Давно дело было. Вспомнилось, вот. Час пик, к остановке подъезжает легендарный 27-й троллейбус, забитый битком. Но влезть еще можно. Я пропускаю вперед какую-то бабку с узлами и пытаюсь утрамбоваться следом. Узлы бабке мешают, я вишу на нижней ступеньке: – Давай, бабуля, еще немного, камон! – Ну шо комон, ну шо комон?! – Камон, бэйби, еа!
– Можно придумать любую херню про любовь, войну, друзей или бухло, выдать за ремарку Ремарка, и это прокатит. – Сейчас так и делают. – За Ремарка обидно.
Не люблю цитировать цитаты из цитатника великих людей. Распространенные, как правило, вырваны из контекста и максимально обтекаемы. Можно прилепить к чему угодно, легко меняя знак и градус коннотаций. А эта подборка зацепила своей близостью моим мироощущениям:
Человек может видеть в другом лишь столько, скольким он сам обладает, и понять другого лишь соразмерно с собственным умом... Любой ум останется незамеченным тем, кто сам его не имеет... Существует лишь один способ показать дуракам свой ум — не разговаривать с ними.
* * * Большинство людей настолько субъективны, что в сущности, их не интересует никто, кроме самих себя. Потому–то они так легко обижаются и оскорбляются... У иных дело доходит до того, что высказать в беседе с ними свои достоинства и свой ум — значит нанести им оскорбление... Зато так же легко расположить их к себе путём лести. Поэтому их суждения никогда не бывают объективными и справедливыми.
* * * Ясный ум среди глупцов подобен человеку, у которого часы идут правильно, тогда как все городские часы поставлены неверно. Он один знает настоящее время, но что ему от этого? — весь город живет по неверно поставленным часам...
* * * Если бессмыслицы, какие нам приходится выслушивать в разговоре, начинают сердить нас, то надо вообразить, что это разыгрывается комическая сцена между двумя дураками; это испытаннейшее средство...
* * * В какие бы формы не облекалась человеческая жизнь, элементы ее всегда одни и те же, и потому сама она в существенных чертах всюду одинакова, протекает ли она в лачуге, при дворе, в монастыре или в полку... События нашей жизни похожи на картины в калейдоскопе, где при каждом обороте мы видим нечто новое; на самом же деле — это все одно и то же.
* * * То, что людьми принято называть судьбою, является, в сущности, лишь совокупностью учиненных ими глупостей... и если дурные поступки искупляются на том свете, то за глупые — придется расплатиться уже на этом
* * * С точки зрения молодости жизнь есть бесконечно долгое будущее; с токи зрения старости — очень короткое прошлое... Нужно долго прожить, чтобы понять, как коротка жизнь... В юности даже само время течет гораздо медленнее; поэтому первая четверть жизни — оставляет по себе несравненно больше воспоминаний... В молодости преобладает созерцание, в старости — размышление; первая — период поэзии, вторая — философии...
* * * Мудрецы всех времен постоянно говорили одно и то же, а глупцы, всегда составлявшие большинство, постоянно одно и то же делали — как раз противоположное; так будет продолжаться и впредь. Вот почему Вольтер говорит: «Мы оставим этот мир столь же глупым и столь же злым, каким застали его».
Шопенгауэра я читал только «Мир как воля и представление». Давно уже. Потому и песТня древняя:
– У тебя есть фото спящих котиков? Мне для поста нужно. – У меня есть распятый котик, кровавый котик; котик, который смотрит из окна на ебущихся белочек; собака, ебущая котика... – Я сама найду...