Стерильный бокс и пучок фиалок

У всех нити... У него - аккуратный тугой клубок, у нее - пряжа как для вязания, а с моим клубком как будто котенок играл - беспорядочный лабиринт по всему полу... Собрать - едва ли... Пройти от начала до конца и не потерять нити - сложно, но можно. На каждом повороте всплывают мысли о прошлом и преследует ощущение, что где-то что-то безвозвратно утеряно. Вот оно, кажется, было уже почти в руках, но ускользнуло. А на следующем повороте возникает мысль:"А было ли оно вообще или просто пригрезилось?". Но щекотное чувство внутри, где-то в районе солнечного сплетения, настойчиво говорит о том, что не показалось - было, точно было.
Весенний вечер... Уже порядком потеплело... Она брела по городу, пережевывая недавние факты своего существования. Обрывки диалогов, смешанные чувства, которые требуют, чтобы их привели в порядок, неоправданные ожидания, тоска по чему-то несбыточному. Она выехала с четкой целью - поговорить с кем-нибудь о том, что разъедало ее, но так вышло, что в этот день совершенно никто не смог ее поддержать. Именно в тот момент, когда ей это так было нужно... Все прошло по старой схеме подавления порыва. Вот, казалось бы, только хотела вдохнуть полной грудью и с облегчением выдохнуть, но не вышло... Снова аппарат искусственного дыхания и стерильный бокс. Если бы только было с кем поговорить тогда - напряжение бы сошло на нет и все бы устаканилось. А так... Снова стало стыдно за свою слабость. Снова самобичевание и моральное диггерство. Снова простая и такая верная мысль, что женщина имеет право быть слабой, оспаривается и подвергается сомнению. А самое страшное, что подвергается сомнению необходимость открываться людям. Стерильный бокс - это ведь так безопасно.
Она зароется в работу, в себя, в деятельность, которая может подтвердить существование. Она сделает татуировку в виде замочной скважины и впредь сможет открыться не самопроизвольно, от широты душевной, как это всегда бывало, а только при необходимости и только тому, у кого есть ключ.
Вот так она категорично думала, как это ей свойственно. Но искренний смех, чужая доброта и пучок выдранных из ближайшей клумбы фиалок, сделали свое дело и от категоричности не осталось и следа. Она снова распахнулась на свой страх и риск, но, как оказалось, не оттого, что ее вылечили, а оттого, что она по-другому просто не умеет.

"Но прощаю, и сразу в прошлое.
 И подставлю вторую щеку я.
"Ну, такая уж я хорошая",-
 Виновато глазами щелкаю". (с) я