И МЫ БУДЕМ ТАКИМИ...

Монах Виталий, (Св. гора Афон, Свято-Пантелеимонов монастырь). 1905 г.

Люблю бывать по временам,
Где скрыта тайна жизни нашей,
Где, может быть, сокроюсь сам,
Вслед за испитой смертной чашей.

Кадры взяты из фильма "Афон. Достучаться до небес. (1 канал)"- http://www.youtube.com/watch?v=ijm07KiozbQ#t=78    Рекомендую всем посмотреть, фильм очень интересный.

Романс исполняет Игорь Наджиев.

Священник Павел Адельгейм о Pussy Riot, РПЦ и борьбе за права.
Интервью Дождю от 14 октября 2012 г.

В издательстве Сретенского монастыря готовится к выходу в свет книга архимандритаТихона (Шевкунова). В нее вошли реальныеистории, произошедшие в разные годы, которые в дальнейшем были использованы в проповедях и беседах, произнесенных автором.

Сергей Федорович Бондарчук. Фотография предоставлена семьей С.Ф. Бондарчука

Для священника само его служение открывает нечто такое, что недоступно больше ни для кого. Не буду упоминать здесь о совершении Божественной литургии: происходящее у престола Божия в минуты Евхаристии действительно превыше всякого описания. Но и кроме литургии у священства есть такие исключительные возможности познания нашего мира и человека, о которых другие люди просто не могут и помыслить.

Врач и священник нередко присутствуют при последних минутах земной жизни христианина. Но лишь священник – единственный свидетель последней исповеди. И дело здесь совсем не в том, в чем именно кается умирающий: грехи людей, как правило, одни и те же. Но священник становится очевидцем, а зачастую и участником поразительных событий раскрытия таинства Промысла Божиего о человеке.

***

Древнее предание донесло до нас слова Христа: «В чем Я найду вас, в том и буду судить». В народе церковном издавна хранится вера, что если человек перед кончиной сподобится причаститься Святых Христовых Таин, то душа его сразу возносится к Богу, минуя все посмертные испытания.

Я иногда поражался, почему некоторые люди (и таких примеров совсем не мало) могли всю жизнь посещать храм, быть даже монахами, священниками или епископами, но перед смертью обстоятельства вдруг складывались так, что они умирали без причастия. А другие – в храм вообще не ходили, жили, что называется, неверующими, а в последние дни являли не просто самую глубокую веру и покаяние, но и, сверх всякого чаяния, Господь удостаивал их причащения Своих Тела и Крови.

Как-то я задал этот вопрос отцу Рафаилу. Он только вздохнул и сказал:

– Да, причаститься перед смертью!.. Об этом можно только мечтать! Я-то думаю, что если человек всю жизнь прожил вне Церкви, но в последний момент покаялся, да еще и причастился, то Господь даровал ему это обязательно за какую-нибудь особую тайную добродетель. За милосердие, например.

Потом отец Рафаил подумал немного и поправил сам себя:

– Хотя – о чем мы говорим? Кто из людей может знать пути Промысла Божиего? Помните, у Исайи пророка: «Мои мысли – не ваши мысли, и ваши пути – не Мои пути». А мы порой так жестоко судим людей нецерковных! А на самом деле мы просто ничего не знаем!

***

Осенью 1994 года ко мне в Сретенский монастырь спешно приехал мой институтский товарищ Дмитрий Таланкин. Я не видел его уже много лет. Дима принес печальную весть: профессор нашего института, великий актер и режиссер Сергей Федорович Бондарчук был при смерти. Дмитрий разыскал меня, чтобы позвать исповедовать и причастить умирающего, который был другом их семьи.

Я не видел Сергея Федоровича со своих студенческих времен. Но знал, что последние его годы были омрачены отвратительной травлей. Ее устроили этому замечательному художнику коллеги по кинематографическому цеху. Сергей Федорович стойко выдержал все. Кроме разносторонних талантов, Бондарчук обладал еще и очень сильным, мужественным характером. Но здоровье его необратимо пошатнулось.

Что касается духовной жизни Сергея Федоровича, то, крещенный в детстве, он воспитывался и жил в атеистической среде. Мне было известно, что на склоне лет он сам пришел к познанию Бога. Но вероучение обрел не в Церкви, а в религиозных трудах Льва Николаевича Толстого, перед писательским гением которого он преклонялся. Толстой, как известно, в конце XIX века предложил  миру  созданную  им  самим религию.  Несколько поколений русских интеллигентов пережили искушение толстовством. Для некоторых из них отношение к своему кумиру порой принимало форму настоящего религиозного почитания.

Дима Таланкин рассказал, что в последние недели к физическим страданиям Сергея Федоровича прибавились еще и какие-то весьма странные и тяжкие духовные мучения. Перед ним, как наяву, представали образы давно умерших людей, прежде знакомых Сергею Федоровичу, – знаменитых актеров, коллег по искусству. Но теперь они являлись в самом чудовищном, устрашающем виде и истязали больного, не давая ему покоя ни днем ни ночью. Врачи пытались чем-то помочь, но безуспешно. Измученный этими кошмарами, Сергей Федорович пытался найти защиту в той самой своей религии. Но странные пришельцы, врывавшиеся в его сознание, лишь глумились и мучили его еще сильнее.

На следующее утро в квартире Бондарчуков меня встретили супруга Сергея Федоровича, Ирина Константиновна, и их дети – Алена и Федя. Повсюду в доме царил печальный полумрак. Все здесь, казалось, было наполнено страданиями – и умирающего больного, и его любящих близких.

Сергей Федорович Бондарчук с супругой и детьми. Фотография предоставлена семьей С.Ф. Бондарчука

Сергей Федорович лежал в большой комнате с наглухо зашторенными окнами. Болезнь очень изменила его. Напротив кровати, прямо перед взором больного, висел большой, прекрасного письма портрет Толстого.

Поздоровавшись с Сергеем Федоровичем, я присел к его постели. Вначале я не мог не рассказать ему о том, с какой благодарностью мы, выпускники разных факультетов ВГИКа, вспоминаем встречи с ним в наши студенческие годы. Сергей Федорович с благодарностью сжал мою руку. Это ободрило меня, и я перешел к главной цели моего приезда.

