хочу сюди!
-
-
33 роки, телець, познайомиться з хлопцем у віці 29-39 років
Замітки з міткою «православие и современность»
Андрей Ткачёв, продолжение
- 10.03.14, 20:44
Андрей Ткачёв о нашумевшей проповеди: «Я согрешил в том, что говорил об этом с амвона»
Комментарий архимандрита Алипия (Светличного) по данному поводу.
Статья о. Андрея «Сидеть спокойно».
2
Как в душе может быть блаженство, когда другие страдают?
- 03.01.14, 10:20
О благодати Божией и нашем мнении по этому поводу, а также о гордости, цели жизни христианина... Отличная обобщающая лекция; хорошо посмотреть целиком.
Ссылка на указанный кусочек:
2-я часть - Ответы на вопросы с перечнем вопросов и ссылками для перехода на конкретный ответ.
1
Кто мой ближний? (Лк.10:25-29)
- 06.12.13, 09:44
- Православие в мире
Оригинал взят из ЖЖ у 
serge_le в О границах синагоги
Как мы видим, вопрос в «ближнем» - кто это? Традиционно иудеи под ближним понимали только соплеменников-единоверцев. Иногда в круг ближнего мог попасть и прозелит, но тема прозелитизма весьма дискутируемая (это и по Талмуду видно). Не вдаваясь в подробности, вопрос о ближнем для иудея – это аналог нашего вопроса о границах Церкви (со всеми вытекающими: о присоединении к ней, спасение инославных и пр.). Т.е., заметим, что вопрос о жизни вечной (о спасении) по сути сведен к вопросу о границах синагоги…
Людям всегда хочется иметь видимые границы с качественной и количественной стороны вопроса. Помните, царь Давид решил поставить "вопрос о ближнем" ребром и надумал сосчитать Израиль, (образ Ветхозаветной Церкви), и что из этого получилось (2Цар.24:10 и далее)? "И вздрогнуло сердце Давидово после того, как он сосчитал народ. И сказал Давид Господу: тяжко согрешил я, поступив так; и ныне молю Тебя, Господи, прости грех раба Твоего, ибо крайне неразумно поступил я"...
И дальнейшая притча Христа о милосердном самаритянине – этакий изящный ход конем...
Обратите внимание: идет себе человек, такой юный и красивый, и тут вдруг...
serge_le в О границах синагоги
И вот, один законник встал и, искушая Его, сказал: Учитель! что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную? Он же сказал ему: в законе что написано? как читаешь? Он сказал в ответ: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всею крепостию твоею, и всем разумением твоим, и ближнего твоего, как самого себя. [Иисус] сказал ему: правильно ты отвечал; так поступай, и будешь жить. Но он, желая оправдать себя, сказал Иисусу: а кто мой ближний? (Лк.10:25-29)
Как мы видим, вопрос в «ближнем» - кто это? Традиционно иудеи под ближним понимали только соплеменников-единоверцев. Иногда в круг ближнего мог попасть и прозелит, но тема прозелитизма весьма дискутируемая (это и по Талмуду видно). Не вдаваясь в подробности, вопрос о ближнем для иудея – это аналог нашего вопроса о границах Церкви (со всеми вытекающими: о присоединении к ней, спасение инославных и пр.). Т.е., заметим, что вопрос о жизни вечной (о спасении) по сути сведен к вопросу о границах синагоги…
Людям всегда хочется иметь видимые границы с качественной и количественной стороны вопроса. Помните, царь Давид решил поставить "вопрос о ближнем" ребром и надумал сосчитать Израиль, (образ Ветхозаветной Церкви), и что из этого получилось (2Цар.24:10 и далее)? "И вздрогнуло сердце Давидово после того, как он сосчитал народ. И сказал Давид Господу: тяжко согрешил я, поступив так; и ныне молю Тебя, Господи, прости грех раба Твоего, ибо крайне неразумно поступил я"...
И дальнейшая притча Христа о милосердном самаритянине – этакий изящный ход конем...
Обратите внимание: идет себе человек, такой юный и красивый, и тут вдруг...
======================================
Об авторе
Сергей Лепин, протоирей, кандидат богословия, доцент Духовной академии, пресс-секретарь Минского епархиального управления.
0
Диакон Андрей Кураев на Эхe Москвы
- 13.10.13, 15:20
- Православие в мире
Предлагаю часть беседы диакона Андрея с ведущей передачи "Особое мнение" М. Королёвой, состоявшейся на Эхе Москвы 11.10.2013.
Полный текст можно почитать или посмотреть по ссылкам - http://diak-kuraev.livejournal.com/534953.html и http://echo.msk.ru/programs/personalno/1173776-echo/
А.КУРАЕВ: Мне не нравится амнистия к юбилейным датам. Будь это именины государя-императора или будь это годовщина Конституции. Мотив амнистии должен быть человеческое сострадание, а не политический контекст и политическая выгода.
Если приурочивать это к каким-то датам, здесь появляется какой-то такой необязательный, именно не этический, сверхэтический политический контекст.
Мотив-то какой этих амнистирующих? Сплошь и рядом этот мотив чисто корыстный: тюрьмы переполнены, надо освободить для новых эшелонов эти бараки. Какое тут милосердие?
М.КОРОЛЁВА: Есть конкретная ситуация. Есть много людей, которые сидят за ненасильственные преступления. Ну, они никого не убили, не изнасиловали, не покалечили. Это могут быть экономические причины, это может быть дело Pussy Riot, когда... Ну, я так полагаю, что вы относитесь к этому не очень хорошо, но, тем не менее, люди не убили никого.
