Валентина Шарапова

...Она как-то светло и даже вдохновенно сказала,что считает себя счастливой, что легко и с радостью уходит из земной жизни. Я заплакала. Она сделала усилие, перекрестила меня и настойчиво отослала спать. А когда через несколько минут я все же вернулась — она была мертва.

Память! Это удивительное свойство психики человека дает возможность передавать духовные ценности вослед идущему поколению и приумножать нравственные традиции.

Я считаю своим долгом поведать о монахине-подвижнице, которая убежденно пронесла глубокую веру в христианство и оставила глубокий добрый след на своем жизненном пути.

Известно, что огонь одной свечи в храме может зажечь тысячи. Это относится и к духовному светильнику людей. Его огонь не меркнет, и никакие политические бури не способны погасить его. Так было во все времена.

До сих пор нельзя однозначно ответить на вопрос: почему люди уходят в монастырь? Это очень деликатный вопрос. Любопытство в каждом конкретном случае несовместимо с таинством души. Чаще всего — это желание найти свое назначение в жизни, созвучное миропониманию.

Мне посчастливилось с четырех до семнадцати лет быть рядом с бывшей монахиней Досифеей, в миру Раисой Алексеевной Богомоловой. Все, что я напишу — узнала из личного общения с ней.

Родилась Раиса Алексеевна примерно в 80-х годах XIX столетия в богатой семье коренных жителей Санкт-Петербурга. Закончила гимназию. Фотография запечатлела ее красивое лицо с выразительными лучистыми глазами. В 19 лет не было у нее ни усталости, ни суеты жизни, ни отчаяния. Для нее были открыты лучшие салоны высших петербургских кругов, но она сразу после смерти родителей, в 19 лет, ушла в монастырь и полученный в наследство капитал полностью отдала на его строительство.

После принятия пострига, в монашестве носила имя Досифея. Она прошла полагающиеся ступени иерархии и была в высоком духовном сане. Во время Советской Власти за строительство монастыря ее посадили в тюрьму. Просидела она долго. Примерно в 1929 году мой папа взял ее на поруки (бытовало такое выражение).

Раиса Алексеевна приходилась родной теткой первой умершей жены папы. Я была от второго брака, и мне в ту пору было четыре годика.

Я помню волнения и хлопоты, связанные с пропиской. Помню тот день, когда впервые увидела ее. Она и в пожилом возрасте была красива. Бледное лицо с двумя маленькими родимыми пятнышками напоминало облик классической мадонны. Она как бы шагнула из своего прошлого в очень жестокое для нее время, вынужденно сменив рясу на предельно скромную светскую одежду.

Живя в семье, где советский строй и уклад жизни принимались безоговорочно, она никогда не заводила нарочито разговоров о Боге и не вносила религиозных элементов в мое воспитание.

Была терпелива и очень доброжелательна ко всем. Не было у нее ожесточения на жизнь, на трудную судьбу. Целые дни она трудилась по домашнему хозяйству, занималась моим воспитанием. Время было несозвучно ее убеждениям.

В отдельной полутемной комнатке, отапливаемой керосинкой, был сосредоточен ее духовный мир в окружении икон, книг, горящей лампады. Она терпеливо несла свой крест. А личность-то была незаурядная. По мере моего взросления я многое узнавала про ее современников и сподвижников.

Теперь о монастыре. Он был построен в Тверской губернии вблизи города Весьегонска, на месте падения крупного осколка метеорита. Люди рассматривали это событие как повеление Всевышнего к строительству храма.

Огромный камень так и остался лежать у самого въезда в святую обитель. И величали-то монастырь в народе «Камнем». Где-то близко протекал родничок — исток великой Волги.

Уклад монастырской жизни был типичным. Моление, труд, добрые дела. В своих мастерских сестры вышивали бисером, стегали одеяла, занимались иконописью, трудились в цветнике, на огороде, на ферме, на пасеке. Вокруг были деревни.

Матушка Досифея мне рассказывала про крестьянских ребят, я их даже знала по именам и представляла в своем воображении.

Особенно любила слушать рассказы про цыган, про таборную жизнь, а их вокруг монастыря было много. К сожалению, я была мала и не хотела слушать про знакомство тети Раи с Марией Николаевной Толстой, сестрой писателя, которая жила в Шамардинском монастыре.