Я сказал, что нахожусь здесь для того, чтобы напомнить о том драгоценном знании, которое Церковь хранит и передает из поколения в поколение. Церковь Христова не только верит, но и знает, что смерть физическая – это совсем не конец нашего существования, а начало новой жизни, к которой предназначен человек. Что эта новая жизнь открывается людям воплотившимся  Богом – Господом Иисусом Христом. Я поведал и о прекрасном, удивительном мире, бесконечно добром и светлом, куда Спаситель вводит каждого, кто доверится Ему от всего сердца. И о том, что к великому событию смерти и перехода в новую жизнь надо подготовиться.

Что же касается устрашающих видений, так жестоко донимавших больного, то здесь я без обиняков рассказал об учении Церкви о влиянии на нас падших духов. Современный человек с большим трудом воспринимает эту жесткую тему, но Сергей Федорович, на своем опыте испытавший реальность присутствия в нашем мире этих беспощадных духовных существ, слушал с большим вниманием.

В преддверии смерти, когда человек приближается к грани нашего и иного миров, непроницаемая ранее духовная завеса между этими мирами истончается. И, неожиданно для себя, человек может начать видеть новую для него реальность. Но главным потрясением зачастую становится то, что эта открывающаяся новая реальность бывает необычайно агрессивной и поистине - ужасной. Люди, далекие от жизни Церкви, не понимают, что из-за нераскаянных грехов и страстей человек оказывается доступным воздействию духовных существ, которых в Православии именуют бесами. Они-то и устрашают умирающего, в том числе принимая облик когда-то знакомых ему лиц. Их цель – привести человека в испуг, смятение, ужас, в предельное отчаяние. Чтобы в иной мир душа перешла в мучительном состоянии полного отсутствия надежды на спасение, веры в Бога и упования на Него.

Сергей Федорович выслушал все с видимым волнением. Видно было, что многое он сам уже понял и осознал. Когда я закончил, Сергей Федорович сказал, что хотел бы от всего сердца исповедоваться и причаститься Христовых Таин.

Перед тем как остаться с ним наедине, мне надо было сделать еще два важных дела. Первое из них было несложным. Мы с Аленой открыли тяжелые шторы на окнах. Солнечный свет сразу залил всю комнату. Потом я попросил домочадцев Сергея Федоровича пройти на минуту в другую комнату, и, как мог, объяснил им, что безутешное горе и отчаяние родных еще больше усугубляют душевную боль умирающего. Переход наших близких в другую жизнь – это событие, конечно же, печальное, но совершенно не повод для отчаяния. Смерть – не только горесть об оставляющем нас человеке. Это и великий праздник для христианина – переход в жизнь вечную! Необходимо всеми силами помочь ему подготовиться к этому важнейшему событию. И уж точно не представать перед ним в унынии и отчаянии. Я попросил Ирину Константиновну и Алену приготовить праздничный стол, а Федю – найти самые лучшие из напитков, какие есть у них в доме.

Вернувшись к Сергею Федоровичу, я сообщил, что сейчас мы будем готовиться к исповеди и причащению.

– Но я не знаю, как это делать, – сказал Бондарчук доверчиво.

– Я вам помогу. Но только веруете ли вы в Господа Бога и в Спасителя нашего Иисуса Христа?

– Да, да! Я в Него верую! – сердечно проговорил Сергей Федорович.

Потом он вдруг, вспомнив что-то, замялся и перевел взгляд на висящий перед ним на стене портрет Толстого:

– Сергей Федорович! – горячо сказал я. – Толстой был великий, замечательный писатель! Но он никогда не сможет защитить вас от этих страшных видений. От них может оградить только Господь!

Сергей Федорович кивнул. Надо было готовиться к совершению таинства. Но на стене перед взором больного по-прежнему, как икона, висел портрет его гения. И единственное место в комнате, где можно было поставить Святые Дары для подготовки ко причащению, было на комоде под изображением писателя. Но это было немыслимо! Ведь Толстой при жизни не просто отказывался верить в таинства Церкви – долгие годы он сознательно и жестоко глумился над ними. Особенно изощренно писатель кощунствовал именно над таинством причащения. Сергей Федорович знал это не хуже меня и понимал, что причащаться перед портретом Толстого будет во всех отношениях кощунственно. С его разрешения я перенес портрет в гостиную. И это было вторым делом, которое необходимо было исполнить.

В доме Бондарчуков была старинная, в потемневших серебряных ризах икона Спасителя. Мы с Федей установили ее перед взором больного, и Сергей Федорович, оставив наконец позади все ветхое и временное, совершил то, к чему Господь Своим Промыслом вел его через годы и десятилетия. Он очень глубоко, мужественно и искренне исповедовался пред Богом за всю свою жизнь. Потом в комнату пришла его семья, и Сергей Федорович впервые после своего далекого-далекого детства причастился Святых Христовых Таин.

Все были поражены, с каким чувством он это совершил. Даже выражение боли и мучения, которое не сходило с его лица, теперь куда-то ушло.

Мы накрыли стол у постели. Федя налил всем понемногу прекрасного вина и любимого отцовского старого коньяка. И мы устроили настоящий безмятежный и радостный праздник, поздравляя Сергея Федоровича с первым причащением и провожая в «путь всея земли», который ему вскоре надлежало пройти.

Прощаясь, мы снова остались вдвоем с Сергеем Федоровичем. Я записал на листке и положил перед ним текст самой простой – Иисусовой – молитвы: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного». Никаких молитв Сергей Федорович не знал. И, конечно же, ничего более сложного выучить уже не мог. Да в этом и не было нужды! Потом я снял со своей руки монашеские четки и научил Сергея Федоровича, как по ним молиться.

Мы простились.

Прошло несколько дней. Мне позвонила Алена Бондарчук. Она рассказала, что у отца все разительно переменилось. Ужасающие видения больше не тревожили его. Он стал спокоен, но как-то явственно отрешился от мира. Алена сказала, что часто видит, как отец лежит, подолгу глядя на икону Спасителя, или, закрыв глаза, перебирает четки, шепча молитву. Иногда он прижимал к губам крестик на четках. И долго держал его так. Это означало, что физическая боль становилась нестерпимой.

