Я помню, как мама  Ирину учила детским стишкам. Поскольку Ирка только научилась говорить, стишки были соответствующие (гггг):Сел мышонок на масленок,
а масленок липкий гриб,
посидел на нем мышонок,
и - прилип.
"ооойййооойййоойй, аайааййаай,
мама, мама, выручай!

Сеструха  добросовестно все повторяла..уже тогда она отличалась отменной памятю... вот только последняя строчка вызывала у нее неадекватную реакцию...  У нее в глазах появлялись слезы,  начинал дрожать подбородок и трястить нижняя губа..видно было, что ей безумно жалко эту  прилипшую  задницей к грибу мышь..

Я ж, заметив это дело, старалась прочитать последнюю строчку еще жалобней...Заламывая руки..., билась в конвульсиях и театрально подвывая я читала "Мама!!!!!!!!!!!!!! Мамммммааааааааааааа!!выручааааааааай!!!", тут Ирка уже не могла удержать слез..и ревела басом, размазывая слезы по щекам, сворачивая набок курносый нос...

Прибегала мама, налетала на меня - типа, что случилось, Женька, я ж в ответку пожимала плечиками и говорила "Мам мы учим стишки, а она - не хочет!"

ТОлько мама уходила, успокоив Ирину, я снова начинала заламывать себе руки, закатывать глаза и трагическим голосом, почти плача повторяла:"Мама..мама!" Ирка опять начинала дрожать подбородком..Так продолжалось довольно долго, пока мама не просекла, в чем дело

Печально я гляжу на наше поколенье!
Его грядущее — иль пусто, иль темно,
Меж тем, под бременем познанья и сомненья,
В бездействии состарится оно.

Богаты мы, едва из колыбели,
Ошибками отцов и поздним их умом,
И жизнь уж нас томит, как ровный путь без цели,
Как пир на празднике чужом.

К добру и злу постыдно равнодушны,
В начале поприща мы вянем без борьбы;
Перед опасностью позорно-малодушны,
И перед властию — презренные рабы.

Так тощий плод, до времени созрелый,
Ни вкуса нашего не радуя, ни глаз,
Висит между цветов, пришлец осиротелый,
И час их красоты — его паденья час!

Едва касались мы до чаши наслажденья,
Но юных сил мы тем не сберегли;
Из каждой радости, бояся пресыщенья,
Мы лучший сок навеки извлекли.

И ненавидим мы, и любим мы случайно,
Ничем не жертвуя ни злобе, ни любви,
И царствует в душе какой-то холод тайный,
Когда огонь кипит в крови.

И предков скучны нам роскошные забавы,
Их добросовестный, ребяческий разврат;
И к гробу мы спешим без счастья и без славы,
Глядя насмешливо назад.

Ни убавить, ни прибавить. Вот в чем заключается гениальность поэта - его стихи остаются актуальными и через 100 лет...

 

 

Когда только нам поставили телефон, почти весь частный сектор стал ходить к нам  на “позвонить”. “Позвонить” растягивалось надолго – пили чай с жареными пирожками, эклерами, песочным печеньем (все это приносили соседи, у которых телефона не было). Женька очень любила такие “чаепития”. Она садилась за детский столик, брала блюдце, ставила на растопыренные пальчики, и прихлебывая пила чай  маленькими глоточками. Так чаевничать  ее научила дедушкина сестра, когда они гостили у нее летом. За столом взрослые вели долгие разговоры. Женьке эти разговоры  очень  нравились – потому она садилась поближе, чтоб все хорошо слышать. Так она слышала, что скоро к ним приезжает из Молдавии родственница Надя с хахалем. Что такое этот “хахаль” Женька не знала, поэтому не успела Надя переступить порог  их дома, Женька сразу же спросила “Тетя Надя, а где ж твой хахаль?”, почему-то этим  заставив густо покраснеть маму и бабушку.

Однажды, когда все взрослые разошлись по своим делам, Женька тоже решила устроить чаепитие. Она пригласила своих друзей по 16-этажному дому, вытащила перламутровый сервиз с красивыми обнаженными женщинами, поставила кипятиться электросамовар и, на завершение, достала припрятанные в жестяной банке  мамой на “всякий случай” сладости. Классно они тогда посидели!!! Пили чай с блюдечек (Женька  всем показала преимущества такого пития), ели печенье, намазывая его маслом и скрепляя по два, а то и три штучки, потом Женька вспомнила о сгущенке, спрятанной в кладовке на “ноябрьские”. Открываться  банка не хотела, поэтому старший Андрей, пробил в банке две дырочки, и они, по очереди,  передавая ее из рук в руки – пили вкуснотищу  прямо из банки… Когда пришли взрослые, они увидели перемытую посуду, пустые банки из-под сгущенки, пустую жестяную коробочку, и сладко спящую на диване, улыбающуюся во сне чему-то,  Женьку….

