые  видели в христианстве всего лишь новую идеологию, полезную имперской  власти.

Именно тогда и именно по этим причинам зародилось монашество — движение тех, кто тщательно оберегал чистоту христианства, уходя от шумных толп в малодоступные места. Иоанн тоже принял иночество после смерти своей матери Анфусы: четыре года он провел в уединении, два из них — в полном молчании.

Его красноречию предстояло вызреть, словно плоду во чреве. А многие ли из нас утерпели бы в такой ситуации, чтобы не начать поучать всех вокруг?

И в эти, и в последующие годы Иоанн очень много писал — сегодня  собрание его сочинений занимает целую полку. Это и богословские  трактаты, и комментарии на Священное Писание, и письма разным людям по разным поводам, и конечно же проповеди. Но до них дело дошло не сразу. Публицист на амвоне

Еще до отшельничества Иоанн был рукоположен в чтеца — одна из низших ступеней церковной иерархии. Хотели его рукоположить и в пресвитеры, и даже в епископы, но он отказался. Собственные размышления на эти темы  привели его к написанию «Шести слов о священстве».

Вот как видел он пастырскую ответственность:

«Пастырю надобно иметь много благоразумия и много очей, чтобы со всех сторон наблюдать состояние души. Как многие приходят в ожесточение и предаются отчаянию в своем спасении потому, что не могут переносить жестокого врачевания; так, напротив, есть и такие, которые, не получив наказания, соответственного грехам, предаются беспечности, становятся гораздо хуже и решаются грешить еще больше».

Собственно, эти «Шесть слов» — объяснение, почему Иоанн не считал нужным в тот момент становиться священником .Впрочем, когда он вернулся в Антиохию, то в 381 году был рукоположен  во диакона, и только через 5 лет лет — в пресвитера. Ему было поручено  произносить проповеди, и он делал это при стечении народа не реже двух  раз в неделю, а иногда и ежедневно. В те времена не было средств  массовой информации, а книги были очень дороги, и проповедь, по сути,  оставалась единственным способом научить чему бы то ни было церковный  народ.

В центре его проповеди всегда оставалось Священное Писание. И это неудивительно, ведь он сам считал, что именно

«от незнания Писания произошли бесчисленные бедствия: отсюда произросла великая зараза  ересей, отсюда — нерадивое житье, бесполезные труды. Подобно тому как  лишенные этого света не могут прямо идти, так и не взирающие на луч  божественного Писания вынуждаются много и часто грешить, так как поистине ходят в самой глубокой тьме».

Иоанн мог выбрать какую-то одну из библейских книг и разбирать ее  подробно, от главы к главе, за каждой проповедью, а мог поступить иначе — посвятить свою беседу тем страницам Писания, где речь идет о наступающем празднике. Но его интерес к Писанию — не теоретический,  именно там он находит самые важные указания для своей паствы: как жить  по Евангелию, как исполнять волю Божию, как любить ближнего. Его проповеди очень мало похожи на скучные богословские лекции, пересыпанные цитатами.

Вот он рассказывает о хананеянке, то есть язычнице, которая обратилась ко Христу с мольбой об исцелении  ее дочери. Среди аудитории наверняка было много вчерашних язычников,  выходцев практически из родных мест этой женщины, таких же, по сути,  хананеев.

«Итак, возлюбленный, зная, что так бывает во время молитв, подражай хананеянке; хотя ты — муж, однако подражай жене, иноплеменнице, слабой, отверженной и презираемой. Ты не имеешь бесноватой дочери? Но ты имеешь грешную душу. Что сказала хананеянка? “Помилуй меня, дочь моя жестоко беснуется”. Так и ты скажи: “Помилуй меня: душа моя жестоко беснуется” … Куда бы ты ни пошел, везде слышишь слова Христовы: “О, женщина! Велика вера твоя”. Войди в церковь персов и услышишь Христа, говорящего: “О, женщина! Велика вера твоя”; равно как и в церковь готов, варваров, индийцев, мавров, и какую только страну освещает солнце».

И простые человеческие чувства не проходят мимо внимания Златоуста.  Он пишет молодой вдове и, прежде чем поучать, старается посочувствовать  ей:

«Все будут согласны с тобою, и никто, даже из весьма любомудрых, не станет противоречить тому, что ты получила тяжкий удар и что посланная свыше стрела поразила тебя в самое роковое место… Согласно с тобою и я признаю, что на всей земле между светскими людьми немного бывало таких любезных, кротких, смиренных, искренних, разумных и благочестивых, как твой муж. Но, если бы он совершенно разрушился и обратился в ничто, тогда следовало бы скорбеть и сокрушаться; если же он приплыл в тихую пристань и переселился к своему истинному Царю, то об этом должно не плакать, а радоваться. Эта смерть не смерть, но некоторое переселение и перемещение из худшего состояния в лучшее, с земли на небо, от людей к ангелам и архангелам, к Владыке ангелов и архангелов».

А вот что говорит он подвижнику, которого мысли о демонских искушениях заставили думать о самоубийстве:

«Какое зло, большое или малое, может причинить нам демон сам по себе? Уныние же и без него может сделать много зла, и большинство из тех, которые наложили на себя петлю, или закололись мечем, или утопились в реках, или погубили себя как-нибудь иначе, увлечены были к такой насильственной смерти унынием… Как же можно, скажешь ты, не унывать? Можно, если, отвергнув мнения толпы об этом предмете, будешь помышлять о горнем. Теперь твое положение кажется тебе ужасным, потому что толпа считает его таким; но если ты захочешь с точностью рассмотреть его само по себе, отрешившись от пустого и ошибочного предубеждения, то найдешь, что оно не представляет никакого повода к унынию».

За красноречие Иоанна называют Златоустом, но он служит Богу далеко  не только устами. Много занимается он и благотворительностью в Антиохии. Его слава не прошла мимо внимания властей Восточной Римской империи: когда в 397 году скончался Констанинопольский архиепископ Нектарий, на  первенствующую кафедру пригласили именно Иоанна. Главную роль здесь  сыграло желание императора Аркадия видеть в своей столице такого одаренного и активного иерарха.

Обличитель знати

Но, как это часто бывает, ожидания властей не совпали с подлинным  призванием великого христианина. Проповедовать ему удается уже не так  часто, как прежде, зато он с головой уходит в организацию практической деятельности Церкви: преодолевает раздоры, устраняет недостойных  клириков, требует от остальных прилежания и чистоты жизни. Епископ в его представлении не обласканный властью чиновник, а служитель народа  Божьего. Он распродает роскошное убранство архиепископского дворца и  передает вырученные средства на содержание больниц и гостиниц для  паломников.

