Жрал втихаря вчера хамон?
Назавтра - с обыском ОМОН!

*
Сегодня ты хамон поел,
а завтра за решетку сел!

Сегодня не было интернета. Это замечательно, потому что интернет зависимости у меня нет вообще. Как и от зомбоящика. Так вот - отлично, что не было интернета и я вместо говенного твиттера и ФСБ-шного фейсбука был занят другими умными делами. Увы, потому, что пациентов практически не было - время такое. Да, читать твиттер, дёрти или фейсбук много проще, чем искать хорошие тексты и вчитываться в них. Жаренные факты всегда интереснее. Но интернета не было. Поэтому на работе читал свой необъятный компьютер, в котором библиотека, если не круче Либрусека или Флибусты, но тоже неслабая. Есть мало книжек, которых нет у меня на харде.

Так вот. Читал книгу Смоктуновского. Совершенно другой мир. Даже марсианские хроники проще и ближе. Думаю, что никто из нынешнего поколения не понял бы вообще о чем эти буквы. Оставил на потом дочитывать. Это надо медленно.

Потом, продолжая изучать содержимое своего компа, наткнулся на одну любопытную статью. Поскольку интернет ссылок на эту статью у меня нет (тода и интернета не особо было), она у меня на компе, то привожу статью полностью. Она коротенькая. Дочитайте до конца и посмотрите год публикации. Представляете, что творится в этой отрасли теперь?

***
Я обращаюсь к вам, чтобы попытаться вместе ответить на некоторые вопросы. Ответить на них, как мне кажется, довольно нелегко — ответ здесь подразумевает не «да» или «нет», а, скорее, некоторый анализ. Я хотел бы услышать мнение профессионалов, именно потому, что у нас самих нет ответов, а только предположения. Основная тема разговора, если поставить ее максимально широкко, это соотношение реальности и имиджа. Меня так же интересуют вопросы, связанные с определением того, что такое общественное сознание с точки зрения PR-технологов и где лежат границы допустимого манипулирования им.

1. Информационное пространство переполнено имиджами, которые давно живут собственной жизнью. С экономической точки зрения имидж — это коммерческий продукт, имеющий определенную стоимость, причем стоимость тем выше, чем выше эффективность этого имиджа. С другой стороны, общество до некоторой степени верит в имиджи, считая, что это информационные образы реальности. Но если имидж не отражает реальность, а модифицирует ее, его уже нельзя назвать имиджем, то есть образом. Возникает вопрос — если это образ, то образ чего? Мы имеем дело с феноменом труднопостигаемой природы — отражением, существующим незавимсимо от отражаемого. Этот феномен правильнее называть не имиджем, а «виртуальным информационным объектом». У этого выражения, кстати, такая же аббревиатура, как у «временно исполняющего обязанности», «врио». Кроме того, ясно чувствуется связь со словом «врать». Именно виртуальные информационные объекты и заполняют центр политической жизни — голосуя, люди выбирают из их набора. Корректно ли вообще употреблять слово «имидж» по отношению к достаточно произвольной галлюцинации, наведенной политтехнологами на основе уловленных ожиданий избирателей? Что это такое — «имидж»? Не получается ли так, что наши родители должны были выбирать из одного полумертвого, но настоящего Брежнева, а мы выбираем из десяти разных галлюцинаций, не зная, что за этим стоит? Можно ли назвать такую систему направления демократией, не имеем ли мы дело, скорее, с имагократией, если воспользоваться термином Чеслава Милоша, или с PR-кратией? Как вы относитесь к тому, что политическая жизнь эволюционирует в эту сторону и к чему, по-вашему, может привести эта эволюция?

2. То, что имидж является коммерческим продуктом, приводит к тому, что происходит инфляция имиджей. Они выцветают, если постоянно не вливать в них новые деньги. Кроме того, они постепенно разрушаются компроматом и перестают вообще вызывать в людях какие-то чувства, кроме глухого омерзения. Не ведет ли инфляция имиджей к тому, что у людей окончательно пропадает вера в продукты политтехнологий? Не замечают ли профессионалы этой тенденции, которая может проявиться, например, в растущей непредсказуемости и неуправляемости электората, в том, что отработанные и надежные технологии вдруг дают сбой? Не проявляется ли эта тенденция в том, что технологии становятся одноразовыми, как шприцы?