Прошла неделя. 24 октября по приглашению заведующего нейрохирургическим отделением Московской областной больницы я с утра освящал операционные и реанимацию. Там-то и нашли меня Дима Таланкин и Федя Бондарчук. Оказалось, что Сергея Федоровича перевезли в Центральную клиническую больницу, и врачи объявили, что все может случиться со дня на день. Со мной были Святые Дары для причащения больных, и мы сразу же поехали в ЦКБ.

Сергей Федорович нестерпимо страдал. Когда я подошел к нему, он приоткрыл глаза, давая понять, что узнал меня. В его руке были четки. Я спросил, хочет ли он причаститься? Сергей Федорович еле заметно кивнул. Говорить он уже не мог. Я прочел над ним разрешительную молитву и причастил. Потом, у его кровати, на коленях, мы со всей его семьей совершили канон на исход души.

В Церкви есть одно особенное молитвенное последование, которое называется «Когда человек долго страждет». Эту молитву читают, если душа умирающего долго и мучительно не может разлучиться с телом, когда человек хочет умереть, но не может.

Видя состояние больного, я прочел у его изголовья эту молитву. В ней Церковь предавала своего сына в руки Божии и просила разрешить его от страданий и временной жизни. Последний раз я перекрестил Сергея Федоровича и простился. Мы с Димой Таланкиным покинули больничную палату, оставив родных с умирающим.

Как ни скорбно зрелище предсмертных страданий, но жизнь продолжалась. У нас с Димой с самого утра во рту не было ни крошки, и поэтому мы решили заехать на Мосфильмовскую, домой к Таланкиным, пообедать.

На пороге нас встретили заплаканные родители Дмитрия – Игорь Васильевич и Лилия Михайловна. Только что им позвонила Алена и сообщила, что Сергея Федоровича не стало.

Здесь же, в квартире, мы сразу отслужили панихиду.

На этом историю о христианской кончине замечательного человека и великого художника Сергея Федоровича Бондарчука можно было бы и закончить. Если бы не одно, более чем странное происшествие, о котором нам с Дмитрием тогда же рассказали его родители.

Сейчас, заканчивая рассказ, я долго думал, стоит ли упоминать об этом событии. Честно говоря, не знаю, как воспримут то, о чем нам тогда рассказали родители Димы, даже церковные люди. Не скажут ли, что это какие-то непонятные, надуманные фантазии? Или, по крайней мере, просто странное совпадение… Но, в конце концов, эта история – была и остается лишь сокровенным семейным преданием семьи Таланкиных, о котором мне разрешено написать.

Есть такие странные, но совершенно реальные события в жизни людей, которые постороннему человеку скорее всего покажутся случайностью или даже смешной нелепицей. Но для тех, с кем эти события произошли, и больше того – для кого они случились, – они навсегда останутся подлинным откровением, изменившим всю их жизнь, все прежнее миропонимание. В этой книге мы еще вернемся к таким, если возможно сказать, частным откровениям, направленным к конкретному человеку, к его душе, к его жизненным обстоятельствам.

Поэтому я все же оставлю хронику того дня без купюр. А повествование, рассказанное двумя совершенно здравомыслящими людьми – народным артистом Советского Союза, режиссером Игорем Васильевичем Таланкиным и его супругой, профессором Лилией Михайловной Таланкиной, передам точно в том виде, в каком мы с Дмитрием эту историю от них услышали.

Итак, когда мы закончили первую панихиду по Сергею Федоровичу, родители Димы с растерянностью и смущением поведали нам, что за несколько минут до того, как им позвонила Алена с известием о смерти Сергея Федоровича, с ними случилась непонятная и в высшей степени странная история.

Они еще ничего не знали о смерти своего друга и были в своей комнате. Вдруг из-за окна до них донеслось громкое карканье многочисленной стаи ворон, которое постепенно все больше усиливалось и наконец стало почти оглушительным. Казалось, неисчислимое полчище воронья пролетает над их домом.

Удивленные супруги вышли на балкон. Пред ними предстала картина, подобную которой они раньше никогда не видели. Небо в буквальном смысле заслонила черная туча птиц. Их отвратительное, пронзительное карканье было нестерпимым. Балкон выходил прямо на лесной парк и на больницу, в которой, как они знали, лежал при смерти их друг. Громадная стая неслась именно оттуда. Неожиданно это навело Игоря Васильевича на мысль, которую он вдруг абсолютно убежденно высказал жене:

– Сергей умер только что… Это бесы отошли от его души!

Сказал – и сам удивился тому, что произнес.

Гигантская стая наконец пронеслась над ними и скрылась среди туч над Москвой. Через несколько минут позвонила Алена…

Все происшедшее в тот день – и саму смерть Сергея Федоровича, и необычное явление стаи птиц, случившееся в минуту этой смерти, – Игорь Васильевич и Лилия Михайловна Таланкины восприняли как послание к ним их умершего друга. Разубедить их в этом не могли ни друзья, ни мы с Димой, ни даже их собственный интеллигентский скепсис. И, сколько я помню, супруги Таланкины никогда потом больше не рассказывали о каких-либо других событиях, в которых можно было бы угадать нечто подобное мистике. Мне довелось крестить их, и постепенно они стали христианами глубокой и искренней веры.

5 апреля 2011 года

Архимандрит Тихон (Шевкунов)

Православие.Ru

Позволю себе небольшой комментарий к данной публикации.

Те кошмарные видения, которые испытывал Сергей Федорович Бондарчук незадолго до смерти, известны для верующих людей, как мытарства, которые в обязательном порядке проходит  каждый умерший человек в первые дни после свой смерти, но иногда такие мытарства случается испытать людям еще при жизни...

Моя мама тоже видела нечто подобное незадолго до смерти, причем не только во сне, но и наяву, когда жаловалась мне, что все они присутствовали и во время нашего разговора. Я тогда, хоть и обратилась к Богу, но не была настолько грамотной и воцерковленной, чтобы понять причину такого явления, т.к. во всем остальном мама была абсолютно разумной. Слава Богу, что я не вызвала скорую, которые уколами подавили бы её психику, а решила вместе с мамой вслух прочитать единственную молитву, которую мы с мамой знали наизусть - "Отче наш". После чего я перекрестила несколько раз себя и её, т.к. она плохо владела рукой после микроинсульта, и мама сразу же успокоилась,  все эти её видения исчезли и больше не появлялись...