Это было время, когда уже стала забываться первоначальная простота  христианских общин, особенно здесь, в величайшем и богатейшем городе  мира, рядом с блистательным императорским двором. Почти никого уже не удивляло, что голодный нищий и пиршествующий богач (словно из  евангельской притчи)  формально суть братья во Христе, а на деле от одного до другого как от  земли до неба. Мало кого смущала далекая от аскезы жизнь иных  христианских пастырей.

Но Златоуст не собирался мириться ни с чем подобным. От нового константинопольского архиепископа достается всем: и епископам, и знати, и даже императорской чете. Но больше всего он ополчается против богатства и социального расслоения:

«Сначала Бог не сделал одного богатым, а другого бедным и, приведши людей, не показал одному многих сокровищ, а другого лишил этого приобретения, но всем предоставил для возделывания одну и ту же землю. Каким же образом, когда она составляет общее достояние, ты владеешь столькими-то и столькими участками, а ближний не имеет ни клочка земли? <.. . > Корыстолюбивые богачи — это какие-то разбойники, засевшие при дороге, грабящие проходящих и зарывающие имущества других в своих кладовых… как свиньи в грязи, они услаждаются, валяясь в нечистотах сребролюбия».

Так и с императрицей Евдоксией, фактической правительницей при слабом и безвольном императоре Аркадии, Златоуст вступает в конфликт из-за ее  неумеренной роскоши и жадности. Он защищает от конфискации имущество  вдовы и детей опального вельможи, а в храме, обличая в проповедях  щегольские траты, недвусмысленно показывает глазами на саму императрицу…

Такого снести она никак не могла! Ведь еще недавно римские императоры официально считались богами, а «оскорбление величества» было самым  страшным уголовным преступлением.

Среди священства и епископата многие тоже были в обиде на святителя:  его требования казались чрезмерными, его стиль управления — жестоким. В  403 году Собор епископов отправил Иоанна Златоуста в ссылку. Правда, длилась она недолго: простой народ обожал своего архиепископа, в столице начались волнения, и его пришлось вернуть.

Иоанн просто не мог воспринимать христианство и в особенности  священство не всерьез, не мог рядом с собой видеть людей, сочетавших  христианскую символику со вполне языческими поступками. Например,  установили на городском ипподроме серебряную статую императрицы — что в  этом такого? Всегда так поступали в Риме! Но Иоанн откликается на это  событие проповедью: «Вновь Иродиада беснуется, вновь возмущается, вновь  пляшет, вновь требует главы Иоанна на блюде». Императрицу он сравнивает с распутной женой царя Ирода, император, соответственно, оказывается  Иродом… Это уже было слишком.

В 404 году новый Константинопольский собор отправляет Иоанна Златоуста в новую ссылку. Сам он сказал об этом так:

«Братия, вор не приходит туда, где хворост, сено и дрова, но — туда, где лежит золото, или серебро, или жемчуг; так и дьявол не входит туда, где прелюбодей, или богохульник, или хищник, или корыстолюбец, но — туда, где провождающие пустынную жизнь… Так, если изгонят меня, я уподоблюсь Илии; если бросят в грязь — Иеремии; если в море — пророку Ионе; если в ров — Даниилу; если побьют камнями — Стефану; если обезглавят — Иоанну Предтече; если будут бить палками — Павлу; если распилят пилою — Исайе; и о, если бы пилою деревянною, чтобы мне насладится любовью ко кресту!»

Но у Иоанна Златоуста был свой собственный путь, о котором можно сказать его же словами:

«Жизнь праведных блестяща; но как она делается блестящею, если не чрез терпение? Приобрев, возлюби его, брат, как мать мужества».

Он был отправлен в городок Кукуз в Армении, где продолжал активнейшую переписку с друзьями (до нас дошло более двухсот писем). И за это из  Кукуза он был отправлен еще дальше, на самый край тогдашней Империи — в Питиунт (нынешняя Пицунда в Абхазии). Места назначения измученный  святитель так и не достиг — он умер в местечке под названием Команы 14  сентября 407 года.

Перед смертью он произнес слова, ставшие затем своего рода последним  девизом всех пострадавших христиан: «Слава Богу за все!» В этих словах — итог его земной жизни.

Почитание святителя началось практически сразу после его смерти, и мощи его  недолго оставались в Команах. Уже в 438 году по инициативе нового  патриарха Прокла и нового императора Феодосия (сына Аркадия) они были  перенесены в Константинополь. Оттуда они были похищены в 1204 году  крестоносцами, которые увезли их в Рим, и лишь в 2004 году Иоанн Павел  II возвратил их на прежнее место.

Преставление святого Иоанна Златоуста совпало с праздником Воздвижения Животворящего Креста Господня, и поэтому его память была перенесена на 13/26 ноября. Кроме того, 27  января/9 февраля отмечается память перенесения святых мощей святителя  Иоанна Златоуста из Коман в Константинополь, а 30 января/12 февраля — Собор Вселенских учителей и святителей Василия Великого, Григория  Богослова и Иоанна Златоуста.

Но мы к тому же поминаем святителя на большинстве наших литургий и встречаем вместе с ним каждую Пасху, слушая в храмах его «Огласительное слово», где цитаты из Писания перемежаются с ликующим голосом самого Иоанна:

«Смерть, где твое жало? Ад, где твоя победа? Воскрес Христос, и ты низвержен! Воскрес Христос, и пали демоны! Воскрес Христос, и радуются ангелы! Воскрес Христос, и торжествует жизнь! Воскрес Христос, и никто не мертв во гробе! Ибо Христос, восстав из гроба, — первенец из умерших. Ему слава и держава во веки веков!»

Журнал «Нескучный Сад»

Протоиерей Игорь Пчелинцев

РОЖДЕСТВЕНСКИЙ ПОСТ НАЧНЕТСЯ 28 НОЯБРЯ

«Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят»

(Мф. 5:8)

Приближается Рождественский пост. Как обычно, и накануне поста и в его течение, а также и в любое другое время приходской священник слышит сотни раз повторяющийся вопрос — что можно есть в рождественский пост, в какие дни, большая часть вопросов именно о еде или о не-еде.

В народном сознании, особенно людей малоцерковных, любой пост – это прежде всего гастрономическое, диетическое предприятие. Видимо, наша проповедь была не настолько дерзновенной, чтобы вместо постной скатерти-самобранки мы в наших дома прежде всего, и во-вторых и в-третьих видели Христа-Спасителя, слышали Его слово. Слово о спасении верой, спасении через напряженную повседневную работу над собой, через труд по очищению своих сердец.

Печалят газетные и интернет-рубрики: «В Рождественский пост едим с удовольствием», «Изысканные блюда традиционной русской постной кухни» и так далее. С другой стороны, волнуют люди, которые боятся оскверниться наличием в хлебе молочной сыворотки, следов якобы сливочного масла в печенье; люди, которые знают, что такое «оскоромиться» и поэтому дышат через раз, попав в «скоромную» атмосферу современного супермаркета в время поста.  За спиной 20 лет после Тысячелетия Крещения Руси, а мы по большей части все еще заняты поиском непостных молекул в необъятном мире православной трапезы.