Меня больше увлекали эпизоды, связанные с самой поездкой к ней в монастырь, с различными дорожными приключениями.

Мое воображение будоражили природные стихии, встречи с животными на пути, и я просила многократно об этом повторять. А когда тетя Рая пыталась мне рассказать о беседах в монастыре с графом Л. Н. Толстым, то после произнесения ею слова «граф» я сразу выражала свой категорический протест и настоятельно просила рассказывать про цыган.

Это было время моего детства, и в школе мы были напичканы отрицательными образами царского времени. Вот такую интереснейшую возможность я упускала.

Страницы: 1 2

Продолжение. Начало Здесь

Иосиф Ватопедский

1. Что значит быть монахом и из чего можно заключить, что тебе подходит монашеская жизнь?

«О сем надлежало бы нам говорить много: но трудно истолковать, потому что вы сделались неспособны слушать» (Евр. 5:11).

Ответ свой начинаю, заимствуя эти слова апостола Павла. Весьма ясно объясняет Господь одну из главных наших целей: «Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф. 5:48). И тому иудею, который спросил, как стать совершенным, Он ответил: «Если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и приходи и следуй за Мною, взяв крест свой» (см. Мф. 19:21).

В Писании есть много мест, которые указывают на благоволение Божие тем, кто хочет совершенной во Христе жизни. Пример Господа нашего, Своей жизнью показавшего образ и начертавшего путь к совершенству, – больше, чем любая заповедь или предписание. «Так всякий из вас, кто не отрешится от всего, что имеет, не может быть Моим учеником» (Лк. 14:33). И Сам Господь в Своей жизни исполняя это, говорил: «Лисицы имеют норы, и птицы небесные – гнезда, а Сын Человеческий не имеет, где преклонить голову» (Мк. 8:20).

Монах как раз и есть тот, кто выбирает этот путь и следует ему в своей жизни.

А средства и орудия, что способствуют ему в достижении цели, суть следующие: отречение от мира, нестяжание, безпопечительность, трудолюбие и сосредоточенность.

Причина, обязывающая к монашескому подвигу, есть стремление победить в себе того человека, которого произвело на свет падение прародителей. Ибо после падения стали «помышления сердца человеческого зло от юности его» (см. Быт. 8:21). Вот поэтому необходимо удаление от причин всего, что препятствует исправлению человека, чтобы восстановить покаянием и вернуть нашему естеству его первоначальную простоту.

Монашеская жизнь преследует воздержание, как одно из средств к восстановлению с помощью благодати утерянного нами богоподобия. А обет отречения от мира и нестяжания монах осуществляет тем, что имеет только самое необходимое, не расточаясь на житейские нужды. И так он убегает причин и материальных благ, которые провоцируют и раздражают чувства, ведя человека в плен наслаждения и распутства.

Отречение от мира через удаление неразумных причин избавляет ум от безцельного развлечения и пробуждает к пересмотру мыслей и поступков, которые незаметно удалили человека от его предназначения.

«Человек в чести сый не разуме, приложися скотом несмысленным и уподобися им» (Пс. 48:13). Ум, когда приходит в себя от заблуждения, обращается к Богу в молитве, просвещается и обновляется, привлекая чувства к соблюдению заповедей Божиих.

И тогда Божественная благодать, оскорбленная прежней греховной жизнью, снова начинает действовать в нас и вести к очищению и освящению – целям нашей жизни. По этой именно причине великие отцы наши давали определение монаху хранить ум (прп. Антоний Великий).

Итак, все усилия и вся жизнь монаха направлены на блюдение ума, чтобы не возникало неправильного выхода для мыслей, что впоследствии выливается уже в конкретные проступки и грехи. Тот, кто хочет последовать монашескому житию, должен непременно, пусть и отчасти, но знать свой характер и рассудить, сможет ли он всю свою жизнь так прожить.

После того, как человек приходит в монастырь, он подвергается искусу, его постоянно обучают и разъясняют правила жития. Первым этапом испытания является послушание и подчинение уставу монастыря под руководством духовного наставника или игумена братства. Искус состоит из двух частей: первое, когда человек исполняет лично ему доверенное послушание, и второе, когда он выполняет монастырский устав.

После успешного прохождения искуса и по утверждении игумена совершается постриг, послушнику меняют имя, и он присоединяется к монашеской братии.

Многие недоумевают: зачем нужно подчиняться кому-то? Не перестает ли от этого человек быть личностью?

