-Не говори мне ничего, умоляю, - Пётр смотрел в глаза Люсьены и, в эту минуту горечи, испытывал наслаждение. Это наслаждение подобно тому, как вдруг закачаться от внезапного ощущения счастья.

Счастье…что это, черт возьми, за фрукт такой экзотический? Куда его отправлять, когда оно вдруг запрыгнет незвано в окно, или, еще чего хуже, просочится сквозь кожу и будет трепать по утрам, как хозяин приблудившегося котенка.

-Не понимаю, не хочу, - девочка схватила в руки игрушечный молоточек и принялась им стучать по подоконнику. Зачем ты принес мне всё это? Я просила тебя подарить мне куклу!

- Знаю, помню, но этот молоток и гайки значительно лучше! Ты сможешь соорудить дом для куклы, мебель, раковину. Тебе можно попробовать этими инструментами сделать любую игрушку, даже куклу, - Пётр схватил несколько деталей и начал искать, как бы их совместить друг с другом. Совмещение не менее важно, чем употребление. Если всё как следует совместить, наладить и подстроить, можно обыграть любую ситуацию.

Ситуация не терпит суеты. Пётр хорошо помнил об этом своем открытии, когда ему очень хотелось сказать своей девушке: «Нет, нет, не сейчас!» Девушка ничего не говорила в ответ. Только смотрела на птицу в окне, которая всё кружила, кружила и незаметно приземлилась совсем близко, будто коснулась души своим крылом. Девушка словно задремала, ей неважно было, что скажет Пётр. Она рассматривала пёрышки птицы. Немного серого, шоколадные круги вокруг лапок, черненький заборчик на шее и много, много белого. Этот белый ворох, окутывающий тельце птицы, уносил думы девушки вдаль, ввысь, в неизвестность..

Девушка ответила Петру лишь одним словом, которое перевернуло ситуацию, и через несколько дней, он ей прошептал, чуть теребя ее пальцы, целуя запястье и нежно касаясь взглядом того, что так неожиданно заявило о себе.

Люсьена сбросила на пол все эти непонятные инструменты и заплакала. Ее рыдания не были горькими, скорее сладкими. Она знала, сейчас Пётр что-нибудь придумает, скажет и всё станет очень хорошо.

-А знаешь, я ведь, как и ты не сразу раньше догадывался, что хочу. Воевал с тем, что дарило мне моё счастье. Я искал игрушки, а нашел намного лучшее, - Пётр взял на руки Люсьену и закружил ее по комнате.

Девочка захохотала и прикрыла с удовольствием глаза. Сквозь реснички она видела, как маленькие слезинки заиграли в глазах Петра. Эти две капельки никуда не торопились. Они просто жили там, в глубине и казалось, напевали что-то знакомое.

- А что помогло тебе найти вот то, лучшее? – Люсьена спустилась с рук Петра и убежала в другую комнату, не дожидаясь ответа. Через несколько минут скрипнула дверь, и оттуда выглядывали любопытные глазки, с игривыми миллионами вопросов.

Эти миллионы давным-давно сотворили с Петром чудо. Он знал, кто самый влиятельный миллионер в мире. Это было очевидно как дважды два, как будильник по утрам, как чашка чая перед сном, как чириканье воробьев под окном и стук собственного сердца. Пётр прошептал в ответ:

-Это тайна. Тайна одного слова..

-И ты мне никогда ее не раскроешь? – девочка взяла в руки молоточек и продолжила, - Я согласна, буду сама делать себе игрушки. Зачем мне кукла, я лучше построю больницу и буду приводить туда кукол, лечить их. Только открой мне свою тайну, ну пожалуйста, что это за слово?

Пётр уткнулся головой в ручки Люсьены, чтобы она ни в коем случае не увидела, как две капельки все-таки выпрыгнули с восторгом из его глаз и где-то затерялись между пальчиками девочки. Он не мог далее держать эту тайну и ответил:

-Дочь.

© Copyright: Татьяна Тет Дубовая, 2017
Свидетельство о публикации №217032802321