О посте написано немало, и в книгах, и в православных периодических изданиях, и в Интернете можно найти много святоотеческих мыслей и рассуждений о посте, руководств, пособий, написанных нашими современниками, замечательными архиереями и священниками (и даже диаконами!). Но трезвый святоотеческий взгляд на пост зачастую остается неизвестным тем, кто хочет поститься поверхностно — вкушая одно и не вкушая другого.

Я хочу выразить одну мысль, которая мне кажется, в ключе евангельского и святоотеческого учения о посте и воздержании, главной, основополагающей.  Соблюдать пост — это стоять на посту. Каждый христианин должен стоять на страже своего сердца и это для каждого из нас Пост №1.

Стоять на посту у своего сердца – это значит не допускать туда вражеских помыслов злобы, уныния, чревоугодия, печали, гнева и так далее по семи смертным грехам (или основным страстям, разрушающим человека). Не допускаются помыслы вниманием человека к своему духовному миру, молитвой собственной, а также обращением за помощью к Спасителю, к  Матери Божией, к Ангелу-хранителю, к своим любимым святым.

Я думаю, что также важно не выпускать из своего сердца те же недобрые помышления, взращенные там внутри нашей безбожной и немолитвенной  жизнью, сладчайшим Именем Иисусовым поражая накопленный «ядерный» потенциал всевозможной нечистоты внутри нашей души.  Результатом сердечного внимания и противодействия Врагу должно быть чувство покаяния, желание всегда быть с Богом, жить по святым Его заповедям.

Если мы не знаем Христа, то и поститься не можем с духовной пользой. Я не рискнул бы назвать такой пост совсем безблагодатным, потому что Бог  иногда и неверие, и нечестие людей употребляет для их покаяния и обращения. Мы не можем знать всех путей, которые Он проложил к каждому  человеку и каждому человеку к Себе. Но если мы дети Церкви, то для нас  должно быть естественным как дыхание поститься ради Христа.

У афонского иеромонаха Парфения Кавсокаливита есть очень поучительная история о том, как нам надо всегда чувствовать Христа, жить Им.  Одна  девушка на исповеди пожаловалась старцу, что она очень любит одного молодого человека и никак не может избавиться от мыслей о нем. Он снится ей, в течение дня она неоднократно обращается в мыслях к нему, как бы  испрашивая его совета, делясь с ним своими думами и переживаниями. Его образ согревает ее девичье сердце.

Отец Парфений помог молитвой этой барышне, но другим пересказывал эту житейскую историю как притчу. Посмотрите на эту девушку, говорил  старец, она не делала над собой никаких усилий, чтобы думать о своем парне, обращаться к нему, согревать свою душу помышлением о нем. Это делает любовь. Все по-другому, когда любишь.

Если бы мы открыли в себе любовь ко Христу и жили этой любовью, вся наша жизнь была бы наполнена Им. Тогда и пост, и молитва, и желание причащаться Его Пречистого Тела были бы совершенно естественным явлением нашей жизни. Душа бы желала этого, вожделела бы дышать благодатью и видеть всех и вся глазами Христа.

Это не отменяет аскетики — необходимо употреблять усилия, чтобы  открыть в себе Царство Божие, чтобы выстоять перед искушениями врага и  насылаемых им помыслов и страстей. Но если человек устремлен к Спасителю, Сам Господь стоит на страже его сердца. «Если Господь не  созиждет дома, напрасно трудятся строящие его; если Господь не охранит  города, напрасно бодрствует страж» (Пс. 126:1).

Блаженны чистые сердцем… Чем более человек очищает свое сердце теми  средствами, которые дает ему Церковь  – постом, молитвой церковной и домашней, осознанным участием в Таинствах, благодарным расположением души к Богу, умилением души, как свидетельством принятого Богом покаяния и освобождения от грехов и страстей, тем более он становится восприимчивым к благодати Святого Духа, освящающей желающего этого освящения. Благодати, исцеляющей немощи и восполняющей недостающие и оскудевающие силы в малом человеческом сердце.

Со времен Галилео Галилея ученые строят телескопы, совершенствуют линзы, с каждым столетием  расширяя для своего взора ускользающий от человеческого глаза огромный мир звезд и галактик. Но человек с чистым сердцем сможет смотреть на мир людей и на Вселенную как Христос, он сможет увидеть всех людей святыми, без той ложной наносной шелухи, которой в страстях и житейской суете обросли их сердца. Он сможет увидеть всю Вселенную, потому что Христос  видит весь мир и за каждую душу в этом мире  Он на Кресте  принес жертву о спасении всех.

Если об этом люди бы задумались в пост, помолились о своем сердце, чтобы Бог помог нашему неформальному искреннему покаянию прощением наших грехов и очищением сердец Своею благодатью.

Мне кажется, что человек, идущий в пост на исповедь, прежде всего должен думать о чистоте сердца, о радости жизни по заповедям Христовым,  ведь это и есть благодатная жизнь с Ним.

Ко мне на исповедь как-то пришла одна женщина и призналась: «Я первый раз на исповеди, особо не знаю, что и говорить — ну ругаюсь там, курю,  особо никаких там грехов нет у меня». Я поинтересовался, известно ли ей, что такое исповедь, зачем она нужна, как ее совершать, не было ли у нее возможности почитать что-то про  покаяние? Она сказала, то нет и  попросила меня рассказать об этом хотя бы кратко.

Я ответил ей, что исповедь должна бы совершаться с вывернутой наружу  душой, без истерики и экзальтации, но все же с распахнутым перед Богом  сердцем, по крайней мере такой могла бы быть первая, осознанная исповедь. Готовы ли к тому?

Мне понравилась честность этой дамы. Она сказала, что услышала для  себя нечто неожиданное и понимает, что именно так она сейчас не готова  поисповедаться, но теперь ей есть о чем подумать.

«Неужели исповедоваться надо с распахнутым перед Богом сердцем?»  Да, если исповедь это дело нашей любви к Богу, а не просто обычай,  исполняемый нами ради причастности к традициям нашего неоднозначного прошлого.

В пост как на Посту №1 — стоим на страже сердца, если еще не знаем как идти за Христом — учим Его заповеди. Заповеди – это указание пути, или даже так — Пути (потому что Христос — Путь, Истина и Жизнь). Пост – это время покаяния, то есть благодатного изменения своей души, а не просто отчет о «проделанной работе от греха №1 до греха №2503».

Пост – это время для того, чтобы питаться Словом Божиим — Святым  Евангелием, а также Телом и Кровью Спасителя, подаваемым нам в Таинстве Причащения. Христос же просто сказал нам о том – «истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день. Ибо Плоть  Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем». (Ин. 6: 53-56).