Подчинение творениям Божиим – не есть унижение, как происходит на работе с подчиненными и их начальниками и хозяевами, но, напротив, является основой и состоянием онтологического существования тварей в сфере бытия, поскольку ни одна из них не существует автономно. Справедливо подчеркивает Господь: «Без Меня не можете делать ничего» (Ин. 15:5).

Несмотря на то, что подчинение всегда было и остается сущностью и условием сохранения бытия тварей, окончательной необходимостью оно стало после падения, поскольку в нашу жизнь вошли тление и смерть.

Не стало ли причиной порчи и смерти проклятие независимого без Бога жития и отступничества?

Сам Творец предрек прародителю Адаму, что в тот день, когда он нарушит заповедь и перестанет подчиняться, умрет. Не сказал Он, что убьет его, но по своей вине будет отсечен от источника жизни, своего Творца. Не могут творения существовать без Первопричины.

Таким образом, термины «послушание» и «подчинение» означают образ и основу нашего существования и жизни, а ни в коем случае не что-то навязанное извне.

Яркое тому свидетельство – Обновитель и Преобразователь нашей жизни, Господь. Будучи безгрешным, Он не имел нужды в подчинении и зависимости, но для того, чтобы воссоздать нас, указал на необходимость послушания: «Не ищу Моей воли, но воли пославшего Меня Отца» (Ин. 5:30). И в доказательство завершения Своей миссии, говорит: «Отче, Я совершил дело, которое Ты поручил Мне исполнить» (Ин. 17:4).

Еще одно условие и закон монашеского образа жизни – трудолюбие, как признак того, что мы подъяли свой крест, что Господь считает необходимым. «Если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя и возьми крест свой и следуй за Мною» (Мф. 16:24). Взятие креста означает избавление не только от удовлетворения, которое ощутил Адам, вкусив запретный плод, но и от сластолюбия, в которое он неразумно и беззаконно впал.

Господь наш по причине Своего человеколюбия восприятием креста отверг похоть, матерь смерти, и дал сей образ всем, кто последует Ему. Если результатом любого преслушания и нарушения заповеди является удовлетворение, то есть похоть, то сокрушить ее можно только настойчивым сопротивлением через многие труды.

Страницы: 1 2 3

Продолжение. Начало Здесь

Иеромонах Роман (Матюшин) отвечает на письма читателей

В адрес отца Романа приходят многочисленные письма с просьбой ответить порой на самые сокровенные вопросы...

student

06.12.2012 16:37

СЛОВА О. РОМАНА: «Народу оставили право выбора, а законы устанавливают чиновники. ВТО, ЮЮ, что дальше?»
Как-то непонятно изъясняется о. Роман. «senator» спроил его совсем о другом. Если действительно «право выбора оставили»- так почему народ им не пользуется? Законы-то устанавливает народом избираемая законодательная власть, а не «чиновники».

Иеромонах Роман:

Не понимаю, зачем нужно спорить об очевидном? Право выбора, дорогой, не равносильно праву установления. Если Вас пригласили в дом, но не пустили дальше сеней, можно ли сказать, что Вы погостили? «Все вокруг колхозное, все вокруг мое!» — принцип тот же. Мое-то мое, а попробуй взять!

горб

06.12.2012 17:34

Спасибо,о.Роман, за Ваш терпеливый диалог с нами. Спасибо СТОЛЕТИЮ за предоставленную возможность этого диалога. Хочется надеяться на продолжение.

Иеромонах Роман:

Благодарю за благожелательность! Но продолжение отнимает много времени. Главное, чтобы душа скучала о Том, Кому нет замены, и Его Единого искала.

+++

Не знаю, что со мною происходит –

При слове Бог – туманятся глаза.

И думы к Милосердному возводит

Нежданная – незваная слеза.

Откуда ты, посланница Прощенья,

Являешься незримо каждый раз?

Ужель мои убогие моленья

Тебя призвали в полуночный час?

Не выразить и малого словами:

Высокий слог – всего лишь только слог.

И сердце отзывается слезами

При чудном и животворящем – Бог.

31 марта 2001г., скит Ветрово

***

Сухов

06.12.2012 18:57

Если не ошибаюсь иеромонах Роман в миру Александр. Если так поздравляю Вас с днем ангела.

