Профессор Х.Ц.Склеротичный: Бытует мнение, что литературные критики выполняют роль, аналогичную «санитарам леса».

Мнс Хрюндель: Боюсь, профессор, Вы ошибаетесь. И в шансоне, и в образцах менее возвышенной поэзии мы постоянно натыкаемся на образ волка (идеализированный ли, очеловеченный  – уже другой вопрос). Но можете ли Вы представить Высоцкого, исполняющего песню «Охота на литературных критиков»? Отнюдь!

Профессор Х.Ц.Склеротичный: Тем не менее, проблема критики остро стоит как для молодых начинающих дарований, так и для маститых лысых импотентов.

Мнс Хрюндель: Читая отзывы поэтов о творчестве своих собратьев по цеху, невольно поражаешься резкости суждений, типа «Она полный бездарь, рифмует подружку и кружку, виданное ли это дело?»

Профессор Х.Ц.Склеротичный: Автор данного высказывания напрямую обидел великого русского поэта. Вспомним его бессмертные строки:

Мнс Хрюндель: Хотелось бы обратиться к поэтам с призывом, с одной стороны, быть терпимее, а с другой – меньше обращать внимания на критику (любую: конструктивную и нет, острую и тупую…)

Профессор Х.Ц.Склеротичный: Да, в этой связи вспомним одно из ранних произведений Маяковского:

Профессор Х.Ц.Склеротичный: Народ читает все меньше, причем как в абсолютном так и относительном значении: редкая птица долетит до середины объемного поста в блоге. В свете этой тенденции актуальными становятся малые стихотворные формы (по аналогии с малыми архитектурными формами – ларьками).

Мнс Хрюндель: Ярким примером краткого, но емкого двустишия (или double-verse, как его характеризовал У.Шекспир), является творение Ивана Калиты (по совместительству, между прочим, царь и папа Ивана Грозного):

(Поговаривают, именно под впечатлением данных строк английский классик написал «Молилась ли ты на ночь, Дездемона?»)

Профессор Х.Ц.Склеротичный: Появление Твиттера привело к редуцированию данной формы стихосложения до уровня моностиха (или одностишия). Первый твит был написан более чем за столетие до возникновения этого славного сервиса микроблогинга известным представителем русского символизма В.Брюсовым:

Мнс Хрюндель: Это в очередной раз свидетельствует о гениальности поэта, задолго предвосхитившего однострочные пургу и флуд, так широко разлившиеся просторами Сети в наши дни.

Профессор Х.Ц.Склеротичный: XX век характеризуется множеством заимствований и компиляций. Так, приписываемое одному из украинских авторов сакраментально-откровенное

на самом деле уходит корнями в творчество древнегреческой философской школы циников.

Мнс Хрюндель: И, напоследок, мне хотелось бы процитировать поэтический однострок, родившийся у завсегдатая одной из социальных сетей:

Профессор Х.Ц.Склеротичный: Наблюдая за творческими взлетами поэтов-аматоров в рамках известного российского ресурса poetov.net, я часто задаюсь вопросом: «А как бы сложилась судьба отдельных классиков в современном онлайне?»

Мнс Хрюндель: С целью ответить на этот непростой и, я бы даже сказал, маразматический вопрос, лучшими программистами нашего НИИ Литературологии и поэтоведения разработан мощный инструмент для модулирования данной ситуации, получивший название Харизма 2.0. 

Профессор Х.Ц.Склеротичный: И каковы же результаты эмуляции столпов русской поэзии?

Мнс Хрюндель: После введения имевшихся у нас фактов в базу данных, мы смогли получить возможный результат участия поэта эээ… назовем его «Первым блогером XIX века» в сообществах «Гармон(ь)_и_я» и «Бла-бла, бла-бла, бла-бла», благополучно процветающих на ниве упомянутого выше ресурса poetov.net.

Профессор Х.Ц.Склеротичный: И?

Мнс Хрюндель: После полученных 3 плюсов от 4,5 друзей программа сгенерировала следующие строки:

Профессор Х.Ц.Склеротичный: Я более чем уверен, что программа от лица блогера имела в виду «громадную гору», или же «большущую» на худой конец.

Мнс Хрюндель: После имитации полного отключения кавказского кластера Интернета были спродуцированы следующие строки от имени «Второго блогера XIX века»:

Профессор Х.Ц.Склеротичный: Да, сильно изменился поэтический словарь за два столетия!

Мнс Хрюндель: Сегодня утром был вынужден застыть в немом неодумении, лишь выйдя из парадного. Ядовито-зеленой краской прямо перед входом какой-то малолетний сексуально озабоченный засра… 

Профессор Х.Ц.Склеротичный: Я бы попросил Вас!

Мнс Хрюндель: … какой-то тинейджер…

Профессор Х.Ц.Склеротичный: Вот, который раз нахожу лишнее подтверждение тому факту, что можно обойтись и без неполиткорректных выражений, поскольку всякому бранному слову найдется 100% совпадающий по смыслу аналог в литературном языке.

Мнс Хрюндель: … старательно вывел на асфальте незамысловатое признание в любви:

Профессор Х.Ц.Склеротичный: Очень благоразумный юноша. Учитывая количество квартир в Вашем парадном, число зайчиков, могущих претендовать на признание, стремительно возрастает. А в данном случае с адресатом послания все ясно, как божий день.

Мнс Хрюндель: Да, но кто ж так стихи пишет!

Профессор Х.Ц.Склеротичный: Знаете, коллега, поживете с мое, узнаете, что стихи еще и не таким манером пишут! А идея совсем не нова, она заимствована из литературного наследия типичного представителя серебряного века русской поэзии Иосифа Франкенштайна:

Мнс Хрюндель: ???

Профессор Х.Ц.Склеротичный: Как и всякий уважающий себя поэт, Иосиф был известен своим э-э-э… любвеобилием. С целью экономии времени и таланта, он сочинял любовные послания, которые, после некоторой корректуры (в данном случае – Катрина – Марина, Ирина) можно было смело адресовать следующему (новому) объекту страсти. 

Мнс Хрюндель: Так это также легко, как два пальца… 

Профессор Х.Ц.Склеротичный: ???

Мнс Хрюндель: …в чернильницу макнуть! Вот, глядите, экспромт:

Профессор Х.Ц.Склеротичный: Вот сразу видно, батенька, что Вы не поэт!