Ну и самое простое из постной гастрономии, что можно и чего нельзя есть: «Нельзя есть людей!»

21 листопада, Собор архистратига Михаїла та інших Небесних Сил безтілесних

Біблійне сприйняття ангела цілком однозначне: священний страх і трепет, людина падає ниць при вигляді величі, могутності і сяйва небесного посланця. Таке сприйняття так само схоже на сучасне уявлення про ангела як рожево-блакитну гламурну істоту з поштової листівки, як схожий грізний двосічний клинок на китайську пластмасову іграшку.
Ангели - посланці. Слуги Божі, могутні духи, яким Бог довірив тримати все Ним створене, підвалини неба і землі, вод і вогню, країн і народів. Інформацію про устрій ангельського світу популярні православні видання зазвичай
пишуть, грунтуючись на знаменитому трактаті «Про небесну ієрархію"  святого Діонісія Ареопагіта. Але
«дев'ять ангельських чинів» - підрозділ досить приблизний, і сам трактат досить складний, неоднозначний, як і історичні відомості про його  автора. У коментарях до цього трактату преподобний Максим Сповідник, один з
найосвіченіших святих отців, так пояснює вираз Ареопагіта «театр  ангельських імен»: «Чому він і називає це театром, пояснюючи, що  написані образи святих ангелів не відображають істину. Бо на ділі вони не такі, якими їх уявляє Святе Письмо, але вони  зображуються так, щоб ми збагнули їх велич »(Комм. до гол. 2 указ.
Соч.). Мається на увазі: ангелів, таких, як вони є по суті, ми ні зріти, ні знати не можемо, це знання перевищує міру грішної людини.

Проте те, що корисно і потрібно знати нам про ангелів, - дано. Про святого архангела Михайла, чиє ім'я означає «Хто як Бог!", ми знаємо,  що він - один з вищих чинів ангельських і що архистратигом, полководцем, він зветься недарма. Ангелам теж дана свобода волі, свобода вибору, але, як кажуть багато святих  отців, не так, як людям: ангели можуть зробити свій вибір - з Богом чи  без Бога - лише один раз. Колись  такий вибір зробив один з найбільших ангелів, могутній Зоряниця, і  повстав проти Бога, спокусивши в бунт, в розкол третину ангельських сил.
На небі відбулася битва. На чолі ангелів, вірних Богові і своєму призначенню, став архангел Михаїл, і воїнство бунтівників було повалено з небес, зі світлих ангелів ставши похмурими демонами. З тих пір християни шанують архістратига Михаїла як одного зі своїх покровителів в боротьбі з силами зла, з силами бісівськими.

Здавна ангели близько спілкувалися з людьми, виконуючи дане їм повеління. За проявами сил природи, за складними перипетіями земних доль люди бачили прояви небесних сил. І з тих самих пір донині велика спокуса людини впасти в те, що  називається ангелолатрією, ангелопоклонством - замість Бога поклонитися  Його слугам, обожити їх. Відлуння цих хибних уявлень видно і в діях котрогось сучасного прихожанина, який  виголошує молитву архангелу Михаїлу як магічне заклинання від нападок  ворогів, і в тлумаченнях настирливих «Свідків Єгови», які представляють  Христа як втілення архангела Михайла, і в стародавніх гностичних єресях.

Ми й ангели - творіння Бога, і Йому одному належить наше - і ангельське теж - поклоніння, належить слава. Недарма свято Собору архістратига Михаїла та інших Небесних Сил безтілесних має свій початок в діяннях і постановах Лаодикійського собору, який ще в IV столітті звернув увагу вірних на небезпеку поклоніння ангелам замість  Бога, тварі - замість Творця.

Так, ангели - вірні служителі Божі, але - тільки служителі. А ми, люди, смертні грішні нікчемні люди, - ми хто такі? Хто ми, і наскільки ми великі й улюблені в Бога, якщо заради нас Він Сам  став Людиною, прийняв цю тлінну плоть, помер на хресті і воскрес? Якщо Пресвята, але земна людська Діва, стала Його Матір'ю, нині вшановується
Церквою «чеснішою херувимів і незрівнянно славнішою від серафимів»? Вшановуючи і прославляючи ангелів Божих, не будемо забувати і ту царську честь і  важку відповідальність, яку Бог поклав саме на нас.

Журнал «Нескучный Сад»

Прочитав замітку...

Сьогодні жінка впала на зупинці. Хотіла присісти на лавку, жердини розійшлися, і жінка впала. Цю зупинку встановили близько року тому. Для прикрашення ...