...как тебе там живется?... Я рассказывала, что ты мне приснился ? Да, ты махал рукой, улыбался и с удивлением говорил, что вас "там " уже очень много - и все свои... Потом добавил, что это бабушка тебя забрала, сказав "хватит, старый тебе куралесить".......ага...в этих словах я узнала свою бабушку, она у нас была такая)) Прошло 10 лет, 10 долгих лет без тебя и 10 мгновений моей жизни... Думала, что с годами будет легче, боль утраты пройдет...Но мне все так же не хватате твоих глаз, твоих мудрых советов и разговоров по душам. Почему-то, ни с кем так говорить у меня не получалось... Дед, тебе б исполнилось 79..Ты всегда смеялся, что я никогда не ошибусь в твоем возрасте, потому, что у нас разница ровно 50 лет).. Наверное ты б оставался таким же неугомонным, спортивным, сильным и выносливым... Я помню, как ты говорил, что самое страшное для тебя быть кому-то обузой... Поэтому ты и ушел так неожиданно, застав нас всех врасплох, заставляя не верить в случившееся еще долгое долгое время... Я очень люблю тебе, дед...очень...

с днем рождения, дорогой....

Это мой первый день рождения на i.ua и тем более приятно, что столько народу меня поздравили! Спасибо Вам, друзья, за теплые слова, душевную теплоту и радостные минуты! Пусть у вас все будет зашибись! Ваше Чудо.

Глаза слизились, чесалось в носу, губы пересохли, а уши горели двумя яркими лампочками....
Женька заболела... Горло было замотано теплым шарфом, на ноги одеты теплые носки...На  кухне, на столе, ее ждала адская смесь - молоко с медом, кусочком сливочного масла, содой. "Это как же надо не любить собственного ребенка, чтоб заставлять его выпить вот это!"...  Дед никогда не пьет молока. Он от всего лечится водкой. Если сопли - водка с перцем, если горло - водка с кусочком прополиса, если желудок - водка с солью."Дед!", Женька  тихонько потянула деда за рукав. "Может мне тоже вместо молока "бахнуть " водочки?" Дед уставился на внучку, потом скосил глаза на бабушку и почему-то покраснел. "Не, Женька , детям так лечиться нельзя". "Деткам нужно молочко пить, с медом!". "Де... Так они туда еще и масло и соду!"..., жалобно засипела Женька . Дед жалостливо глянул на внучку, погладил понуро склоненную со спутанными кудряшкам головенку. "Идем, я сделаю тебе другое лекарство". Они пошли на кухню. К сырому яйцу, взбитому миксером в пушистую белую пену,  было добавлено немного сахара и кусочек шоколада, а потом тонкой струйкой  дед влил туда же теплое молоко. "Ну-ка, Женька , пей-ка скорей! Это - мороженное для больных деток! Когда здоровый - мороженное замораживают в холодильнике, а когда горлышко болит - то наоборот - делают горячим!". Женька  осторожно придвинула стакан к себе, посмотрела на образовавшуюся пышную пенку. Пахло вкусно. Она метнулаь в комнату, достала из пачки розовую соломинку и быстро вернувшись, опустила ее в стакан с молоком. "Давай, давай, Женька . Не бойся!Дед ведь никогда тебя не обманывал. И прада - это очень вкусно!". Женька  потянула молочко из стаканчика....и правда - вкусно!! Молоко быстро исчезло!! Вот это лекарство! Горячее мороженное!!!!
"Дед - ты настоящий мой друг! Какой же ты у меня замечательный!!"
С тех пор Женька  горло лечила только этим старым и испытанным способом....

Женька оччень плохо ела. Ну просто из рук вон... Ее тонюсенькие ниточки ручек и ножек вызывали сочувствие у всех  соседских бабушек их многоэтажки, а что уж говорить про село, куда каждое лето Женьку вывозили на оздоровление. «Оздоровление» заключалось в том, что ее пытались «отпоить» козьим молоком и «откормить» всякими кулинарными изысками. Для этого на дачу кроме мамы и папы обязательно ехали обе Женькины бабушки. Кормление внучки для них превращалось в какое-то соревнование типа «пекельної кухні», а для  бедной Женьки – в кошмарный сон. Пудинги, запеканки, суфле – все эти слова Женька знала не хуже заправского повара, но вот есть категорически отказывалась, закатывая истерику, или бегая по всему дачному участку, с такими воплями, что бедные соседи каждый раз думали, что несчастного ребенка пытают каленым железом или, накрайняк,  лупят с утра до ночи как Сидорову козу.

