Я тихо стоял, древом был средь леса, истину зная о невиданном прежде: О Дафнисе-лавре согбённом в надежде, знал богами славную пару старых супругов*, что взросла дубом-вязом на пустоши в округе. Не то было, пока те радушно принятых ими богов не провели к души очагу очагов-- стоило чуда хотеть; впрочем, деревом был я средь леса, столь много нового понял, что тесно было б в моей голове, той допрежней. перевод с английского Терджимана Кырымлы * См о Филемоне и Бавкиде: http://www.antmir....

Читати далі...

Сказанья старинные о превращеньях, они ль не странные мифы о душах, себя осознавших средь чуждого люда, что мелет языцеми "кашу"; отличен средь прочих, сей странник не позабыл тот купол, созвездий оплот, где в облацех он торил путь свой далёкий парящим, а то ,воплощен, пел за круглым столом среди старших-- ещё не прошёптан балладером был Камелот? Певцы-старики, что почти позабыли их ноты; Дальтоники старые с кистями снова вернутся; Поэты-старцы`, что утратили к рунам...

Читати далі...

Пока никто не смел о том писать, что я всё ж разумею: всех великих души минают временами нас, а мы, растворены в них, не храним пр(о)ишельцев отраженья. Так я есть Данте на часок, и я ж-- сам Франсуа Вийон, вор, господин баллады, иль-- некто из святых особ, назвать не смею, дабы не анафема не отягчила моё имя: то длилось миг-- и сполох миновал. Как если в сердцевине нас пылает золотая сфера полупрозрачная, мягка, что значит "Я", а на неё проекция сама ложится: Христос иль...

Читати далі...

Глянь, возвращаются; ах, эти полужесты полудвиженья, видишь, по шажку- в ходьбе изъяны, машут как-то странно! Глянь, возвращаются, поодиночке, им боязко как в полудрёме; Так хлопья снега замирают под робким ветром- ай взлетят; Тут были "Окрылённые Благоговеньем" ,нерушимы. Крылатых эндромид боговник! Серебряная свора гончих их...

Читати далі...

Ибо Бог, наш Бог- достойный противник, который играет втё`мную. Любил было Бога как детка сердечно стучась на постой в голубые утробы, любил Своего будто девушка мужа... а ты оцени да попробуй любить своего Бога как галантного противника, втё`мную играет который; встречать своего Бога как ветры ночные за Арктуровым частоколом*. Я играл с моим Богом на женщину, я поспорил с ним, Богом, на истину, я терял своё Богу как муж, не сморгнув - он метал свои кости чистенько. Им раздетый, я голую...

Читати далі...

С такою памятью вы - наше морюшко Саргассово, Лондо`н гудел -вас не задел, годами, и корабли шикарные вас понемногу всяким задарили: идеями да сплетнями заплесневевшими, излишками всего, случайными брусками знаний, штуками лежалого товара. Великие умы вас добивались... им выбора недоставало. Всегда вы были "во-вторых". Трагедья? Да нет. Контраст с вышеописанным -ваш выбор: один скучняк, обрыдший понемногу, окольцован был; один умишком так себе, а с каждым годом- минус мысль. О...

Читати далі...

Мечтать не расположен я, но вот находит такое странное к деяньям вожделенье. Так обезнервленной ладони старого бойца эфес меча или оскоменно-военный шлем дают миг жизни с долгим шлейфом хищной хитрецы, так вот и духу моему состарившемуся... Состаришемуся от множества турниров и набегов мародёрских, состарившемуся от множества разведок и отскоков... поныне те шлют сны ему, деянья -больше нет; и вот, он снова полыхает рвеньем к делу, пренебрегая сходками старейшин, пренебрегая тем, что правящий...

Читати далі...

Когда я стану стар, не скрою, не пожелал бы взгляда твоего прохладного в былое, подруга сердца моего, печали памяти твоей по безрасчётной будто дерзости страстей снесённой ветром прочь от старика. Когда я стану стар и белый чудо-огнь надмирный мне покажется "тоска", мой зной грудной, узнай: вся жизнь -текучий демонстратор, дождь лет,- и сразу для нас распустится цветок: в нём будет всё, когда мы постареем. Когда я стану стар, а ты припомнишь любви припас, любой, то что тогда свет...

Читати далі...