Иеромонах Роман:

Не ошибаетесь. Простите, что с опозданием благодарю за поздравление!

+++

Полночь. Храм. Над куполом луна.

Колыбелит душу Млечный Путь.

— Господи! Какая тишина!

Словно в детстве, выдыхает грудь.

Красоты устам не передать.

Разве Божье людям по плечу?

— Господи! Какая благодать!

Как ребенок, в Небеса шепчу.

И, как в детстве, слез не утаю,

Услыхав Архангельскую Весть…

Что мне рай! Я и сейчас в раю.

Главное, что Ты на свете есть!

7 апреля 2001г. Благовещение Пресвятой Богородицы. Скит Ветрово

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10

Продолжение. Начало Здесь

Иеромонах Роман (Матюшин) продолжает разговор с читателями «Столетия»

В адрес отца Романа приходят многочисленные письма с просьбой ответить порой на самые сокровенные вопросы...

Илья 44

Отец Роман, благослови Бог Ваши труды!
Если я успеваю ещё задать Вам вопрос (или это теперь будет постоянная рубрика?):
как Вы относитесь к идее православного социализма, которая все чаще высказывается как политиками, так и церковными деятелями?

Иеромонах Роман:

Оставим внешнее внешним. И спасающемуся, и погибающему нет никакой внешней преграды: все совершается глубоко внутри. Человеческие задумки часто пишутся вилами по воде, а Божии – в сердцах внимающих. Не нужно сочетать несочетаемое.

Лазурь не знает тяготы,

И тучи не напрасны.

Когда бы не были пусты,

Мы не были б несчастны.

Господь исчислил даже пыль

Во всей Своей Вселенной.

Когда бы не были слепы,

Мы были бы блаженны!

18–19 октября 2003 г., скит Ветрово

Аля

Отец Роман, верите ли Вы, что «Русь еще жива», или уже все кончено? Постоянно ощущается какой-то край...
Но ведь мы не можем бросить все и уйти спасаться в леса, жизнь все равно должна продолжаться?

Иеромонах Роман:

Да, край очень близок. Человечество заталкивают в пропасть. Этому быть. Но Русь жива, пока дышит Св. Православием. Не нужно никуда бежать, исполняйте Заповеди и живите мирно. Ничего не бойтесь! Господь любит и спасает любящих Его на всяком месте.

Анатолий

Но ведь невозможно, чтобы в таком тесном мире рядом жили мусульмане, иудеи, христиане и др., все ходили в свои храмы и тихо-мирно сосуществовали! Это был бы какой-то Рай на земле, где волки и тигры бок о бок с ягнятами и козлятами живут и не убивают последних. Значит, с нашей земли все-таки должны уйти чужие, ведь хозяин в доме тот, кто его построил! Не в прямом смысле, конечно, у нас на стройках как раз полный интернационал. А в духовном, кто построил Россию как государство, кто создал ее — как невиданный феномен духа.

Иеромонах Роман:

Тихо-мирно сосуществовать можно, пока гости не начнут хозяйничать и чужие вносить чужое. Никто с этим не спорит. Но дело ведь не только в гостях и чужих. Я родился и вырос в чисто русском селе, где в храме грохотали трактора (сделали гараж). Молодежь уничтожала себя пьянкой и драками – большинство ребят побывало в местах не столь отдаленных. Каток безбожия уродовал без всяких нашествий. Народ, который с Богом, невозможно уничтожить!

Eva

Спасибо, отец Роман, за Ваш рассказ о том, как чуть не погибли в лесу. Со мнои случилось почти то же самое. И я тот же урок извлекла. Состояние России настолько меня расстраивало, что дошло дело до многодневных мигреней, депрессии. На врагов России поднималась в душе злоба. Чем больше изучала вопросы, тем хуже становилось. Православной я не была, но молилась за спасение России и своих родных, как умела. Жизнь стала разваливаться, причем все ее аспекты рушились (и бизнес, и личная жизнь, и здоровье). Апогеем стала тяжелая авария. Удивительно было то, что удар пришелся по мне, подушка безопасности не сработала, машину разбило всмятку, но я осталась невредимой. Не было даже сотрясения мозга. Медики сначала не поверили, что со мною полный порядок, еле отпустили.