Потом у Женьки появилась младшая сестра, которая ела все подряд, за что получила кличку «пылесос». Бабушки угомонились, и все что не удавалось скармливать Женьке – с удовольствием клали в вечножующий рот упитанной Ирины. В селе Женька часто бывала в гостях у бабушки Любы и Андрея Васильевича. Она бежала туда едва продирала глаза. Спешила, чтоб вместе с бабушкой Любой подоить корову. За это дед Андрей наливал ей здоровую кружку теплого парного молока с густой шапкой пенки, мазал скибку домашнего хлеба клубничным вареньем и приговаривал «Это подарок тебе от зайца»…. Такой вкусноты Женьке никогда дома не давали, поэтому на вопрос  соседей: «Женюшка, будешь молоко?», она кивала головой и добавляла «..и булку с вареньем». Надо сказать, что благодаря этому завтраку к концу отпуска, щечки Женьки заметно округлились и порозовели.

К чему я все это рассказала? Да просто вчера была в селе и зашла к деду Андрею…Он остался один, похоронив совсем недавно бабушку Любу… Обрадовался конфетам и бутылочке пива, которую я захватила «в подарок», захлопотал, угощая меня сладкими яблоками и виноградом с собственного сада, а потом заулыбался всеми морщинками вокруг своих все еще ярко-синих глаз, полез в старенький буфет, достал хлеб, банку  клубничного варенья, налил с глиняного глечика кружку молока,  и, погладив меня по голове, сказал: «Їж, Женько, ти ж завжди любила такий сніданок від зайця»…. Откусила кусочек… запила молоком….. закрыла глаза…. И вот я снова Женька с вечно разбитыми коленками…Сижу на низенькой скамеечке посреди бабушки Любиного двора, пахнет сеном, спелыми вишнями, травами, которые сушит дед Андрей в тенечке под крышей.... Снова лето, солнце и  детство…. с молоком….. и булкой… с клубничным вареньем….

Посвящается моему другу Женьке....

Люди уходят тихо, почти неслышно. Просто кому-то ты перестал быть ближним, просто кому-то стал ты излишне важным, чтобы к тебе привыкнуть, и потерять однажды. Люди уходят. То от скандальной пыли, то от того, что когда-то они любили... То от того, что так важно им до сих пор. Люди уходят, как будто другим в укор, словно сказать пытаются, как не надо.

Только у каждого - свой показатель правды, индекс терпения, степень "пошло все к черту...", свой человечек в памяти перечеркнут... Так что не видят. Не знают чужих ошибок.
А за закрытой дверью тихо стучат часы. В каждом из вновь ушедших - встроенные весы. Боль перевесила снова запас улыбок.

Люди уходят. Медленно по ступеням, снова с седьмого* на первый. Опять на дно. Думать о прошлом, скучать и цедить вино, мысленно каяться, падая на колени... Это так глупо, что надо бы перестать, вдруг задержаться, пусть даже у самой двери, вспомнить, что было - и снова себе поверить. Взвесить все трезво - и только потом решать.

Люди уходят. Тихо. Почти неслышно. Просто кому-то ты перестал быть ближним, просто кому-то стал ты излишне важным, чтобы к тебе привыкнуть, и потерять однажды... В каждом печать незаконченной им войны. Люди уходят, чтоб возвращаться в сны.

 

© Copyright: Анна Кулик,

К нам обращаются с просьбой о помощи коллеги из Укргазбанка.

У сотрудника отделения №177/03 Укргазбанка Лукьянович Галины пропала 9-ти летняя дочь Инна, находившаяся в Киеве на каникулах.

31 июля между 17.30 и 18.00 часами 9-летняя Лукьянович Инна ушла из дома своих родных, что по ул. Красная, 32, в г. Киеве, на рынок «Соломенский» и до сих пор не вернулась. Девочка с середины июня находилась в Киеве у своих бабушки и дедушки. Ни с кем из сверстников не общалась.

Инне на вид около 9-10 лет, рост примерно 130-135 см, волосы темно-русые длинные, до колен, собранные в «хвост». Лицо овальное, глаза светлые, нос небольшой.
Она была одета в платье голубого цвета с бирюзой и узором в области груди, розовые тапочки. Инна имела при себе деньги в сумме около 120 гривен.

Если вы можете сообщить полезную информацию, которая поможет найти ребенка и вернуть его родителям, пожалуйста, сообщайте в Соломенское РУ ГУ МВД Украины в г. Киеве по телефонам: 275 - 33 - 00,    245 - 78 - 09,   102.

Галина (мама Инны) - 097 365 45 12
Сергей (отец Инны) - 093 913 75 07
Бабушка Надя в Киеве - 098 272 45 79

Может быть кто-нибудь видел эту девочку?!

(с)