Достижения за день:

1. окончательно расставлены точки над i в приготовлении и выборе кальмаров. И на 47-м году бывают открытия, попутно изобрел совершенно новый салат - вкус божественный.

2. снова потянкдым, зато круто

3. кальмары по моему рецепту оценила Чуха. Это покруче даже будет, чем 3 звезды Мишлена

4. приобретя новые труселя в Сельпо был удивлён этикеткой

5. рыбный суп из вчерашней затеи не то, что удался, а просто превозошел все ожидания - рецептом поделюсь позже, этот успех еще нужно осмыслить

6. если надеть штаны на размер больше, то толстым себя не уже ощущаешь и даже походка становится более изящной

--

2-й пункт следует читать как "снова потянул к чертям собачьим дельтовидную и еще несколько мышц, зато эспандеры рвал в кайф до одурения"

Чуха снова удивила. В ответ на мой вчерашний необдуманный наезд про её однобокость поведенческих реакций сегодня ответила сразу по нескольким пунктам. Кроме обоссать кухню, смогла еще разбить вдребезги свою миску для мидий (из небьющегося стекла) и устроила показательные танцы на кухонном столе. Правда, до этого она погрызла оливки из тарелки с салатом, что может в какой-то степени считаться смягчающим обстоятельством. 

Впрочем, оливки - это совсем легкий наркотик. Из всех пищевых наркотиков (валерьянка не учитывается, так как не пища по определению), самый страшный для Чухи - козий сыр. Это что-то типа курения шалфея. Помните страшные кадры кинохроники испытаний нацистами психотропного оружия на военопленных? Там где на некачественной черно-белой пленке с царапинами довольно отчетливо видно, как люди  ползают в траве и отрешенно работая челюстями, причмокивая эту траву пожирают с пугающе безумными лицами. 

Вот у Чухи точно такая же реакция на козий сыр. Причем на разные сорта - разная. Но всегда - полное неистовство и амбивалентно безумное желание то-ли трахнуть весь сыр до того как понадкусывать или в обратном порядке. Снять на видео мне не позволяет какой-то внутренний цензор. Нехорошее что-то есть в этом. Да и ютуб тоже надобы запретить, потому как эпидемия членовредительства на камеру уже достигла пугающего значения. 

Сегодня снова плохой день. Вот уж третий десяток лет идет, как этим занимаюсь, но не могу с собой совладать. Начинает дрожать голос, озноб, дрожь в руках, слезы. Это негативный адреналин. Он очень сильно  отличается от другого, кайфового, которым пытаются пустую душу взбодрить на крыше электрички или в водопад с тарзанки. Это от дури и пресыщенности. А плохой адреналин - совсем другой и мало кому знаком. Хотя вроде и специальностей, где с ним можно встретится хватает. Встречаться только увы некому. Всем на все - пох.

Ну ваша правда. Да, мне не придется вынашивать ребенка с пороком развития. Ну простите,  так уж вышло, что я не женщина. Но и вы не переживали эту боль десятки и сотни раз. А я переживал и продолжаю переживать. До сих пор глаза слезятся и скулы саднят от спазмов. Мамашка очень умная сегодня была. Все с полуслова. Медработник. Хотела мальчика, две девочки уже есть. 

Получила приговор - у плода порок развития в канун 8 марта. И срок такой, что не успеет из-за праздников собрать все подписи и прервать беременность. Самое раннее, когда сможет попасть на пренатальную комиссию - 14 марта. Но тогда уже будет 21 неделя и прерывать нельзя. 

Очень тяжело. Прием другх пациентов пришлось отложить. Слёзы. Утешения. И помочь ничем нельзя. Вот так и слепну на работе постепенно. Да потом еще и плачу втихаря, когда пациенты не видят. И никакого просвета. Замкнутый круг. 

Это судьба. 

Очень давно хочу рассказать про историю в Орджоникидзе, после которой осталась память на всю жизнь. Такая вполне себе реальная память. Мало кто знает. Андрей вот в курсе. 

Лужа крови, слезы, ошметки кожи и очень много боли. 

И в последнее время даже сложно стало с пациентами общаться, потому что разросшийся шрам внутренней поверхности правой щеки постоянно попадает между зубами и не в том даже дело, что это больно. 

Говорить иногда никак не получается. Этот заподлистый нарост слизистой щеки попадает между зубами при попытке заговорить всегда неожиданно. А откуда появился - до сих пор в мельчайших подробностях помню. 

Разодранная изнутри пасть, разбитая голова и разбитый Зенит. Засвеченная фотоплёнка. Все помню. Не знаю, смогу ли хоть когда-то эту историю рассказать в деталях хоть кому-то, но полные ужаса и слез глаза Алисы я помню и вижу очень часто даже во сне. И то, как три братка меня уделывают, раздирая пасть и разбивая фотоаппарат. Рядом маленькая Алиса плачет в истерике. Это очень страшно. Сериалы - говно. Когда все в реале - это действительно страшно. Зашивание в стоматологии порванной пасти и разбитой головы. Гной, сочащийся из щеки две недели. Вытаскивать самому себе пинцетом перед зеркалом гнилые шовные нитки и промывать шприцем с антисептиками гноящуюся полость внутри рта. И жуткий голод и боль. Пить тоже с трудом. Вот все перед глазами как сейчас. Ситуацию уже потихоньку бы и рад забыть, но рубец внутри щеки мешает говорить и растет все дальше. 

Орджоникидзе. Засекреченный в свое время торпедный завод. Вот и мне торпеду засекреченную удалось поймать. Как это было в подробностях - даже не знаю, кому бы захотел рассказать. Андрей знает в общих чертах. Алиса помнит. Лена в курсе. Ну вот и все. Остальным - до свидани. Я

Уже светало. Какафония этой ночи должна была закончиться. Таковы правила игры - все заканчивается рано или поздно. Семен сплюнул в унитаз, который еще вечером блестел и даже благоухал доместосом. Привычно сморщившись от вонючего прокуренного плевка, унитаз гордо смолчал. Это молчание душило его - булькать было запрещено со вчерашнего вечера. Согласитесь, сложно булькать, когда нет воды.

 -Да, - думал он, -Гостей могло бы быть и поменьше. Что за хрень они жрали накануне и почему весь слив в меня?  

Такие вопросы мучили сантехнический разум и не было на них ответа у почетного ватер-клозета времен расцвета кукурузной революции. А если бы и был ответ? -Как озвучить его через десятки килограммов испражнений дебильных козлов? Ну, реально как докричаться через помет свиней, что на халяву приперлись праздновать женский день, а по сути все тупо обосрали?

- Я даже не смогу утопиться, - уныло констатировал унитаз. -Для утопления как минимум нужна вода. Впрочем, задохнуться уже вполне даже реально.

А вот Семен с расстегнутой ширинкой, тот, ни о чем не думал, потому что все гениальное просто. Полосками медицинского пластыря крест-накрест он примотал к своей заднице остро отточенную бамбуковую зубочистку и теперь тщательно выводил жопой правильные, как ему казалось, круги по старой грамаффонной пластинке из той же эпохи расцвета кукурузы и эбонита. 

"У самовара я и моя Маша....." надтреснуто неслось оттуда через жопу и Семену было уже дважды плевать на обосратый унитаз. Праздник удался.