Освальд Мосли. “Христос, Ницше и Цезарь”
- 04.03.10, 11:43
Наши оппоненты утверждают, будто фашизм не имеет исторического и философского основания. Исходя из этого я ставлю сегодня перед собою задачу: предложить тезис о том, что у фашизма есть глубокие корни в истории, и он способен выдержать какие бы то ни было спекулятивные рассуждения. Разумеется, я в курсе, что пресса уделяет мало внимания нашей философии; однако вы, я надеюсь, осознаёте, что зеркало общественного мнения не всегда даёт чёткого отражения, и даже когда мы читаем о семимильных шагах нашего прогресса, мы можем отметить, что немало моментов, полных глубины мысли и целостности концепции, осталось без внимания.Я убеждён, что философия фашизма может быть выражена понятными терминами, и даже несмотря на то, что эта философия вносит абсолютную новизну в идеи этой эпохи, можно совершенно убедительно вывести её происхождение и исторические основы из идей прошлого.
Прежде всего, я считаю, что какая-либо философия действия возникает из синтеза культурных конфликтов предшествующих периодов истории. Когда в эру культуры, мысли и абстрактного мышления мы видим две культуры в ожесточённом противостоянии, мы обычно наблюдаем в следующей эпохе действия тот или иной действенный синтез между этими двумя противоположностями, который рождает практический символ веры.
Позволю себе допустить, что за последние сто лет главная интеллектуальная борьба возникла с огромного влияния ницшеанства на христианскую цивилизацию, наимощнейшего влияния за последние два тысячелетия. Однако это влияние постепенно осознаётся. Собственно говоря, его результаты начинают осознаваться в полной мере лишь сейчас.
Но, глянув на современные идеи, вы увидите плоды этой борьбы за владение разумом и человеческим духом. Я ни в коем образе не выступаю против христианства, поскольку я собираюсь вам показать, что, на мой взгляд, ницшеанская и христианская доктрины могут быть объединены.
С одной стороны, фашизм основывается на христианстве, он взят напрямую из христианских концепций важного обязательства служения, самоотречения, самопожертвования ради других, ради мира, ради своей страны — не устранения индивидуальности, а её слияния с чем-то гораздо большим, нежели она сама; таким образом, мы видим основную доктрину фашизма: служение, самоотдачу тому, что включает в себя фашизм, для того чтобы стать причиною и побуждением перемен в мире. С другой стороны, от ницшеанства фашизм взял мужественность, стремление бросить вызов всему, что преграждает путь маршу человечества, полное отрицание окружающих доктрин; невероятную способность к борьбе и преодолению преград. Таким образом, мы получаем доктрину человека силы и самосовершенствования, которая является другой значащей характеристикой фашизма.
Во время самого большого мирового кризиса, кризиса, который завершится неизбежным его усугублением, возникнет движение с историческим фундаментом, который, собственно, и сделает неминуемым появление такого движения; движение, наделённое традиционными чертами, взятыми из славного прошлого, но такой, что в случае столкновения с сегодняшнею действительностью будет иметь на вооружении то, что только-только стало известно человечеству. Этим чудесным совпадением могут быть преодолены проблемы эпохи и обеспечено надёжное будущее.
Возможно, это последняя волна бессмертного, самоповторяющегося цезарианского движения; но с помощью науки и вдохновения современного разума эта волна приведёт человечество к новым горизонтам.
Перевод с украинского перевода журнала “Страйк”
Источник: Страйк
Прежде всего, я считаю, что какая-либо философия действия возникает из синтеза культурных конфликтов предшествующих периодов истории. Когда в эру культуры, мысли и абстрактного мышления мы видим две культуры в ожесточённом противостоянии, мы обычно наблюдаем в следующей эпохе действия тот или иной действенный синтез между этими двумя противоположностями, который рождает практический символ веры.
Позволю себе допустить, что за последние сто лет главная интеллектуальная борьба возникла с огромного влияния ницшеанства на христианскую цивилизацию, наимощнейшего влияния за последние два тысячелетия. Однако это влияние постепенно осознаётся. Собственно говоря, его результаты начинают осознаваться в полной мере лишь сейчас.
Но, глянув на современные идеи, вы увидите плоды этой борьбы за владение разумом и человеческим духом. Я ни в коем образе не выступаю против христианства, поскольку я собираюсь вам показать, что, на мой взгляд, ницшеанская и христианская доктрины могут быть объединены.
С одной стороны, фашизм основывается на христианстве, он взят напрямую из христианских концепций важного обязательства служения, самоотречения, самопожертвования ради других, ради мира, ради своей страны — не устранения индивидуальности, а её слияния с чем-то гораздо большим, нежели она сама; таким образом, мы видим основную доктрину фашизма: служение, самоотдачу тому, что включает в себя фашизм, для того чтобы стать причиною и побуждением перемен в мире. С другой стороны, от ницшеанства фашизм взял мужественность, стремление бросить вызов всему, что преграждает путь маршу человечества, полное отрицание окружающих доктрин; невероятную способность к борьбе и преодолению преград. Таким образом, мы получаем доктрину человека силы и самосовершенствования, которая является другой значащей характеристикой фашизма.
Во время самого большого мирового кризиса, кризиса, который завершится неизбежным его усугублением, возникнет движение с историческим фундаментом, который, собственно, и сделает неминуемым появление такого движения; движение, наделённое традиционными чертами, взятыми из славного прошлого, но такой, что в случае столкновения с сегодняшнею действительностью будет иметь на вооружении то, что только-только стало известно человечеству. Этим чудесным совпадением могут быть преодолены проблемы эпохи и обеспечено надёжное будущее.
Возможно, это последняя волна бессмертного, самоповторяющегося цезарианского движения; но с помощью науки и вдохновения современного разума эта волна приведёт человечество к новым горизонтам.
Перевод с украинского перевода журнала “Страйк”
Источник: Страйк
