Гениальные поэты, розоволицые серьёзнейшие умы... вы дали миру малость отборных кусочков, языковых лакомств, подаваемых наподобие бифшлекса на косточке и "юбилейных вишен"*. Прощайте, прощайте, я не озабочена тем, что впредь никогда не отведаю ваших яств, хладнокровные братцы, пророки универсальные. Терпимость, что за преступленья вершились во имя тебя. И вы, добрые женщины, пекари наилучшего хлеба, кроведарительницы. Ваши крошки мне кол в горле, я не жалала б ни капли крови вашей...

Читати далі...

Старик, чей чёрный фейс отливает бурым золотом, что галька мокрая под фонарём, прогуливает двух дворняг ,совершенно "раз- -нокалиберных", в дождь по расслабленной ранневечерней авеню. Холёная малышка, та, внемлющая молящей душе мусорки, тормозит, а молодой кудрявый здоровяк, тот тянет вперёд: лоснящийся тротуар обещает ему таинства происшествий. Дождь пришпорил. Простоволосый старик улыбается и бормочет под нос. Перемена освещения: Старик без шляпы, улыбается и бормочет себе...

Читати далі...

Слепой. Могу на него уставиться, стыдливая, бесстыдно. Иль он это знает? Нет, он в великом уединении. Странное развлечение-- таращиться сколь угодно в чужие лицо. Не досыта, всё жажду пуще. Вот он говорит с своём мире почти вслух. Его губы шевелятся. На них играет беспокойство. А теперь некая радость дрожит в улыбке. Бриз, мною неощутимый, рябит его лицо, что воду. Поезд идёт в горку, останавливаясь на промежуточных. Внутри его громкого дребезжащего движения-- покой, покой не говорящих...

Читати далі...

Словно они всегда так мелись, те, кого мы всё гоним... Под блёклым небом, где, когда фонари зажигались, звезда протыкает дымку + вот, пристально следует, константа над нами, в шесть рядов, вместе --грёзоподобный континуум... А сам-люд! человеки из нутра авто, напоказ-- лишь на заправках, неуверены, глазеющие взаимно, пьют кофе прытко у торговых автоматов + спешат назад к авто кануть в них навсегда, чтоб местись... Дома` теперь + затем вне замкнутой дороги, деревья / деревья, кусты минающие,...

Читати далі...

Тут на уме моём женщина, сама невинность, неукрашенная, но естественная, и запах яблок или травы. Она носит утопическую сорочку или рубашку, её волосы светло-каштановые, гладкие, и она добра и очень чиста не напоказ... но нет у неё воображения А эта девушка -- взбалмошная луноманка, или-- старуха, или обе они, в опалах и тряпье, в перьях, добрая и очень чистая — без нарочитости но у неё нет фантазии... И есть беспокойная, гуляющая при луне девушка или старуха, или обе вместе, одеты ...

Читати далі...

Убийства, убийс... посекундно боль и несчастье растя-гивают-ся в спираль ДНК, беззаконье осознанно, ветер мучим прахом сгнивших надежд, но! чада смесь вдыхая, продираясь в толпе тротуарной жизней-калек, пневмодробилок ярых, через паркинга лот, больно блёсткий на солнце мая, увидела я не "за", но "в", внутри скучного горя, в зубовном скрежете, блеск будто росный, приют милости, услышала не вне, но в шуме напев, что перетёк в улыбку. Ничто не сменилось, всё предстало иначе: не ...

Читати далі...

Познанья древо даровало также разум. Вот потому увёл нас из Эдема запретный плод, его бы вначале высушив, да размолоть помельче дабы щепотками, приправу, принимать. Возможно, Бог планировал попозже нас ознакомить с наслажденьем новым. Мы натолкали рты сполна, давились им, а "если", "как" и "но" не принмали во вниманье. В великих дозах плод токсичен; фимиамы бурлили в наших головах, вовне, -- их туча плотная стальной стеною нас разделила с Богом, что был Раем. Не то,...

Читати далі...

Среди источенных эвкалиптов, среди деревьев и кустов погубленных рождественскими морозами, подворий и пригорий истощёнными пятью годами засухи, непременный воздушно-белый цвет являлся всегда в срок,- и щедрые гроздья бледно- и тёмно-розового...... утончённое излишество. Они выглядели будто гости, живо прибывающие на урочный день гуляния, невдомёк им были события года, не указ- мешковатые одежды прочих. Обескураженный ландшафт довольно гармонировал со стыдом и горечью нас немногих. Вечная...

Читати далі...