А.КУРАЕВ: Понимаете, для меня, связанное с Pussy Riot, является во всем этом исключением. Я во всё остальное не вмешиваюсь. В случае же с этими женщинами ситуация несколько другая, потому что в каком-то смысле их посадили от моего имени, а я об этом государство не просил. И поэтому когда, скажем, некоторые мои критики говорят «А, вот, почему вы, скажем, там за письмо Толоконниковой вступились, а, вот, тысячи женщин в таких же условиях – почему вы раньше молчали?» Потому что их сажали не от моего имени. И поэтому, да, я не совершенный человек, я, действительно, не на всё реагирую, но в данном случае я себя чувствую задетым, что эту боль, которую этому человеку сейчас причиняют, говорят, что это и от моего имени тоже. Я с этим не согласен.
М.КОРОЛЁВА: Вы имеете в виду заключение для Pussy Riot?
А.КУРАЕВ: Да, конечно.
М.КОРОЛЁВА: То есть вы в данном случае имеете в виду и тех, кто идет по Болотному делу, и тех, кто в деле Pussy Riot был задействован?
А.КУРАЕВ: Ну, я говорю, я с Болотными делами не знаком. Но вот что касается этих женщин, да, мне горько, что их судьба сложилась так, и то, что она так сложилась, вроде бы, как бы, в защиту интересов моей родной церкви. Мне поэтому неудобно.
М.КОРОЛЁВА: Ну, вы знаете, что ваша позиция приходит в противоречие в общем с официальной позицией церкви?
А.КУРАЕВ: Я много раз говорил, как человек богословски немножко образованный, я не знаю, что такое официальная позиция церкви. Потому что нигде в церковных правилах такая инстанция не прописана. Есть догматы церкви, но они - о Боге, о Небе, не о земле. Есть каноны.
М.КОРОЛЁВА: Но мы же с вами говорим о церкви как об институте, правда?
А.КУРАЕВ: Понимаете, если мы говорим как об институте, то в самом нашем этом тогда институте в церкви не прописано, что такое официальное мнение и степень его обязательности для членов церкви.
М.КОРОЛЁВА: Ну, вот, мы журналисты, например, у нас есть понятие там «официальный представитель». Вот, официальный представитель Русской Православной Церкви.
А.КУРАЕВ: У вас пусть он будет, да. А я скажу так: за последние 100 лет не было случая, чтобы то, что объявлялось официальной позицией церкви, не было стыдно вспоминать уже через 20 лет. Как Патриарху Тихону было стыдно за ультрамонархические прокламации Синода, скажем, 1905 года, как потом патриархам советской поры было неудобно вспоминать какие-то антибольшевистские прокламации Патриарха Тихона в годы Гражданской войны. Как в 90-е годы стало очень неудобно вспоминать какие-то просталинистские декларации Патриарха Алексия Первого в 1947 году. И прочее, и прочее.
Официальная позиция церкви – это то, что руководство церковное хочет показать в диалоге с руководством государственным. Да, это область их компетенции, они лучше знают, в каком режиме идут их разговоры, повестку дня, что нужно сказать и так далее. Церковные массы готовы это прощать. Ну, считая, что это форма налога, которую некоторые церковные люди, иерархи... Это их тяжелое послушание, тяжелая работа, но они вынуждены платить политический налог за то, чтобы мы могли бы в это не вмешиваться.
Бывают такие очень неприятные служения в церкви, которые берет на себя кто-то один, чтобы избавить остальных от необходимости контакта, ну, скажем, с государственными органами.
Как во времена ига – чтобы всех не угоняли в ордынский полон, князь или митрополит сами ехали туда – безо всякой радости и с риском.
При этом надо помнить, что в православном византинизме заповедь "не лжесвидетельствуй" наполовину урезана: сообщение злых сведений о человеке продолжает считаться грехом, а вот сообщение заведомо недостоверных возвеличивающе-добрых сведений грехом не считается. Культура лести и комплимента, культура прогиба - да, это часть православной культуры.
В итоге в православной традиции цена комплиментов девальвирована до нуля. Это фальшивые деньги, причем их фальшь известна всем, так что никакого обмана. Сладкие потоки патоки льются на каждого юбиляра и заезжего почетного гостя, а уж тем паче начальника. Надо быть совсем уж дураком, чтобы воспринимать их всерьез.
(желал бы) "насладиться твоим совершенством" - св.Василий генералу Андронику (св.Василий Великий. Письма. // Творения. ч.6. Сергиев Посад. 1892. с.231).
"С чего начну похвалы тебе? С каким словом обращусь к тебе, чтобы приличнее наименовать? Назову ли тебя столпом и утверждением Церкви или светилом в мире, говоря в одно с апостолом? Или венцем похваления для спасаемой части христиан? Или даром Божиим, опорой отечества, правилом веры, посланником истины?" Это - к епископу Евсевию Самосатскому обращается св.Григорий Богослов. (Творения. ч.6. М., 1848, с.143).
При этом людей, по должности рассыпающих комплименты властям, то есть платящих тот самый налог, в сегодняшней Церкви всего пятеро: Патриарх, глава ОВЦС, глава ОВЦО, глава СинфО, глава пресс-службы Патриарха.
М.КОРОЛЁВА: То есть вам кажется, что церкви через 20 лет может быть стыдно за то, что, ну, как бы, с ее согласия в том числе были осуждены девушки по делу Pussy Riot?
А.КУРАЕВ: Не исключаю. По крайней мере, каким-то людям церкви, многим, это будет так. А многим уже и сейчас так.
М.КОРОЛЁВА: Ну, честно сказать, вот, я кроме, пожалуй, вашей позиции ничьей особо и не припомню. А вы когда разговариваете...
А.КУРАЕВ: Ну, христиане не обязаны публично обо всем декларировать. Просто я не только в блогах, но и в реальной жизни вижу множество людей, и епископов, священников, которые выражают совсем не ту позицию в этом вопросе, которую принято считать официальной позицией церкви.
М.КОРОЛЁВА: Скажите, а почему они, все-таки, об этом не говорят? Вот, вы же говорите.
