Потому что ее съедят.

П.С. чаще радуйте своих юристов, реже будете сидеть . Ура )

Ваша Джо.

Венеция похожа на маску -  яркое папье-маше с брендовой печатью и пустыми сияющими глазницами, полосатые опереточные гондольеры, капитаны прогулочных катеров в белых  футболках, деревянные официанты и оркестр на площади Святого Марка. У  всех них серые застывшие глаза цвета венецианской воды, даже у кареглазых. Гондола узкая, изящно вложенная в ладонь переулка, такая вся бархатно-черная с красной каймой напоминает дорогой гроб.

Мы скользим по каналу в этом брендированном гробу, иногда задевая старые каменные стены домов. Стены молчат, молчат резные ставни, полинявшие флаги, потускневшие росписи. Ни шепота, ни вздоха, ни плача. Только призраки венецианских дожей иногда касаются плеча, а может это просто тень от застрявшего над головой облака. Мне холодно и я иду искать жизнь в сотнях лавок с сувенирной дребеденью и крошечных кафе.

Но нахожу ее только в базилике Сан Марко  почему-то не равнодушно величественной, как все соборы, а легкой, воздушной, с почти вафельной хрупкости барельефами. За деньги здесь можно зайти в алтарь. Два евро и ты  перед знаменитым Пала д`Оро - золотым образом с тысячами камней. Камни такие большие и глупые, что вблизи кажутся подделкой, тихонько на цыпочках обхожу алтарь и иду рассматривать собор. Цветные мозаичные лучи окрашивают лица  вошедших в нее в пурпурный, золотой, розовый цвет от чего кажется, что тебя окружают люди с картин, а святые сошли на мраморный пол и смешались в толпе. На небосводе базилики из купола сотворения мира улыбается васильковый Христос. Я вижу, как его улыбка, мягко качаясь, плывет между людьми, едва касаясь  макушек. Выхожу из базилики и снова окунаюсь в туристический мир.

Маски-маски-маски - роскошные черно-красные с золотыми позументами, перьями или ковано кружевные, тяжелые и дорогие. Если надеть любую из них и посмотреть в зеркало можно случайно найти в отражении порочную незнакомку с блестящими глазами. В них тоже есть жизнь: и в глазах и в маске, теперь папье-маше обретает суть и смысл, который я заберу с собой, заплатив всего лишь двадцаточку.

Совсем не дорого как для смысла жизни...

Ваша Джо

Если французский Прованс это легкая закуска и десерт, то Италия это еда..хавчик, жрачка, смачная пощечина курутуазной французской знати. Италией можно только насыщаться, досыта и от пуза, особенно Генуей. Этот город берет тебя за волосы и тычет прямо в разверстую пасть грязного порта, заплеванных улиц, белья на высоких балкончиках, церкви Иоанна Крестителя, где на ступеньках пожилая монахиня смеется с дредообразным подростком. Генуя благоухает помидорами, луком и пиццей, пестрит уличными художниками и выставкой Дали. Того самого великого и ужасного Дали, который всех женщин делил на богинь и шлюх, пытаясь первых превратить во вторых, но так и не понял, что мы одновременно и первые и последние. Генуя древняя, позеленевшая стенами, просоленная пиратскими словечками и густо разбавленная свободой. Свободой, которой нет в Монако, Монте-Карло и Ницце. Свободой бесконечной, как море, такой же синей, оборванной и сладкокрылой. Ты ощущаешь ее сразу же как ступаешь на мостовую "ли-бер-та" выстукивают каблуки босоножек, "ли-бер-та" - орут чайки над головой, "ли-бер-та" - шепчет в ухо горячий  бармен "Бассиами, бамбина" и аромат превосходного кофе мешается с терпким запахом мужского желания.