Священик Димитрій Шишкін Спочатку з неї згвинтилиі гайки і болти витягли, так що жердини вже не кріпилися, а просто лежали як припаде на кронштейнах. Потім і зовсім одну за одною дві жердини сперли. Потім пропало плексигласове скло. Одне. Потім друге. І третє. Їх акуратно знімали і несли казна-куди одне за одним з витриманими проміжками в пару тижнів. Я часто чекаю маршрутку на цій зупинці і спостерігав це методичне руйнування. І єдине, що мене веселило, - це напис, завбачливо наклеєна в перший же день установки споруди: «Увага, ведеться прихована зйомка!». Все більше людей твердять про якийсь європейський вибір, але в головах-то у нас навіть не Азія - Азія багата і міцна традиціями, - в головах у нас взагалі казна-що! Близько іншої зупинки сперли люк. Дірку прикрили наполовину бетонним блоком, і він лежить так вже кілька років. Коли комунальникам знадобилося щось в люку зробити, вони відсунули блок, зробили свою справу і пішли. Тепер люк зяє, а бетонний блок кілограм в 200 лежить поруч. Кожен день в найнесподіваніших місцях я знаходжу викинуті пакети зі сміттям і ніяк не можу зрозуміти людину, яка це робить. Ну ось, ти йдеш, несеш сміття. До бака тобі залишилося пройти якихось 50 метрів і раптом - раз! - Ти кидаєш сміття на узбіччя і йдеш собі далі. А сміття лежить, гниє і розтягується собаками. Що у людини в голові, скажіть мені. Що?! Є у нас в місті пам'ятник підпільникам, основу пам'ятника облицьований рожевим гранітом. До цього обеліску у дні військової слави несуть квіти ... Одного разу вранці з постаменту зникли чотири або п'ять плит граніту, і кілька місяців зяяли сірі квадрати цементу. Ну, скажіть мені, на що таке надважливе повинні піти ці плити, щоб їх прийти вночі і виколупати з пам'ятника? На що?! ... Європейці ... Зустрів старого приятеля і вирішили прогулятися вздовж набережної, згадати  минулі дні ... І виявилося - як багато змінилося в звичному ландшафті за якихось десять років! Цвіте і благоденствує тільки те, що відноситься до сфери особистого інтересу. Двоповерховий будинок дореволюційної споруди розділений надвоє. Перша частина сяє бездоганністю євроремонту - тут, очевидно, розташований офіс небідної компанії. Небідної, тому що нерухомість в цьому районі міста коштує пристойно. Друга частина являє собою зразок крайнього зубожіння. Очевидно,тут доживають вік старики, в прямому сенсі витягав жалюгідне існування, і тільки природний сором не дозволяє їм вийти на паперть. Фасад, давно нефарбований, якогось брудно-охристого кольору, місцями з облупленою штукатуркою, так що оголюється кладка. Ліпні карнизи обрушені, прогнилий огризок водостічної труби бовтається високо над землею, так що вода в дощ періщить на тротуар і заливає все той же  фасад, в цьому місці зелений від цвілі. Найімовірніше і дах тече, так що старенькі в дощ підставляють під темні тріщини у стелі корита ... А поруч, через стінку - свій, окремий рай, і за цей рай тобі зубами горло порвуть, бо «ось цими самими руками сам, сам цей рай будував і ...  плювати на всіх інших!» Один будинок ... Зразок всього нашого життя. Проходимо повз школу. «Е-е, постій, - вигукує приятель, - та тут же був залізний паркан. Метрів п'ятдесят чудового огорожі! » Та я й сам пам'ятаю, що був. А от й нема. Адже і не вночі його, мабуть, спиляли таємно, а вдень, на очах у всіх. Приїхали люди в помаранчевих жилетах з автогеном і діловито зрізали. Напевно, і підстави для цього були знайдені, і навіть докази на підтвердження корисності .... Мовляв, інший паркан спорудимо, кращою колишнього ... Але іншого немає, а той - залізний, очевидно, зданий в металобрухт і не бомжами нещасними, а ... Ким? Серйозними на вигляд людьми, але не бомжами - точно. «Ось-ті раз! - Сплескує руками здивовано приятель ... Стривай, та як же так! - Він не вірить своїм очам. - Так ось тут же шкільний сад був! .. » Був, та загув, а тепер на цьому місці глуха стіна, а за нею - презентабельний котедж, скромні володіння удільного князька. Ну, наче так і було завжди ... Але ж не було ... І всі все бачать ... всі все знають ... і - нічого. Мені траплялося освячувати такі палаци. Яка ж у них панує порожнеча! В одному мешкав з молодою дружиною голова християнської партії. «Наша партія, - каже, - планує на Великдень виготовити найбільший паску в Україну ... півтонни. Зараз йдуть переговори про технологічні деталях ... Митрополита хочемо  покликати, щоб освятив ... Ні, не для піару, не подумайте, а так ... від душі ... » Приїжджаємо в елітний район. Шлагбаум, охоронець в будці. Газон з газоном, ставок, всередині - мармурове фойє, як у місцевому палаці піонерів, і - порожнеча. Відслужили молебень, освятили палац. У напутньому слові кажу, що треба, мовляв, читати Новий Завіт ... заповіді виконувати. На виході, по дорозі до машини господар, ніяково знизивши голос, запитує: - Батюшка, а Новий Заповіт це ... щось я забув, це що? » - Друга частина Біблії. - А, ну так, звичайно ... я так і здогадувався! Повірте, я не жартую! Голова християнської партії! Після сімдесяти років вимушеної злиднів і хронічного недоїдання головним  досягненням свободи нам здається можливість наїстися досхочу і  насолодитися розкішшю. Залишається тільки чекати наступного етапу, коли прийде твереза думка: а навіщо  мені стільки всього і що тепер робити з хронічним ожирінням? І якщо милістю Божою ця думка прийде - дуже важливо, щоб відповідь на неї був правильним. Ніякі самі правильні закони і політичні режими, мудрі правителі і надприбутки не зроблять нас щасливими, якщо ми будемо залишатися капосника. Якщо все так само будемо жити, мимохідь нехтуючи законами морального і духовного здоров'я. Але, щоб зупинити небачену експансію морального, духовного розкладу, потрібна саме політична воля. І воля одухотворена. Ми хворі, дорогі мої, нам лікуватися треба. Але ліки зовнішні нам вже не допоможуть. Що ми збираємося модернізувати і для кого, якщо все розтягнули, пропито,  розбазарено і зруйновано не вандалами сторонніми, а нами, нами самими,  тією більшістю, яка і складає нашу хвалену демократію? Демократію хамства, тупості, жадібності і крадіжки ... Як же не зрозуміло ще, що треба допомогти людям змінитися духовно, морально, допомогти їм на державному рівні. Як? А як допомагають п'яничці? Дати альтернативу, можливість іншого життя, допомогти, захистити від спокус. А у нас спокуса - перший і легальний спосіб викачування грошей з людини. Найпотужніша індустрія, при повному потуранні і потуранні можновладців. Індустрія розбещення. Ми загинемо як єдиний народ, якщо держава не воцерковився. І це факт. Йде війна не на життя, а на смерть, на знищення нашого народу, на  викачування з нього останніх духовних, моральних соків, а ми все мнемо: та годі ... ну, нічого ... якось минеться ... все-таки у нас демократія ... Духовне, моральне здоров'я народу - саме це має стати головною, стратегічною турботою влади. Без обговорень. І більше не можна відкладати на завтра те, що потрібно було зробити позавчора.

Прочитав і хочу поділитись з вами...

Лк., 39 зач., VIII, 41-56. Исцеление кровоточивой женщины и воскрешение дочери Иаира

И вот, пришел человек, именем Иаир, который был начальником синагоги; и, пав к ногам Иисуса, просил Его войти к нему в дом, потому что у него была одна дочь, лет двенадцати, и та была при смерти. Когда же Он шел, народ теснил Его. И женщина, страдавшая кровотечением двенадцать лет, которая, издержав на врачей всё имение, ни одним не могла быть вылечена, подойдя сзади, коснулась края одежды Его; и тотчас течение крови у ней остановилось. И сказал Иисус: кто прикоснулся ко Мне? Когда же все отрицались, Петр сказал и бывшие с Ним: Наставник! народ окружает Тебя и теснит,- и Ты говоришь: кто прикоснулся ко Мне? Но Иисус сказал: прикоснулся ко Мне некто, ибо Я чувствовал силу, исшедшую из Меня. Женщина, видя, что она не утаилась, с трепетом подошла и, пав пред Ним, объявила Ему перед всем народом, по какой причине прикоснулась к Нему и как тотчас исцелилась. Он сказал ей: дерзай, дщерь! вера твоя спасла тебя; иди с миром. Когда Он еще говорил это, приходит некто из дома начальника синагоги и говорит ему: дочь твоя умерла; не утруждай Учителя. Но Иисус, услышав это, сказал ему: не бойся, только веруй, и спасена будет. Придя же в дом, не позволил войти никому, кроме Петра, Иоанна и Иакова, и отца девицы, и матери. Все плакали и рыдали о ней. Но Он сказал: не плачьте; она не умерла, но спит. И смеялись над Ним, зная, что она умерла. Он же, выслав всех вон и взяв ее за руку, возгласил: девица! встань. И возвратился дух ее; она тотчас встала, и Он велел дать ей есть. И удивились родители ее. Он же повелел им не сказывать никому о происшедшем.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

Сегодняшнее евангельское чтение нам повествует о двух чудесах Господних: об исцелении женщины, которой никакие человеческие силы, никакое человеческое знание, никакая добрая воля людей не могли помочь. И о том, как в ответ на мольбу родителей, в ответ на их скорбь и тоску Спаситель Христос вызвал обратно к жизни земной молодую девушку.

