Разброд… Сумятица….. мысли….мысли…мысли
Мой мирок рушится. Я не хотела войти в твою жизнь и не предполагала, что
такое может произойти.
Твое «люблю» заставило меня вздрогнуть и почувствовать петлю на шее.
«Неееттттт!!!!!» - это кричит сердце, но губы окаменели.
Я боюсь сказать тебе правду и принести боль.
Горечь любви …. до сих пор ты была мне незнакома.
Как, или чем, ответить девушке, которую не любишь? – этот вопрос меня мучает уже давно.
Меня любит девушка, которая моложе меня на десять лет. На протяжении нескольких лет она добивается моих чувств разными способами. Легким шантажом уйти с работы (она – моя коллега) она добилась того, что у нас стали очень близкие отношения. На протяжении нескольких месяцев я стал привыкать к ней, мне стало нравиться ее внимание ко мне. Но вскоре ее внимание переросло в параною. Она стала следить за мною двадцать четыре часа в сутки. Мне это очень не нравилось. Я просил ее остановиться, но она продолжала и да развивала свое желание следить за мной. Мои многочисленные просьбы заканчивались ничем. Я начал отдаляться от нее. Она продолжала меня преследовать, не сделавши ни одного вывода. Когда я появился на этом сайте, она тут появилась за мной через пару дней. И вот совсем недавно она начала писать в мой блог гадости. Цель у нее одна – показать свое присутствие в моей жизни. Она хочет делать мне больно за то, что я не смог ее полюбить. Она думает, что я пользовался ее телом. Хотя я так не думаю. Я долго пытался влюбиться в нее, но у меня это не получалось. Она это видела и психологически давила на меня, пытаясь добиться своей мечты. Но все знают, и она тоже должна знать, что насильно мил не будешь.Эта мелодрама продолжается и сейчас. Что мне делать? Помогите мне советом, пожалуйста.
P. S.: Вам будет легче меня понять, когда Вы прочитаете мои предыдущие заметки в этом блоге с заголовком «Умирать от любви».
Я в глазах твоих утону ... МОЖНО?
Ведь в глазах твоих утонуть счастье
Подойду и скажу: "Здравствуй"
Я люблю тебя очень! СЛОЖНО?
Нет, не сложно, а очень трудно
Очень трудно любить, ВЕРИШЬ?
Подойду я к обрыву... КРУТО...
Буду падать поймать успеешь?
Ну, а если уйду напишешь?
Только мне без тебя трудно
Я хочу быть с тобою.. СЛЫШИШЬ?
Не неделю, не месяц, а долго
Очень долго, всю жизнь. ХОЧЕШЬ?
Но ответ я боюсь, знаешь
Ты ответь мне, но только молча
Ты ответь мне глазами ЛЮБИШЬ?
Если "ДА" то тебе обещаю
Что ты самым счасливым будешь
Если "НЕТ" то ответь, умоляю
Не тяни своим взглядом в омут
Я любить тебя буду МОЖНО?
Даже если нельзя, БУДУ до смерти
И всегда я приду на помощь
Если тебе вдруг будет трудно.
..........
Природные декорации парка того вечера были несколько сказочными. Пара фонарей изо всех сил старались пролить свет сквозь темноту ночи и осветить асфальтированную площадку парка. А мы с Глорией, тем временем, стояли напротив друг друга среди многочисленных свисающих ветвей одного из раскинувших свои ветви деревьев вокруг той асфальтированной площадки, и не обращали никакого внимания на происходящее вокруг нас, занятые жадным рассматриванием, сквозь ниспадающие тоненькие ветви этого дерева, влажных глаз, желающих сказать больше, чем мы это могли сделать словами. Мы не притрагивались друг к другу, как будто каждый из нас боялся, что напротив него видение, и, протянув руку к которому, мы могли его спугнуть. Оно, привидение, обидится и растворится в ночи. Для законченности сказочности той картины, не хватало ещё нам под ногами лодки, которая бы тихонечко покачивалась на поверхности небольшого озера, вёсла в ней были бы сложены на планширь, вокруг лодку плавали бы лилии, а мы стояли бы в этой лодчонке, в центре всей этой красоты, считая этот центр центром вселенной.
Но, увы. Мы были не среди лилий на сказочном озере, а в парке, среди редко встречающихся в это время в этом месте «спешащих». Да и разговор наш не был похож на молчаливо вздыхающие трепетные влюблённые взгляды с голубиным воркованием, с воздыханным желанием предугадать и опередить движения объекта любви, за что и получить, в качестве награды за содеянное, долгий взгляд, смягчённый сердечной любовью и слегка осторожно и предупредительно прикрытый ресницами.