Генуя именно такая, как хотел Дали - божественная шлюха. Живая, откровенная, бесстыдно приветливая всем и гордо летящая в горизонт парусами прямо до самого маяка Лантерна. Из ее черва вышли бородатые разбойники Гримальди и  диаболо Паганини. Если закрыть глаза, то можно услышать шепот Маэстро. Он в людском гуле, скрипе дверей, мяуканье полосатой кошки в римском дворике, эхе  поцелуев в подворотне, колокольчике над дверью Фокаччиты и  стоне колоколов  Сан-Джорджио Маджоре.

Только здесь ты понимаешь, что счастье в простых вещах - людях, свободе, море. Здесь его так много - оно рассыпано жемчугом детского смеха на веере крошечных улочек; расцеловано десятками влюбленных парочек, залито ядреной пахучей граппой и отправлено в рот. Ешьте это счастье и пейте, как ели тело Христа и пили кровь его.  Божественное всегда таится в простом и грешном. Только счастье соединяет нас между собой и соединяет с Самим Собой делая богами и шлюхами одновременно.

Аминь...

вернее, ариведерчи )

Ваша Джо.

Накаркал таки мне Геварыч поездку в Венецию, а заодно и путешествие по всему лазурному берегу Франции с заездом в шикарное Монако, Монте-Карло и пафосную Ниццу. Но только можно я не буду рассказывать о яхтах, казино, автосалонах Феррари и Бугатти - это все скучно и есть в фотоальбоме. Я расскажу об интересном - людях, еде и море. Что может быть прекраснее этого? Люди это живое воплощение города, его душа, его совесть и наказание. Как например, в Ницце на Английской  набережной вдоль бухты Ангелов вас запросто могут попросить пересесть из ресторана на летнюю площадку, если вы взяли только чашку кофе, а не дюжину устриц. Устрицы по французски "уииитеррр" , прямо как ветер, сильный и прохладный мистраль. Он преследовал нас все время, пока мы были в Ницце - забирался под юбки, срывал шляпки, дергал за волосы и сердито дул в ухо: "Уиии, уиитерррр фрейшез". Но устрицы там действительно хороши. На побережье их едят по  своему - никто не поливает устрицы кислым лимоном, их обильно перчат, и крохотной ложечкой наливают в раковину соус винегрэ (лук в винном уксусе). Ты втягиваешь в себя сочный устричный комок, кусаешь ломоть горячего багета с соленым маслом и запиваешь домашним прованским розовым вином, как будто глотаешь маленький соленый кусочек счастья...за это можно простить Ницце грязные скатерти на дорогих столах, небрежных официантов, тридцатиевровые лежаки на пляже, пыль и ветер.

Зато море вокруг отчаянно синеглазое, бесчисленные домики с лавандовыми и оливковыми ставнями, розовые олеандры, пушистые пихты, апельсиновые деревья и аккуратные пальмы

 Тут так легко быть гениальным художником - нужно просто выплеснуть на холст то, что видишь вокруг, а еще лучше поехать в маленький Сен Поль де Ванс рядом с Ниццей - кукольную деревушку  художников и сидя на облитой солнцем террасе под оливковым деревом пить шампанское, бросая в него засахаренные лепестки фиалок и рассматривать репродукции Шагала, Ренуара и Матисса. От фиалок шампанское становится бархатно-фиолетовым, нрав легкомысленным, а жизнь - не тяжелее ароматных подушечек саше.

Для меня Лазурный берег так и запомнится живописной картинкой,  легкомысленно-небрежной, с  запахом фиалок, вина, смешной набережной Круазетт в Каннах, где ходят бриллиантовые старушки в шубах и шлепанцах, а красная дорожка Каннского фестиваля больше похожа на ДК XXII съезда КПСС с тридцатью ступеньками, зато кварцевый песок на пляже оседает на тебе золотой пылью... и так легко спутать  дешевый минерал с золотым металлом, а добросердечие  с щедрыми чаевыми

На этом, оревуар,

Ваша Джо.

П.С. Венеция будет в следующей заметке (фотки в альбоме) .

ну и хер с ним )