Нельзя вот так, просто, взять да и забыть историю...

Постой!… Ты что-то путаешь в запале!
Известно ведь любому пацану:
На вас не нападали. Вы — напали.
Вы первыми затеяли войну!
Вы гражданам защиту обещали,
А получился форменный скандал!…
Кого и от кого вы защищали,
Когда на вас никто не нападал?
Ах, сколько на земле людишек подлых!
Такие уж настали времена!…
Вы подлость преподносите, как подвиг,
И просите за это ордена!

Предводитель (надменно)

Позвольте вам заметить с укоризной —
И поскорей возьмите это в толк! -
Мы выполняем долг перед Отчизной,
Священный перед Родиною долг!

Лизистрата (раздумчиво)

Пред Родиной, конечно, неудобно…
Долги, конечно, надо отдавать…
Но почему она — в уплату долга —
С вас требует кого-то убивать?
И коль у вас пред ней долги такие,
Что даже жизнь — в уплату их — пустяк,
То хочется спросить вас, дорогие,
Зачем же вы одалживались так?
Коль Родина удар наносит сзади,
Да так, что аж в глазах потом круги,
То лучше, дорогие, не влезайте
Вы к этой страшной Родине в долги!



Если ещё немного откатиться в прошлое, то вспоминается...

* * *
Тихо льется тихий Дон,
Желтый месяц входит в дом.

Входит в шапке набекрень.
Видит желтый месяц тень.

Эта женщина больна,
Эта женщина одна.

Муж в могиле, сын в тюрьме,
Помолитесь обо мне.

1938 Анна Ахматова, из цикла стихов "Реквием"

* * *
"Взятие заложников - обычная практика тоталитарного режима. Рано или поздно заложниками в руках тирана становится все население его страны. Сталинский режим не брезговал делать заложниками женщин и детей - потенциальных "членов семьи врага народа", но, в первую очередь, конечно, держал в заложниках и уничтожал представителей сильного пола.
Расстрел, смерть от чахотки, самоубийство, эммиграция, арест, смерть в лагере – судьба близких ей мужчин. Сын провел в лагерях 12 лет. В 1965 году Ахматова произнесла в Большом театре речь о Данте, чтобы помянуть в ней “запрещенных” Гумилева и Мандельштама." (Андрей Пустогаров)

* * *
"Приговор"

И упало каменное слово
На мою еще живую грудь.
Ничего, ведь я была готова,
Справлюсь с этим как-нибудь.

У меня сегодня много дела:
Надо память до конца убить,
Надо, чтоб душа окаменела,
Надо снова научиться жить.

А не то... Горячий шелест лета
Словно праздник за моим окном.
Я давно предчувствовала этот
Светлый день и опустелый дом.

Анна, Ахматова, 1939
Фонтанный Дом

* * *

"Лондонцам "

И сделалась война на небе
Апок.

Двадцать четвертую драму Шекспира
Пишет время бесстрастной рукой.
Сами участники чумного пира,
Лучше мы Гамлета, Цезаря, Лира
Будем читать над свинцовой рекой;
Лучше сегодня голубку Джульетту
С пеньем и факелом в гроб провожать,
Лучше заглядывать в окна к Макбету,
Вместе с наемным убийцей дрожать, -
Только не эту, не эту, не эту,
Эту уже мы не в силах читать!

Анна Ахматова, 1940

***

Белорученька моя, чернокнижница...
М.Ц.

Невидимка, двойник, пересмешник...
Что ты прячешься в черных кустах? –
То забьешься в дырявый скворешник,
То блеснешь на погибших крестах,
То кричишь из Маринкиной башни:
«Я сегодня вернулась домой,
Полюбуйтесь, родимые пашни,
Что за это случилось со мной.
Поглотила любимых пучина,
И разграблен родительский дом».
.............................................................
Мы сегодня с тобою, Марина,
По столице полночной идем.
А за нами таких миллионы
И безмолвнее шествия нет...
А вокруг погребальные звоны
Да московские хриплые стоны
Вьюги, наш заметающей след.

Анна Ахматова
16 марта 1940. Фонтанный Дом
1961. Красная Конница

***

Все ушли, и никто не вернулся,
Только, верный обету любви,
Мой последний, лишь ты оглянулся,
Чтоб увидеть все небо в крови.
Дом был проклят, и проклято дело,
Тщетно песня звенела нежней,
И глаза я поднять не посмела
Перед страшной судьбою моей.
Осквернили пречистое слово,
Растоптали священный глагол,
Чтоб с сиделками тридцать седьмого
Мыла я окровавленный пол.
Разлучили с единственным сыном,
В казематах пытали друзей,
Окружили невидимым тыном
Крепко слаженной слежки своей.
Наградили меня немотою,
На весь мир окаянно кляня,
Обкормили меня клеветою,
Опоили отравой меня.
И, до самого края доведши,
Почему-то оставили там.
Любо мне, городской сумасшедшей,
По предсмертным бродить площадям.

Анна Ахматова, 1960

* * *
"Защитники Сталина"

Это те, что кричали: «Варраву!
Отпусти нам для праздника...», те
Что велели Сократу отраву
Пить в тюремной глухой тесноте.

Им бы этот же вылить напиток
В их невинно клевещущий рот,
Этим милым любителям пыток,
Знатокам в производстве сирот.

Анна Ахматова, 25 октября 1962

* * *
Вероятно, те кто пережил это время, и кто так самозабвенно пытается его "реставрировать" забыли о сущности происходящего тогда. Да, был народ победитель в "великой отечественной войне", были и те кто самозабвенно строили светлое будущее своим ежедневным трудом, но были и кровавые и бесчеловечные по своему существу Фашизм и Коммунизм. Вот только первое теперь всё больше остаётся в памяти нарицательным, а второе замещается лживыми СМИ и превращается в "священный гнев" за... и дальше начинается обыкновенный фашизм, оправдание своих политических и экономических преступлений изысками "слов", - причин, нужных для народных масс, которые ради такого справедливого гнева готовы двигаться за лидером и участвовать в его преступлениях. Уймите гнев, - хочется мне сказать вам, - снимите с ушей пелену преподносимую вам массмедиа, и посмотрите на историческую правду, как она есть.