А.КУРАЕВ: Официальная позиция церкви – это то, что руководство церковное хочет показать в диалоге с руководством государственным. Да, это область их компетенции, они лучше знают, в каком режиме идут их разговоры, повестку дня, что нужно сказать и так далее. Церковные массы готовы это прощать. Ну, считая, что это форма налога, которую некоторые церковные люди, иерархи... Это их тяжелое послушание, тяжелая работа, но они вынуждены платить политический налог за то, чтобы мы могли бы в это не вмешиваться.
Знаете, есть такая старая, очень красивая, я считаю, и мудрая церковная история – это VI век, «Духовный луг» книга называется. В одном монастыре умер монах, который был завхозом. Он плохой был монах. И когда он скончался, его тело почернело, стало дурно пахнуть, ну, в общем, история как в «Братьях Карамазовых» у Достоевского описана. И монахи сказали «Ну, Бог шельму метит. Не будем его даже отпевать. Он был плохой монах. Он часто в монастыре не ночевал, пьяным возвращался и так далее, какие-то сомнительные личности вокруг него. Мы не будем даже молиться о нем – Бог явно свой суд свершил».
А настоятель говорит «Да вы что делаете? Да, он плохой монах. Но он себя в жертву ради нас с вами принес. Он общался с этими купцами, спонсорами, да, пьянствовал с ними и прочее, чтобы мы с вами могли спокойно молиться, не думая, будет у нас завтра кусок хлеба или нет. Поэтому вот что. Давайте-ка столовую закрываем, и молитесь, и поститесь, и молитесь о нем».
3 дня монахи постятся, на 4-й день тело покойника светлеет и монахи говорят «Ну всё, теперь можно о нем спокойно молиться, отпевать».
Вот, бывают такие очень неприятные служения в церкви, которые берет на себя кто-то один, чтобы избавить остальных от необходимости контакта, ну, скажем, с государственными органами.
М.КОРОЛЁВА: Это вы Pussy Riot, что ли, имеете в виду?
А.КУРАЕВ: Нет, я имею в виду вообще служение Патриарха, служение епископа вообще в широком смысле. И поэтому мы с вами можем входить в храм, скажем, не задумываясь над тем, как устроены его коммунальные службы, а просто приходить молиться. Мы можем ходить в храм, не задумываясь над тем, на каких правовых основаниях существует эта община, потому что есть другие люди, которые этим занимаются. И это нечто, с одной стороны, периферийное с точки зрения высших целей церкви, и поэтому все не обязаны этим заниматься и принимать это в расчет. А это некий налог, налагаемый на нескольких людей Церкви. Как во времена ига – чтобы всех не угоняли в ордынский полон, князь или митрополит сами ехали туда – безо всякой радости и с риском.
При этом надо помнить, что в православном византинизме заповедь "не лжесвидетельствуй" наполовину урезана: сообщение злых сведений о человеке продолжает считаться грехом, а вот сообщение заведомо недостоверных возвеличивающе-добрых сведений грехом не считается. Культур лести и комплимента, культура прогиба - да, это часть православной культуры. В итоге в православной традиции цена комплиментов девальвирована до нуля. Это фальшивые деньги, причем их фальшь известна всем, так что никакого обмана. Сладкие потоки патоки льются на каждого юбиляра и заезжего почетного гостя, а уж тем паче начальника. Надо быть совсем уж дураком, чтобы воспринимать их всерьез.
(желал бы) "насладиться твоим совершенством" - св.Василий генералу Андронику (св.Василий Великий. Письма. // Творения. ч.6. Сергиев Посад. 1892. с.231).
"С чего начну похвалы тебе? С каким словом обращусь к тебе, чтобы приличнее наименовать? Назову ли тебя столпом и утверждением Церкви или светилом в мире, говоря в одно с апостолом? Или венцем похваления для спасаемой части христиан? Или даром Божиим, опорой отечества, правилом веры, посланником истины?" Это - к еретику епископу Евсевию Самосатскому обращается св.Григорий Богослов. (Творения. ч.6,.М., 1848. с.143).
М.КОРОЛЁВА: Ну, раз уж вы сами об этом заговорили, вот тут есть вопрос от слушателя, который пришел по интернету: «Не кажется ли вам, что Русская Православная Церковь превратилась просто в фирму по оказанию определенного рода услуг? (ну, вы заговорили там про налог и так далее) То, что люди называют храмами, в офисы этой фирмы».
А.КУРАЕВ: Это зависит от желания людей. Для тех, кто желает в церкви видеть ритуальную контору, церковь таковой является.
М.КОРОЛЁВА: Ну, вот, вы входите и видите прайс-листы.
А.КУРАЕВ: Ну, я говорю, это для тех, кто желает в церкви видеть именно это. Если у человека нет вопросов к священнику, нет вопроса к Библии, если нет желания серьезного участия в церковной жизни... Хорошо, если ты привык общаться через кассовое окошко, давай в привычном для тебя режиме будем общаться.
М.КОРОЛЁВА: И это кассовое окошко есть.
А.КУРАЕВ: Есть.
М.КОРОЛЁВА: А также есть дорогие автомобили священников.
А.КУРАЕВ: Далеко не у всех.
Полный текст можно почитать или посмотреть по ссылкам - http://diak-kuraev.livejournal.com/534953.html и http://echo.msk.ru/programs/personalno/1173776-echo/
* * *
А.КУРАЕВ: Мне не нравится амнистия к юбилейным датам. Будь это именины государя-императора или будь это годовщина Конституции. Мотив амнистии должен быть человеческое сострадание, а не политический контекст и политическая выгода.
Если приурочивать это к каким-то датам, здесь появляется какой-то такой необязательный, именно не этический, сверхэтический политический контекст.
Мотив-то какой этих амнистирующих? Сплошь и рядом этот мотив чисто корыстный: тюрьмы переполнены, надо освободить для новых эшелонов эти бараки. Какое тут милосердие?
