О любви.
- 03.10.08, 12:26
Она появилась во мне – там, в глубине живота – давно. Слишком давно. Сначала она напоминала маковку – крохотное зернышко, пульсирующую точечку, которая мигала в дебрях черной крови. Тогда она увеличивалась, наполняя мое тело, разрасталась, пускала корни – и корни обвивали лоно, и корни шевелились, и корни щекотали изнутри детскими пальчиками. Кажется, у нее были синие глаза. Я уже не помню точно. И светлые волосы. Наверно, локончики. Я все мечтала когда-то заплести ей косички, но ты каждый раз обстригал, и обстригая ее – говорил, так удобнее. Когда ты подбрасывал ее к потолку, она громко хохотала, просто задыхалось от смеха, и ловила воздух маленьким раскрытым ротиком. Как же ее звали? Как же ее звали, дай, Боже, памяти… Как-то днем она не проснулась. Ты уже заварил кофе, я приготовила какой-то завтрак… Мы завтракали молча – и дом вздрагивал от молчания. Тогда я подбежала к кроватке. Она лежала там – на вышитом покрывальце, личико отвернуто к стене. Серебристая ладанка прицеплена к быльцам. Я уже тогда поняла, что она не дышала. – Что там? – спросил ты, не выходя из-за стола. – Спит? – Спит – ответила я.
………
Мы оба знаем, что она мертва. Но как мудрые взрослые люди, пытаемся не говорить об этом. Она до сих пор – все эти годы – лежит, отвернувшись к стене, на своем вышитом маками покрывальце, и ладанка висит, и ничего не изменилось.
……….
«Мааааа!!! Маааа!!!!» – надрывно плачет она среди ночи. Ты делаешь вид, что не слышишь, ворчишь сквозь сон… Я лежу рядом тихо, как мышка, и не дышу. Слушаю… «Мааааа! Мааааа!» – кажется, дом разлетится на осколки! – и я в конечном итоге не выдерживаю. – Лежи, - говоришь ты, но я уже ощупью ищу опоры. Привычно беру ее на руки, леплю холодное тельце к безмолочной – к пустой груди – а она еще минуту-другую шевелит губами в темноте, шумно причмокивает тогда вздрагивает всем телом – знаешь, так глубоко вздыхает, как будто разрывает веревку…и засыпает…
……….
С тех пор, как она умерла, у нее подросли волосики. Я иногда заплетаю ей косички. Но ей уже безразлично. И тебе уже безразлично. Время превратило ее в маленькое сморщенное, сухое существо, чучелко в сверточке… родное чучелко на маковом покрывальце… шершавые ладошки… неслышные прикосновения…
………..
Как же ее звали? Дай, Боже, памяти…как же ее звали…
Ее звали Любочка.
Любонька.
Любовь.
(Анна Осадко, пер. с укр.)
Коментарі
Гість: Катька Чехова
13.10.08, 12:35
фу...блин...у меня просто ребенок умер маленький, в 2 месяца, ему б щас семь было...я токо када дочитала поняла о чем писец
Гість: Gessle
23.10.08, 12:35
Анна Осадко, пер. с укр.
это уже не то....
Лиза Бетель
33.10.08, 12:38Відповідь на 1 від Гість: Катька Чехова
Порсти, прости меня, милая!
Гість: Катька Чехова
43.10.08, 12:44Відповідь на 3 від Лиза Бетель
да ничего, то просто...вспомнилось...просто оно так вот именно все и было...
Лиза Бетель
53.10.08, 12:47Відповідь на 4 від Гість: Катька Чехова
а я то-думала, это я несчастливая, что детей нет. прости.
Гість: Pechal
63.10.08, 13:14
проникновенно +
Лиза Бетель
73.10.08, 14:06Відповідь на 6 від Гість: Pechal
это то, что я называю мегажесть
TatianaR
83.10.08, 14:37
хороший переклад
Лиза Бетель
93.10.08, 14:46Відповідь на 8 від TatianaR
моя скромная персона постаралась)
TatianaR
103.10.08, 17:39Відповідь на 9 від Лиза Бетель
Молодець, Персоно, тільки ми з Анею оце зараз подивились у словник і з’ясували, що слово бильце (ця) перекладається - "спинка" (це якщо у крісла, ліжечка)...