Осталась жизнь: рассыпчата, как гравий,
тверда, как старый слёжаный матрас.
Война – освобожденье от тщеславий –
давно искала приложенья в нас.

Стальной Горгоной выползла на пристань,
дыхнула пепелищем городов,
скривила пасть и проводила присталь-
ным оком тех, кто к смерти не готов.

К границам потянулись караваны:
в поклаже жены прятали мужей.
Одни рванули к родственникам в Канны,
другие – пополнять ряды бомжей.

Не обернувшись, кутаясь в пожитки,
смогли уйти, пересекая страх,
не все: дедок остался у калитки –
он пережил Нагорный Карабах.

Разъединив на ветви поколенья,
усугубив дистанции в миру,
летит снаряд – до белого каленья.
Бежит солдат – до первого "умру".

Осталась жизнь, но по ночам – тревоги,
а вместо снов – провалы, пустота.
Кому наутро улыбнутся Боги?
Чья жизнь начнётся с чистого листа?

Бывают же такие горгоны.