Тем, кому интересна эта тема рекомендую почитать на том же ресурсе книгу Иеромонаха Серафима (Роуза) ДУША ПОСЛЕ СМЕРТИ - http://www.pravoslavie.ru/put/shagi/rose_sad.htm

В чем разница между нами и первыми христианами? Что Христос обещает тем, кто последовал за Ним? Кто сейчас представляет реальную угрозу Церкви? На эти и другие вопросы отвечает архиепископ Гродненский Артемий.

- Ваше Высокопреосвященство, вся Церковь недавно отмечала день Крещения Руси. Что получили наши народы, решившись более чем 1000 лет назад следовать за Христом?

Мы все получили возможность усыновления Богу. Другими словами, мы получили возможность спасения. Но спасение сегодня часто понимается совсем не по-христиански. Крещение отнюдь не сулит избавление от трудностей, неприятностей, не обещает государственное процветание. Христос нигде в Евангелии не обещает нам комфорта, сытости, стабильности и спокойствия.

Парадокс, но самым верным Своим ученикам Он обещает самые страшные мучения. Он говорит, что всех, решившихся следовать за Ним, ждут проблемы. Поэтому все те, кто надеются с принятием Христа начать жить как в сказке, вынуждены будут разочароваться. Христианство — это самая дискомфортная, самая неудобная для человека религия.

Но в этом нет ничего печального или мрачного. Мрачным все это кажется только для тех, кто хоть и крестился, но все еще остался в прежней системе ценностей. Настоящие же христиане никогда не испытывали горя от всех тех гонений, которые на них обрушивались. Наоборот, они шли на них как на праздник, с улыбкой и сердечным весельем.

Казнят одного христианина – прибегает другой и просит его тоже казнить. Удивительно! Для обычного сознания это невероятно, это вопиющий абсурд. Но христианство как раз таки и принесло это новое сознание. Христианство принесло в мир невероятную свободу.

Тот комфорт, который все так ищут сегодня, в конечном счете, превращает человека в раба. Он ужасно боится с ним расстаться и пойдет на все, чтобы этого не случилось. Христианина же невозможно ничем напугать. Это самый неуправляемый человек в хорошем смысле этого слова. Людьми обычно управляют, играя на их ценностях. Но у христиан только одна Ценность, которую никто у них не отнимет – это Сам Христос.

В моей жизни было множество паломнических поездок, но самое глубокое впечатление оставил Рим. Правда, не собор св. Петра, а древние римские катакомбы. Помню, как гид говорил, что эти пещеры простираются на расстояние 600 километров. Только представьте: 600 километров гробов всех тех, кто отдал свои жизни за Христа!

А сегодня христиане, наоборот, очень часто ищут какого-то земного благополучия, требуют к себе уважения и почета. Мы ставим свечи, вычитываем целиком молитвословы, чтобы «все было хорошо». Вся эта атрибутика, исполнение всех этих предписаний видится нами как некий гарант защищенности от жизненных проблем.

Это очень успокаивает, я бы даже сказал, убаюкивает. И под эти елейно-заунывные песнопения наша совесть потихоньку засыпает и забывает, что христианство — это постоянное напряжение, постоянная работа над собой, за которую никто внешний не похвалит.

С этой ситуацией нужно что-то делать. Конечно, второго крещения, как и второго рождения, не бывает. Зато бывает реанимация, когда человек оказывается в критической ситуации между жизни и смертью и в ходе оперативных действий врачей вновь возвращается к нормальному состоянию.

- А как Вы оцениваете жизнь Церкви последних 20-ти лет? Реанимация после серьезной болезни общества коммунизмом удалась?

Я не думаю, что этот процесс завершен, и сегодня уже можно давать какие-то глобальные оценки этим двум десятилетиям как пройденному этапу возрождения. Мы скорее находимся в ситуации, когда для анализа следует собирать оперативную информацию, чтобы скорректировать свой план действий. Ведь, если уж оставаться в рамках этой метафоры, то, несмотря на множество положительных моментов, на сегодняшний день у «пациента» наблюдается и ряд осложнений.

И, в первую очередь, они связаны все с той же блаженной успокоенностью христиан, о которой я уже говорил. Прекращение гонений на Церковь, ее выход из подполья ее же во многом и расслабил. Многие священники забыли, что они являются в первую очередь пастырями, а не требоисполнителями.

Многие миряне забыли, что Церковь — это нечто большее, чем «бюро ритуальных услуг», что все то, о чем мы так усердно ставим свечи — здоровье, благополучие, деньги, успех и т.д. – все это не является ценностью для христианина, и ничего из этого нам не обещал Христос.

В конечном итоге это способствует тому, что религия уже воспринимается не как живое общение с Богом, но либо как часть культуры, либо как национальная идея. Нечто подобное было накануне революции. Если христиане не могут сами поддерживать себя в трезвении, им это помогают сделать более радикальными способами.

Вот об этой трезвости нам следует позаботиться. А точнее, уже новому поколению священников и самих христиан. Пусть их будет немного, пусть в каждом городе их будет хотя бы 12, но настоящих христиан, и этой закваски будет достаточно чтобы поднять все тесто.

- Владыка, не секрет, что в обществе сегодня развернута широкая антицерковная кампания. Как на это реагировать? Как с этим бороться христианам?

Во-первых, не секрет, что эта кампания развернута далеко не сегодня, а с самого момента рождения Церкви. И масштаб ее намного более эпичен, нежели беснование у алтаря четырех девиц.

У нас в Церкви своих проблем хватает помимо плясок на амвоне. Эти девочки просто пустое место по сравнению с нашими собственными церковными кликушами. И вот как раз о них никто не говорит, хотя они разрушают Церковь изнутри.

Они приходят и говорят, что архиерей — это никто, что он не настоящий, батюшка тоже не такой, и вообще в церковь нельзя ходить. В конечном итоге они находят себе «старичка» и вместе с ним смущают нормальных, адекватных верующих.

Вот это проблема. А с этими девушками нет проблем. Здесь все ясно, все на ладони. Они просто хотели показать себя. Герострат тоже сжег храм Артемиды, но не потому, что он был ярым противником язычества, а ради славы. Мне даже самого себя порой приходится одергивать, когда я пытаюсь что-либо сделать для Церкви: главная мысль у меня какая — самовыражение или реальная польза моей Церкви?