М.КОРОЛЁВА: Есть конкретная ситуация. Есть много людей, которые сидят за ненасильственные преступления. Ну, они никого не убили, не изнасиловали, не покалечили. Это могут быть экономические причины, это может быть дело Pussy Riot, когда... Ну, я так полагаю, что вы относитесь к этому не очень хорошо, но, тем не менее, люди не убили никого.
А.КУРАЕВ: Понимаете, для меня, связанное с Pussy Riot, является во всем этом исключением. Я во всё остальное не вмешиваюсь. В случае же с этими женщинами ситуация несколько другая, потому что в каком-то смысле их посадили от моего имени, а я об этом государство не просил. И поэтому когда, скажем, некоторые мои критики говорят «А, вот, почему вы, скажем, там за письмо Толоконниковой вступились, а, вот, тысячи женщин в таких же условиях – почему вы раньше молчали?» Потому что их сажали не от моего имени. И поэтому, да, я не совершенный человек, я, действительно, не на всё реагирую, но в данном случае я себя чувствую задетым, что эту боль, которую этому человеку сейчас причиняют, говорят, что это и от моего имени тоже. Я с этим не согласен.
М.КОРОЛЁВА: Вы имеете в виду заключение для Pussy Riot?
А.КУРАЕВ: Да, конечно.
М.КОРОЛЁВА: То есть вы в данном случае имеете в виду и тех, кто идет по Болотному делу, и тех, кто в деле Pussy Riot был задействован?
А.КУРАЕВ: Ну, я говорю, я с Болотными делами не знаком. Но вот что касается этих женщин, да, мне горько, что их судьба сложилась так, и то, что она так сложилась, вроде бы, как бы, в защиту интересов моей родной церкви. Мне поэтому неудобно.
М.КОРОЛЁВА: Ну, вы знаете, что ваша позиция приходит в противоречие в общем с официальной позицией церкви?
А.КУРАЕВ: Я много раз говорил, как человек богословски немножко образованный, я не знаю, что такое официальная позиция церкви. Потому что нигде в церковных правилах такая инстанция не прописана. Есть догматы церкви, но они - о Боге, о Небе, не о земле. Есть каноны.
М.КОРОЛЁВА: Но мы же с вами говорим о церкви как об институте, правда?
А.КУРАЕВ: Понимаете, если мы говорим как об институте, то в самом нашем этом тогда институте в церкви не прописано, что такое официальное мнение и степень его обязательности для членов церкви.
М.КОРОЛЁВА: Ну, вот, мы журналисты, например, у нас есть понятие там «официальный представитель». Вот, официальный представитель Русской Православной Церкви.
А.КУРАЕВ: У вас пусть он будет, да. А я скажу так: за последние 100 лет не было случая, чтобы то, что объявлялось официальной позицией церкви, не было стыдно вспоминать уже через 20 лет. Как Патриарху Тихону было стыдно за ультрамонархические прокламации Синода, скажем, 1905 года, как потом патриархам советской поры было неудобно вспоминать какие-то антибольшевистские прокламации Патриарха Тихона в годы Гражданской войны. Как в 90-е годы стало очень неудобно вспоминать какие-то просталинистские декларации Патриарха Алексия Первого в 1947 году. И прочее, и прочее.
Официальная позиция церкви – это то, что руководство церковное хочет показать в диалоге с руководством государственным. Да, это область их компетенции, они лучше знают, в каком режиме идут их разговоры, повестку дня, что нужно сказать и так далее. Церковные массы готовы это прощать. Ну, считая, что это форма налога, которую некоторые церковные люди, иерархи... Это их тяжелое послушание, тяжелая работа, но они вынуждены платить политический налог за то, чтобы мы могли бы в это не вмешиваться.
Бывают такие очень неприятные служения в церкви, которые берет на себя кто-то один, чтобы избавить остальных от необходимости контакта, ну, скажем, с государственными органами.
Как во времена ига – чтобы всех не угоняли в ордынский полон, князь или митрополит сами ехали туда – безо всякой радости и с риском.
При этом надо помнить, что в православном византинизме заповедь "не лжесвидетельствуй" наполовину урезана: сообщение злых сведений о человеке продолжает считаться грехом, а вот сообщение заведомо недостоверных возвеличивающе-добрых сведений грехом не считается. Культура лести и комплимента, культура прогиба - да, это часть православной культуры.
В итоге в православной традиции цена комплиментов девальвирована до нуля. Это фальшивые деньги, причем их фальшь известна всем, так что никакого обмана. Сладкие потоки патоки льются на каждого юбиляра и заезжего почетного гостя, а уж тем паче начальника. Надо быть совсем уж дураком, чтобы воспринимать их всерьез.
(желал бы) "насладиться твоим совершенством" - св.Василий генералу Андронику (св.Василий Великий. Письма. // Творения. ч.6. Сергиев Посад. 1892. с.231).
"С чего начну похвалы тебе? С каким словом обращусь к тебе, чтобы приличнее наименовать? Назову ли тебя столпом и утверждением Церкви или светилом в мире, говоря в одно с апостолом? Или венцем похваления для спасаемой части христиан? Или даром Божиим, опорой отечества, правилом веры, посланником истины?" Это - к епископу Евсевию Самосатскому обращается св.Григорий Богослов. (Творения. ч.6. М., 1848, с.143).
При этом людей, по должности рассыпающих комплименты властям, то есть платящих тот самый налог, в сегодняшней Церкви всего пятеро: Патриарх, глава ОВЦС, глава ОВЦО, глава СинфО, глава пресс-службы Патриарха.
М.КОРОЛЁВА: То есть вам кажется, что церкви через 20 лет может быть стыдно за то, что, ну, как бы, с ее согласия в том числе были осуждены девушки по делу Pussy Riot?
А.КУРАЕВ: Не исключаю. По крайней мере, каким-то людям церкви, многим, это будет так. А многим уже и сейчас так.
М.КОРОЛЁВА: Ну, честно сказать, вот, я кроме, пожалуй, вашей позиции ничьей особо и не припомню. А вы когда разговариваете...
