Однажды я спросил у одного очень дорогого мне человека:
— Почему наши близкие в старости становятся такими невыносимыми? Ведь именно они умеют делать нам больнее всего, они знают все наши болевые точки и бьют по ним прицельно. Иногда с особой точностью и ещё наблюдают с удовольствием, как нас корёжит.
И вот этот мудрый человек мне сказал:
— Знаешь, 2 раза в жизни человека наступает переходный возраст и человек становится невыносим для близких. Видимо для того, чтобы облегчить расставание и уход.
В юности подростки становятся невыносимы перед тем, как уйти и начать самостоятельную жизнь. Они так доводят своих родителей, что те уже рады тому, что они уйдут и начнут жить отдельно. Все тонкие связи рвутся и с ребёнком уже не больно расставаться. Нежность истончается.
То же самое происходит и в старости. Так природа готовит нас к последнему прощанию. Чем невыносимей родной человек в последние годы жизни, тем легче прощание, потому что тоже рвутся все тонкие связи ещё при жизни, остаётся только долг, а нежность истончается.
Хуже тем, кто и в первом, и во втором случае сохраняет нежность отношений.
Иногда эта нежность ломает жизни.
Юлия Ауг
Благодарим Владимир Федорович

Можно задаться вопросом: почему столь разные группы, как американская интеллектуальная элита и советские стратеги поддерживали одного и того же человека? Я не политолог, но Николас однажды заметил: «И те и другие тяготеют к коррумпированным лидерам — чтобы легче было ими управлять. Советы и яйцеголовые любят марионеток. И всегда будут любить, потому что по своей сущности обожают приставлять пистолет к виску».
Свободное радио Альбемута. Дик Френсис. Американская литература.

Если что то болит-молчи,
а то ударят именно туда.
Марина Цветаева.

У каждой случайности есть своя цель, у каждой цели есть свой смысл. @.

Святой отец, на голых женщин можно смотреть?
-Можно!
-А порно?
-Можно!
-А на что нельзя смотреть?
-На сварку, сын мой...))))

Сходила я давеча на родительское собрание. Трали-вали-гусельки, Вася то, Дуся это.... а вот Егор — единственный, к кому у меня нет претензий по русскому и чтению. Весь класс дружно на меня оборачивается. Я краснею, кокетливо прикрываюсь пузом и сползаю под парту. Какое-то первобытное желание оправдываться — мол, да, ну вот такой он у меня уродился, читать любит, все люди, как люди, а мой вот.....
После собрания родители оперативно берут меня в клещи, зажимают в угол и вопрошают дословно следующее:
— А КАК ВЫ ЕГО ЗАСТАВИЛИ ЛЮБИТЬ ЧИТАТЬ?
И вот тут я понимаю, что это кирдык. Потому что вот стоит кучка тетенек под и за 40 и чуть не с блокнотами в руках ждут от меня, малолетки, подробный мастер-класс на тему "Как я заставила своего сына любить книги", заранее готовясь ужасаться драконовским методам. Ибо нормальные они все перепробовали и ни фига не вышло. И я начинаю им на полном серьёзе пытаться объяснить, что нельзя человека ЗАСТАВИТЬ любить. Не важно что. А они — не понимают. Ведь мой сын любит читать? Значит, у меня получилось его заставить?! Диалог получился феерический:
— Ну, при нём постоянно все читают. И я, и муж, и бабушки.... Он это видит и читает сам. Полный дом книг...
— У нас тоже полный дом, папа мой ещё библиотеку собирал, книжки дефицитные тогда были. Три шкафа книг, даже страницы не расклеены - бери, читай. И мы всё время покупаем - и журналы, и детективы... А он всё перед телевизором сидит!
— А у нас нет телевизора...
— ?!
— Совсем. Мы не смотрим. Мы читаем.
Так смотрели первобытные люди на шамана, только что мановением руки остановившего пещерного медведя. Вот он, материнский подвиг! Отказаться от телевизора во имя того, чтоб ребёнок читал! Пойти на такие ужасные лишения!!!
— А что вы вечером делаете?
— Разговариваем, например...
— О чём? Мы вот обсуждаем, что по телевизору видели!
— А мы — у кого что за день произошло. Прочитанные книги. Ещё со зверинцем своим возимся, я вышиваю....
— БЕЗ ФОНА?!
— Нет, почему — музыку включаю, на компьютере.
— А новости?
— Интернет, радио. Да и не особо я интересуюсь новостями-то. Самое важное по радио скажут, а подробности личной жизни звёзд мне неинтересны.
— Ну, как же... не знать, что в мире происходит...
Смотрят уже не как на небожителя - как на опасного психа.
— А как ребёнок без мультиков?
— С диска, на компьютере.
— А многосерийные? Наш вон про человека-паука смотрел, щас про роботов каких-то...
— А зачем они ему? Он книжки читает, они интереснее.
— Ну, не знаю... Как могут быть КНИЖКИ мальчику интереснее роботов?!
Как-как... каком кверху, блин!
— А к компьютеру его не пускаете?
— Зачем, у него свой есть.
— И не разрешаете целый день играть?
— Он сам не хочет, ему не интересно.
— Почему?
— Книга интереснее.
— Книга не может быть интереснее! Это же ребёнок!!!
Вот, я уже мать-ехидна.
— А что он сейчас у вас читает?
— Кассиля.
— Кого?!
— (почти жалобно) Кассиля. Льва... (ну не может быть такого!!! ну, подумаешь, не расслышали, бывает...)
— ЭТО ВРОДЕ ОЧЕРЕДНОГО ГАРРИ ПОТТЕРА?
— ?!
— Ну, там, Лев Касель и Какая-нибудь Комната....
ААААААААААААА, мать вашу!!!! Из 8 человек ни один не знал, кто такой Лев Кассиль!!! НИ ОДИН!!!!!!! Я смогла только жалобно проблеять что-то вроде: да-да, только времён Октябрьской Революции....
(Фан-фик — Гарри Поттер И Великая Октябрьская Революция. Вольдеморт на броневике захватывает телеграф. Дамблдор, обмотанный пулемётной лентой. Снейп с усами на лихом гиппогрифе. Гермиона с пулемётом и в красной косынке. Хагрид в кожаной тужурке и с верным маузером переплавленным из Царь-Пушки. Бандитский атаман Люциус Малфой-Таврический в папахе и тельнике. Аааа, пристрелите меня!!!!).
— И всё-таки - КАК ВЫ ЗАСТАВИЛИ СЫНА ЛЮБИТЬ ЧИТАТЬ?!
— Ну... вот вы любите читать?
— А МНЕ УЖЕ НЕ НАДО! Я УЖЕ ШКОЛУ ЗАКОНЧИЛА, СВОЁ ОТЧИТАЛА!!!
На том и разошлись. Они — домой, к телевизору, как все нормальные люди. Я — домой, к сыну, мужу и зверям. В каменный век, где нет телевизора и есть книги. С расклеенными страницами, а не в качестве престижной дефицитной вещи.
Пойду, что ли, почитаю....
Автор Анютка Разумовская