3. В силу своей природы человек не имеет прямого контакта с общественным мнением — он может лично ознакомиться только с мнением другого человека. Общественное мнение — одна из глосс информационного пространства. О содержании общественного мнения люди узнают из СМИ, причем рейтинг считается его единственной объективной характеристикой. Картина общественного мнения, созданного на основе рейтингов, внедряется в сознание электоральной единицы, которая всегда подсознательно отождествляет себя с большинством, поскольку в массовом сознании именно большинство является носителем моральной истины. Возникает положительная обратная связь, которая ведет к дальнейшему росту рейтинга, и т. д. Не является ли общественное мнение, созданное имиджмейкерами на основе рейтинг-технологий, имиджем общественного мнения? Не ведут ли рейтинг-технологии к формированию в сознании электоральной единицы имиджа избирателя, который впоследствии и будет выбирать между имиджами политиков? И не правильнее ли в таком случае говорить не о выборах, а об имидже выборов? Насколько прозрачны и доступны для общества способы сбора информации о состоянии общественного мнения? Зачем, с коммерческой точки зрения, вообще заниматься изучением того, что дешевле изготовить? Должны ли технологии определения рейтингов быть прозрачными для общества?

4. Если расширить предыдущий вопрос — принято считать, что в советском обществе общественное мнение являлось высшим моральным критерием. Именно в этом его ценность. Это некая главная инстанция, причем иерархически она в некотором смысле даже серьезней, чем государственная власть. В идеале демократия — это самоуправление общества на основе общественного мнения. Но мы уже говорили о том, что в реальном кошмарном мире общественное мнение существует только в качестве медиа-продукта, или сообщения о состоянии общественного мнения. По сути, общественное мнение и есть это сообщение. Насколько ценно для общества сформированное за деньги общественное мнение? Должно ли так быть при демократии? На что мы опираемся на самом деле, когда сначала формируем общественное мнение, а потом говорим, что опираемся на него? Как может общество защитить себя от попыток подделать его мнение?

5. Насколько осознают сами политтехнологи возможные результаты своей работы? Не имеем ли мы дело с разработкой и производством оружия массового информационного поражения, о мощности которого могут не догадываться даже его разработчики? Не являются ли современные технологии обработки массового сознания развитием разработок геббельсовской и сталинской пропаганды?

6. В средствах массовой информации часто пишут, что будущие выборы станут парадом новых политтехнологий. Не поясните ли вы, как профессионалы, о чем идет речь? Чего нам ожидать и как нам защищать свой разум?

7. Известно, что среди технологий, используемых в PR, имеются методики принудительного управления сознанием, такие, как НЛП. Хороший коммуникатор вроде Рейгана или Жириновского пользуется техникой НЛП неосознанно. Поэтому к таким людям не может быть претензий — эти своего рода талант, кторый человек применяет интуитивно. Но совсем другое дело, когда методики шизоманипулирования изучаются и применяются сознательно. Мы говорим о таких технологиях НЛП, как reframing, confusion (разрыв шаблона), double bind и более серьезных. Вопрос для профессионалов, потому что мы не собираемся здесь обучать этим техникам тех, кто с ними не знаком. Люди, подвергающиеся действию этих технологий, не должны о них знать — в противном случае применение этих методов теряет смысл. Нормально ли такое положение вещей? Должны ли быть PR-технологии полностью прозрачны для общества и возможно ли это? Можно ли создать независимую структуру, которая информировала бы общество о том, как на него действуют PR-технологии и как обрабатывается общественное сознание?

8. Вопрос о внутреннем мире политтехнолога. Известно, что для того, чтобы заставить поверить во что-либо других людей, необходимо хотя бы на секунду поверить в это самому. PR-специалисты поочередно обслуживают силы противоположные или серьезно несовпадающие друг с другом. Не приводит ли к крайнему цинизму или шизофрении профессиональная необхоидмость последовательно (а в идеальном для бизнеса случае — одновременно) отождествляться с таким количеством полярных мнений? Как защищают себя PR-технологи от этого психически опасного аспекта собственной деятельности? Можно ли говорить о внутренней PR-работе с самим собой? Доставляет ли им наслаждение осознание того, что они могут привести к власти любого идиота? Презирают ли они своих клиентов?