А.КУРАЕВ: Ну, христиане не обязаны публично обо всем декларировать. Просто я не только в блогах, но и в реальной жизни вижу множество людей, и епископов, священников, которые выражают совсем не ту позицию в этом вопросе, которую принято считать официальной позицией церкви.
М.КОРОЛЁВА: Скажите, а почему они, все-таки, об этом не говорят? Вот, вы же говорите.
А.КУРАЕВ: Официальная позиция церкви – это то, что руководство церковное хочет показать в диалоге с руководством государственным. Да, это область их компетенции, они лучше знают, в каком режиме идут их разговоры, повестку дня, что нужно сказать и так далее. Церковные массы готовы это прощать. Ну, считая, что это форма налога, которую некоторые церковные люди, иерархи... Это их тяжелое послушание, тяжелая работа, но они вынуждены платить политический налог за то, чтобы мы могли бы в это не вмешиваться.
Знаете, есть такая старая, очень красивая, я считаю, и мудрая церковная история – это VI век, «Духовный луг» книга называется. В одном монастыре умер монах, который был завхозом. Он плохой был монах. И когда он скончался, его тело почернело, стало дурно пахнуть, ну, в общем, история как в «Братьях Карамазовых» у Достоевского описана. И монахи сказали «Ну, Бог шельму метит. Не будем его даже отпевать. Он был плохой монах. Он часто в монастыре не ночевал, пьяным возвращался и так далее, какие-то сомнительные личности вокруг него. Мы не будем даже молиться о нем – Бог явно свой суд свершил».
А настоятель говорит «Да вы что делаете? Да, он плохой монах. Но он себя в жертву ради нас с вами принес. Он общался с этими купцами, спонсорами, да, пьянствовал с ними и прочее, чтобы мы с вами могли спокойно молиться, не думая, будет у нас завтра кусок хлеба или нет. Поэтому вот что. Давайте-ка столовую закрываем, и молитесь, и поститесь, и молитесь о нем».
3 дня монахи постятся, на 4-й день тело покойника светлеет и монахи говорят «Ну всё, теперь можно о нем спокойно молиться, отпевать».
Вот, бывают такие очень неприятные служения в церкви, которые берет на себя кто-то один, чтобы избавить остальных от необходимости контакта, ну, скажем, с государственными органами.
М.КОРОЛЁВА: Это вы Pussy Riot, что ли, имеете в виду?
А.КУРАЕВ: Нет, я имею в виду вообще служение Патриарха, служение епископа вообще в широком смысле. И поэтому мы с вами можем входить в храм, скажем, не задумываясь над тем, как устроены его коммунальные службы, а просто приходить молиться. Мы можем ходить в храм, не задумываясь над тем, на каких правовых основаниях существует эта община, потому что есть другие люди, которые этим занимаются. И это нечто, с одной стороны, периферийное с точки зрения высших целей церкви, и поэтому все не обязаны этим заниматься и принимать это в расчет. А это некий налог, налагаемый на нескольких людей Церкви. Как во времена ига – чтобы всех не угоняли в ордынский полон, князь или митрополит сами ехали туда – безо всякой радости и с риском.
При этом надо помнить, что в православном византинизме заповедь "не лжесвидетельствуй" наполовину урезана: сообщение злых сведений о человеке продолжает считаться грехом, а вот сообщение заведомо недостоверных возвеличивающе-добрых сведений грехом не считается. Культур лести и комплимента, культура прогиба - да, это часть православной культуры. В итоге в православной традиции цена комплиментов девальвирована до нуля. Это фальшивые деньги, причем их фальшь известна всем, так что никакого обмана. Сладкие потоки патоки льются на каждого юбиляра и заезжего почетного гостя, а уж тем паче начальника. Надо быть совсем уж дураком, чтобы воспринимать их всерьез.
(желал бы) "насладиться твоим совершенством" - св.Василий генералу Андронику (св.Василий Великий. Письма. // Творения. ч.6. Сергиев Посад. 1892. с.231).
"С чего начну похвалы тебе? С каким словом обращусь к тебе, чтобы приличнее наименовать? Назову ли тебя столпом и утверждением Церкви или светилом в мире, говоря в одно с апостолом? Или венцем похваления для спасаемой части христиан? Или даром Божиим, опорой отечества, правилом веры, посланником истины?" Это - к еретику епископу Евсевию Самосатскому обращается св.Григорий Богослов. (Творения. ч.6,.М., 1848. с.143).
М.КОРОЛЁВА: Ну, раз уж вы сами об этом заговорили, вот тут есть вопрос от слушателя, который пришел по интернету: «Не кажется ли вам, что Русская Православная Церковь превратилась просто в фирму по оказанию определенного рода услуг? (ну, вы заговорили там про налог и так далее) То, что люди называют храмами, в офисы этой фирмы».
А.КУРАЕВ: Это зависит от желания людей. Для тех, кто желает в церкви видеть ритуальную контору, церковь таковой является.
М.КОРОЛЁВА: Ну, вот, вы входите и видите прайс-листы.
А.КУРАЕВ: Ну, я говорю, это для тех, кто желает в церкви видеть именно это. Если у человека нет вопросов к священнику, нет вопроса к Библии, если нет желания серьезного участия в церковной жизни... Хорошо, если ты привык общаться через кассовое окошко, давай в привычном для тебя режиме будем общаться.
М.КОРОЛЁВА: И это кассовое окошко есть.
А.КУРАЕВ: Есть.
М.КОРОЛЁВА: А также есть дорогие автомобили священников.
А.КУРАЕВ: Далеко не у всех.
* * *
Всем рекомендую почитать или посмотреть интервью целиком, особенно тем, кто считает себя верующим православным человеком. И пусть каждый сам для себя постарается ответить на те же вопросы...
1
Афонский стих
- 01.09.13, 22:37
- Православие в мире
И МЫ БУДЕМ ТАКИМИ...