НЕПРИКОСНОВЕННАЯ ЛЕСТНИЦА
В Иерусалиме уже более 100 лет стоит деревянная лестница. И никто её не может убрать.
Дело в том, что деревянная лестница, приставленная к правому окну фасада Храма Гроба Господня, опирается на карниз, принадлежащий Греческой православной церкви, и приставлена к окну, находящемуся во владении Армянской апостольской церкви. Нахождение лестницы на своём месте означает соблюдение соглашения между шестью христианскими конфессиями, владеющими храмом: не двигать, не ремонтировать и не изменять ничего в храме без согласия всех шести конфессий. Лестница является одним из символов разногласий в христианстве.
А поставил её туда какой–то каменщик. Никто не знает его имени. И что еще более важно, никто не знает к какому вероисповеданию он принадлежал.

Господи, ты лучше меня знаешь, что я старею и скоро стану совсем стар. Избавь меня от пагубного стремления непременно высказывать своё суждение по всякому поводу и при любых обстоятельствах. Избавь меня от желания каждому сделать прямыми стези его. Учини меня серьёзным, но не унылым, бодрым, но не суетным. Мне жаль не использовать всю мудрость, каковой я располагаю. Однако тебе, Господи, ведомо, что я хочу до конца дней своих сохранить хоть несколько друзей.
Огради мой разум от непрестанного углубления в подробности и надели меня крыльями, дабы я мог на лету ловить суть вещей. Огради двери уст моих от желания поведать о моих страданиях и недугах, ибо по мере их приумножения, хотение перечислять их с годами становится всё сладостней.
Не прошу милости наслаждаться рассказами о страданиях других, но дай мне, Господи, терпение их выслушать. Не смею просить у тебя лучшей памяти, но прошу даровать мне истинное смирение и убавить незыблемую уверенность, когда собственные воспоминания кажутся мне чужими.
Надели меня похвальным сознанием того, что и я могу порой ошибаться. Сделай так, чтобы я оставался мил людям, хотя иные из них едва переносимы. Не хочу быть святым, но желчные старцы – это одна средь вершин сатанинских козней. Яви мне благодеяние находить хорошее там, где оно неприметно, и открывать скрытые достоинства в людях. Даруй мне, Господи, милость говорить об этом!!!
спасибо Лолита Исраилова