9. Общественным мнением манипулируют в интересах тех, кто платит за это деньги. Но при этом объектом манипуляций становится сознание других людей. Любого человека возмутило бы, если бы по чьему-то заказу ему вдруг сделали татуировку на лбу. Но почему общество должно разрешать татуировать свое созанние, да еще бесплатно? Рекламлоках, а в созании людей. Почему заказчик любого вида рекламы не платит отдельным гражданам за размещение своей информации в их сознании? При установке рекламного щита происходят отчисления городской архитектуре, ГАИ, охране президента, балансодержателю и т. д. — все в доле, кроме членов target group. С ними этот вопрос даже не обсуждается. В чьей собственности вообще находится сознание человека в условиях рыночных отношений? Может быть, есть смысл создать союз граждан, принудительно подвергнутых PR-воздействиям? Кто защищает интересы и права граждан как объектов PR-манипулирования?

10. Как получилось, что PR-технологи стали так трепетно относиться к своему имиджу в общественном сознании, что даже провели PR-акцию с подписанием некой хартии? Ведь никто еще не проводил черных PR-кампаний против PR как такового, значит, специалистов не устраивает тот образ, который сложился в обществе объективно. С другой стороны, некорректно обвинять во всем политтехнологов — у них такие заказчики, и их деятельность — просто опрос. Целью большинства политиков не является утверждение таких ценностей, как экология или либерализм, патриотизм или почвенничество. Цель — получить ресурс власти под ресурс денег. Поэтому PR-специалисты не могут быть моральнее или порядочнее своих заказчиков. Или все-таки могут?

***
Виктор Пелевин -"Вопросы, заданные на очередных занятиях в PR-лаборатории, созданной журналом «Советник» и факультетом прикладной политологиии ГУ-ВШЭ". 1999 год.

Сразу оговорюсь - я в принципе ненавижу телевидение, впрочем как и интернет. Но так уж вышло, что приходиться сосуществовать. По поводу сериала "Отрыв".

Смотрел недавно интервью Дмитрия Поднозова (роль капитана Игната Бубнова) на первом канале. Там этот талантливый актер настолько завуалированно высказал свое отношение к тому, что делается в кинематографе и телевидении, что я молча снял шляпу... Так и продолжаю стоять голым уже двое суток.

Это было озвученно примерно так: "Не считайте звездочки на погонах и не проверяйте по энциклопедии, был ли орден Славы в те годы. Просто смотрите на актерскую игру. Смотрите на профессионализм актеров". (цитировал по памяти, так что не обессудьте.)

Это мне очень близко. Сами посудите - актер на центральном ТВ-канале России, практически в прямом эфире в своем коротком спиче, осилить глубину которого не догнала цензура, сказал буквально следующее "киноиндустрия - говно, декораторы - говно, а квалифицированные историки-консультанты отсутствуют в принципе. Но! Остались профессионалы. Они работают максимально качественно, даже в сложившейся обстановке".

Мне это очень напоминает то, как приходится работать и мне. Вся медицина сгнила напрочь, но потерять лицо - равносильно смерти. Никогда. PS. Одна секунда может перечеркнуть тысячелетнюю репутацию (японская мудрость).

Очень долго терпел издевательства местного кабельного телевидения (не буду перечислять - тасование каналов, убирание каналов, удаление и пр.). Уточню - новостные каналы, олигархические, политические и другие (выносящие и зомбирующие мозг) не переношу просто на биологическом уровне полиорганного отторжения. Спасал от выкидывания телевизора только снукер на Евроспорте, да еще несколько вполне себе приличных каналов, показывавших лучшие ленты мирового кино, ну  и просто хорошие добротные фильмы. Были отличные каналы - в любое время суток из примерно семи-восьми киношных каналов можно было выбрать хороший фильм, который еще не видел. Или хочешь посмотреть еще раз.

В те редкие моменты, когда нет ни кино, ни снукера - уходил либо в линукс и умняк, либо в запой.

Но не все  так просто. В результате разборок и последнего передела власти, наш кабельный зомбоящик захватила Воля. Из 72-х каналов (ловится чуть больше, но часть из них - просо несущая частота) смотреть вообще нечего. Ни одного вообще. Убрали нафиг все киношные каналы с хорошими фильмами, а гребаный CINE+, который появился на Воле вместо прежних кино-каналов, выдает в эфир абсолютную пургу типа приключений Электроника и дешевых малобюджетных высеров тридцатилетней давности.

