Верочка. С «Цезарем» как обычно

Верочка. С «Цезарем» как обычно

Мартин Брест

Холодный зимний день в Киеве. Сыплет мелкий противный снег, порывы ветра выдувают тепло, и кажется, что погода – это единственное, что объединяет правительство Украины и обычных, нормальных людей. Особенно хорошо это видно в Офисе президента на Банковой.

Обед, третий этаж, большой зал буфета. Слышен треск подносов, запахи невкусной, но дорогой еды, функционеры толпятся возле длинной стойки, разглядывают, вытянув шею, судочки с первым и вторым. За столиком в самом дальнем углу неторопливо обедают Верочка и баба Люба. Перед Верочкой стоит «Цезарь» и стакан воды, перед бабой Любой – уже пустая тарелка. Напротив них за столом, нервно ковыряя вилкой салат «Шуба», сидит премьер-министр.

Верочка (спокойно): Вы кушайте салат, Денис Анатольевич, кушайте.
Денис (печально): Да аппетита нет… (поднимает глаза на Верочку) Но это точно? Ну то, что Вы сказали? Я могу твердо на это рассчитывать?
Верочка (отпивает воды): Твердо рассчитывать, Денис Анатольевич, Вы можете только на статистику Министерства охраны здоровья по ковиду.
Денис: Так а… ээээ… Но ведь…
Верочка: Вот именно. В смысле, ни на что Вы не можете рассчитывать.
Баба Люба (премьеру): Ви салат будєтє доїдать?
Денис (снимает очки, нервно трет переносицу): Да ну Вас нафиг с вашим салатом! Тут видите, что творится? Я как узнал, ночь не спал!
Баба Люба (сердито): Ну так і кажіть: «і їсти не буду, і вам не віддам». Ночь він не спав…
Верочка (пододвигает свой «Цезарь» бабе Любе): Денис Анатольевич, то, что Леша Гончарук возвращается в Украину и даже будет преподавать в Киевской школе экономики, – это же не трагедия. Это жизнь. Никто его не собирается снова делать премьер-министром, успокойтесь.
Денис: Правда? Точно? Вы уверены?
Баба Люба: От за…бав, та ти сі курво вспокоїш чи нє? Дай бабі пообідать!
Верочка: Гарантий, как Вы сами понимаете, фирма не дает. Вы мне лучше вот что скажите…

Распахивется скрипнувшая дверь, и в буфет входит президент Украины. За ним заходит «УДОшник», тут же подмигнувший Верочке. Президент напрямую, минуя шарахнувшуюся очередь, подходит к приосанившейся буфетчице, смотрит на нее, потом на выбор блюд, потом снова на нее. Тянется положенная по ходу пьесы театральная пауза. Баба Люба с аппетитом есть «Цезарь», громко хрупая сухариками.

Владимир: Ээээ… Любі українці! Зараз я, без фейків та популізму… Аааа, блин, совсем уже запутался! Будьте добры… Так, Андрею… щас, я тут на бумажке записал… Ага. Оленину на шпажках и бокал «Локойя-Каберне», а мне… Ну мне попроще, я ж все таки народный президент… Мне, пожалуй, «Цезарь» с курицей.
Буфетчица (оборачиваясь к окну раздаточной): Валя! Валяяяяя! Два люля-кєбаб без гарніру і стакан «Алазанськой»! (оборачивается к президенту) А «Цезарь, извіняюсь, закончився, он Вєрочка останній взяла. Можемо «Шубу» дать, все одно її ніхто не їсть…
Владимир (оборачиваясь): Верочка? Ну как всегда, блин… О! Денис! А ты что тут делаешь?
Денис (отставляет «Шубу»): Ээээ… Здравствуйте, Владимир Александрович! А я эээ…
Верочка: Денис Анатольевич узнал, что Леша Гончарук из Штатов возвращается, и боится…
Денис: Верочка!
Верочка: … И опасается, что Вы его обратно премьером возьмете.
Владимир: Денис Анатольевич, не нервничай ты так. Я тебе обещаю – никто тебя не уволит, доработаешь до конца каденции. У тебя ж иммунитет!
Денис (бледнея): Бля. Мне конец.
Владимир (поворачивается к Верочке. Баба Люба в это время пододвигает к себе «Шубу», сомнительно ее осматривает и отодвигает обратно): Вера, почему Вы постоянно забираете мой любимый салат? Назло, да?
Верочка (ненатурально удивляется): Ах, Владимир Александрович, но я ведь не знала! (поворачивается к бабе Любе) Баба Люба, отдайте, пожалуйста, Владимиру Александровичу «Цезарь»!
Баба Люба (с аппетитом доедая кусочки бекона): Та щщщщас.
Буфетчица (громко): Володимир Олександрович! Ваш заказ готовий!
Владимир (поворачиваясь, с досадой): Ну я ж просил! Я ж учил. Я ж объяснял!
Буфетчица (всплеснув руками): Ой, я вибачаюся, забулася! (выпрямляется и звонким голосом кричит) О вельмишановний та найповажніший лідер…
Владимир (улыбается): Ой, ну ладно, ну хватит, ну не нааааадо… (к охраннику) Забери.

Президент покидает зал, и очередь чиновников, замершая ранее, приходит в движение, хватая остывшие блюда и хлопая подносами по стойке.

Верочка: Так, я, пожалуй, за кофе. Баба Люба, Вам брать?
Баба Люба: Угу.
Денис (убито): А мне коньяку возьмите. Пятьдесят. Нет, сто.
Верочка: Хорошо. Не скучайте тут и не обижайте никого. БабЛюба, это я Вам. И под словом «никого» я привычно понимаю премьер-министра.
Баба Люба: Угу. (поворачивается к Денису) Вісімнадцятий.
Денис: Что – восемнадцатый?
Баба Люба. Прєм’єр – вісімнадцятий. За двадцять дев’ять років. Не рахуючи різних ве-о.
Верочка (подходя к стойке): Нина Павловна, два капучино, пожалуйста, и сто… (оглядывается на Дениса) Нет, сто, боюсь, не оросит… Двести коньяка.
Буфетчица: Да, доню, зара зроблю. Ну так шо, завтра з «Цезарєм» як обично?
Верочка (легко): Ага.
Буфетчица (наливая молоко в питчер): Тобі це подобається – отак доводіть, да?
Верочка: О да. Оооооо дааа.