К нам пришёл один дядя со свёртком из махрового полотенца
и попросил полечить животину.
Под слоями ткани мирно покоилась перевёрнутая советская
сковородка.
А под ней ничего.
Я перевязал ручку от сковороды камуфляжным ветеринарным бинтом, назначил строгую диету и покой.
За все это я взял с него тысячу сто рублей.
Дядя остался доволен, и лицо его светилось счастьем.
Главное, что его домашний питомец будет жить.
Его единственный друг и товарищ был в полной безопасности.
Вы спросите:
- Что за бред ты пишешь, Малышев?!
А я отвечу:
- И не бред это вовсе, а чистая правда.
Этот дядя два раза в год к нам ходит.
И с одной и той же жалобой.
И уже не менее 9 лет.
И понятное дело, что он безнадёжно психически болен, но все-же...
Но как бы то не было, я ни разу не посмеялся над ним, и не отказал.
И клинический осмотр я провожу также дотошно и пристально.
А на остальное мне до звезды.
И эти тысяча сто рублей мне фиолетово.
Я и брать их никогда не хотел, он сам настоял.
Это правила честной игры, и не более того...
С меня работа, с него оплата.
В этот момент он счастлив.
Могу ли я изменить ситуацию?
Ответ - нет.
Могу ли я сделать его чуточку счастливее?
Ответ - да.
Мне не важно кто он, что с ним, и другие поверхностные темы.
Решение всей проблемы - камуфляжный бинт и солидарность в его горе, о котором он даже и сам не ведает.

И.Малышев

Слава Сэ: О буднях артистов. И немножко романтики
Мы играли на похоронах и свадьбах. Гитарист был алкоголиком. Басист курил запрещённые растения. Я увлекался грустными женщинами, а это хуже, чем пить и курить. Самой непорочной была вокалистка, единственная в мире латышка-негр Моника. Дочь олимпийского негодяя из Кении. Единственным невольным её грехом был зад-искуситель. Сильно оттопыренный, в форме сердца, невероятной красоты. Он ломал судьбы и калечил психику. Мало что чёрный, он танцевал отдельно от хозяйки. Из-за него басист не спал ночей. Раз в месяц он предлагал Монике создать семью хотя бы на вечер. Моника фыркала, уходила сама и всю красоту уносила с собой.
Монике были нужны деньги, её выселяли из квартиры. Ради неё, нашего черножопого друга (ласк.), мы согласились играть на окраине, в рабочем районе, где семечки и круглые сутки кому-то бьют морду. А что, подумалось нам, хулиганы тоже люди. И многое из прекрасного им не чуждо, может быть, даже мы.
Один мой приятель играет рок-н-ролл. Так у них вокалист – чемпион области по рукопашному бою. Поэтому они выступают даже в сельских клубах для злых механизаторов. Им всегда платят, и они ни разу не пели «Вальс-бостон».
…Хоть Моника при нас ни разу не убивала львов дубиной и не отрывала хоботы слонам, мы решили тоже съездить. Играли за выручку с билетов. Народу пришло, прямо скажем, мало. Два человека. Лысые, с цепями, с крестами, крестоносцы. Расселись в центре зала. Элегантные, как рояли.
Мы пересчитали выручку, выходило два доллара на всех. Басист сказал, сдаваться нельзя. Дурная примета. Опять же, Монике нужны деньги.
И грянул бал.
Расстроенная неявкой публики, обильно утешаемая гитаристом, Моника вдруг напилась. Ко второму отделению она не просто забыла слова. Она перестала узнавать песни. Мы играли вступление три раза, сами пели куплет. Она смотрела, говорила – «чёрт, какая знакомая мелодия». И опять впадала в анабиоз. Лишь танцующий зад в форме чёрного сердца выдавал в ней профессионала и артистку.
Зрители почему-то смотрели на контрабас. Очень внимательно. Не подпевали, не хлопали. А Игорь, басист, вдруг встал боком, наклонился и так играл. Потом сказал:
– Боже! Какая длинная, длинная, длинная песня!
И посмотрел на нас зрачками, взятыми напрокат у филина. Люди с крестами оказались торговцами шмалью. В антракте они узнали в Игоре инкарнацию Боба Марли и предложили пыхнуть. И подсунули какой-то адский отвар, почти ракетное топливо. И всё третье отделение ждали, когда же Гоша рухнет в клумбу с цветами и будет смешно. А он не падал. Наш Игорёк стоял, как не знаю что, как сукин сын. Несколько боком, но стоял.
Мы кое-как доиграли боком и дотанцевали задом отделение. Посетители, оба, подошли к Игорю, пожали руку, сказали, что он зверь. Он первый, кто смог, кто не упал в салат. Да ещё контрабас в руках, и играл, не сбивался. Зверь. (А всё было наоборот, он повис на контрабасе и поэтому победил.)
И вот эти двое достают лопатник и отсчитывают 500 (пятьсот!!!) баксов. Настоящих, с президентами посередине. По нашим тогда представлениям, примерно столько же стоил самолёт. И ещё они предложили отвезти нас на «Мерседесе».
…Контрабас не влез в багажник, гриф торчал, пришлось ехать по встречной. Это был самый продолжительный таран со времён покорения человеком «Мерседеса». Я до сих пор горжусь участием и что не изгадил подгузник. Пролёт протекал на низкой высоте сорок минут без пауз. Крестоносцы сидели впереди, лушпали семки. Мы сзади старались не открывать глаз, обнимались на прощанье и говорили, что передать родным, если кто случайно уцелеет.
И всю дорогу Моника сидела у Игоря на коленях. Вот прямо попой.
Но ни она, ни он этого не помнят. Поэтому принято считать, у них так ничего и не было.