"Навряд хтось чув..."

Навряд хтось чув, тож я переповім,
Історію про те, як в цьому світі,
Один дивак, і мертвим і живим,
Заповідав, коханих не губити.
 Він був старий, коли до нього люди,
Приходили і несли папірці,
Благаючи, не стримували сльози,
Плазуючи, мов змії, терлись по руці.
І він писав, коли не залишалось,
Нікого з тих, кого він зневажав,
Писав про те, що з ними може статись,
Писав, а сам - повільно помирав...
Така вже кара, за його діяння,
Що вийшла боком, не лише йому,
Він бачить тільки віщі сноведіння,
І чує скарги на власну німоту.
А що з ним сталось, вже і не дізнатись,
Ті стіни, що все бачили - мовчать,
Напіврозвалені, їм нікуди діватись,
Плющем завиті, лиш вітру заважать. 
На записі останнім, що лишився,
Були слова, заляпані в крові,
«Пробачте всі, я дуже помилявся,
Не я допомагаю вам, а ви мені...»
Ніщо з тої пори так не змінилось,
Як відзеркалення у дзеркалі людей,
На їх обличчах посмішка з'явилась,
І сенс життя - турбота про дітей!

"Как ты?"

Как ты, моя вселенная? Сколько в тебе чёрных дыр?
Звёзд этой ночью погасших, хватит ли нам на пир?
Сколько "сверхновых" за утро?  Спутники так же верны?
Слышал, что Солнце якобы, приблизилось до Луны!
Будем созвездия строить или планеты лепить?
Знаешь, мне всё равно, лишь бы с тобою быть!
Но она не ответила, пробуждаясь будто от сна,
Расширяясь по всем направлениям, вселенная просто жила!

"Да, призналась..."

Да, призналась во всём и все чувства,
Ведром ледяной воды,
Быть собой - это тоже искусство,
Без притворства оставить следы.
И шагнула, ко мне на встречу,
Ну, а я - дуракам пример,
Развернулся и было, на выход,
Но не смог, и на месте замер.
Что ещё, куда дальше, где выход?
Знаю только, что я живой,
Каждый вдох её, каждый выдох,
В такт с моим, за моей спиной.
Попросить у неё прощения?
Разумеется - я виноват,
На себя все её преступления,
Правдой будет мне адвокат.
И конечно же, я проиграю с ней,
Но она мне всё это простит,
Кто она для меня, кто я ей?
Раз никто этой ночью не спит.
Детский плач за стеной у соседей,
И она мне: - Ты станешь отцом!
Это было на прошлой неделе,
Это всё оказалось сном...

"Спасибо"

Спасибо, тем, кто рядом был и кто на расстоянье,

Спасибо, тем, кто говорил, и кто хранил молчанье,

Спасибо, тем, кто споры вёл и тем, кто соглашался,

Спасибо, тем, кто лишь пришёл, и кто не попрощался.

Спасибо, говорю друзьям, кто был и кто остался,

Спасибо, и моим родным, за то, что продержался,

Прошу прощения у тех, с кем мало говорю,

Не принимайте на свой счёт, при встрече объясню…

"Прошу прощения..."

Я прошу у неё прощения,
За то, что не дал увести,
Когда толкала на приключения,
Сделал шаг и заставил нести.
Она, правда, старалась, с усилием,
Только мне было лень ей помочь,
Я стыжусь, но порой с упоением,
Вспоминаю, ту первую ночь…
Да, забыть бы всё – дело верное,
Плыть наверх, если тянет ко дну,
Поднимать себе, настроение,
Даже если у грусти в плену.
Пусть простит меня, может и к лучшему,
Если злиться ещё – так мне жаль,
Спотыкаясь спешить к ушедшему,
Значит, множить свою печаль!

"Даремно..."

Даремно я писав вірші,

Не тим, не тій, мабуть для себе,

Стискаючи папір в руці,

Я посміхаюсь ледве-ледве.

Кумедно, так я розумію,

Самоомана - друг невдах,

Сидіть в багні, ліпити мрію,

Чи в низ плювати, видершись на дах.

А що мені, куди подітись?

Де загубитись, щоб знайшла?

В кінці на чому зупинитись?

Одною крапкою, трьома?

Напевно, все це заздрість ночі,

Коли їй сумно чи болить,

Крізь неї здавна видивлялись зорі,

Та їй відомо, що без неї - світла, нам не оцінити…

"Світло"

В світлі останніх подій,
Світла занадто мало,
Чи то подих наших надій,
Чи то шепіт під вечір "Дістало!".
Мовчки спостерігати,
Чи лаятись у дворах,
Тільки б себе не шукати,
Потім по закутках...
Білу пляму на чорному тлі,
Доповняти прагненням жити,
Щоби діти, і наші і ті,
Не потворили слово "Любити"!

"Творчість"

Ох, вже ця творча натура,
тягне від ліжка в свій бік,
папірець, олівець або фарба,
може ручкою - думки потік.
Головне, все осмислити з ранку,
зрозуміти, чи було все дарма,
щоб години всі до світанку,
полегшення занесли крадькома...

"Утром..."

Был ранний час, когда в мою косую дверь,
Бесцеремонно кто-то начал колотить,
Пришлось вставать, и, не убрав постель,
В одном ботинке к двери поспешить.

Я
- Ну, что же вы? Разбудите соседей!
А, между прочим, там пятеро детей,
О! Да видно, вы не здешний,
Совет мой: ноги уносите поскорей!