Много рассказов в Евангелии о чудесах Господних: и каждый из них, являясь одновременно и исторической реальностью, говорит нам нечто и о нас самих.

Изо дня в день с каждым из нас происходит чудо Божие: силой Божией мы остаемся живыми, силой Божией мы восстаем от болезни, силой Божией от отчаяния мы возвращаемся к надежде, от греха возвращаемся к чистой, просветленной жизни. Это такие же чудеса, как исцеление тела. И мы привыкли к ним, и мы считаем это обычным, потому что так постоянно нас взыскует Господь Своей милостью, Свои любовью и Своей творческой, восстанавливающей силой.

Но вот, случись с другим человеком нечто подобное тому, что с нами бывает постоянно, покажись нам, что человек до конца стал зол, потемнел беспросветно, умер душой, что нам никакими силами – ни убеждением, ни пристращанием, ни мольбой, ни любовью – его не вернуть к жизни, и уже подобно людям, которые окружали одр умершей девочки двенадцати лет, мы говорим Господу: Ты ничего не можешь сделать – зачем Ты пришел?

Что Ты можешь сделать: этот человек уже умер, ему возврата к жизни нет… Мы забываем про дочь Иаирову, мы забываем про ребенка, которого в Наине воскресил Господь, забываем про Лазаря. Но главным делом, забываем о том, как Господь нас от смерти восставляет к жизни все время: от греха, от злобы, от отчаяния, от потемнения души, от того, что ничего в нас, как будто, живого не осталось, ходим, будто  труп…

И если всмотреться в этот рассказ, мы видим, как Христос идет в этот  дом горя, в этот дом, где есть подлинное, истинное горе матери, отца,  настоящих, подлинных друзей и общее сострадание, сочувствие других, и мы слышим, как Ему говорят: Зачем Ты пришел? Она умерла!.. И Христос берет с Собой только трех учеников, которые по рассказам и житиям  представляют собой образ веры в лице Петра, любви – в лице Иоанна и праведности – в лице Иакова. С Собой берет Он и мать и отца, которые представляют собой чистое горе. И в этом контексте веры, надежды, и чистоты, и подлинной мольбы о  истинной, реальной нужде Христос восстанавливает умершую к жизни.

Это могло бы случаться постоянно вокруг нас: я не говорю о телесном  воскрешении, но говорю о воскрешении душ человеческих. Но мы так часто  стоим между чудом и человеком, и говорим: Стоит ли обратиться к Богу – что Он может сделать?..

Несколько лет тому назад, когда я говорил о возможности определенному человеку ожить, стать новым, творческим, мне было отвечено: Никакая  сила из него человека не сделает!.. И тогда я обратился к говорящему и спросил: А скажи, неужели ничего Господь в твоей жизни не совершил?  Неужели Он тебя не изменил до самых глубин, когда ты к Нему обратился?. И когда этот человек мне ответил: Да, с тех пор, как я стал православным, все стало ново, – я сказал: И ты после этого смеешь говорить, что  Господь бессилен другого восставить?..

Вдумаемся в эти случаи – и в евангельский рассказ, и в тот случай,  который я вам поведал, – вдумаемся, потому что вокруг нас бесчисленное  множество людей, которым нужно ожить душой, нужно обновиться, стать новыми людьми – но мы их ко Христу не приводим: мы не говорим им, что  все возможно, мы не зажигаем в них такую надежду, такую веру, такое  вдохновение, которые могут сжечь все, так, чтобы осталось только  пламенение и свет.

Вдумаемся в это, и когда встретим человека, который нам кажется  мертвым, – приведем его к Тому, Который есть и Жизнь, и полнота жизни, и Любовь. Аминь.

20 ноября 1983 г.

В Україні є людина, здатна стати українським гітлером... Це цілком серйозно...

Думаю, що це Ляшко...

Давно вже не викладав ніяких творів нашого луцького поета Валерія Гнатюка. І ось - приймайте , тільки сьогодні написаний...

Недавно проповідь почув чинуші від чернецтва

(назвати пастирем його язик не повернеться).

Приперся він з чужих країв, що ми колись хрестили, Коли в нас гради вже були – вони в лісах сиділи: Ходили в шкурах, пили кров і в голих спали ямах, Молились фалосам своїм, палили Божі храми. Отак варився той казан – з мокші, татар, чухонців, І кров слов’янська там така, як левова в болонці, Однак «Святою Руссю» їх той в рясі називає, І про якийсь там «русскій мір» захоплено волає. Кричить про єресь і розкол, придумані канони, Кляне людей, що утекли з імперського полону, І церкву мати древній рід чомусь свою не сміє, Бо мови нашої Господь, мовляв, не розуміє. І воля наша золота йому кілком у сраці, Для нього внуки козаків – розбійники і ланці. Хрипить, що нації нема для Неба і для Бога І лиш під зіркою кремля до раю нам дорога. І сяйво істини одне – в московському бедламі, «Богоугодний» рабський дух, базари під хрестами. Закінчив проповідь свою, бігом перехрестився, На «Ролекс» глянув золотий, у чорний «Лексус» всівся І хутко ринув в заміський «прескромний» ресторанчик, Де вже пахтіли осетри, куріпки і кабанчик.

 

Я тут згадав, що наш Господь навчав людей любові, Ходив Він пішки по землі (чи їздив на ослові). Майна ніякого не мав, одну лише хламиду, Казав чужинців не ганьбить і ворогів любити, Учив, що лиш через Христа є до Небес дорога, І коли ближнього клянеш – тоді не любиш Бога. Мабуть забув учення це чернець у позолоті, Бо щось я бачу геть не те в мордовському болоті.

У вівторок у новостільних православних (Болгарська Церква, Грецька Церква, Румунська Церква та ін церкви) розпочався 40-денний піст, який закінчиться 24 грудня, напередодні Різдва.

Різдвяний піст є другим за тривалістю після семитижневого Великого Посту.

14 листопада болгарські православні відзначають Koledni Zagovezni, заговини на Різдво, яке є останнім днем, коли можна їсти м'ясо перед Різдвом.