И этим девочкам таким специфическим способом тоже захотелось самовыразиться. Поэтому и реакция на них однозначная – отрицательная. А вот с этими кликушами не все так просто. Они все-таки действуют от имени Церкви, как бы во благо. И этот подвох не каждый разгадает.

Что же касается информационной шумихи последних месяцев, то всем нужно помнить, что Церковь — это не только епископы и священники. Церковь — это все христиане. Поэтому когда ругают Церковь, ругают не просто бородатых людей в рясах, а каждого христианина. И, следовательно, ответственны за это тоже все вместе.

Будет весьма удивительным, если те, кто называют себя православными, станут просто сидеть перед телевизором и сетовать: «Где же наша иерархия? Пускай бы хоть кто-нибудь высказался».

Кто такой епископ? Это просто надзиратель, не более. Он может как-то тактически управлять ситуацией, но сами христиане должны быть активны. Ну а то, каким образом мы должны отвечать на все эти выпады, хорошо известно всем нам из Евангелия. И мне к этому нечего добавить.

31 июля, 2012 

Беседовал Дмитрий Павлюкевич

ПравМир

Справка Артемий, архиепископ Гродненский и Волковысский (Кищенко Александр Анатольевич) Дата рождения: 25 апреля 1952 г Страна юрисдикции: Белоруссия Дата хиротонии: 4 февраля 1996 г. Дата пострига: 3 января 1996 г. День ангела: 2 ноября Биография

Как голландские рок-музыканты пришли к православному миссионеру игумену Сергию (Рыбко)

На своём концерте в Москве музыканты известной рок-группы Physical Graffiti (Led Zeppelin соver) познакомились в антракте с игуменом Сергием (Рыбко), который был среди зрителей. Знакомство их впечатлило. Во второй части концерта лидер группы Эндрю Элт адресовал отцу Сергию и другим священникам знаменитую «Лестницу в небо», а виртуоз соло-гитарист Даниэль Ферберк неожиданно вручил батюшке смычок, с помощью которого исполнял одну из вещей.

Led Zeppelin помог прийти к вере

Группа в полном составе посетила храм Сошествия Святого Духа на Лазаревском кладбище, где гостям рассказали о святынях храма и его истории. Оказалось, что гитарист Даниэль Ферберк наполовину славянин — его мама православная, родом из Македонии. Даниэль выразил желание венчаться со своей девушкой у отца Сергия. Однако сейчас он формально принадлежит к католической церкви.

Так завязалась беседа о вере, музыке, душе, о главном выборе человека. Отец Сергий рассказал гостям, что музыка Led Zeppelin, которую они исполняют, в своё время помогла ему и его друзьям сделать шаг к вере.

— Это был глоток свободы, глоток иного мира, — сказал игумен. — Благодаря рок-музыке мы взбунтовались против «совка», стали искать свободу. Мы поняли, что политические системы — это второстепенно. Главное, что есть Бог, и только в Боге человек может быть свободен и независим до конца. И оказалось, что ответы на наши вопросы находятся в учении Христа. В Евангелии есть таинственные слова: познайте Истину, и она сделает вас свободными. Учение Христа зовёт к независимости от мирских принципов, устоявшихся мнений, зашоренности. Для меня до сих пор свобода — один из главных идеалов. Какая разница, кто что обо мне думает? Главное — что Бог обо мне думает. Насколько были свободными святые! Заповеди показывают вещи такими, какими они сотворены Богом, предлагают реализоваться таким, каким тебя Бог сотворил.

[ Читать дальше ]

Сотни москвичей и гостей столицы стали свидетелями необычного флешмоба, который прошел в Камергерском переулке на Пасхальной неделе. Дворник, фотограф, автомобилисты и мамы, гуляющие с детьми, исполнили под аккомпанемент уличных музыкантов несколько пасхальных песен. Так участники флэшмоба поздравили случайных зрителей с праздником.

Теплым апрельским вечером за столиками на верандах кафе обосновались множество посетителей. По переулку прогуливались туристы, студенты и влюбленные пары. Группа уличных музыкантов играла популярные мелодии. Ровно в 19 часов началось необычное действо. Три девочки запели тропарь Пасхи византийского распева «Христос Анести» на греческом языке. Десятки людей останавливались и наблюдали за необычным действием. Вдруг и еще один «случайный» участник присоединился к ним, громогласно затянув стихиры Пасхи «Да воскреснет Бог, и расточатся врази Его». И вот уже целый хор «прохожих» вступил сильными голосами – уличные музыканты, фотографы, молодые мамы с колясками. Импровизированный хор было слышно во всех концах Камергерского переулка. Многие зрители забросили прежние занятия и целиком переключились на необычное зрелище. Некоторые прохожие достали мобильные телефоны и фотокамеры и стали снимать на них происходящее.

«Христос Воскресе! Воистину Воскресе!» прозвучало в завершение флэшмоба. Традиционное пасхальное приветствие поддержали и вконец обескураженные зрители. И вот уже, как ни в чем не бывало, все вернулись к прежним занятиям. Участие в пасхальном флэшмобе приняли священники Русской Православной Церкви и православные певцы.

«Пасха – великий праздник всех православных. Сегодняшним действом мы хотели ещё раз поздравить всех добрых людей с этим великим днем», – рассказал РИА Новости один из организаторов акции, известный православный певец Адриан Гусейнов.

29 апреля, 2011

Православие и Мир

Видеоролик (3 мин.) можно посмотреть  по ссылке http://www.pravmir.ru/pasxalnyj-fleshmob-proshel-v-centre-moskvy/ или у меня в гостевой http://video.i.ua/user/3070369/43750/281395/

Я православная в сто пятом поколении. Это значит , что моя мама , бабы , прАбабы , прапрАбабы и их прапрародители крестились в православных храмах  православными батюшками, рукоположенными Киевским , затем Киевским и Владимирским , затем Киевским, Владимирским и Московским и всея Руси  , и потом уже Московским и всея Руси патриархами.  . Мы все исповедуемся и не боимся исповеди , все готовимся к Причастию и причащаемся ,  постимся или не постимся , раньше постились все ,   раньше во всех православных храмах поминание о здравии начиналось с патриарха . 