Воистину «Не оплакивайте Россию, глядя на Её уничижение: жива Она! Живы и мы! Нам бы только сплотиться, взмолиться, и Любящий Спаситель сотворит Чудо — выведет! Нет бездорожья в Пути! Нет лжи в Истине! Нет смерти в Жизни! Нет поражения во Христе!»

Иеромонах Роман:

Благодарите Бога, что услышали Его стук! Порадовало Ваше обращение. Помоги, Господи!

горб EVE

У меня было примерно так же, как и у Вас, уважаемая, – путь к Богу через страдания. Мне, правда, пришлось пролежать два года, чтобы осознать всю тщету своей прежней жизни. И как только осознание этого все больше овладевало моим сознанием, так и тело мое начало постепенно восстанавливаться. До конца не восстановилось, но я теперь хожу. Неисповедимы пути Твои, Господи.

Иеромонах Роман:

Путь к Богу через страдания – самый надежный. Получить Истину даром или выстрадать – несопоставимые способы обретения. То, что даром получено, не ценится, потому и неглубоко сидит, а что выстрадано, то уже в сердце. Рад за Вас, потому что с Вами Господь!

О будущем нимало не тужи,

Церковным людям не к лицу тревога.

Всё будет так, как нужно для души:

Нет ничего на свете ближе Бога!

17 ноября 2003 г., скит Ветрово

Страницы: 1 2 3 4

Продолжение. Начало Здесь

Иосиф Ватопедский

 9. Что такое искушения и какова их цель?

Искушения есть результат нашего предательства, поскольку отказались мы быть там, куда нас поместил Бог. Искушениями они называются потому, что искушают, но одновременно и учат нас опыту.

Все неблагоприятные обстоятельства, трудности, препятствия и соблазны, что случаются в нашей жизни, называются искушениями, потому что безпокоят нас и стесняют нашу свободу, нарушают наш душевный мир. Если мы будем бдительны, то можем получать от них пользу.

Искушения бывают двух видов: естественные и неестественные. Естественные это те, что происходят от естественного изменения той обстановки, в которой мы живем, и случаются либо по воле Творца, промыслительно, либо по воле власть имущих. Неестественные – те, что возникают, когда неразумное начало проникает в наши мысли и поступки.

Причина всему этому – наше собственное богоотступничество, повлекшее за собой переворот сразу в трех сферах: бунт против Творца, против нас самих и против природы. Этим имевшим многочисленные последствия переворотом была ниспровергнута заложенная Творцом в природу гармония, появилась порча, страдания и, наконец, смерть.

По человеколюбивому Своему домостроительству Бог-Благодетель снова не оставил нас, но дал нам взамен покаяние, как возможность к исцелению. Если мы признаем нашу вину и терпеливо переносим происходящее с нами как справедливое взыскание со стороны Бога-Промыслителя, то обращаем это себе в пользу. «Терпя потерпех Господа, и внят ми, и услыша молитву мою» (Пс. 39:1) и «претерпевший же до конца спасется» (Мф. 10:22).

Если мы осознаем таинство этого «обмена», то будем подражать Господу нашему, Который Своим примером доказал, что терпением случающиеся с нами в жизни многочисленные скорби можно обратить в полезное средство для спасения. «Многими скорбями надлежит нам войти в Царство Божие» (Деян. 14:22), «многи скорби праведным» (Пс. 33:20), «узок и тесен путь, ведущий в жизнь» (Мф. 7:14). И совсем уж ясно: «И кто не берет креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня» (Мф. 10:38).

Из вышеприведенных мест Священного Писания узнаем, что искушения – необходимое составляющее жизни и есть средство для обновления человека и его спасения.

10. Что такое духовничество?

Духовный отец – образ вечного, великого Бога и Спасителя всех нас Иисуса Христа, отражение Его отцовства.

Духовный отец готов, жертвуя собой, заботиться, спасать, исцелять и возвращать в стадо заблудшую овцу.

Духовный отец – это постоянное присутствие Господа нашего на земле, он вместе с Иисусом уверяет нас, что не допустит смерти грешника.

«Пища и питие» духовника, долг, смысл и цель служения – обращение и спасение каждого человека, который пал. Не ища своего, духовник постоянно приносит себя в жертву, заботясь и стараясь, «чтобы не погиб никто из малых сих» (см. Мф. 18:14), поэтому он становится «для всех всем, чтобы всех (пребывающих в опасности) спасти» (см. 1 Кор. 9:22).