Незнакомец
- Великодушно я прошу прощенья,
Мне велено Вам лично передать:
Сегодня днём, не дожидаясь приглашенья,
Придёт Она! Готовьтесь, принимать…

И только я, хотел узнать подробней,
Как мой сосед - угрюмый здоровяк,
Накинулся, без всяких разъяснений,
И шумный гость, совсем обмяк.

Я затащил, беднягу к себе в дом,
Хотя, признаюсь, весил он не мало,
Хотел к столу, но бросил под окном,
Там свежий воздух, да и грозой запахло.

И снова стук, но каплями по крыше,
Лилась вода, как будто в первый раз,
Так резко, громко, но затем всё тише,
А я сидел, с двери не отрывая глаз.
Вошла Она, без стука и приветствий,
Лишь улыбнулась, глядя на меня,
Казалось вот – лекарство всех болезней,
Тем больше тронули, меня, её слова.

Она
- Прошу простить, меня за беспокойство,
Но, кроме Вас, мне не к кому идти,
Ведь очевидно, наше с Вами сходство,
Впрочем, пойму, если попросите уйти.

Я
- Ну, нет! Пришли – так будьте гостем,
Ваш друг, как видно, тоже гостем стал,
Надеюсь, Вы ко мне не с горем,
Коих я сам причиною ставал.

Она
- Мой отчим, дядя и его два брата,
Ведут себя, похуже тех свиней,
Что месят грязь и спят возле корыта,
Ещё и учат этому детей!

Я
- Не вызывая лишних подозрений,
У вами, выше перечисленных «господ»,
Я скромностью своей, подобно тени,
Проникну внутрь и разгоню сей сброд.

Она
- Прошу не тратьте, зря на это силы,
Не изменить их, можно лишь простить,
Простить за глупость, низость грубой силы,
Только понять, не стоит и просить.

Я
- Тогда останьтесь, вместе куда проще,
Чем в одиночестве, хотя бы до утра,
А завтра станет, непременно лучше,
Вы, улыбнулись…это значит да?

Она
- Конечно да, Вы добрый человек,
И мне за честь, будет остаться с вами,
И я готова, дни считать за век,
И быть для Вас – по ветру парусами.
Так правы те, кто лишь тремя словами,
Под утро, днём, в любую из ночей…
Но так не правы, что скупятся делами,
Не разделяя, прожитых вместе дней…

Я понял всё, но было уже поздно,
Открыл глаза, и понял, что один,
И солнца свет, прокрался осторожно,
Хороший сон - добрее лучших вин.
И снова стук, и снова я в ботинке,
Но в этот раз, по лужам на полу,
На улице соседские детишки,
Держали парус на морском ветру!

"Послание..."

Пока мы строили песочные замки, ветер унёс наши вещи, оставив нам лишь то, чего никому кроме нас не унести. Мы носим это всюду с собой, делимся, передаём друг-другу, берём на себя, когда другому тяжело, но всегда возвращаем вдвое больше. Не существует пустоты внутри нас, просто бывает слишком темно, чтобы увидеть. Мы перестали ждать подходящий момент, время илюзорно и отражаеться лишь в том, что мы видим, а видим мы то, что хотим. Под нашими ногами, как и у всех, попадаются булыжники, об которые мы спотыкаемся, и ямы в которые проваливаемся. По обыкновению, в наших планах на сегодня, продолжать идти, помогать нести, любить и быть любимыми. Над нашими головами та из бесконечностей, о которой редко задумываешься, но часто любуешься. Прикасаясь к чему-либо мы, ощущаем значимость окружающего и самих себя. Всё проходит, всего не успеть, всех не спасти, но важно пытаться. В попытках рождаются маленькие радости и большие огорчения, огромное счастье и большое разочарование, но кем бы мы стали друг для друга, если б не пытались? Чем бы закончился тот день, если бы мы не встретились? Мы не прощаем себе многого. Но когда возникает возможность простить тех, кто нам дорог, мы делаем это потому, что прощая, открываем дверь тому или тем, кто за ней, а раз так, значит, они увидят нашу улыбку. Наша ненависть, как неудобная обувь, а путь так далёк, что скинуть её – единственно верный выбор. Мы радуемся, пусть вода размывает наше строение, но на его месте, можно построить новое, лучшее, большее…Мы плачем, как и вы, но не скрываем этого, не считаем это слабостью, но верим в их (слёзы) искренность. Мы, часто просим прощения, и говорим спасибо, по мелочам, которыми наполнена наша жизнь и мы сами. Нам, быть вместе, гораздо важнее, нежели тратить время на то, что бы рассказать всем об этом.  Улыбка, которой мы делимся, не предполагает того же в ответ, не гарантирует, что нас запомнят, но распространяет тепло по телу и омолаживает душу. Нам ещё не довелось испытать радость своих родителей, когда мы появились у них, но когда это случиться, мы многое поймём, узнаем и научимся, но ещё больше почувствуем. Самыми настоящими мы становимся, когда спим, но самыми живыми, когда просыпаемся вместе. Мы так же стремимся узнать новое, пусть и бесполезное, как и уберечь старое, но нужное. Мы по-своему сумасшедшие, как и все вы, но нам это помогает раскрыться, тогда как для вас, это повод разделять, и причина расходится. Всё это про нас, тех которые ещё не встретились. Я бы хотел, что бы ты жила. Привет тебе, если прочтёшь. Если к тому времени всё ещё буду жив, я признаюсь тебе, что люблю!