Мы были реальными людьми, живущими в современном нам мире. Людьми, которые полюбили, и я не боюсь этого слова, друг друга, но! Увы, людьми, у которых уже были семьи. Людьми, у которых уже были обязательства перед другими людьми, которым они уже сказали однажды: «Люблю!» Людьми, которые в ответе «за тех, кого приручили».
Я смотрел в её глаза и то, что я там видел, нельзя было спутать ни с чем другим. Это то, что я там видел, была любовь. И не самоуверенность моя или льстивое тщеславие мне об этом говорили. Я это чувствовал сердцем.
Мы подолгу могли просто молчать, обнявшись, когда были наедине; или смотреть друг другу в глаза, слегка (не привлекая к себе постороннее внимание) улыбаясь от переполняющего счастья, если мы были на людях.
Так вот, мы были в парке, там были редкие «спешащие», мы говорили о земных вещах, открывая друг другу друг друга всё с новой и новой стороны. Точнее сказать – это Глория открывала себя для меня с новой стороны. Я догадывался, что она современная женщина, которая адекватно реагирует на какие-то веяния современного мира. Но то, что она мне сказала, я, вероятно, не был готов услышать. Возможно, я догадывался, что она может и так жить. Но услышать это именно сегодня, сейчас, я и не был готов. Даже, услышать – я и был готов, но как я должен был бы отреагировать, я не знал. Услышанное меня и обрадовало и огорчило. Обрадовало меня это потому, что она всё-таки и так может жить. А вот огорчило это потому, что она-то всё-таки и так может, а я ещё не могу сказать: могу ли я так же, как она.
Дальше я молчал, говорила Глория.
— Ты когда-нибудь занимался сексом втроём?
Я отрицательно покачал головой.
— У нас с Аванесом такие отношения, что мы и это можем себе позволить. Точнее, это я такая сучка, что я хочу всегда и много. А он меня настолько сильно любит, что очень многое мне позволяет. У нас даже, точнее сказать, у меня. Да нет, не так. У меня как-то был партнёр, Аванес о нём знал. И, чтобы я никуда не бегала потрахаться, Аванес позволил моему партнёру бывать у нас дома. Меня это настолько возбуждало, что я захотела их сразу двоих. Это было настолько классно, что ты себе не представляешь. Аванес и партнёр были тоже довольны. Мы, даже, могли просто так проводить время вместе. Без секса.
Глория прижалась ко мне своей грудью, положила голову мне на плечо, снова засунула мои руки в свои джинсы и сказала, тяжело вздохнув:
— Поехали, я хочу тебя.
Я наклонился к её лицу и сладко поцеловал Глорию в губы. Она открыла глаза, виновато улыбнулась. Потом, покачав бёдрами и, при этом, возбуждающе приседая, освободила мои руки из её джинсов. Стала напротив меня, озорно улыбнулась и сказала:
— Извини за откровение,– сказала, ещё раз улыбнулась, только (как мне показалось) виновато. Потом, отвернувшись в сторону, поёжилась, сдвинув брови и сморщив лоб. Повернулась ко мне, спокойным взглядом посмотрела мне в глаза и тихо сказала:– Пойдём, ты меня проводишь.
И мы пошли. Глория пошла вперёд, а я поплёлся следом. Плёлся, впялив свои глаза в её ягодицы. Плёлся и ощущал, что в моей голове появляются какие-то мысли и тщетно пытаются найти мозг. Не могу сказать, что Глория меня ошарашила сказанным, но что-то из сказанного меня вышибло в offline. Надо, наверное, пересмотреть своё мировоззрение.
Возможно, я что-то понимаю не так. А как это «так»? Кто бы мог ответить на этот вопрос? Многие, если не сказать, что все, «знающие» говорят, что это ты делаешь не так, то ты делаешь не эдак. А как? Кто-нибудь способен сказать или показать, как надо делать или поступать? Жизнь. Как сказал сатирик, «многие знают, как надо управлять страной. Только жаль, что они уже работают таксистами, посудомойками…»
— Позволишь, я тебя провожу?– спросил я у Глории, когда мы подошли к таксистам.
— А, может – в гости?– произнесла Глория улыбаясь, хитро прищурив глаза.
Я промолчал, не зная, что ответить и как поступить. Мысли мои нашли мозг и зашевелили его извилинами. Этот процесс можно сравнить с водой, подаваемой насосом в шланг, которая врывается в этот шланг, течёт по нему с бешеной скоростью, шевеля при этом телом шланга, и, в конце концов, вырывается наружу бурной струёй. Только у человека процесс излияния происходит посредствами устной речи или каких-либо телодвижений, либо, в крайнем случае, посредством передачи данных в энергетическом биополе.
