О моей алчности (типично казахский развод)

Из объятий сна меня вырвало бесцеремонное толкание моей ноги кем-то проходившим по салону поезда. Открыв глаза, я увидел перед собой худощавого мужчину средних лет, вытянутый штатив, систему взаимосвязанных костей, обшитых кожей. Промычав что-то нечленораздельное о неудачном утре и похеренных сигаретах, мужчина прошел дальше.  
Убрав постель, умывшись и ущипнув за задницу знакомую проводницу, я наблюдал за однообразным пейзажем в окне, умиротворенно вытирая сопли о занавеску. Из данного благодушного состояния меня вытянул голос деда, усевшегося напротив:
- Вы не подскажете как доехать мне до Борисполя? Я не местный, еду домой, в Казахстан.
Получивший ответ дед, советник Тамерлана, не подумал убираться и видимо был настроен поговорить о красавице-внучке, стаде баранов и табуне лошадей, кочующих по степи под присмотром соседа по родному аулу и высоких ценах на бастурму. Тут в проеме появился упитанный мужлан такой же наружности, наверняка тот сосед: «Как я славно поиграл с теми женщинами в двадцать одно, Исмет. Я выиграл нам кофе. А вы умеете в двадцать одно?»
Это он уже ко мне обращался: «Конечно, умею». «Так давайте сыграем, скажем на пиво» - предложил мужлан. «Дада, веселее будет» - откликнулся дед. «Почему бы и нет» - подтвердил я.
Так мужланом, с ловкостью заправского конферансье, была вынята колода карт, перетасована и опустошена на 4 карты, по 2 мне и деду. Тут, изучая заплеванную дорожку и засаленные занавески прошествовал мимо худощавый, остановился, посмотрел: «О, вы в дурака? Можно с вами?».
Получивший от меня отрицательный ответ, Дрыщ не подумал сдаваться – распросил у Мудреца правила игры и был решительно настроен поиграть первый раз.
Конферансье перетасовал карты..
- Ставлю 50 баксов, - уверенно сказал Дрыщ.
- Поднимаю на 100, - Мудрец был также беспезды решителен.
- Какие баксы? У меня нету денег, - промолвил я.
Приглушенное дыхание и нигадующее сопение соседей по столу раздавалось в миг затихшем купе подобно раскатам грома. Конферансье, сосчурив глаза пристально смотрел на меня, высверливая дыры, кивнул на мой сотовый, лежащий на столе: «Ставь его». «Он стоит 500 долларов», - я накинул пару сотен, еще раз посмотрев на свои карты. Дрыщ оживился: «Подтверждаю. И кинул в банк 5 сотен зеленых. Принимаешь?»
Из ниоткуда взявшийся кураж, жажда легкой наживы, посредством маячивших перед глазами физиономий Бенджаминов Франклинов, взяли верх над здравым рассудком, повторявшим до этого «Шли на хуй этих уродов»: «Потверждаю», и я положил свой мобильный на заклание.
- Пас, - прискорбно выдавил Мудрец.
И так, нас, охотников за званиями «я ниипаццо лох» и «стану богаче Асега» соответственно, осталось двое.
Слова Конфераньсе «Вскрываемся, господа» послужили стимулом для моего торжестующего «Очко!» и демонстрированию общественности туза с десяткой. Рука, потянувшаяся к стопке лавэ была прибита к столу кулаком Дрыща, раздалось его змеиное шипение: «У меня золотое!». Схватив мобильный и баксы, как молоко, после стояния в 8-ми часовой очереди при совке, Дрыщ кинулся вон из купе. Сокрушенно вздохнув и заламывая руки, Конферансье отправился в другую сторону, а Мудрец все причитал «Судьба-шайтанка!».
«Суки!» - вырыгнул я и бросился вслед за Дрыщом. Среди валяющихся в позе трупов на спальных лавках тел его не обнаружил и полетел в следующий вагон. Дрыщ стоял в тамбуре и нервно пытался достать симку из мобилы.
- Телефон, живо!
- Я его выиграл. Пошел вон!
-Тварь! – я схватил за шманты Дрыща. Его бубновый туз, такой же, что выпал мне, был ткнут ему в ноздри.
В гнусавом голосе за спиной «Убрал руки» я признал Конферансье. Его тяжелая рука клещами сжало мое плечо..
Ребром ладони, резко развернувшись я ударил ему в кадык. Он осел на пол, схватившись за горло и хрипя. Рука выскочившего Мудреца с ножом была перехвачена и заломана за спину. Раздался жуткий треск. Дрыщ, уже открывавший дверь, был схвачен. Снова и снова я вколачивал его голову в металл, пока он не обмяк. Забрал сотовый.
- Что здесь происходит?, - выскочившая следом проводница явно не догоняла ситуации.
- Эти чурканы хотят украсть мой телефон!
- Верните мобильный, иначе вызову милицию!
- Тебе пиздец, - выдавил Дрыщ, протягивая мне сотовый. Тебя будут ждать на перроне. Проводнице же: я просто брал позвонить.
«Разрешите, пропустите» - говорил я недоумевающим пассажирам, проталкиваясь в обратную от выхода сторону. Вагон прошел, еще один. Поезд остановился, и я первым выпрыгнул из него, не ощущая тяжести двух набитых синхростабилизаторами сумок. Оглянулся: у 5-го вагона происходила какая-то возня.
Наверняка никогда я так не радовался вовремя приехавшей маршрутке. Наверняка, Исмет снова будет интересоваться у кого-то как попасть в Борисполь, а худой барыга прохаживаться по коридору вагона, изучая заплеванную дорожку и засаленные занавески.