Беседа с юристом Антоном Сорвачевым
28
июня в 13.00 в Москве состоялась пресс-конференция общероссийской
общественной организации «Родительское Всероссийское Сопротивление»
(«РВС») под названием «Органы опеки – спасатели детей или узаконенный
ювенальный киднепинг?»
Для миллионов родителей эта пресс-конференция – крик о помощи. В
последние месяцы российские семьи подвергаются настоящему террору со
стороны чиновников органов опеки (ООиП) и КДН. Речь идет о методах
тотального контроля за социально незащищенными слоями населения и
торговле «живым товаром». Перед этими картинами бледнеют фантазии Кафки,
Оруэлла и Хаксли.
Представители «РВС» призывают пресечь правовой беспредел. Это можно
сделать посредством законодательных норм, регламентирующих экстренное
отобрание ребёнка из семьи только по решению суда и предписывающих
уголовную ответственность за бесчеловечные действия опеки в отношении
детей и их родителей.
Но на сегодняшний день ситуация пугающая. Похоже,
страна возвращается к временам Большого террора. Органы опеки ведут себя
как карательная инстанция. К ним боятся обращаться за помощью. Людей,
как в сталинскую эпоху, вновь учат следить друг за другом, шпионить,
доносить. И, как в первые годы советской власти, вбивается клин между
детьми и их родителями. Вот только вместо «самой передовой философии»
сегодня в ходу столь же «передовые» юриспруденция и психология.
Антон Сорвачев – независимый юрист, координатор «Всероссийского
Российского сопротивления», управляющий партнер юридического агентства
ЮрКонсалт, партнер Юридического Центра «Юристы и адвокаты Москвы»,
начальник юридического отдела «Русской аудиторской компании Ажур». Он
решил посвятить свои знания борьбе с ювенальной юстицией. Сегодня Антон
на площадке «Религии и СМИ» дает рекомендации мамам и папам: как
правильно действовать в ситуациях, когда ребенка хотят незаконно
отобрать.
— Антон, Вы преуспевающий юрист, ведете самые разные дела. Почему занялись проблемами ювенальной юстиции?
– Я начал изучать эту тему по интернет-публикациям еще несколько лет
назад. И сразу понял, что ювенальные технологии – это реальное зло,
новое для нашего общества. А некоторое время спустя случаи
необоснованного отъема детей начали происходить совсем рядом, буквально в
соседних от меня домах. Неужели я должен был бездействовать и ждать,
когда придут ко мне?
– Вы правы. Но не все так рассуждают. Сегодня ситуация меняется?
– К сожалению, наблюдается негативная динамика. В этом году, после
того как с 1 мая ввели социальный патронат, семьи стали страдать еще
чаще. Отъем детей практически ставится на поток, потому что перечень
«оснований» для такого отъема расширился. Органы опеки включаются в
Департамент социальной защиты, происходит реорганизация. В округе, где я
живу, недавно имел место вопиющий случай, о нем много писали в СМИ.
Забрали младенца у Валерии Воротынцевой, молодой матери-одиночки. Свои
действия представители опеки и ПДН мотивировали одиозными формулировками
– «ненадлежащим воспитанием», «отсутствием ремонта» и беспорядком в
квартире.
– Вы вмешались?
– Вмешались и выиграли это дело. Но Витю Воротынцева забрали
здоровым, а вернули матери совершенно больным, и физически, и
психически. Кто за это ответит? Чиновники пользуются полной
безнаказанностью.
– Вообще-то основная задача полиции и органов опеки – заниматься профилактикой и помогать семьям.
– Разумеется. Вот только на практике это почему-то мало реализуется.
Может быть, потому что это сложнее, чем просто отобрать ребенка. В
полиции и в органах опеки, конечно, работают и приличные люди. Но есть
там и особый контингент, который за счет возможности расширенной
трактовки законов решает, так сказать, свои вопросы.
– Об этом сейчас много говорят, но чаще всего как-то
абстрактно. А я хотела бы спросить, что конкретно должны предпринять
родители, если беда пришла в их семью? Как защищать свои права? Ведь
обычно все начинается со сбора информации о жизни семьи. Школа, полиция
или недружелюбные соседи пишут докладную о том, что ребенок «не в
порядке»... Что можно сделать, когда еще только пытаются взять семью «на
карандаш»?
– Вы правы, эти механизмы надо знать. Потому что ювенальщики часто
рассчитывают как раз на запуганность и неосведомленность населения.
Трагизм ситуации в том, что родители действительно могут многое сделать,
но действовать в одиночку на этом этапе – не самый эффективный путь.
Особенно если это родитель-одиночка или семья, находящаяся в сложной
ситуации.
– Бьют всегда того, кто слабее?
– В общем, да. Поверьте моему опыту: в полную семью, где у родителей
есть статус, деньги, связи, хорошая работа, приходят редко. Они выбирают
жертв там, где путь отъема наиболее прост, благо таких семей много:
неполные семьи, матери-одиночки, семьи инвалидов и людей с различными
заболеваниями и зависимостями, многодетные, малообеспеченные. У таких
людей, как правило, нет необходимых юридических знаний. Если они
начинают писать куда-то жалобы или ходить по инстанциям, то, во-первых,
тратят время, которого и так мало. А во-вторых, часто только вредят
себе, поскольку обнажают собственную безграмотность. Выход один:
привлекать организации, которые специализируются на вопросах ювенальной
юстиции.
– Какие?
– Например, недавно образованное «Всероссийское родительское сопротивление» ( www.r-v-s.su, телефон горячей линии 8 (800) 100-97-24), координатором которого я являюсь, Ассоциацию родительских комитетов и сообществ (www.arks.org.ru, телефон: 8-985-182-98-98).
Вам сразу подскажут, что нужно предпринимать конкретно в вашем случае.
Там же помогут найти юриста, часто даже работающего на бесплатной
основе. Возможность получить помощь сейчас есть у родителей по всей
России.
– Что в первую очередь надо иметь в виду родителям, попавшим в подобную ситуацию?
– Главное, что надо понимать с самого начала: если органы опеки взяли
вас «на карандаш», договориться с ними по-хорошему вряд ли получится.
Они редко оставляют удобную жертву в покое. Надо быть очень и очень
осторожным в дальнейшем. Если на первом этапе все же удалось отбиться,
надо постараться не давать им ни одного формального повода для
продолжения задуманного.
– Если колесо все же завертелось, пересмотреть решение возможно?
– Валерии Воротынцевой у нас в СВАО всего через две недели вернули
совершенно больного десятимесячного ребенка, а забирали здорового. Мать с
младенцем вынуждена второй раз лечь в больницу, температура у ребенка
под 40, правильный диагноз никак не могут поставить. Даже две фотографии
– до и после Дома малютки – очень красноречивы. На одной здоровый
цветущий улыбающийся Витя. На другой – худой, изможденный, с застывшим
взглядом. За эти две недели он перестал узнавать мать. Ребенку нанесен
непоправимый урон, не сопоставимый с теми мнимыми опасностями, которые
якобы поджидали его дома.
Страницы: 1 2 3
