Во время беседы...

Во время  беседы, проходившей в зимнее утро на лесной   опушке, ученик преподобного Серафима говорит своему учителю:

"Все-таки я не понимаю, почему я могу быть твердо уверен,что я в Духе Божием? Как мне самому в себе распознать истинное Его   явление?"

Батюшка отец Серафим отвечал: "Я уже сказал вам, что это  очень просто, и подробно рассказал вам, как люди бывают в Духе Божием и как   должно разуметь Его явление в нас... Что же вам, батюшка, надобно?"

"Надобно, - сказал я, - чтобы я понял это  хорошенько". Тогда отец Серафим взял меня весьма крепко за плечи и сказал 

мне:"Мы оба теперь, батюшка, в Духе Божием с тобою; что же вы  глаза опустили, что же не смотрите на меня?"

Я отвечал: "Не могу, батюшка, смотреть; потому что из  глаз ваших молнии сыпятся. Лице ваше сделалось светлее солнца, и у меня глаза  ломит от боли".

Отец Серафим сказал: "Не устрашайтесь, ваше Боголюбие, и вы теперь так же светлы стали, как и я сам. Вы сами теперь в полноте Духа  Божьего, иначе вам нельзя было бы и меня таким видеть". И, приклонив ко  мне голову, тихонько на ухо сказал: "Благодарите же Господа Бога за  неизреченную к вам милость Его! Вы видели, что я и не перекрестился даже, а  только в сердце моем мысленно помолился Господу Богу и сказал внутри себя: "Господи, удостой его ясно и телесными глазами видеть то сошествие Духа  Твоего Святаго, Которым Ты удостоиваешь рабов Своих, когда благоволишь являться  им во свете великолепной славы Твоей", и вот, батюшка, Господь и исполнил  мгновенно смиренную просьбу убогого Серафима... Как же нам не благодарить Его за этот неизреченный дар нам обоим? Этак, батюшка, не всегда и великим  пустынникам являет Господь милость Свою, это уж благодать Божия благоволила  утешить сокрушаемое сердце ваше, как мать чадолюбивая, но предстательству Самой Матери Божией. Что же, батюшка, не смотрите мне в глаза? Смотрите просто, не  убойтесь: Господь с нами!"

Я взглянул после этих слов в лице его, и напал на меня еще  больший благоговейный ужас. Представьте себе, в середине солнца, в самой  блистательной яркости полуденных лучей его, лице человека, с вами  разговаривающего. Вы видите движение уст его, меняющееся выражение его глаз,слышите его голос, чувствуете, что кто-то вас руками держит за плечи, по не только рук этих не видите, ни самих себя, ни фигуры его, а только один свет,ослепительный, простирающийся далеко на несколько сажень кругом и озаряющий ярким блеском своим и снежную пелену, покрывающую поляну, и снежную крупу,осыпающую и меня, и великого старца... (Мотовилов)