Остатки веры держатся на страхе
Остатки разума на жадности
Остатки жизни держатся на глупости
Остаток бытия на энропии.

Как же она сексуальна,
сексуальна, как бисеринки пота на губах твоей первой рыжей девицы
сексуальная , как медово-сладкий ром,
как яркий сон подростка в летнюю ночь.
сексуальна настолько,что холодеют кончики пальцев и вяжет боль в затылке
сексуальна, как лихорадка, как горячка и ломота во всем теле.
сексуальна настолько, что понимаешь,это последнее, что произойдет в твоей жизни
и конечный пункт полета с ней - смерть.
....
Мужчина, мужчина..проснитесь..
подержите ребенка, мне надо найти его вещи
розовое, сонное чадо,в воздушных кружавчиках, прижалось к нему и обвило ручонками шею..
"Я не беру чужих детей на руки"- пытался сказать он,
уже чувствуя, как уходит, распадаясь на липкие клочья, наваждение сна
и обнимает тихая нежная благодать.

 

Раньше думал - лучше всего улыбка, молчание
и ромовый блюз.
к чему слова , если все,
к чему готов и так прийдет ко мне.

Теперь думаю, можно и поделиться
странно, но фрукты от этого, становятся вкуснее.

Если тебе предоставлен выбор, найди силы, откажись от него.
Обязательно придет то, что не оставит никакого выбора.

Был поздний вечер,
Л и П сидели у костра и варили то ли суп то ли кашу
Л , дотошно выщипывал из из штанов устюки, и, мешал варево по фен-шую
П, зло ломал палки и бросал в огонь.
тебе надо успокоится , вещал Л.
просто забыть обо всем , расслабится
посмотреть на степь, на звезды , просто быть собой...
Чушь, наконец не выдержал П.
чушь и пустой звук - баМ, бам - стукнул по котелку П.
Не выношу этой фразы "просто будь собой"
Кем собой ?
Если хорошо поскрести каждого из нас , то внутри
будет чумазый, хнычущий ребенок и, терзающий его, обольщающий его, липкий зверь.
Все остальное -наносная шелуха, загородки и барьеры,
шторы и ставни - спрятать ,закрыть, пытаться забыть.
Мы лепим одна на другую идеи, стоим шаткие конструкции
и взобравшись на них вещаем : "вот она, нирвана"
а уж когда, идеи индивидуума хорошо соотносятся  с групповым эгрегором
наступает просто всеобщий  "будьсобой".
Хотя опора, вот она - кто-то , да выбьет.
И опять полет, обратно в сточную канаву.
Л, подумав, ответил:
я, возможно тебя понимаю. Сейчас действительно сыро и не готово.
Ничего страшного,  вся эта каша доварится- благодать наступит.
- Ну, что ж , возможно так и будет.
Сытно поемшы, можно благопристойно отрыгивать сосисками и благоглупостями.

 

между знанием и поступком,
нужно взять три барьера: лень, страх и совесть.

Как мало нужно для этого...
Немного осени
немного темноты
немного южного ветра
немного алкоголя
немного музыки, в унисон
немного чувства, немного фантазии
немного сумашествия, того что расширяет спектр

Наваждение спадет.
Мир скажет - я есть и буду.
Ты почувствуешь это место.
И вспомнишь, кто ты есть.


PS Жаль, это настолько хрупко , что ломается, когда произносишь вслух.

П. и Л. сидели у костра на поляне - грелись.
Стоял плотный туман,их все плотнее обступали тени позднего вечера, где-то на дереве ухал [good friend] филин.
Спины холодила наступающая, осенняя ночь,
руки грело пламя.
П. и Л. развлекали себя разговорами.
- Зачем все эти абзацы, отступы от главного, вступления и прочая, зачем витые кружева и мутная тюль. Зачем [tale] от третьего лица ?
вопрошал П.
- Внимающему, вникающему нужен контекст, вернее переключение со своего контекста на чужой. Будь благодарен
отвечал Л.
- В таком случае, Он будет уведен в сторону,запутается,ничего не поймет, а вернее почувствует, но что-то не-то,
упорствовал П.
- Старайся, это тонкий и хрупкий предмет,
сказал Л., местами ханжа и ремесленник.
- Нет, я люблю вспышку,выстрел в небо,расчет на удачу и очарование дежавю от запаха опавшей листвы, от  расставленных фигур, от  музыки. Это, как молитва на языке, которого не знаешь и, самое странное, не хочешь знать.
ответил П., иногда интроверт, иногда приватир.
-Кхм,,,прокашлялся в туман Л., о языках, я вот тут читал и слушал недавно,,,
    кмх.мм... :
    Im ninalu daltey Nedivim
    daltey Nedivim
    Daltey Marom....