У Російської, Сербської, Єрусалимської церквах Різдвяний піст розпочнеться 28 листопада.

Прочитав цю замітку. Є над чим подумати...

Больше месяца назад сетевая газета «Взгляд» поделилась со своими читателями публикацией фондового аналитика Александра Разуваева под интригующим названием «Русский Ватикан». Сама статья к настоящему моменту уже потеряла свежесть, но тема – тема ее вечно актуальна.

Мысль автора заключается в необходимости создания на основе Русской Православной Церкви международного центра всемирного религиозного и политического влияния. А главным инструментом такого влияния предполагается сделать учреждение «коммерческого и инвестиционного банка, а также управляющей компании под крылом Церкви» и фонда прямых инвестиций, контролируемого этой управляющей компанией РПЦ.

В пример приводится Ватикан, который «представляет собой очень влиятельный центр силы и в политике, и в финансах» и «владеет значительными финансовыми ресурсами, являясь, в том числе, игроком на фондовой бирже».

Но это средства. А глобальная цель этих средств – дать России «сильный козырь, который может значительно усилить наше влияние в мире». По мнению автора, это последний козырь, наряду с нефтегазовым сектором и ядерным оружием – единственные «конкурентные преимущества», которые позволят России «претендовать на успех в современном мире». Единственные, потому что прогресс в сфере высоких технологий в России затруднен, и «существенную долю в данном секторе получить сложно, мир уже давно полностью поделен»…

Не споря с позицией автора в вопросах макроэкономики (вряд ли стоит спорить с мнением, что у России остались два актуальных козыря – нефтегаз и ядерное оружие), хочу поговорить о третьем, простите, козыре – о позиции, которую автор отводит Русской Православной Церкви.

Самое, на мой вкус, неприятное – это роль «инструмента»: «Русская Церковь может стать очень мощным инструментом нашего влияния, прежде всего на постсоветском пространстве и на Балканах…»

Позиция не новая. Часто можно слышать от тех, кто идентифицирует себя патриотами и государственниками, о том, что сила Русской Церкви может поднять русское государство. Позиция очевидная. Последовательное следование нравственным христианским принципам действительно может оздоровить общество. Но есть несколько «но».

Первое и главное «но» заключается в унизительном месте, отведенном православной вере и Церкви, носительнице этой веры.

Церковь, которая Христова Невеста – по определению не может быть служанкой никакого государства, даже самого любимого. Церковь, которая  призвана оперировать прежде всего в сфере духовного, больше и выше любого государства, любой империи, любой патриотической доктрины. Церковь, в первых и в главных, призвана служить Христу, Богу. Такова вселенская, трансцендентная роль Церкви.

Интересам же государства – большой вопрос, должна ли в принципе?

Ставить Церковь в позицию «инструмента» – унижать и евангельскую идею Церкви, и саму Церковь. Для верующего человека, для сознательного  церковного христианина Церковь и главная ее задача – спасение людей – обладают безусловным приоритетом.

Церковь и государство могут (кто-то скажет: «должны») быть союзниками. Но этот союз ограничен временными и нравственными границами. Бытие Церкви простирается за пределы времени в Вечность, жизнь же любого государства, даже самое православного – ограниченно рамками времени и исторического, временного же, бытия (приведите обратный пример?).

Церкви, не государству, дана Христом власть приводить дух человека к Богу. Государство в принципе не обладает ни полномочиями в этом деле, ни методами – государство может быть лишь помощником Церкви на этом поприще, но не наоборот.

Высокая евангельская нравственность, которую призвана проповедовать  Христова Церковь, часто – и неизбежно – входит в противоречие со  средствами государства, среди которых – суд, принуждение, убийство, война, в том числе во имя имперских амбиций.

С драматическими противоречиями между церковностью и формальной  православной государственностью сталкивалась история не раз. Разуму не  поддающаяся многовековая война между православной Византией и крещенной  ею в Православие Болгарией… Русская княжеская усобица, когда с хоругвями и молебнами русские православные шли в походы на других русских  православных (см. историю новгородского похода князя Андрея Боголюбского и явление иконы «Знамение» в Новгороде…) Малоизвестная страница русской истории, русско-литовские  войны 16-го века: население Великого Княжества Литовского было  преимущественно православным, и после значимых побед каждая из воюющих  сторон закладывала православные же храмы; в Литве особым усердием в этом отличался полководец князь Константин Острожский, а позднее – его сын

Василий, великий защитник Православия и основатель Острожской  типографии, в которой диакон Иван Федоров отпечатал первую русскую  Библию…

Более близкие по времени эпизоды из истории России: Петр Первый,  которому экстренно нужны солдаты для расширения пределов Российской  Империи, сильно ограничивает монашеские постриги… Екатерининская  секуляризация монастырей – Екатерине Великой нужны земли и,  соответственно, деньги… Недавняя, для православного сердца болезненная,  война между исторически православной Россией и исторически православной  Грузией…

А. Разуваев предлагает стартовый капитал для церковного банка  выделить из государственных резервов: «Объем международных резервов  Российской Федерации по состоянию на 23 сентября 2011 года составлял 526 млрд долларов США, выделение даже 1% от данной суммы в пользу  церковного инвестиционного банка дало бы ему хороший стартовый капитал»…

Интересно, автор думал о том, что случится, если Российская  Федерация, предположим, попросит в обмен на эти пять с лишним миллиардов долларов благословить очередную «маленькую победоносную войну»? Нас ждет еще одна страница в истории, деликатно опущенная в семинарских  учебниках?

…Все это старая проблема, которая упирается в разноприродность Церкви – Небесной, и государства – земного. И смешение одного и другого,  зависимость и Церкви от государства, и государства от различных церквей в реальной истории успешно опускало Церковь на землю, а вот никакое  государство на Небо поднять так и не смогло…

Попытки создать «Русский Ватикан» и поставить его на службу  государству тоже уже случались – и ничего хорошего из них не получилось. Стыдная и в итоге кровавая реформа патриарха Никона, за которую пришлось по сути извиняться Поместному Собору 1971 г., касалась не  только и не столько исправления богослужебных книг и обрядов –  приведение богослужения к греческому образцу служило цели создания как раз всемирного центра православного влияния в Москве, что удачно совпало с реализацией зарождающихся в государственных умах планов расширения  Руси до масштабов империи. Отсылаю к сериалу Николая Досталя «Раскол», который, конечно, ни в коей мере не исторический источник, но довольно наглядная иллюстрация…

Не имею понятия, знал ли автор статьи о последней попытке создать

«Русский Ватикан» и поставить его на службу государству. Надеюсь, что нет. Потому что попытка эта принадлежит русскому Ироду, как назвал его митрополит Иларион (Алфеев), – Иосифу Сталину.

