Сублимация горя

Сначала он заказал салат, - но не потому, почему люди заказывают салат, а потому что он просто захотел этот салат, этот салат в меню ему понравился, он подумал, что это, наверное, вкусно: красная капуста, и базилик, и орешки кэшью, и домашний майонез. И сразу к салату он заказал хлебную корзинку. Он решил не заказывать больше ничего, пока не доест очень вкусный здешний хлеб и этот большой, хоть и легкий, салат, - просто потому, что он хотел потом почувствовать, чего он действительно, по-настоящему хочет, и ради этого стоило подождать следующего блюда. И дейтсвительно: он думал, что захочет стейк с картошкой фри, а захотел гуляш и заказал гуляш, и гуляш принесли свежий, невыносимо горячий, и он ел его, обжигая язык и досаливая все два раза: один раз в миску, второй раз прямо на вилку (весь в папу). После гуляша он подумал хорошо и вдруг захотел из меню закусок селедки с холодной картошкой, и взял, и плевать ему было, что официант подумает, и совсем не было стыдно, и он съел эту холодную селедку с картошкой, и ему стало хорошо, тепло. «Сладкое», - подумал он, и его первая мысль, как всегда, была мороженое, но он на первую мысль не повелся, потому что не хотелось терять это тепло, и заказал, наоборот, горячий фондан, и стал есть его очень медленно, закрывая иногда глаза, когда подлива смешивалась с тестом, а потом заказал вторую порцию. Живот его раздулся, и он посмотрел на свой живот и ему понравилось. Он пил третий чайник чаю, зеленого, жасминового, несладкого, ему было легко. Каждая собака на поминках норовила подойти к нему и сказать многословную, мерзкую, мерзкую, мерзкую глупость, а он был такой ужасно голодный, и если бы папа был тут, он бы сразу сказал: «Да плевать на все, пошли тебя покормим!» Ничего ему на поминках не досталось, вообще ничего, хотя сначала казалось, что вкусной-вкусной еды, куда более вкусной, чем эта, очень много. На этой мысли он заплакал, наконец, и ему опять совсем не было стыдно, и, растирая слезы по лицу и подвывая, он кое-как заказал мороженое, и съел первую ложечку за папу и вторую тоже за папу.
Линор Горалик