Чтобы достигнуть этой высокой цели, духовный отец должен отличаться безкорыстной любовью, кротостью, снисходительностью и быть свободным от привязанности к чему бы то ни было в этом мире, более примером, чем словами, призывая духовных своих чад к самоотречению.

Пусть он украсит себя подобающей рассудительностью, так, чтобы никогда ему не услышать от помышляющих противное: «Врач! Исцели Самого Себя» (Лк. 4:23). И в любом случае духовный отец должен быть свободен от различных привязанностей, что необходимо для достижения цели его служения. Он тот, кто «связывает сильного и расхищает вещи его» (см. Мф. 12:29), он дерзновенно говорит вместе с Павлом: «Ибо мне небезызвестны умыслы и коварства сатаны» (см. 2 Кор. 2:11). И, наконец, он исцеляет всякую рану или врачует заблуждение, разрешает недоумения или может разобраться в конкретной ситуации.

Всемогущая благодать Пресвятого Духа, сопутствующая истинному духовнику, говорит ему, что все возможно с ее помощью. Настоящий пастырь неустанно ведет борьбу за то, чтобы никто из паствы Христовой не погиб. Он осознает изречения Священного Писания, глаголющие: «если извлечешь драгоценное из ничтожного, то будешь как Мои уста» (Иер. 15:19) и «обративший грешника от ложного пути его спасет душу от смерти и покроет множество грехов» (Иак. 15:20).

Драгоценнейший дар, что дает духовнику совершенная любовь Христова благодатью, есть умение не только различать духов, но и в других вопросах разбираться. Духовник ясно «о всем судит (и рассуждает), а о нем судить никто не может» (1 Кор. 2:15). Рассуждение – это необходимое средство и мера равновесия, и в наше смутное время особенно. Рассуждением духовник вытягивает человека из того запутанного круга, в котором тот оказался и который так безжалостно ломал его личность, помогает ему прийти в себя и начать новую жизнь.

Как мы уже сказали, два богосветлых ока духовника, без которых путь его темен и опасен, это сострадание и рассуждение. Сколько раз мы имеем возможность восхищаться настоящими героями духа, или лучше, спасителями, поведение которых и вообще вся их жизнь были в величайшей степени украшены светом рассуждения! Если, например, несколько человек совершают один и тот же грех, то в свете рассуждения разница между ними будет очевидна. Рассуждение и есть та соль, которой приправляют пищу и предохраняют ее от порчи.

Много раз случается, что духовникам задают одни и те же вопросы на духовные темы или представляют на их суд одни и те же проблемы, но отвечают они всем по-разному. Все зависит от того, с кем имеешь дело, какова проблема, играют роль даже обстоятельства и время, а также место, где все произошло. Ответ, данный или в виде совета, или в виде заповеди одному человеку, другому, по причине разности характера, случая и обстоятельств, не подходит. Таким образом, прежде чем духовник не исследует досконально, как все есть, ответа или какого-то решения он не дает.

Возьмем конкретный пример. Четверо вкусили пищу прежде установленного времени или сверх меры. Первый ел, потому что был голоден, второй – исполнял предписание врача, третий – потому, что ему понравилась еда и он победился желанием, а четвертому просто нравится вести своевольную и невоздержанную жизнь. Как в этом случае можно вынести один на всех суд?

Итак, соединим наши молитвы Пастыреначальнику и Спасителю нашему, да дарует Церкви настоящих духовников, чтобы принесли они в наше общество равновесие, вдохнув новую жизнь.

Страницы: 1 2 3

Интервью с иеромонахом Гавриилом (Бунге) — католическим монахом, известным ученым-богословом, который посвятил много лет изучению  трудов Евагрия Понтийского

         Протоиерей Павел Великанов: Отец Гавриил, расскажите, пожалуйста, о том, как Вы пришли к вере?

  Иеромонах Гавриил (Бунге): Я пришёл к вере благодаря моим ровесникам, в возрасте примерно 17-18 лет.

Дело в том, что я происхожу из несколько странной, смешанной семьи: мой отец — протестант, мать — католичка, а это как правило приводит к тому, что становишься, как говорится, «ни рыба ни мясо». Очень рано я открыл для себя творения и жизнь св. Отцов, житие св. Антония Великого, Патерики, Лавсаик, краткое Добротолюбие (раньше на иностранных языках были только краткие выдержки, хрестоматии). Но для того, чтобы разжечь большой огонь, достаточно совсем маленькой спички: поднесите её, и огонь разгорится сам. Так произошло и со мной. Я захотел пойти по стопам тех, кого встретил на страницах книг. В поисках того, что наиболее подлинно в нашей Католической Церкви, я поступил в Бенедиктинский монашеский орден.