«Согласиться или не согласиться? И что мы там будем делать? А как «это» делать втроём? Кто и что должен делать из партнёров? Нет, не партнёры мы, в таком случае. «Партнёр» – слово, произошедшее от слова «пара». Я так думаю. А, если втроём? Тогда, что? То есть,– кто? Кто мы тогда будем? «Тритнёры», что ли? А что в таком случае, в том случае, если, действительно, слово «партнёр» было образовано не без участия слова «пара», означает вторая часть слова – «тнёр»?
Быть или не быть? Вот, в чём вопрос? Be or not to be? Но что же это со мной? Я же должен сейчас сделать что-то очень важное для меня. Я же могу отреагировать как-то неадекватно. И что тогда? Тогда я Её могу потерять. «…и на тропинке, и на тропи ночке,
Не повстречаемся мы больше никогда!..» Дурацкая песня… Так что же мне делать?! О, Боже! What can I do? What must I do? Вот я гоню!
Так что же делать? Ехать, не ехать?..»
— Позволишь, я проведу тебя домой?
— Передашь из рук в руки?
— Издеваешься?
— Немного.
Сели в машину. Поехали. Таксист всё пытался что-то увидеть в наших лицах. Всё поглядывал на нас через зеркало заднего вида, чему-то улыбался.
Доехали до её дома.
— А может, пойдём?
— Я боюсь сделать этот шаг. Это что-то такое, к чему я сейчас не готов.
— Как доберёшься домой, позвони мне.
— Ты за меня переживаешь?
— Да. Ты сам на себя не похож.
— Хорошо.
Глория выпорхнула из машины и растаяла в ночи.
— Домой,– сказал я таксисту и, закрыв глаза, откинулся на спинку заднего сидения.
— Привет!– улыбаясь, сказала Глория.
— Привет!– шёпотом выпалил я, сдерживая отдышку.– Знаю, опоздал. Давно ждёшь?
— Нет.
— То есть, меньше часа?
Она в ответ улыбнулась лучезарной улыбкой, показав игривые огоньки своих зелёных глаз.
— Кофе?– произнесли мы одновременно и рассмеялись.
Я, чомно согнув в локте руку, предложил её для опоры своей даме. Она, грациозно сделав движение головой, взяла меня, улыбаясь, под руку.
Не сводя друг с друга глаз, мы вошли в кафе, сели напротив друг друга. Подошла официантка, принесла меню. Мы, с серьёзным видом полистали меню, заказали кофе и что-то поесть. Как только официантка удалилась, мы принялись болтать друг с другом, даря друг другу не двухзначные улыбки и взгляды.
Вечер всё ближе и ближе приближался. Я заметил, что Глория нервно посматривает на часы. Сквозь окно я видел, что на улице уже начинало сереть.
— Мне надо идти,– сказала Глория глядя в мои глаза.
Я молча смотрел на неё. Смог только в ответ кивнуть головой. Головой кивнул, а сам продолжал ещё какое-то время покачиваться взад-вперёд всем корпусом в некотором забытье. Что и говорить о том, как я хотел бы, чтобы никому из нас не приходилось никуда идти!
— Да-а…,– протянул я после некоторой паузы. Больше мне нечего было сказать.
Мы вышли на улицу. Дневная жара понемногу спадала. Глория шла на полшага впереди от меня. Так я мог рассматривать её походку, обводы её тела незаметно для неё самой. Также у меня появлялась возможность не задавать глупые вопросы, типа: «В какую сторону? А на какую тебе остановку?». Она шла, покачивая бёдрами, а я плёлся сзади, можно сказать, облизываясь от желания наброситься на неё, стащить с неё её одежды, и …
Но, увы. Мы были на улице. Народу было, как обычно бывает в почти центре города в вечернее время. Да и потом,– улица…
— Пошли через парк,– предложила Глория.
— У тебя есть свободное время?
— Смотря для чего,– хитро прищурив глаза, сказала Глория.
— А для чего бы ты хотела?
— Ты что – пошлишь?– сказала Глория, прижимаясь своим телом к моему.
— Ты первая начала,– еле слышно произнёс я, утопая в зелёном океане Глориных глаз.
Глория положила голову ко мне на грудь и сильнее прижалась к возбудившемуся уже моему члену какой-то частью своего тела.
— Я хочу тебя,– сказал я.
Она отпрянула от меня, взяла меня за руку и начала идти, увлекая меня за собой.
— Я тоже тебя хочу,– еле слышно сказала Глория, не поднимая голову, шагая и слегка буцая кроссовкой траву.
Мы вошли в парк.
Солнце уже село, и на улице становилось темней и темней с каждой минутой, если не секундой. Парк был освещён электрическими фонарями. По парку гуляли люди парами, небольшими группками. Пенсионеры сидели на одной из лавочек и пели под аккомпанемент баяна. Подростки катались на роликовых коньках. Кто-то, торопливой походкой, шёл с работы домой.