Впрочем, должен оговориться, есть-таки пара-тройка каналов. Вернулся Дискавери, Энимал планет и Нэшнл Географик. Но и они тоже (во-первых) скурвились,  а, во-вторых,  = показывают одно и то-же. Уже через неделю узнаешь всех хамелеонов и скорпионов и в лицо и по имени. А вот фильмов хороших в телевизоре - не стало вообще.

Я уж не говорю о том, что пропал в никуда RTVI и Дождь. Купить подписку на Дождь я не могу априори - аз есмь человек второго сорта, нерезидент, Крымчанин на материке. Недочеловек. Вы даже в страшном сне не можете себе представить, каких базовых прав я лишен.  Я даже жене не могу перевести с зарплатной карточки десять гривен на ее карточку. А уж что-то оплатить хоть куда-то через нтернеты,  тем более нельзя!! Он — Крымчанин.
\
Никогда не прощу этого унижения своей семьи ни Украине, ни лично Порошенко. Презираю и его и всю эту политическую шоблу.

Короче, второй комп, который был у меня телевизором, теперь (как телевизор) вообще нафиг не нужен. Не нужен МНЕ. Что там жена себе смотрит на кухне - ее личное дело. Турецкие сериалы, зомбоновости, Шустера или пятый канал, = ее дело. Меня это дико бесит, но как-то уживаться надо. Сумел смириться...

Важно вот что. Для меня телевизор прекратил свое существование полностью на временно оккупированной (снимаемой) однокомнатной территории.

Дабы связать нить времен в осязаемый пучок пару дней назад перешел на онлайн просмотр фильмов. Но как выбрать, что смотреть? Дебильных фильмов, оказывается, чуть ли не больше чем дебильно-шляггерных песен.

Большая просьба накидать в каментах штук 20-40 фильмов, "которых реально стоит посмотреть". Потому что физкультуру делать-то все равно нужно, даже через когда немогу. Но ведь полтора часа пыхтеть, тупо пялясь в стенку - не рационально. Хочется совмещать приятное с полезным.

Можно очень даже скромные камменты. Достаточно название фильма, страна, жанр, год (если возможно + оригинальное название). Даже просто название и жанр - уже спасибо.

Спасибо еще раз.

Извините

Короткометражка о загадке современной русской души: 

Ещё раз о влиянии «зомбоящика» Валерий Фомин, 15 марта 2011 Уже давно не секрет, что главной задачей сегодняшнего телевидения является не ознакомление с объективной информацией, а сокрытие всего, что прикажут скрыть хозяева. А взамен нам лгут, внушают всякую дрянь и сильно зомбируют... 