Монах Виталий, (Св. гора Афон, Свято-Пантелеимонов монастырь). 1905 г.
Люблю бывать по временам,
Где скрыта тайна жизни нашей,
Где, может быть, сокроюсь сам,
Вслед за испитой смертной чашей.
Здесь я минуты провожу,
Томим уныньем неисцельно.
И здесь отраду нахожу,
Когда душа скорбит смертельно.
Томим уныньем неисцельно.
И здесь отраду нахожу,
Когда душа скорбит смертельно.
Смолкает тут житейский шум –
И вместо мыслей горделивых,
Приходит ряд суровых дум –
Судей нелестных справедливых.
И вместо мыслей горделивых,
Приходит ряд суровых дум –
Судей нелестных справедливых.
Передо мной убогий храм
Наполнен мертвыми костями.
Они свидетельствуют нам,
Что мы такими ж будем сами.
Наполнен мертвыми костями.
Они свидетельствуют нам,
Что мы такими ж будем сами.
Немного лет тому назад
(Как жили те земные гости),
И вот ушли они в свой град,
Оставив нам лишь эти кости.
(Как жили те земные гости),
И вот ушли они в свой град,
Оставив нам лишь эти кости.
Не в силах были и они
Владеть собой в иную пору.
И между ними, как людьми,
Бывали ссоры из-за сору.
Владеть собой в иную пору.
И между ними, как людьми,
Бывали ссоры из-за сору.
Теперь довольные судьбой,
Лежат, друг другу не мешая,
Они не спорят меж собой:
Своя ли полка иль чужая.*
Лежат, друг другу не мешая,
Они не спорят меж собой:
Своя ли полка иль чужая.*
Мы тоже гости на земле,
И нам лежит туда дорога.
Идем туда в какой-то мгле,
Не видя вечности порога.
И нам лежит туда дорога.
Идем туда в какой-то мгле,
Не видя вечности порога.
И святость любим, и грешим,
Гонясь за счастием – страдаем,
Куда-то всякий день спешим,
И то, что важно, забываем.
Гонясь за счастием – страдаем,
Куда-то всякий день спешим,
И то, что важно, забываем.
Боимся смерти и суда,
Желаем здесь пожить подольше,
Стараясь избегать труда,
И чтоб скопить всего побольше.
Желаем здесь пожить подольше,
Стараясь избегать труда,
И чтоб скопить всего побольше.
Не можем слова перенесть
Иль чуть не ласкового взгляда,
А скорбных испытаний крест
Для нас мучительнее ада.
Иль чуть не ласкового взгляда,
А скорбных испытаний крест
Для нас мучительнее ада.
Других виним почти всегда,
Хоть сами Бога прогневляем,
Себя ж винить мы никогда
И в самом малом не дерзаем.
Хоть сами Бога прогневляем,
Себя ж винить мы никогда
И в самом малом не дерзаем.
Для личной прихоти своей
Готовы потом обливаться,
Не спать подряд и пять ночей,
Во все опасности пускаться.
Готовы потом обливаться,
Не спать подряд и пять ночей,
Во все опасности пускаться.
Кривить душой на всякий час,
Безбожно совесть попирая.
И все, что только тешит нас,
К себе усердно загребая.
Безбожно совесть попирая.
И все, что только тешит нас,
К себе усердно загребая.
За честь всегда стоим горой,
Ценим труды свои и знанья.
И невниманье к ним порой
Приносит нам души терзанье.
Ценим труды свои и знанья.
И невниманье к ним порой
Приносит нам души терзанье.
Таков есть страстный человек –
Хвастливый бог земного рая!
Он суетится весь свой век,
Покоя день и ночь не зная.
Хвастливый бог земного рая!
Он суетится весь свой век,
Покоя день и ночь не зная.
И всем безумно дорожит,
Пока здоровьем обладает.
Когда ж болезнь его сразит,
Совсем другой тогда бывает.
Пока здоровьем обладает.
Когда ж болезнь его сразит,
Совсем другой тогда бывает.
Ударит грозный смертный час –
Душа греховная смутится.
И все, что дорого для нас, -
Со всем навек должны проститься.
Душа греховная смутится.
И все, что дорого для нас, -
Со всем навек должны проститься.
Безсильны нежности друзей,
Ничтожны ценности имений –
Они не могут жизни сей
Продлить хоть несколько мгновений.
Ничтожны ценности имений –
Они не могут жизни сей
Продлить хоть несколько мгновений.
Напрасно с помощью спешат,
И врач искусство изощряет:
Больному все трудней дышать –
И он, конечно, умирает.
И врач искусство изощряет:
Больному все трудней дышать –
И он, конечно, умирает.
Хладеет грудь и тускнет взор,
Все чувства рабски умолкают.
И нас, как будто некий сор,
Поспешно в землю зарывают.
Все чувства рабски умолкают.
И нас, как будто некий сор,
Поспешно в землю зарывают.
Затем немного надо знать,
Что с нами здесь потом бывает:
Вот эти кости говорят…
Им наша совесть доверяет.
Что с нами здесь потом бывает:
Вот эти кости говорят…
Им наша совесть доверяет.
Один момент – и жизнь - мечта!
Зачем же столько треволнений?
Зачем вся эта суета
И масса горьких наслаждений?
Зачем же столько треволнений?
Зачем вся эта суета
И масса горьких наслаждений?
Мы забываем тот урок,
Который смерть нам повторяет,
Что жизнь дана на краткий срок,
И детство дважды не бывает.
Который смерть нам повторяет,
Что жизнь дана на краткий срок,
И детство дважды не бывает.
О смерть, кому ты не страшна?
Кому ты только вожделенна?!
Блажен, кто ждет тебя, как сна,
Кто помнит, что душа бессмертна.
Кому ты только вожделенна?!
Блажен, кто ждет тебя, как сна,
Кто помнит, что душа бессмертна.