Но мы этого всего не видели. Были только мы, деревья и пришедшая ночь. Мы шли, держась за руки, как можно дальше от освещённой аллеи, пытаясь скрыться от посторонних взглядов, окунаясь в темноту.
Удалившись на столько, что нам показалось – хватит, мы остановились. Точнее сказать, Глория стала передо мной, и я остановился. Она впилась своими упругими губами в мои, положила мои руки к себе на ягодицы, а своими обняла меня за спину.
— Я хочу тебя,– прошептала Глория, оторвавшись от моих губ, глубоко дыша слегка посвежевшим вечерним воздухом.– Ты чувствуешь?– спросила Глория засунув мои руки в свои джинсы и глядя мне в глаза.– Я их специально не одела. Возьми меня. Здесь. Сейчас. Я хочу тебя…,– говорила Глория, целуя моё лицо.
Но тут появился очередной какой-то «спешащий» домой, и всё перебил.
— Да! Это бред какой-то. Прости. Я, просто так сильно тебя хочу, что голову потеряла. Видишь(?) даже трусики специально не одела. Но в парке ещё людно…
Мы потихоньку снова побрели по парку.
— Я тоже тебя хочу. И ты, надеюсь, это видишь.
— Слушай!– Глория остановилась и повернулась ко мне лицом. Глаза её были широко открыты.– Ты, только, не подумай ничего плохого…,– она прервалась, в глазах появился не то испуг, не то тревога.
— Почему ты остановилась? Продолжай. О чём я не должен подумать «ничего плохого»?
— Помнишь, я тебе когда-то говорила, что ты меня совсем не знаешь? Ты ничего не знаешь ни обо мне, ни о моей жизни?
— Давно-давно? Зимой?
— Да.
— Нет, не помню.
— Ты прикалываешься?– мне показалось – гневно, спросила Глория.
— Прости. Я только хочу, чтобы ты не нервничала. Хочу, чтобы тебе всегда было хорошо и весело на душе. А сейчас я вижу, что ты волнуешься. Я хотел только разрядить обстановку. Прости ещё раз. Продолжай. Я слушаю. Конечно же, я помню твои слова! Много чего помню... Продолжай, правда – больше не буду шутить.
— Когда тебе надо быть дома?
— Ты, ведь знаешь – я живу один сейчас, поэтому когда приду, тогда и будет.
— Поехали ко мне.
— Ты дома сегодня тоже одна?
— Нет,– сказала Глория и перевела свой взгляд на мои глаза, которые не отрывались от лика Глории, фиксируя каждое её движение. Я почувствовал, как зелёная волна океана её глаз окатила меня своей страстью, поглотив меня в пучину… Я всё мог ожидать. Но такого…
«Хотя, Аванес то мне звонил. Что у них там за разговор получился? Ничего не понимаю!»
— Как это будет выглядеть? Аванес то, ведь догадывается, кто я?
— Он знает. Я ему всё рассказала.
— Но он-то не захочет меня видеть! Может, он из огромной любви к тебе, видя, что ты хочешь меня видеть, позвонил мне? Возможно, он и согласен будет на нечастые наши встречи, лишь бы ты была рядом с ним. Но общаться со мной, твоим любовником, он, думаю, навряд ли захочет. Ему это общение будет более чем неприятно.
— Как вы друг о друге заботитесь!
— Ты о чём? Или о ком?
— Аванес тоже не хотел бы тебе причинять душевную боль.
— Ого! Ну, тогда я вообще ничего не понимаю!
— Я, ведь тебе говорила, что ты меня совсем не знаешь…
— Расскажи.
— Ты уверен, что хочешь это услышать?
— Да,– без колебания сказал я.
— Только, я тебя прошу: ничего не говори. Подумаешь, потом решишь сам, что ты обо мне будешь думать. Возможно, тебя это шокирует немного. Но, я тебе приоткрою наши маленькие тайны. И, если ты потом не захочешь меня видеть, я тебя прошу: не используй услышанное против нас,– я смотрел на Глорию и, мне показалось, что у неё в глазах появилась какая-то неуверенность.
..........
любовь не смотрит нам в глаза
она не выбирает..кого свести..
а просто..сталкивает нас..телами..
а..мы порой про все забыть пытаемся..
и ей отдаться..до последней капли
Ненавижу, когда ты пьяный звонишь мне.. и несешь какую -то чушь..
почему ты начинаешь выяснять отношения по телефону, а не в живую один на один.. или ты не можешь смотреть мне в глаза.. убила бы нафик за это
Отпусти то, чего очень хочешь.Но при этом запомни, оно вернётся только тогда, когда ты осознаешь, что твоим, это никогда не будет.Мы стремимся к обладанию, но нам...ничего не пренадлежит...и уж тем более, те, кого мы любим