Но еще пред этим я совершил небольшое путешествие в Грецию. Это было в 1961 г., тогда я учился в Бонне. Случайно получилось так, что я смог войти в очень близкий контакт с Православной Церковью. На корабле я познакомился с одним из греческих митрополитов, который возвращался из Палестины со своими клириками. Это был почтенный старец, подобный тем, о которых я читал, с большой бородой. Он увидел меня, молодого человека, и подозвал к себе; показал книги, посадил рядом с собой. Тогда же я познакомился с одним молодым богословом, таким же студентом, как и я. Это был Янис Голланис, который впоследствии стал знаменитым богословом.

В Греции я провел два месяца на острове Лесбос. Тогда там было немного туристов, и нас поселили в семьях местных жителей. Я жил в семье священника. Конечно, каждое воскресенье ходил на службы. Семья знала, что я католик, но там не было католической церкви, поэтому я ходил в православную. Ко мне относились чудесно, с большой любовью. На малом входе мне даже подносили Евангелие, чтобы я его поцеловал, словно я был высокопоставленным гостем.

Надо ещё сказать, что, отправляясь в поездку, я имел большие предубеждения против Православной Церкви, был очень отрицательно настроен по отношению к православию.

П. В.: Что было причиной такого настороженного отношения?

и. Г.: Преподаватели говорили мне, чтобы я был осторожен с этим православием: православные — схизматики. Поэтому в поездке у меня была как бы припасена «пара перчаток», чтобы не осквернить мою римскую чистоту при общении с православными.

Но, конечно же, никаких проблем у меня не возникло, греки обращались со мной очень доброжелательно. Мне даже разрешали заходить в алтарь, что было не совсем канонически правильно. В общем, с каждым днём мои предрассудки уменьшались.

Под конец я на целую неделю поехал в Афины и жил там в греческой семинарии вместе с семинаристами. Во время одного из разговоров с ними я получил некий опыт, ставший в своём роде решающим. Я сказал, что, конечно, всё у вас прекрасно, но очень жаль, что вы от нас отделились. А мне ответили: «Ты ошибаешься, это вы от нас отделились». Я был поражен. В Германии мы встречаем  только протестантов и знаем, что они раскольники, то есть именно они когда-то отделились от Католической Церкви. А тут эта схема не действовала. Ведь речь шла о Церкви апостольского происхождения. Апостол Павел прошел по этим местам ещё прежде, чем дошёл до Рима.

Тогда мне был 21 год. Я начал всё переосмысливать, и этот процесс ещё не закончен даже на сегодняшний день, он до сих пор происходит во мне. Мне пришлось осознать, что по многим вопросам они были правы. Если угодно, даже с научной точки зрения. Тут даже особенно нечего обсуждать: бесполезно защищать то, что защитить в принципе нельзя. Плоды моих размышлений есть в моей небольшой книге «Скудельные сосуды», которая переведена на русский язык. Эта книга о практике Иисусовой молитвы по учению св. Отцов. Так вот, совершенно ясно, что практика Иисусовой молитвы была одинаковой и на Востоке, и на Западе.

П. В.: Интересно было бы узнать, что такое Иисусова молитва в западной традиции? Нередко приходится слышать мнение, что специфика восточного христианства — во внутреннем делании, которое отсутствует на Западе. Насколько такой взгляд соответствует действительности?

  и. Г.: Для начала скажу, что Католическая Церковь — огромная организация, это миллиарды католиков. Внутри католичества имеются различные течения, которые могут конфликтовать друг с другом, даже взаимно исключать друг друга. Многие отмечают, что благодаря открытию на Западе Православия люди заново начинают интересоваться своими собственными духовными корнями. Часто такое открытие происходит при помощи икон, песнопений, литературы. Многие русские святые почитаются в католическом мире: Силуан Афонский, Серафим Саровский... У нас совершается много монашеских постригов с именем Серафим; Серафим Саровский даже включён в ектении для поминовения.

Но есть и очень странные вещи. И тут я говорю прежде всего как монах.