И нет несчастнее того,
Кто вспомнить о тебе страшится:
Вся жизнь – мученье для него,
И сей, однако, он лишится.
Вся жизнь – мученье для него,
И сей, однако, он лишится.
А там – для праведных покой
И радость вечно со святыми:
Для грешных – ад с кромешной тьмой,
И участь их с бесами злыми.
И радость вечно со святыми:
Для грешных – ад с кромешной тьмой,
И участь их с бесами злыми.
Теперь, быть может, что иной
Одежды всякий день меняет;
Умрет – положат лишь в одной,
И той случайно не бывает.
Одежды всякий день меняет;
Умрет – положат лишь в одной,
И той случайно не бывает.
А тот, кто даром мудреца
Владеет, Бога же не знает,
Умрет – не более глупца,
Напрасно только жизнь теряет.
Владеет, Бога же не знает,
Умрет – не более глупца,
Напрасно только жизнь теряет.
Недалеко уж этот срок,
И эта к вечности дорога,
Припомни, мудрый, тот урок:
Познай себя – познаешь Бога.
И эта к вечности дорога,
Припомни, мудрый, тот урок:
Познай себя – познаешь Бога.
Познай, откуда ты и кто,
Зачем пришел, куда идешь,
Что ты велик и ты – ничто,
Что ты бессмертен и – умрешь.
Зачем пришел, куда идешь,
Что ты велик и ты – ничто,
Что ты бессмертен и – умрешь.
Кадры взяты из фильма "Афон. Достучаться до небес. (1 канал)"- http://www.youtube.com/watch?v=ijm07KiozbQ#t=78 Рекомендую всем посмотреть, фильм очень интересный.
Романс исполняет Игорь Наджиев.
4
Оригинал взят из ЖЖ у 
i_z_o в Я знаю кто убил отца Павла Адельгейма, его убили мы все...
Я знаю кто убил отца Павла Адельгейма,
его убили мы все, и прежде всего те, которые причисляют себя
к христианам, начиная с Патриарха Кирилла
Архиерейского Собора,Синода,митр. Евсевия
иерархи РПЦ,
священно и церковно началия
миряне
и я самый последний, порочный человек,
причислявший себя к православным христианам…
все хоть чуточку, но причастны…
Что делал патриарх Кирилл?
Он повышал в должности и награждал непосредственного гонителя
и разрушителя дела всей жизни отца Павла,
Он громогласил о «предателях в рясах», явно одним из первых имея ввиду о. Павла Адельгейма
(ну, а «болящий» исполнитель сам найдётся и рано или поздно всё сделает без дополнительных инструкций)
митрополит Евсевий может войти в историю Церкви как противник Божий и Иуда (Бог даёт ещё ему время для покаяния)
Где были епископы в то время, когда их собрат чинил расправу над отцом Павлом?
Молчали, так как повязаны одним грехом (полным произволом в своих епархиях)
«я не вмешиваюсь в тои дела, а ты не вмешиваешься в мои» вот один из принципов
их сосуществования…
а где священники?
а они как будто ничего не замечают (и это в лучшем случае)
Они не заступятся друг за друга, не обличат творящего беззаконие архиерея,
не встанут стеной между обезумевшим от абсолютной власти епископом и бесправным собратом..
Почему?
Да просто боятся за себя…
какой там Христос в сердце,
когда там живёт страх...
а мы, миряне, что из себя представляем?!
позорище Церкви Христовой мы из себя представляем….
Из-за нас имя Божие хулится в народе
И нет у Церкви иных врагов кроме нас, назвавшихся христианами,
а по правде, гораздо дальше отстоящими от Христа, чем многие, не именующие себя таковыми…
где все мы были в это время, почему не потребовали прекратить травлю Пастыря?
«Ну он там , а я в другой епархии…»
а разве Церковь у нас не одна?
а может мы заступаемся за тех, кого не праведно гонят в наших епархиях?
разве мы как один встаём на защиту наших отцов, когда их «пользы ради церковной»
кидают с прихода на приход?
«Он архиерей ему видней»
А вы не думаете, что он может быть Иудой, облачённым в архиерейские одежды?
«Ну как же, его же рукоположили, на нём благодать»
А вы не думаете, что никакой благодати может и не быть?
Иуда был участником Тайной Вечери и после причастия вошёл в него сатана…
Так и с любым церковным таинством…
Можно поучаствовать и уйти с сатаною в сердце, а не с благодатью…
Всё зависит от наших намерений, чего жаждет наше сердце то и получим…
Жаждешь власти над людьми, то в хиротонии войдёт в тебя не Дух Святой, а сатана… (Дух власти)
И будешь служить сатане и прикрывать своё человеконенавистничество бурной внешней
деятельностью по «возрождению православия»….
Как мы можем определить, кому служит архиерей?
Только по отношению к людям, не к спонсорам и благодетелям,
а к самым малым, нищим и бесправным, больным, убогим, беззащитным, обижаемым (а так же, к своим непосредственным подчинённым)
есть любовь (милосердие, участие, сочувствие, понимание, терпение, прощение, заступничество) то значит Божий человек
а противоположные качества говорят о епископе, как о служителе Антихриста…
но нам («церковному народу») безразлично кто нами управляет, кто от нашего имени предстоит…
вот это наше безразличие, равнодушие (теплохладность), безответственность по отношению к Церкви, как общему делу(общине), как семье возглавляемой Христом
и является нашим соучастием в убийстве отца Павла…
и не надо обманывать свою совесть…
и прежде всего мне самому…
надо честно посмотреть на себя
чем я убаюкивал свою совесть последние годы?
Тем что,
я уговорил отца Павла завести свой журнал,
зарегистрировал и четыре с половиной года его модерировал (очищал
от всякого «мусора», так как о. Павел всех жалел и никого не хотел удалять
и «морозить», да и не умел это делать…)
и это всё чем я ему помог…
Что я, читая его журнал по нескольку раз в день в течении нескольких лет, не видел, что это за Человек и за что он бьётся (как оказалось даже до мученической смерти)?