15 июня 2012

Ольга Мамона

О том, почему мы так увлечены чемпионатом; почему за проигрыш готовы ввязаться в драку; почему фан-зоны при храмах уместны – об этом и многом другом рассказал протоиерей Александр АВДЮГИН, который и сам следит за матчами Евро.

Пять лет Украина готовилась к Евро-2012, и вот, наконец, 8 июня стартовал долгожданный чемпионат Европы по футболу. 11 июня в Киеве состоялся первый домашний матч Сборной Украины со Швецией, который принес нам первую победу, а сегодня, 15 июня, наши игроки встретятся на «Донбасс Арене» с французами.  

Киев, Донецк, Харьков и Львов, которые впервые в этом году принимают Евро, живут футболом, да что говорить, футболом живет вся Украина.

О том, почему мы так увлечены чемпионатом; почему за победу мы готовы расцеловать соперника, а за проигрыш – ввязаться в драку;  о фан-зонах на территории храмов и свиньях-предсказателях; о том, нужно ли священнослужителю говорить о футболе и можно ли молиться за победу, – об этом и многом другом рассказал «Православию в Украине»протоиерей Александр АВДЮГИН, который и сам следит за матчами Евро-2012.

«Христианство убрало жестокость и низменность зрелища, но оставило в нем стремление к победе»

— Отец Александр, сейчас все живут футболом. Почему какой-то кожаный мяч способен объединять людей разных религий и национальностей, что все вдруг становятся родными и близкими? Не футболистам и не фанатам это кажется даже глупым, да и порой досадно, что объединяет людей игра, а не, к примеру, Петров пост.

— Потому, что это – зрелище. Никуда знаменитое римское требование «Хлеба и зрелищ!» не деинсталлировалось из человеческого сознания. Было, есть и будет. По причине одной и всем понятной – слаб человек. Отличие лишь в одном. Если раньше зрелищем были бои гладиаторов, а позже – рыцарские ристалища, то теперь это спортивные соревнования, в данном случае – футбол.

Произошла трансформация (уж простите за технический термин, но иной не подбирается): христианство убрало жестокость и низменность зрелища, но оставило в нем стремление к победе, которая достигается не убийством или ранением, а совершенством человеческих качеств, умением идти к поставленной цели Богом данными силой, смекалкой и ловкостью.

— Следует заметить, что Евро может как объединять, так и разобщать людей. Ведь известно, что футбольные фаны слывут своей агрессивностью. Так, уже в первые дни чемпионата в Польше были потасовки. Почему проигрыш заставляет болельщиков напиваться, проявлять жестокость и прочее?

— Нобель тринитротолуол для проходки горных туннелей изобрел, а применяют его, большей частью, в войнах. Политики у нас все о благе народа рассуждают, о культурном наследии спорят, моральные ценности в законы вводят и при этом благополучно, нещадно до крови колотят друг друга на виду планеты всей. Христианство – религия любви и спасения, что не помешало пребывать Европе почти столетие в религиозных войнах, уничтожая друг друга, как сказал знаменитый Портос за то, что один читал псалом по-французски, а другой на латыни.

Плохое всегда присоседится к хорошему. Недаром Господь в Своей молитве упомянул: «…и избави нас от лукавого». Сам Бог сказал! Потому что знал, что ни одно дело без внимания данной рогатой сущности не обойдется.

«Главное, что я сказал бы собирающемуся на матч, это пожелал бы победы его команде …»

— Накануне Евро-2012 в Ивано-Франковске написали икону, посвященную чемпионату, и специальную молитву за футбол. А под Киевом на территории одного храма организовали фан-зону – установили экран, где теперь прихожане вместе болеют. Уместно ли говорить о молитвах за победу в футболе и о фан-зонах при храмах?

— При храмах вполне уместно. Вот там точно не будет потасовок, грубости и прочих негативов, которыми богаты околоспортивные мероприятия. Да и почему не помолиться о победе любимой команды, если данная победа есть «благое дело» для миллионов, если она позитивно влияет  на человеческое состояние?

Раньше говорили о том, что победа любимой команды повышает производительность труда (а так и было!), теперь радость выигранного матча не разъединяет, а примеряет, делает человека добрее и доброжелательнее. Беда лишь в том, что наши СМИ всеми способами тиражируют негативы, совершенно не обращая внимание на позитив. Их больше интересуют дерущиеся хулиганы (фаны), чем обнимающиеся между собой после финального свистка соперники. 

Если мне закажут молебен перед матчем, то я открою Требник на странице, где написано «Молебен перед началом добраго дела», и особое ударение после Евангелия сделаю на прошении: «Во всем споспешествуяй всем во благое, Господи, милостивно и рабом твоим (рабу) имярек, поспешествуй, Спасе, и во благополучное совершение делу их (его) спешно произвестися, благослови, молимтися, всемогий Владыко, услыши и помилуй».

Споспешествуяй всем во благое – именно во благое. Вот тогда и негараздов меньше будет среди болельщиков, Луческу полюбит Семина, украинцы не будут считать матч со шведами битвой под Полтавой, а поляки с русскими вспомнят, что они, в общем-то, славяне…

— Безусловно, футболисты и болельщики тоже верующие. Но если раньше с болельщиком футбола ассоциировался  мужчина, который эмоционально кричит «гол!», то сегодня вспоминается тот же мужчина, но от которого разит пивом. Однако православный человек православен не только в храме, а и за его пределами, в том числе на футбольном поле и стадионе. Нужно ли священнослужителю говорить о таком понятии как культура футбола, и если говорить, то что?

— Если пиво руководит тобой, а не ты пивом, то ты не болельщик, а человек, страдающий от страсти к пиву. Неумеренное употребление пива никак не даст возможности в полной мере насладиться тактикой, стратегий, техническим мастерством и драматизмом матча. Иные проблемы часто возникать будут. Да и соседям-болельщикам надоест раз за разом пропускать вас в места не столь отдаленные.

Вот об этом прозаическом моменте тоже надобно говорить священнику. Хотя главное, что я сказал бы собирающемуся на матч, это пожелал бы победы его команде, которая возможна только тогда, когда будет отсутствовать злоба, презрение и формулировка «любой ценой». Пусть всегда побеждает мастерство и талант.