- Да, я тоже это слышал,,  проговорил П.
  и ,после  долгой паузы,  сложил свои пазлы:

Люблю их хороводы, пляски у огня, выкрики моего древнего имени.
и старинные ,строгие, сдержанные па, где каждый шаг - поступь. И, каждая мысль в рамках.
Люблю ритм их ног, выбивающих пыль из красной земли, устаршающий врагов и укрепляющий сердца.
Люблю их руки и глаза поднятые к небу, вопрошающие , знающие , просящие и получающие, подверждение и чудо.
Меня нет. Но, я буду рожден. Из их танцев тоже.Они - часть соития.
Рожден не сейчас. Потом. Иначе и не может быть.

Двое молчали...
Потом Л. произнес:
Холодно нынче для танцев,Кхм,
Ты ведь есть и знаешь кто ты ?
- Сначала знал сам,
    потом мне долго толковали, что это не так.
     Впрочем,соврали как всегда.

Нет , этого мало
не смотри на себя
нужно предельно раскрыться , любя.
нужно шагнуть за границы свои
и этого мало..
беззащитной душою,
обнаженными стопами
по стеклам разбитых иллюзий, иди.

Мокрая, черная лента асфальта,
какие-то, быстрые, прозрачные тени
сновали назад и вперед.

Л. и П. шли по дороге и, как всегда
размышляли, каждый о своем.

Нереальные, где-то несуразные, и просто красивые повозки, с яркими зонтами
и перьями, то обгоняли их, то вдруг вспыхивали
исчезая в облачке озона. Вот одна,
с красочным верхом, стремительными обводами
и почему-то велосипедными колесами.
Поравнялась. и поехала рядом.

П. восхищенно зацокал языком.. толкнул в бок Л. - какова, а ?
Л. смущенно спросил: скажите, кхм.. Мэм,
если мне, позволительно такое спрашивать,
отчего вдруг колеса от велосипеда?

Повозка, сначала насторожилась, потом, видимо сообразивши
что, эти два пешкаруса ей не ровня, ответила, слегка нараспев:
"Когда, лечу в потоке, теряю часть себя,
хотя известны правила,
нет сил,
порой желания,
порой я просто брезгую, их точно выполнять."

Покуда Л. вертел на языке новый вопрос
"А, почему собственно, вы не хотите выполнять правил?",
П. быстро наступил ему на ногу, и затараторил
всякие комплименты повозке:
"У вас бока красивые и чудное перо...".

Повозка, повертела зонтиком, встряхнула перьями:
"Дурни вы, мальчики.
Один задает вопросы, ответы на которые, известны и неудобны,
другой хвалит бока, хотя мои колеса, мне во сто крат ближе..."
и покатила своей дорогой…
А Л. умудрился наступить на выпавший Гвоздь.

Вечерело,
Л. и П. присели у края дороги и завели свой нескончаемый диалог.
Л. еще под впечатлением, произнес:
«Как горячо, а может мучительно приятно, чувствовать этот Гвоздь.
Но, кто-то скажет - все беды от собственных желаний. Умерь их, и гвозди выпадут.
Величина Гвоздя – просто мера собственного эгоизма.»
П. Засмеялся :
«Любишь ты демагогию,
Вытащить Гвоздь, равно как и умерить желания,
равносильно задаче Мюнхгаузена, по вытаскиванию себя самого за волосы из болота»
Л. «Но, похоже это придется сделать.»
П. с раздражением
«Вперед,
вечно, из-за тебя копошимся в канавах…»