Нам кажется нормальным переживать за весь мир честной: за японские землетрясения, египетские мятежи, ливийские войны, африканский неурожай фиников и прочая, прочая, прочая… С газетных полос и экранов телевизоров на нас валится поток информации и дезинформации. Многие уже не способны самостоятельно спрыгнуть с «информационной иглы». Вечером после работы никак не уснуть без просмотра вечерних телепередач, несмотря на невероятную усталость и необходимость утром быть «как штык» на работе. С утра одно из первых движений – это к сигарете и пульту телевизора (а иногда и всё сразу). А может так и надо? А надо ли? И кому это надо? Или так: кому это выгодно? Засорять наши головы беЗконечным потоком мультимедийной шелухи, постоянно рассказывая и показывая о чём-то «за бугром». А о событиях в своей стране – это, как правило, заказная «развесистая клюква» или «чернуха», смакующая преступления, случаи бедствий или гибели своего народа, эпидемии… Или жизнь «великих людей» нашей державы депутатов, членов правительства, шоуменов и прочих люмпенов, давно превратившийся в социальных паразитов нашего общества. Может, пора пристальнее присмотреться к событиям в своей стране? Может, пора рассекретить статистические данные, сделать их анализ и, засучив рукава, приняться за работу по благоустройству жизни своего народа и своей родины России?! Memento mori? Это, конечно, замечательно, что у нас в ЖЖ столько людей серьёзно сочувствуют трагедии японского народа, скорбят о потере жизней и имущества, и готовы решительно пресекать любые случаи недостаточно трепетного отношения к дальневосточному бедствию. Ещё Ф.М. Достоевский отмечал у соотечественников арийской расы эту склонность к всемирной отзывчивости. О ней же, помнится, писал впоследствии Михаил Светлов, даром, что не ариец: Я хату покинул, Пошёл воевать, Чтоб землю в Гренаде Крестьянам отдать. Прощайте, родные! Прощайте, семья! Гренада, Гренада, Гренада моя! Но я должен безо всякого стыда признаться, что сам я этой всемирной отзывчивости не разделяю, и воевать за крестьян в Гренаде не пойду. Меня в очень ограниченной степени напрягают страдания народов Африки, Азии и Латинской Америки – даже тех из них, о которых в последние три недели ежедневно рассказывает CNN. Я могу им от всей души сочувствовать, но я не стану делать вид, что их проблемы занимают важное место в моей жизни. И на цунами в Японии я не готов реагировать так, как будто бы в нём погибли мои друзья и родственники. Для меня катастрофа в Японии — лишь часть мировой статистики. Это, конечно, грустно, что 413 человек вчера погибли именно таким способом. Но вот тут есть полезная статистика о том, сколько народу на свете гибнет в секунду, минуту, час и сутки. 428 жителей нашей планеты уходят из жизни каждые 4 минуты, безо всякого цунами. Безусловно, для их родных и близких это чудовищная трагедия, но если реагировать на неё столь же эмоционально попробует всё остальное человечество, то его оставшаяся жизнь превратится в нескончаемый погребальный плач. Есть, кстати, и данные Росстата о смертности в России. В 2010 году в стране умерли 2 030 963 человека. В том числе 33 308 человек покончили с собой. Ещё 28 499 человек стали жертвой транспортных травм. Всего от т.н. внешних причин (не связанных с возрастом и болезнями) в РФ в 2010 году погиб 206 331 человек. То есть за средние сутки 2010 года в России уходило из жизни 5564 человека, в том числе 565 человек ежедневно гибли от насилия или несчастных случаев. В любой день 2010 года в среднем 91 житель России кончал с собой. Это – естественный фон нашей повседневной жизни. Различные религиозные учения предлагают нам этот фон упромысливать, относясь к смерти (в том числе и к своей собственной) философски, как к событию естественному, неизбежному и необходимому. Поскольку принять такой взгляд, мягко говоря, непросто, большинство современных людей предпочитает этого фона просто не замечать. Это, на мой взгляд, вполне нормальная и естественная защитная реакция психики. Но такая реакция чревата развитием несколько перекособоченного мировосприятия у отдельных представителей рода человеческого. И именно это мы наблюдали на примере вчерашнего флэшмоба солидарности с японским горем. Назовём вещи своими именами. Почему цунами в Японии стало вчера главным событием мировых, американских, российских новостей? Явно не из-за количества жертв. И не из-за того, что бюджету Японии нанесён ущерб в 10 миллиардов долларов. Любое падение Доу-Джонса на полпроцента наносит мировой экономике вдвое больший ущерб. В Бангладеш, Бирме и на Шри-Ланке в мае 2008 года циклон Наргис унёс 138 366 жизней и причинил разрушений на 10,2 млрд. долларов! А много ли мы о нём слышали? Причиной повышенного внимания мировых СМИ ко вчерашнему цунами в Японии была в первую, вторую и третью очередь телегеничность и фотогеничность события. Просто в Японии хорошо развиты современные телекоммуникации – катастрофа оказалась отлично задокументирована и стала первоклассным рейтинговым зрелищем для новостных телеканалов всех стран мира. А случись новая катастрофа с сотней тысяч погибших в Бирме, Бангладеш и на Шри-Ланке, где нет корпунктов у телекомпаний и плохо развит Интернет, для остального мира она останется таким же незаметным происшествием локального масштаба, как циклон Наргис. А людям, для которых вчерашний японский циклон стал главной катастрофой года и сильнейшим душевным переживанием, я бы посоветовал всерьёз задуматься об уровне своей психоэмоциональной зависимости от ящика и показываемой там картинки. В повседневной окружающей нас жизни есть куда больше важных и серьёзных проблем, требующих нашего внимания, участия и душевной вовлечённости, чем стихийное бедствие в префектуре Мияги. Источник --- Взято: www.ru-an.info --- Дополнительные ссылки: Мидгард-Инфо ...