«Пенальти назначили в наши ворота – и тут крик с верхнего ряда: «Молись, батя!»

— Один священник попал на футбольный матч в рясе, и было удивительно, что все люди на стадионе радовались встрече, поздравляли с победой, а те, кто сидели рядом, старались вести себя тактично. Бывали ли с вами какие-то истории, ведь вы и сами, отче, любите футбол и не раз были на матчах?

— Так и есть. Даже без рясы священника в тебе угадывают «на раз». Эмоций от этого не уменьшается, а вот негатив убирается. Более того, очень даже уважительное отношение со стороны болельщиков. Знаю священника, которого болельщики приглашают на футбол и даже билет ему покупают. Батюшка смутился, когда я у него спросил: отчего такие привилегии? Ответил, что они его «фартовым попом» считают и даже, когда команда проиграет, претензий не предъявляют.

От меня большой футбол далековато, на «Донбасс Арене» не часто бываю, но когда получается съездить, не разочаровываюсь. Наши болельщики очень даже уважительные и тактичные люди. Хотя было однажды. Пенальти назначили в наши ворота – и тут же крик с верхнего ряда: «Молись, батя!». Между прочим, Рыбка пенальти взял…

— В последнее время стало модным, чтобы какой-то зверек предсказывал, кто победит на чемпионатах по хоккею и футболу. Вот и сейчас слон, хорек и свинья – официальные предсказатели Евро-2012. Когда предсказывал какой-то осьминог из Германии или слон из Чехии, было понятно – так развлекается Запад. Но теперь и Украина выбрала себе предсказателя, не удивительно, что им стала свинья – такой себе символ. Мол, вот вам Евро по-украински. Что это за мода такая, и зачем это нам, православной стране?

— Вот это точно не наше. Откровенное язычество, вкупе со всеми волхованиями. Тварь безмозглая уподобляется разумному... Не нравятся мне подобные «мероприятия». Организаторы просто не соображают и не понимают, кто и что такое Человек. Этой свиньей они сами себя в свиней превратили.

— И напоследок. Евро-2012 еще продлится две недели, и многое впереди. Ваши пожелания украинским болельщикам.

— Вболіваємо за Україну! Україно, вперед!

На том этаже телецентра, где мы ожидали записи передачи, прогуливаясь по коридору, было очень людно. Видимо, Украина продолжала искать таланты, и почти голые девицы, совсем еще юные, в ожидании вызова на сцену хлопали накрашенными ресницами, шумели в гримерках, выбегали на перекур, тараторили с друзьями и родителями, прижав мобильники к уху.

Нас было двое, и мы коротали время в занимательном разговоре. Моим собеседником был знаток Ветхого Завета, и мы, мысленно открывая сундук библейских сокровищ, перебирали отдельные его драгоценности, наслаждаясь их красотой. Надпись «Идет запись» еще была темна над нашей студией.

О чем мы только не говорили тогда: о благословениях, данных умирающим Иаковом сыновьям; о красной телице; о пропавших без вести десяти коленах; о первом Храме. Каким-то боком разговор наш зацепил и тему Содома. Содом – это дело ясное, казалось мне. Неестественный блуд, грубое насилие, мужеложство 

– вот его яркие признаки. Оказалось, что не только в этом дело. В который раз оказалось, что мы можем привычно думать о чем-то и считать дело ясным и до конца решенным, тогда как дело и неясно, и не решено, и нами до конца не выяснено. 

– Содом – это не просто половая содомия, то есть извращение половой жизни, – говорил мой знакомый. – Половая содомия есть лишь часть общей содомии, причем побочная часть. – А что значит «общая содомия»? – спросил я, по правде сказать, недоумевая. – Это извращение всех вообще сторон жизни и потеря человеческого облика. Сильнее всего это извращение проявляется в утрате способности отличать добро от зла и, как следствие, в извращении правосудия. Несправедливость в судах, тотальная, вопиющая и невыносимая несправедливость – это такой же фактор Содома, как половая страсть мужчины к мужчине.

Мы разговаривали на ходу, медленно прохаживаясь между кандидатками в «звезды», огибая их и иногда невольно слегка с ними сталкиваясь.

– Вот эти девочки, к примеру, – продолжал мой собеседник. – Они ходят голые среди мужчин, которые им не отцы и не мужья. И при этом думают, что так и надо. Это – Содом. Они потеряли чувство меры, чувство стыда, чувство справедливости. С этим согласны их родители. И все это – Содом. Попробуйте сказать им, что они ведут себя нечестиво, что они развратницы и позор своих семейств. Они набросятся на вас, как стая птиц на падаль, они съедят вас, и вы ничего не сможете им ни доказать, ни объяснить. Это и есть Содом. Их родители, кстати, поступят с вами так же.

Тут я начал вспоминать все, что читал в Писании о вещахподобного рода.

«У тебя был лоб блудницы, ты отбросила стыд» (Иер. 3: 3).

«Выражение лиц их свидетельствует против них, и о грехе своем они рассказывают открыто, как Содомляне, не скрывают: горе душе их! Ибо сами на себя навлекают зло» (Ис. 3: 9).

Грешить и не краснеть, хвалиться грехом, зарабатывать на беззакониях – вот Содом. И это еще далеко не все.

Многие вещи сокрыты ночным мраком. Для того они и творятся ночью. Но люди теряют стыд и свет слова вносят туда, где должно быть темно. Они смеются и говорят открыто о грехах своих. Они гордятся грехами, словно это – победы на поле боя. И это – содомское сознание. Я всегда скрыто чувствовал это, а теперь стал не просто чувствовать, но понимать.

Мы продолжили разговор.

Древнее предание говорит, что четверо судей было в Содоме: Шакрой, Шакрурай, Зайфой и Мацли-дин. Первые двое получили имя от слова «шекер», то есть «ложь». Третий – от слова «зайфон», то есть «подделыватель», а имя четвертого означает «извращающий правосудие».

Извращенное правосудие – вот Содом. Тебя ограбили, но ты же еще и должен. Это – Содом. Ты обратился в суд и обнищал от судебных издержек, но правды так и не добился. Это – Содом. У тебя отобрали имущество, лишили наследства или сбили на дорогой машине, но ты же и оказался виноват – вот тебе настоящий Содом, без всякого отношения к половым пакостям. Это потом неправедные судьи, обмывая очередную «победу», будут смеяться над жертвой, упиваться и в пьяном виде творить пакости. Эти-то пакости мы и называем «содомом», но сам «содом» – это то, что творится раньше, то есть беззаконие.

