Я боюсь, чтобы ты мне чужою не стала,   Дай мне руку, а я поцелую ее.   Ой, да как бы из рук дорогих не упало   Домотканое счастье твое!   Я тебя забывал столько раз, дорогая,   Забывал на минуту, на лето, на век, -   Задыхаясь, ко мне приходила другая,   И с волос ее падали гребни и снег.   В это время в дому, что соседям на зависть,   На лебяжьих, на брачных перинах тепла,   Неподвижно в зеленую темень уставясь,   Ты, наверно, меня понапрасну ждала.   И когда я душил ее руки, как шеи   Двух больших лебедей, ты шептала: "А я?"   Может быть, потому я и хмурился злее   С каждым разом, что слышал, как билась твоя   Одинокая кровь под сорочкой нагретой,   Как молчала обида в глазах у тебя.   Ничего, дорогая! Я баловал с этой,   Ни на каплю, нисколько ее не любя.

 Павел Васильев. 1932 г.