После войны, когда встал вопрос о расширении международного влияния  СССР, сталинские идеологи и практики решили использовать Московскую  Патриархию для осуществления этого влияния, реализовав идею  «концентрировать внимание всего православного мира к русской  православной Церкви и довести ее значение до степени первенствующей  Православной Церкви, а святой Москвы до значения Третьего Рима» (из  доклада 1946 г., направленного Патриархией Г.Г. Карпову, председателю  Совета по делам религий, бывшему (?) высокопоставленному сотруднику  НКВД).

Тогда эта попытка провалилась, в том числе и благодаря во многом  проамериканской позиции Константинопольского Патриарха Афиногора I.  Следующий заход кремлевских политиков был направлен на активное участие  Московского Патриархата в экуменическом движении. Последствия последнего и конфликт с Константинополем нашей Церкви приходится расхлебывать до  сих пор…

Сильная и богатая Россия – это хорошо. Сильная и православная Россия – еще лучше. Сильная Церковь – тоже… Вопрос только в том, что считать  приоритетным благом? Силу, основанную на любви, или силу основанную на  деньгах? Церковь как «инструмент» Христа или Церковь как инструмент  государственного влияния?..

Щепетильнее следует быть в методах.

Лк., 38 зач., VIII, 26-39. Исцеление гадаринского бесноватого

И приплыли в страну Гадаринскую, лежащую против Галилеи. Когда же вышел Он на берег, встретил Его один человек из города, одержимый бесами с давнего времени, и в одежду не одевавшийся, и живший не в доме, а в гробах. Он, увидев Иисуса, вскричал, пал пред Ним и громким голосом сказал: что Тебе до меня, Иисус, Сын Бога Всевышнего? умоляю Тебя, не мучь меня. Ибо Иисус повелел нечистому духу выйти из сего человека, потому что он долгое время мучил его, так что его связывали цепями и узами, сберегая его; но он разрывал узы и был гоним бесом в пустыни. Иисус спросил его: как тебе имя? Он сказал: легион, – потому что много бесов вошло в него. И они просили Иисуса, чтобы не повелел им идти в бездну. Тут же на горе паслось большое стадо свиней; и бесы просили Его, чтобы позволил им войти в них. Он позволил им. Бесы, выйдя из человека, вошли в свиней, и бросилось стадо с крутизны в озеро и потонуло. Пастухи, видя происшедшее, побежали и рассказали в городе и в селениях. И вышли видеть происшедшее; и, придя к Иисусу, нашли человека, из которого вышли бесы, сидящего у ног Иисуса, одетого и в здравом уме; и ужаснулись. Видевшие же рассказали им, как исцелился бесновавшийся. И просил Его весь народ Гадаринской окрестности удалиться от них, потому что они объяты были великим страхом. Он вошел в лодку и возвратился. Человек же, из которого вышли бесы, просил Его, чтобы быть с Ним. Но Иисус отпустил его, сказав: возвратись в дом твой и расскажи, что сотворил тебе Бог. Он пошел и проповедовал по всему городу, что сотворил ему Иисус.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

Рассказ, который мы только что слышали, ставит нас лицом к лицу с тремя различными и несовместимыми положениями.

Мы видим, во-первых, отношение к одержимому человеку сил зла, бесов, сил зла, которые всячески стараются его поработить, не оставить в нем ничего, что не было бы им подвластно, что не принадлежало бы им до конца, чем они не могли бы воспользоваться, чтобы творить свое зло.

Эти силы бесовские можно назвать всеми названиями греха человеческого: если только мы даем власть в себе какому-либо греху, мы делаемся рабами греха (об этом и апостол Павел говорит подробно). И если мы делаемся рабами греха, то перед нами участь этого человека: всю жизнь прожить как оружие зла на земле, в безумии, в страдании, в творении зла.

Но за этим стоит более страшное. Бесы просили, чтобы Христос их послал в стадо свиное. Свиньи для евреев означали нечистоту: выбор бесов пойти в стадо свиное говорит о том, что все зло, которое в нас качествует, которое мы творим, которому мы прилепляемся, которому мы даем власть над собой – это именно осквернение и предельная нечистота.

А предел этого порабощения мы видим опять-таки в судьбе свиного стада: оно погибло, ничего не осталось от него. Оно исполнило свое задание, и было уничтожено. Вот отношение сил зла к нам, к каждому из нас, ко всем нам в совокупности: к общинам, семьям, государствам, вероисповеданиям, – ко всем без исключения.

И вместе с этим мы видим отношение Спасителя Христа. Перед Ним – вся трагедия Вселенной, и Он, как бы забывая эту трагедию Вселенной, вернее, видя ее воплощенной, трагически, в одном человеке,  оставляет все ради того, чтобы спасти этого человека.

Умеем ли мы это сделать? Умеем ли мы забыть о больших задачах, о  которых мы мечтаем, ради того, чтобы сосредоточить свое внимание, отдать свое сердце до конца, творчески, трагически, крестно одной-единственной нужде, которой мы можем помочь?

И третий образ – это образ людей гадаринских, которые знали, в каком  состоянии этот бесноватый, видели ужас его бесноватости и слышали о том, что Христос его исцелил и какой ценой: цена была погибель их стада. И они пришли ко Христу, прося Его уйти, оставить их пределы, не творить более чудес, которые им „дорого стоят”: даже не жизни, не покоя, а  вещественного богатства…

Вот о чем они просили: Уйди от нас! Твои чудеса, Твоя Божественная любовь слишком для нас накладны – уйди!

Нам надо подумать о себе. Мы можем себя увидеть в образе этого бесноватого, потому что каждый из нас во власти тех или других страстей.

В ком нет зависти, в ком нет горечи, в ком нет ненависти, в ком нет  тысячи других грехов?

Мы все, в той или другой мере одержимы, то есть под властью темных  сил, а это и есть их цель: овладеть нами, чтобы мы стали ничем иным как  орудием зла, которое они хотят творить и могут творить только через нас, но одновременно сделать нас не только творцами зла, но и страдальцами…

Подумаем о себе по отношению к другим людям: не хотим ли мы ими  обладать? Не стараемся ли мы над ними властвовать, их поработить,  сделать из них орудия нашей воли, предметы наших вожделений? Всякий из нас может в себе найти именно такие свойства, такие поступки, и увидеть  вокруг себя такие именно жертвы.

И наконец, подумаем: мы Христовы. Неужели мы, будучи Христовыми, не выберем путь Христов, крестный, жертвенный путь, который может дать свободу другим, новую жизнь другим, если только мы оторвемся от всего того, что нас занимает, ради того чтобы обратить внимание на одну  реальную, жгучую нужду?

Подумаем об этом; потому что Евангелие к нам обращается не для того только, чтобы нам представить образы; Евангелие – призыв и вызов: где ты стоишь, кто ты, с кем ты?.. Каждый из нас  должен себе ответить, и ответить Богу: кто мы? где мы? Аминь!