Жестокость, бесчеловечие – признаки извращенного бытия. «Вы, – говорил Исаия, – присоединяете дом к дому и выгоняете бедняка. Как будто вы одни живете на земле».

И он же говорил, что если бы Господь не сохранил Израилю остатка, то израильтяне были бы как Содом, уподобились бы Гоморре.

Бесчеловечие, обман, тотальная жестокость – вот родовые признаки Содома, и мы в нем живем. Да, к счастью, однополые забавы и половая гнусь культурно все еще далеки от нас. Но не только в этом дело. В роскоши и грабеже – Содом; в злой неправде – Содом. А уж там, за высоким забором Содомского дворца, выстроенного на слезах безответных жителей земли, никто не помешает поселиться и всякому половому извращению. Так оно и бывает. Так оно и есть.

Воплощенный, актуализированный Содом – это «Колымские рассказы» В. Шаламова, где урка играет в карты на свитер, только что присланный с воли соседу по нарам. Урка проигрывает чужой свитер, а человек согласен снять его только вместе с кожей. Человека молча и спокойно режут насмерть, и снимают с него свитер, и продолжают дальше играть. И эта будничная картина есть картина Содома, даже несмотря на отсутствие в кадре всякого намека на педерастию.

И когда интеллигент «тискает роман» блатному авторитету, то есть, стоя «на цырлах», «по понятиям» излагает блатному авторитету смысл классического произведения, будь то «Ромео и Джульетта» или «Фауст», то это тоже Содом. Этот несчастный интеллигент может еще, рассказывая, и пятки чесать этому самому авторитету, зарабатывая часть блатной пайки, и это уже совсем сравнить не с чем. Педерастии может не быть, а Содом есть, и он очевиден.

Это не апология половых извращений. Да не будет!

Это попытка расширить понимание проблемы до ее истинных размеров, а не до локальных границ, установленных произвольно. Содом не просто извращенный блуд, но целиком извращенная жизнь и лишь тогда, как неизбежный плод ее, извращенная половая жизнь. Ибо как и остаться неизвращенной половой сфере жизни, если вся жизнь вообще извращена?

Вот доктор Беттельгейм в книге «Просвещенное сердце» описывает случай в концлагере. Эсесовец замечает двух работяг, работающих в полсилы. Он закипает гневом и приказывает этим двум копать могилу и лечь в нее. Те исполняют. Потом эсесовец ищет исполнителя казни и находит взглядом некоего польского князя из «бывших». (Люди с отметиной благородства в Содоме выживают хуже всех. Их быстро замечают и быстро уничтожают. Содому нужны только представители усредненного человечества.)

– Закапывай их, – говорит офицер бывшему князю.

– Не буду, – отвечает узник.

Следует удар прикладом в лицо.

– Закапывай!

– Не буду.

Еще удар. Поляк непреклонен. – Хорошо, – говорит офицер. – Вы двое – марш наверх.

Те вылезают.

– Ложись! – звучит команда. И поляк ложится на место тех двух.

– Закапывайте его! Приказ обращен к тем двум, которые только что лежали в вырытой ими могиле. Они бодро забрасывают землей поляка. Когда тот уже совсем покрыт комьями грунта, звучит команда: «Хальт!» – Ты, – обращаясь к поляку, говорит немец, – вылезай! Вы двое – обратно в могилу!

– Закапывай их, – опять говорит поляку немец. И на сей раз только что вылезший из земли поляк закапывает этих двух до конца, до смерти, под завязку. Цель достигнута. Цель – не просто убить одного человека, а сломать другого человека и заставить людей убивать друг друга. Это – Содом. Это умное и холодное торжество зла.

Когда человечество доходит до подобных стадий развращения, то оно, человечество, уже, как правило, не лечится. Или лечится, но только обильным кровопусканием. Только большая кровь лечит великое развращение, и здесь объяснение и всемирного потопа, и огня, пролитого на Содом и Гоморру. Здесь указание на то, почему кровавые конфликты по временам трясут Вселенную.

Бытовой Содом тому причиной, и кто не хочет большого кровопускания, тот должен стремиться к нравственному очищению. Иначе всякая человеческая неправда неумолимо приводит к катастрофе, так же, как все сточные воды, несущие кал и грязь, стекают в канализацию.

Мы в лице педерастии ненавидим лишь одну маску Содома, но вполне уживаемся с другими его образами и лицами. Мы презираем тех мужчин, которые… Не будем описывать то, что делают эти якобы мужчины.

Но это не единственная форма воплощения содомского сознания. Неправда в суде, злая радость о чужом горе и унижении, обогащение на слезах простого человека – все это Содом и только Содом. И наказание этим извращениям соответствующее.

Голых девчонок продолжали вызывать на сцену, и они, окрыленные позорной и несбыточной надеждой, на сцене продолжали плясать. А мы ходили среди живого Содома и рассуждали о нем же, то ужасаясь действительности, то удивляясь глубине Божественного слова.

Ведь действительно с трудом в голову входит та мысль, что содомитов плодят не только ночные клубы и бары по интересам, но также юридические вузы и прочие подобные инстанции.

Вскоре администратор позвал в студию и нас. Наступило время записи передачи, на которую мы пришли. Над входной дверью зажглась надпись «Тихо! Идет съемка».

Кинокамера уже не стрекочет. Бесшумно работает цифра, и перед лицом Господа Саваофа пишется памятная книга обо всем, что творится на лице Земли.

А мы живем внутри Содома и настолько свыклись с этим, что уже не замечаем большей части извращений и несправедливостей. И если можно хоть что-то изменить, то нужно менять ветхое на новое как можно быстрее. А если нельзя ничего изменить, тот нужно хотя бы хранить веру и не отчаиваться, потому что «праведный верою жив будет, а если кто поколеблется, не благоволит к тому душа Моя» (Евр. 10: 38).

Алексей Белов — о том, как его духовный наставник вымолил его отца из ада и почему он не хочет повторения успеха в Америке. http://www.segodnya.ua/interview/14257904.html Gorky Park Two Candles