Видел…
Обличая церковно началия в измене Христу, он исполнял миссию пророка…
а я себя утешал:
«ну, ведь я хоть что-то делаю, а другие и этого не делают…
Сижу в своей хибаре в лесу, на клавиши нажимаю, тоже как то причастен к борьбе святого человека…»
Как нельзя быть немножечко беременным,
так и невозможно быть немножечко христианином…
Он был Христианином, а мы в лучшем случае лишь сочувствующие...
Так как мы делаем не всё, что в наших силах (ибо так нам комфортнее)
то и не имеем морального права так себя именовать…
Не могу себя назвать христианином, тем более православным…
сочувствующий или мечтающий… это ближе к правде
А вам, совесть позволяет называть себя христианином или православным?
=========================
+ Поддерживаю!
i_z_o в Я знаю кто убил отца Павла Адельгейма, его убили мы все...Я знаю кто убил отца Павла Адельгейма,
его убили мы все, и прежде всего те, которые причисляют себя
к христианам, начиная с Патриарха Кирилла
Архиерейского Собора,Синода,митр. Евсевия
иерархи РПЦ,
священно и церковно началия
миряне
и я самый последний, порочный человек,
причислявший себя к православным христианам…
все хоть чуточку, но причастны…
Что делал патриарх Кирилл?
Он повышал в должности и награждал непосредственного гонителя
и разрушителя дела всей жизни отца Павла,
Он громогласил о «предателях в рясах», явно одним из первых имея ввиду о. Павла Адельгейма
(ну, а «болящий» исполнитель сам найдётся и рано или поздно всё сделает без дополнительных инструкций)
митрополит Евсевий может войти в историю Церкви как противник Божий и Иуда (Бог даёт ещё ему время для покаяния)
Где были епископы в то время, когда их собрат чинил расправу над отцом Павлом?
Молчали, так как повязаны одним грехом (полным произволом в своих епархиях)
«я не вмешиваюсь в тои дела, а ты не вмешиваешься в мои» вот один из принципов
их сосуществования…
а где священники?
а они как будто ничего не замечают (и это в лучшем случае)
Они не заступятся друг за друга, не обличат творящего беззаконие архиерея,
не встанут стеной между обезумевшим от абсолютной власти епископом и бесправным собратом..
Почему?
Да просто боятся за себя…
какой там Христос в сердце,
когда там живёт страх...
а мы, миряне, что из себя представляем?!
позорище Церкви Христовой мы из себя представляем….
Из-за нас имя Божие хулится в народе
И нет у Церкви иных врагов кроме нас, назвавшихся христианами,
а по правде, гораздо дальше отстоящими от Христа, чем многие, не именующие себя таковыми…
где все мы были в это время, почему не потребовали прекратить травлю Пастыря?
«Ну он там , а я в другой епархии…»
а разве Церковь у нас не одна?
а может мы заступаемся за тех, кого не праведно гонят в наших епархиях?
разве мы как один встаём на защиту наших отцов, когда их «пользы ради церковной»
кидают с прихода на приход?
«Он архиерей ему видней»
А вы не думаете, что он может быть Иудой, облачённым в архиерейские одежды?
«Ну как же, его же рукоположили, на нём благодать»
А вы не думаете, что никакой благодати может и не быть?
Иуда был участником Тайной Вечери и после причастия вошёл в него сатана…
Так и с любым церковным таинством…
Можно поучаствовать и уйти с сатаною в сердце, а не с благодатью…
Всё зависит от наших намерений, чего жаждет наше сердце то и получим…
Жаждешь власти над людьми, то в хиротонии войдёт в тебя не Дух Святой, а сатана… (Дух власти)
И будешь служить сатане и прикрывать своё человеконенавистничество бурной внешней
деятельностью по «возрождению православия»….
Как мы можем определить, кому служит архиерей?
Только по отношению к людям, не к спонсорам и благодетелям,
а к самым малым, нищим и бесправным, больным, убогим, беззащитным, обижаемым (а так же, к своим непосредственным подчинённым)
есть любовь (милосердие, участие, сочувствие, понимание, терпение, прощение, заступничество) то значит Божий человек
а противоположные качества говорят о епископе, как о служителе Антихриста…
но нам («церковному народу») безразлично кто нами управляет, кто от нашего имени предстоит…
вот это наше безразличие, равнодушие (теплохладность), безответственность по отношению к Церкви, как общему делу(общине), как семье возглавляемой Христом
и является нашим соучастием в убийстве отца Павла…
и не надо обманывать свою совесть…
и прежде всего мне самому…
надо честно посмотреть на себя
чем я убаюкивал свою совесть последние годы?
Тем что,
я уговорил отца Павла завести свой журнал,
зарегистрировал и четыре с половиной года его модерировал (очищал
от всякого «мусора», так как о. Павел всех жалел и никого не хотел удалять
и «морозить», да и не умел это делать…)
и это всё чем я ему помог…
Что я, читая его журнал по нескольку раз в день в течении нескольких лет, не видел, что это за Человек и за что он бьётся (как оказалось даже до мученической смерти)?
Видел…
Обличая церковно началия в измене Христу, он исполнял миссию пророка…
а я себя утешал:
«ну, ведь я хоть что-то делаю, а другие и этого не делают…
Сижу в своей хибаре в лесу, на клавиши нажимаю, тоже как то причастен к борьбе святого человека…»
Как нельзя быть немножечко беременным,
так и невозможно быть немножечко христианином…
Он был Христианином, а мы в лучшем случае лишь сочувствующие...
Так как мы делаем не всё, что в наших силах (ибо так нам комфортнее)
то и не имеем морального права так себя именовать…
Не могу себя назвать христианином, тем более православным…
сочувствующий или мечтающий… это ближе к правде
А вам, совесть позволяет называть себя христианином или православным?
=========================
+ Поддерживаю!
3