А ведь истоки Западного монашества — на Востоке, оно пришло на Запад очень рано: житие св. Антония Великого было написано св. Афанасием по просьбе латинских монахов. Житие не было бы написано, если бы латинские монахи об этом его не попросили. Текст оригинала греческий, но древнейшие рукописи — латинские.

Так вот, на протяжении веков Восток — ориентир для монашества. Но этот ориентир нужно было постоянно открывать для себя вновь... Если вы теряете ориентир из вида, нужно снова сфокусироваться на нем. На протяжении веков мы видим, как Запад периодически заново открывает для себя Восток. Например, во Франции можно встретить некоторые трактаты, которые могли бы найти своё место среди текстов Добротолюбия. Об этом есть очень интересная статья православного историка Жана-Поля Бесса «Следы исихазма на Западе». Интересный персонаж, которого я открыл для себя, — создатель Трапистского ордена аббат де Рансе (Ranc, 1626—1700). Он был современником Паисия Величковского, но если школа прп. Паисия жива и поныне, то движение, которое вдохновил аббат де Рансе, угасло.

Жития многих монахов, например, Иосифа Исихаста, очень популярны на Западе, изданы на многих языках. В 20-х годах были переведены «Откровенные рассказы странника». Эта книга очень воодушевила меня. Тогда я был студентом и никогда не видел четок, я прочитал, что можно молиться Иисусовой молитвой при ходьбе, и стал также молиться при ходьбе. Когда я шёл из университета и обратно, я молился Иисусовой молитвой, и это вошло мне в сердце.

Теперь Иисусова молитва очень распространена на Западе. Кстати (улыбается), если вы хотите доставить мне удовольствие, подарите мне чётки, маленькие или большие, неважно. Верующие приходят исповедаться ко мне и спрашивают, не найдется ли чёток.

Я молю Бога, чтобы не случилось так, что мы опять всё забудем, и опять пройдёт сто лет, и надо будет открывать для себя заново восточную духовность. Сегодня надо идти в глубину вещей: Восточная и Западная Церковь должны сближаться. Я свободно говорю об этом — сегодня уже на кострах не сжигают. Речь не идет об экуменизме — это слово стало очень двусмысленным — сразу же вспоминается Далай-лама и т.д. Я даже не говорю о единстве Церкви, поскольку под единством каждый подразумевает свои собственные схемы, подходы: одно и то же слово может означать разные вещи. Современные католики могут себе представить единство только в той форме, в какой они его переживают внутри Католической Церкви. Православные же не знают такого институционального единства. Внутри одной поместной Церкви — да. Но не между разными Церквами. И из-за этого у вас, к сожалению, нет механизма для разрешения внутренних споров. Есть, конечно, соборность, но... впрочем, это другой вопрос.

Возвращаясь к основной теме, скажу, что надо всегда обращаться к Отцам: в древней «амбросианской» литургии есть ектения, которая дожила до II Ватиканского собора, но затем её утеряли. В ней есть прошение: «Помолимся о мире между Церквами, об обращении неверных и о спокойствии варварских народов».

Что же такое мир между Церквами? О Церквах говорится во множественном числе, хотя в Символе Веры упоминается только Единая Церковь. Но ведь Единая Церковь существует лишь во множестве Церквей. Это прошение — программа, которую нужно осуществлять. Работать над тем, чтобы наши Церкви были в мире.

Сегодня мы видим признаки того, что это возможно. На Западе Православная Церковь в меньшинстве. Она небогата, зачастую община даже не может построить себе храм. При этом не возникает никаких проблем, когда Католическая Церковь передает храмы православным приходам. Миланский кардинал, например, передал три больших древних храма. Наши верующие рады этому. С большой доброжелательностью они относятся к присутствию православных. Никогда, я думаю, в истории западные люди не имели столько симпатии, доброжелательности к восточным христианам, как сейчас. На Западе от этого только выигрывают.

Я знаю, что в России такое не было бы возможно. На то есть свои исторические причины. Конечно, была определённая эволюция и в этом вопросе, но... ваши проблемы — уже не моя работа. Лично для меня идеал — умиротворение между Церквами, уменьшение существующих предубеждений до минимума самых существенных вопросов, причём так, чтобы в дальнейшем можно было во взаимном уважении обсуждать даже эти основные вопросы.

Страницы: 1 2 3